Глава 3. Под сенью креста и короны

Под сенью креста и короны

Окончательная идея формирования русской государственно-политической линии произошло после взятия Константинополя турками. Московское царство было объявлено оплотом православия и приняло на себя обязательство воплощать в себе имперскую функцию православной государственности взамен павшей под натиском турок Византии, иначе говоря, стало “Третьим Римом”. Однако события, последовавшие далее и связанные с периодом правления Ивана Грозного ставят вопрос: было ли движение на восток спровоцировано распадом Золотой Орды и стремлением взять то, что “плохо лежит” или же это был имперский порыв завоевания более слабого соседа и воплощением давнего имперского принципа “кто сильнее тот и прав”. Этот принцип яснее других выразил прусский король Фридрих II (Великий): “Если вам нравится территория соседа –захватите ее, а потом найдется достаточно юристов, которые обоснуют ваше право на эту территорию”. Завоевание Казани Иваном Грозным создало некий исторический прецедент: впервые под властью христиан оказались земли, населенные мусульманами. Из истории крестовых походов известно, что в плоскости “победитель-побежденный” диалога не получается. В России это привело к некоему дуализму, или, говоря проще, двойственному отношению к факту существования внутри государства, объявленного православной империей довольно значительного религиозного меньшинства, которое, к тому же, было введено в состав империи силой. Тонкая политика предыдущих царствований, когда выходцы из Орды привлекались на службу к московским князьям, и за счет которых во многом формировалось феодальное войско, была неким амортизатором, призванным смягчить вхождение мусульманского региона в состав зарождавшейся империи. Трудно сказать, что на самом деле хотел Грозный, проводя столь необычное даже для современного мира объединение столь различных укладов в единое имперское начало. Можно лишь с уверенностью говорить, что все это начало свертываться при приемниках Грозного и поиски равновесия в сложной ситуации сменились прямым давлением московских царей на религиозные меньшинства. Взяв на вооружение имперский принцип строительства государства, русские самодержцы озаботились следованием чисто внешним атрибутам данной модели: приматом власти самодержца над всеми остальными видами власти, в том числе и духовной, в лице патриарха как первосвященника, венчавшего государя на царство и подчеркивавшего этим самым примат духовного владычества над мирской властью. Идеал императора как первосвященника, венчающего собой социальную пирамиду не по праву наследования, а по степени постижения высшей божественной мудрости, был заменен наследственной монархией, ничем не ограниченным самодержавием. Естественно, наследуя внешние атрибуты христианской империи и имея статус покровителя всех православных, русские цари самой логикой развития такого государства были обречены на конфликт со всем, что не входило в довольно узкие идеологические рамки православной (номинально) империи

Ислам на территории современной России имеет как минимум на 100 лет более продолжительную историю, чем христианство. Не вдаваясь в полемику, можно сказать, что за всю историю существования ислама в России не было ничего похожего на крестовые походы. Однако из этого не следует, что все было безоблачно. Более того, конфликты, имевшие место в жизни российских мусульман до сих пор дают о себе знать, часто таясь на подсознательном уровне. Так, момент взятия Казани четко зафиксирован в народных сказаниях-беитах, которые до недавнего времени имели хождение среди татар. (Они исчезли как все самобытное лишь только в эпоху коммунистического воспитания новой общности –советских людей, людей у которых не должно было по определению быть рода-племени, а следовательно и исторического прошлого, которое за ненадобностью должно было быть сброшено с “корабля современности”). Известный русский историк Худяков писал: “Для духовенства казанцы были теми же ненавистными “безбожными”, “погаными” татарами, которые наложили на русских татарское иго, и как только русский народ почувствовал свою силу, в среде духовенства возникла мысль о мести и о борьбе с иноверцами-мусульманами”. Иван Грозный издал указ: “все мечети пометать и в конец их извести”, татары отождествлялись с...Гогами и Магогами. В последствии попытки крестить татар предпринимались неоднократно. В 1555 году учреждается казанская епархия во главе с архиепископом Гурием. Ее главной задачей стала христианизация края. В связи с этим начинается активное строительство монастырей. Одновременно был предпринят целый комплекс административных мер с целью обращения местных народов в православие. Часть населения края перешла в христианcтво с целью облегчить свою участь: новокрещенным предоставлялись отсрочки в выплате ясака, они наделялись земельными участками, выплачивались денежные вознаграждения. Это закреплялось указами царей, которые, в свою очередь, предусматривали наказание за несоблюдения христианской веры: “А которые новокрещены христианской веры крепко держати не учнут, вы б тех велели смиряти, в тюрьму сажати и бити, и в железы, и чепи сажати”. Одновременно усиливалось давление на некрещенных: их земли зачастую изымались в пользу “русских людей”. Соборным уложением 1949 года вводилось наказание за то, что “бусурман…русского человека … по своей вере обрежет…того бусурмана по сыску казнить, зжечь огнем безо всякого милосердия”. В Смутное время обострение борьбы за власть на определенный период отодвинуло решение внутрироссийских религиозно-политических вопросов на второй план. Татары составляли заметную роль в ополчении Минина и Пожарского. Под грамотой об утверждении избрания царем Михаила Романова в 1613 год у среди прочих подписей стоят подписи татарских мурз.

После преодоления последствий Смутного времени русское правительство предприняло очередную попытку крестить своих неправославных подданных. Объектом воздействия Патриархии стали на этот раз служилые татары-мишари. Поскольку посулами и побуждениями не удалось их склонить к принятию православия то были предприняты меры реперссивно-дискриминационного характера: некрещенных отсылали на дальние рубежи подолгу нести службу без замены, в то время как их хозяйство приходило в упадок. Нередко их посылали на самые опасные участки, где они гибли или становились калеками. Их так же принудительно выселяли из своих вотчин в центральных районах империи на окраины. В 1681 году мурзам и служилым татарам-мишарям было предложено креститься под угрозой конфискации их поместий. Те, кто отказывался креститься, лишались своих вотчин и выбывали из служилого сословия. Это вызывало волнения в среде татар. Так в Шацком уезде в 40 годах 17 века произошло восстание татар и мордвы против политики насильственного крещения, проводившейся местным архиепископом Мисаилом, в ходе которого зарвавшийся клирик был убит. Однако в 17 веке существовало несколько условий, которые в определенной степени сдерживали действия царского правительства в отношении мусульман. Первым из них было наличие значительной прослойки служилых татар, которые состояли на военной и дипломатической службе. Вторым таким условием было существование в то время Крымского ханства, которое в свое время считалось самым сильным государством на пост-ордынском пространстве, которому Москва до 1685 года выплачивала дань и которое постоянно поднимало вопрос о положении единоверцев на территории бывших Казанского и Астраханского ханств. В 17 веке так же резко расширились дипломатические контакты России на мусульманском Востоке (посольства в Бухару, империю Великих Моголов, Иран, Хиву Чагатайский уезд) вследствие чего приходилось поддерживать реноме дружественного мусульманам государства. Дальнейшие меры по переводу в православие усилились при Петре I, указом которого рекрутская повинность была распространена и на мусульман. Альтернативой призыву на пожизненную службу было лишь крещение. Процесс христианизации татар в 16-17 вв. шёл с разной интенсивностью, то приостанавливаясь, то усиливаясь, доходя до насильственного принуждения. Со времен Петра верховная власть России все больше и больше вытесняла церковь на периферию общественной жизни Петр, ликвидировал патриаршество и превратил церковь в свое послушное орудие. Но Петр, открыто смеявшийся над православием, придавал крещению татар большое значение по политическим мотивам. Создав 1721 г. синод, он обратился к Казанскому митрополиту Тихону с вопросом: “ Как можно обратить татар в христианство?” Тихон посоветовал мусульманских детей забирать из их семей, воспитывать и обучать их христианской религии.
Согласно указа 1720 г., всех принимающих христианство на 3 года освобождали от налогов, а казанскому митрополиту каждый год на агитацию за крещение выдавалось по 1000 руб. денег или 10000 пудов ржи. В 1721 г в Казанской губернии числилось 30 000 крещеных татар, однако на самом деле они не были православными: в церковь не ходили, попу подаяние не давали и погребали своих умерших только на мусульманских кладбищах.
После смерти Петра правительство ещё больше ужесточило политику христианизации. Как заявил в то время архимандрит Алексей татары в 'обычаях весьма замершие', а поэтому мало кто из них принимает христианство. Видимо для этих целей в 1731 году в одном из монастырей расположенных близ Свияжска, была создана Комиссия крещенских дел. Возможно активной миссионерской деятельностью Русская православная церковь пыталась в какой-то степени восстановить свое было политическое и экономическое могущество и попутно пристроить на работу многочисленных безработных священников. С крестившихся не брали подати и другие виды денежных и натуральных налогов в течение 3 лет, их освобождали от работы на государственных заводах, не брали в рекруты, не взимали с них пошлины при бракосочетании. Суд для новокрещеных был относительно быстрым и легким, а виновные в преступлениях освобождались от наказания. Все недоимки казны добирались с некрещеных. Недобор рекрутов также также возмещался с них. “Отпадавших” от православия согласно Соборному уложению 1649 года сжигали заживо на костре. Примером этого может быть дело новокрещенного Тойгильды Жулякова вернувшегося к исламу. Вызывает интерес сама стилистика приговора, который огласили Жулякову: “Велено тебя, татарина Тойгильду, за то, что ты, крестясь в веру греческого вероисповедания, принял снова магометанский закон и тем не только в богомерзкое преступление впал, но яко пес на свои блевотины возвратился и клятвенное свое обещание, данное при крещении презрел, чем Богу и закону его праведному учинил великое противление и ругательство, на страх другим таковым, кои из магометанства приведены в христианскую веру, при собрании всех крещеных татар велено казнить смертью - сжечь” (Русская старина. – 1878. – Т. 23. – С. 309).

В период восстания 1735-40 годов вышел манифест Анны Иоанновны от 16 ноября 1737 года, в котором указывалось: “башкирцов-повстанцев, их жен и детей покупать и продавать разного чина русским людям с их последующим крещением”. За 1738-42 года было крещено около 10 тыс. башкир обоего пола, насильственно вывезенных в центральные районы России.... Комиссия дискредетировала себя в глазах правительства тем, что пристраивала крещеных к помещикам в качестве охранников миссионеров, и в 1740 г. была ливидирована. Вместо нее была создана Контора новокрещенских дел. Права у конторы были большие. Она начала дейстовать в Казани, Астрахани, Макарьевке
и Воронежской губернии. Конторе были даны широкие права и выделены войска для охраны миссионеров.
Ежегодно контора имела в своём распоряжении доход в 10000 руб. и 5 тыс. пудов муки.
В 1742-53 по предложению уфимского вице-губернатора П.Д. Аксакова голодающим башкирам передавалось необходимое количество хлеба в обмен на их детей, женщин при условии их крещения. В 1742г. прав-во вновь отдало приказ о разрушении действующих мечетей и запрете строительства новых. В том же году только в Казани и уездах провинции из 536 мечетей было разрушено 418, а в Сибири 136 - 89 и окрестностях из 40- 29.
В 1750 году вышел указ о полном изгнании татар из Старой казанской слободы. Этому в 1749 году предшествовал донос Луки (епископ Казани, назначенный в 1738-м году). В том году в Казани был большой пожар, начавшийся в татарской части города и перекинувшийся на русскую часть и уничтоживший множество домов. Причины переселения татар, по мнению Луки Канашевича заключаются в следующем: “ Огонь, упав с небес, сначала сжег татарские дома и мечеть, а затем за разрешение поселения татар среди православных, Бог сжег русские дома. Поэтому и поскольку татары всё время подстрекают крещёных, их нужно прогнать из Казани в другие места”. Это наглядно демонстрирует отношение православного духовенства к татарскому народу.
За время существования новокрещенской конторы (1731-1764 гг.) было крещено 406792 инородца, Насилие, проводимое при массовых крещениях язычников, а также присвоение казенных денег чиновниками, осуществлявшими христианизацию, стали причиной приостановления миссионерской деятельности (указ от 3 апр. 1764 г.) и закрытия гл. центра христианизации - Новокрещенской конторы в Казани и ее филиала в Башкирии - Нагайбацкой крепости. Однако после подавления Крестьянской войны 1773-75 христианизация возобновилась...
С. М. Соловьев так описывает крещение жителей Поволжья: “По указу 1740 года велено было новокрещенов переселять из тех деревень, где они живут вместе с иноверцами; но Сеченов [губернский архирей] представил, что в деревнях новокрещенов бывает большинство и переселение будет им убыточно и зазорно, как будто за принятие св. крещения они лишаются старинных своих жилищ, что отвратит многих иноверцев от крещения; следовательно, гораздо лучше переселять иноверцев, которые, не желая лишиться прежних своих домов и земель, придут все к св. крещению самовольно. Сенат согласился с этим представлением. Согласился и на возобновление старого распоряжения, чтоб принимавшие крещение холопи и крестьяне иноверных землевладельцев освобождались от крепостной зависимости, а если сами землевладельцы примут христианство, то получают по-старому своих холопей и крестьян; чтоб принявшие крещение освобождены были на три года от всех поборов, которые должны быть разложены на оставшихся в иноверии; чтоб те из них, которые живут по кабалам у заимодавцев, были от них освобождены; чтоб те из иноверцев, которые содержатся под караулом по маловажным делам и захотят принять крещение, освобождались из-под караула без всякого наказания. По донесению Сеченова, в 1741 и 1742 годах было обращено в христианство 17362 человека”.
Конец прямому нажиму на мусульман положило лишь царствование Екатерины II по указу которой в Оренбурге было создано магометанское духовное собрание. Однако оно было создано в первую очередь для того, чтобы держать под контролем мусульманскую часть населения империи, учитывая бесконечную череду русско-турецких войн. К тому же крестьянская война под предводительством Пугачева продемонстрировала недовольство не только социальной, но религиозной политикой властей. Ведь Пугачев обещал в своих “подметных письмах”, что никакой религии не будет чиниться притеснений, и это стало одним из основных факторов того, что под его знамена встали тысячи татар и башкир. К тому же после русско-турецкой войны 1768-1774 годов по Кючюк-Кайнарджийскому миру в состав России вошли территории, населенные мусульманами и в связи с этим ощущалась необходимость обеспечения более-менее бесконфликтного сосуществования христиан и мусульман. Оренбургское магометанское Духовное собрание впоследствии было переведено в Уфу. В его состав входили муфтий, назначаемый императором и три кадия из казанских татар, сменявшиеся каждые три года. В компетенцию Собрания входили вопросы назначения ахунов, имамов и муэдзинов, а так же вопросы строительства новых мечетей, открытие медресе и мектебов. Ахунам и муллам вменялось в обязанность “твердить почасту обывателям о верности Государю Императору и Правлению; буде же Ахунд или мулла обличен будет в измене, или в сношениях с теми, кои неблагонамеренны или умышляют что-либо во вред Правлению, тактовый прощения или пощады ожидать не может. Таковый по наказании сослан будет в Сибирь”. Муфтий назначался по представлению министерства внутренних дел. Здесь наиважнейшими качествами считались его “надежность и верность” в глазах царской администрации. Образованность и популярность среди народа здесь имели скорее отрицательное, чем положительное значение. Верхушка мусульманского духовенства была полностью подконтрольна царской администрации.

Одновременно принципиальная позиция власти в вопросах "совращения" и вероотступничества осталась прежней. Это должно было уравновесить развитие ислама, которое получило мощный импульс после его легализации. Изменениям подверглись меры наказаний. За "совращение" в магометанство предусматривалось лишение всех прав состояния и ссылка на каторжные работы на срок от восьми до десяти лет, в случае применения насилия - двенадцать - пятнадцать лет. С точки зрения православных миссионеров: “Казанские татары -магометане не только сами отличаются твердостью в вере, но простирают свое влияние и на других инородцев, следствием чего является отступничество последних в ислам, которое началось еще с начала прошлого 19 столетия. Произошло это следующим образом.
В разное время после завоевания Казанского царства до 2 половины 18 века, когда ислам в Казанском крае был еще слаб и не организован, трудами ревнителей
православия было обращено в христианство много тысяч инородцев – татар и язычников. Представлялся УДОБНЫЙ МОМЕНТ для утверждения их в
христианской жизни, но этот момент был упущен.
Инородцев крестили, но не научили истинам христианской веры, так что в сущности они оставались теми же мусульманами и язычниками, какими были до крещения,.......
До царствования императрицы Екатерины II дело просвещения инородцев так или иначе двигалось вперед. В царствование же Екатерины II закрытием миссионерского
учреждения, так называемой Новокрещенской конторы был окончательно отрезан путь к христианскому просвещению инородцев. При отсутствии после этого какого-либо просветительного воздействия на инородцев, они к началу 19-го века оказались в таком состоянии, что сплошными массами стали подавать заявления об отчислении их от православной церкви, что замечается на протяжении всего 19-го столетия. Просьбы их НЕ УДОВЛЕТВОРЯЛИСЬ, они по прежнему числились православными; записывались в метрические книги, но фактически исповедывали ислам, имели тайных мулл, мечети, школы и вообще жили по обрядам мусульманской веры, не имея ничего общего с православием”.
Правительство разработало систему мер, для предупреждения и пресечения "отпадения" от православия. Была учреждена процедура рассмотрения дел об "уклонившихся". Приговоры Уголовной Палаты по всем делам об отступлении от православной веры, по которым виновные должны были быть преданы суду, до приведения их в исполнение, направлялись от начальников губерний в МВД, а затем в Комитет министров. Само "отпадение" рассматривалось законом как временное заблуждение, вследствие чего "совратившиеся" не подвергались никаким уголовным наказаниям. Правда, предусматривались временные переселения "отступников", опёка над их имениями и малолетними детьми. Всего же к началу 19 в. в Казанской епархии насчитывалось 575 тысяч крещенных чуваш, мордвы, черемис, татар и вотяков. Частично, это об'ясняется правительственными льготами, которые привлекали иноверцев ко крещению. В 1830 году учреждается Казанская миссия. Центром теоретического и практического православия в Казани была Казанская Духовная Академия, в которой, с целью подготовки миссионеров для востока Европейской России, Сибири, Средней Азии и Кавказа, в 1854 году было открыто три миссионерских отделения: татарское, монгольское и черемисско-чувашское, в которых изучались основы веры, обычаи, а также языки "инородцев". В деле массовой подготовки специалистов-миссионеров противомусульманское отделение не достигло желаемого результата. Определённые достижения были сделаны в области лингвистического, исторического, этнографического и религиозного изучения нерусских народов востока России, Сибири и Средней Азии, а также теоретической разработки мер для христианизации обитателей этих окраин”.

1850-60гг знаменуются новой волной христианского миссионерства. Толчком к этому послужил массовый отход крещеных татар от православия и их возвращение в ислам. В 1865 году в Казани создается миссионерский противомусульманский отдел. Знаменем новой попытки “спасти” души “безбожных агарян” стал профессор казанской духовной семинарии Н.И.Ильминский. Однако “плоды просвещения” были более чем скромными. В 70-начале 80 годов Ильминский в состоянии ужаса писал: “Надвигается страшная буря мусульманская, новое нашествие…Были прежде отпадения крещеных татар, но то были цветочки, а теперь ягодки, то было предварительное, а теперь начнется трактат”. 4 октября 1867 года в Казани было основано Братство Св. Гурия. Главной его задачей являлось обращение “мухаммедан” и язычников в христианство. Для этого предполагалось назначение в приходы священников, владеющих языками народов Поволжья, издание религиозных книг и организация религиозного обучения на национальных языках. Большое значение придавалось школам для крещёных "инородцев". Братство надеялось "поднять уровень крещёных инородцев выше уровня мухаммедан и через это, по закону влияния более просвещённых и культурных наций на менее просвещённые и культурные, со временем произвести то влияние на мухаммедан, какое желательно в интересах православия". В деле организации школ для "инородцев" Братство Св. Гурия взяло за основу систему Н.И.Ильминского, суть которой заключалась в религиозном просвещении "инородцев" при помощи миссионеров, священников, учителей, вышедших из "инородческой" среды, на их родном языке, печатая с этой целью церковные и другие религиозные книги на "инородческом" языке, но русскими буквами. Первой такой школой стала основанная в 1863 году Центральная крещено-татарская школа в Казани (Цк-тш). В ней преподавали Закон Божий, молитвы, священную историю, краткий катехизис. Правительство поощряло деятельность школы. Ее посещали министр народного просвещения Д.А.Толстой, в 1868 году школу посетили члены императорской семьи, а в 1871 году сам Александр Второй. За двадцать лет Братство святого Гурия в Казанской губернии организовало 128 школ. Кроме татарских были созданы чувашские, черемисские и другие школы. Для подготовки миссионеров из среды "инородцев", при содействии Братства, существовали Миссионерский приют, Миссионерское училище.

Основным показателем деятельности миссионеров долгое время являлась численность крещёных "инородцев". В соотвтествии с этим власти делали вывод о “преобладании греко-российского исповедания в Казанской губернии, за исключением Мамадышского уезда”. Однако такое обращение было лишь внешним. Новокрещёные по-прежнему придерживались своей веры и образа жизни. В начале девятнадцатого века начались массовые "отпадения" крещёных татар от православия. На имя императора стали поступать коллективные прошения от крещёных татар разрешить им вернуться в мусульманство. Особенно многочисленными такие переходы стали в середине шестидесятых годов и во время русско-турецкой войны 1877 - 1879 гг. Это свидетельствовало о безуспешности миссионерской деятельности. К такому выводу пришли архиепископ Казанский Антоний в своём донесении Св. Синоду в 1860 году и вице-губернатор Е.А.Розов, посетивший места, где проживали “отступники”. в 1866 году. Слабые позиции православия в крае были отмечены во всеподданнейшем отчёте о состоянии Казанской губернии за 1881 год, представленном на рассмотрение в Комитет министров. Пытаясь как-то оправдать провал деятельности православных миссионеров, Н.И.Ильминский писал: "Если английские и католические миссионеры, при всей их учёности и богатстве материальных средств, политической поддержке и той настойчивой последовательности в действиях, какая отличает тех и других, и которой нет у нас, русских, не сделали в гораздо более продолжительное время никаких успехов на мусульманском Востоке, то Казанскому отделению грешно ставить в вину его безуспешность в отношении упомянутых иноверцев... Мы искали ключа к убеждению магометан, но доселе ещё не нашли". Несмотря на провал 300-летней миссионерской деятельности в Поволжье, ревнители православия вновь и вновь предпринимали попытки возродить миссионерство. В 60-90-е годы девятнадцатого века они предложили осуществить ряд административно-репрессивных мер: переселение " подстрекателей" к вероотступничеству в Восточную Сибирь; ограничение строительства мечетей и издательской деятельности мусульман; подчинение органов духовного управления мусульман светской власти, вплоть до их уничтожения; разделение сельских обществ в административном порядке по религиозному признаку с целью ограничения влияния мусульманских должностных лиц на крещёных "инородцев"; укрепление православия среди крещёных "инородцев" через религиозное образование на родном языке; создание Совета в губерниях из представителей местной администрации: губернатора, епископа, директора народных училищ для расследования случаев отпадения от православия; содействие губернатора в деле миссионерства. сторонники миссионерства заявляли о том, что христианизация является задачей государственной важности и необходимым элементом "инородческой" политики правительства.

Однако как показала практика предыдущих десятилетий карательные меры не давали положительных результатов. Так, высылка "подстрекателей" в Туруханский край не пресекала “магометанскую пропаганду”. Попытки переселений "совратившихся" в православные селения также не достигали своей цели - татары частью разбегались, частью продолжали соблюдать исламские обряды. Кроме того, эта мера отражалась на экономическом положении жителей таких деревень, так как вела к уменьшению земельных наделов и вызывала конфликты со старожилами. Последний раз такая мера была применена в конце сороковых годов девятнадцатого века. Затем ввиду указанных причин от нее отказались. В 1855 году, по Высочайшему повелению детей стали отнимать у отступивших от православия родителей и изолировать их от семьи. Это, стало причиной волнений среди “инородцев”. Чтобы предотвратить дальнейшие волнения, по Всеподданнейшему докладу МВД, 14 декабря 1861 года последовало Высочайшее соизволение на приостановку подобных мер. Хотя совсем от карательных мер не отказались, но к ним прибегали лишь для подавления массовых волнений. Стараясь разрешать религиозные конфликты в пользу православия, правительство тем не менее старалось не загонять мусульман в угол и держать ситуацию под своим контролем. Так, МВД отказалось от передачи решений о постройке мечетей в ведение епархиальному начальству и запрета на строительство соборных мечетей. МВД, а затем и Комитет министров вынуждены были отказаться от предложений губернаторов, направленных на “пресечение магометанства”. Так, предложение ограничить выборные права татар было признано невозможным, так как это, по мнению МВД, могло быть истолковано в среде татар как "притеснения религии" и стало бы причиной волнениий и беспорядков. Разделение сельских обществ в административном порядке по религиозному признаку, с целью ограждения крещёных от влияния мусульман так же было признано нецелесообразным, так как вело к отрицательным последствиям в экономике. Было решено, "не принимая какой-либо общей меры против избрания должностных лиц из магометан, предписать местным властям заботиться о защите православных татар". Отпадение от христианства вынудило православных иерарахов и православную общественность искать более эффективные пути христианизации. В 60-е годы заговорили о новой системе Н.И.Ильминского. “Мои снаряды –инородческие книги, инородческое богослужение, инородческий причт церковный со священником во главе”, -писал Ильминский обер-прокурору Синода Победоносцеву. Исходя из задачи обрусения "инородцев, Н.И.Ильминский и его сторонники отстаивали религиозное образование "инородцев" на их родном языке, понимая обрусение, как первостепенное значение православия. “переход в православие, -писал Ильминский, -неизбежно должен повлечь обрусение инородцев. Если инродец проникся православием –сердцем и умом слился с ним –то он, считай, обрусел”. Альтернативную точку зрения высказывал председатель Буинского училищного совета священник А.И.Баратынский, возлагавший задачу обрусения татар на изучение русского языка с помощью лиц “магометанского исповедания”. А.И.Баратынский аргументировал свою точку зрения тем, что "усвоение языка усваивает и народность". Определённые опасения, что "допущение инородческого языка в школу и церковь создаст ущерб русскому народу и государству", высказывал и Училищный совет при Синоде. Противники системы Ильминского указывали на ее слабые моменты:

Непригодность "инородческих" наречий для выражения христианских истин. Необходимость использования магометанских понятий приведёт к образованию чего-то среднего между магометанством и христианством, а также к отатариванию других "инородческих" языков.

Введение "инородческих" языков даст толчок искусственному усилению татарского элемента и сознательному развитию племенных особенностей других народов.

Суммировав доклады уездных училищных советов, а также опираясь на мнение Казанского архиепископа, казанский губернский училищный совет решил сделать своим приоритетом необходимость религиозно-нравственного образования, при использовании "инородческого" языка, как средства первоначального обучения. 2 февраля 1870 года Совет министров народного просвещения, выдвигая идею необходимого слияния "инородцев" с русским народом, принял систему Н.И.Ильминского. По высочайше утверждённым 26 марта в 1870 году правилам в отношении татар-магометан приоритетом признавалось распространение русского языка, а не православия, так как пропаганда православия могла вызвать среди татар опасения, что правительство посягает на их веру. Предполагалось учредить за казенный счет начальные сельские и городские училища с правом приглашения, за свой счёт, законоучителя магометанской веры, а также побуждать местные магометанские общества к организации на собственные средства классов русского языка при мектебе и медресе. Эта мера вызвала в 70-е годы недовольство среди татар, которые не хотели платить за изучение русского языка, а также, по мнению казанского губернатора Н.Я.Скарятина, "предубеждение, что знание русского языка есть начало приведения всего татарского населения в православие". 16 июля 1888 года император утвердил правила, которые требовали от духовенства определённых знаний русского языка для назначения на должности религиозных руководителей. Положения об основах миссионерского образования 1870 года, видоизменяясь в 1906 и 1907 годах и получили своё новое оформление в Правилах 14 июня 1913 года, где основной пункт системы Ильминского - преподавание на родном языке, как орудие первоначального обучения православию, несмотря на решения Миссионерского съезда в Казани, был упущен. Таким образом, система обрусения “инородцев” путем изучения русского языка, а не православия постепенно стала основополагающей. Таким образом, формально не отказываясь от идеи христианизировать иноверцев, власти постепенно отходили от непосредственного участия в христианизации мусульман Поволжья. В деле "сближения инородцев с русскими" ставка скорее делалась на русский язык, нежели на миссионерство". В резолюции на докладную записку оренбургского генерал-губернатора за 1867 год директор Департамента духовных дел иностранных исповеданий Э.К.Сиверс писал: "Замечательно, там, где наше правительство имело менее влияния, фанатизм религиозный менее развит". Развивая далее эту мысль в письме к архиепископу Антонию от 15 января 1876 года, Сиверс указал, что "правительство должно иногда обнаруживать некоторую воздержанность относительно применения карательных мер в делах веры, в виду многочисленности мусульман и по другим соображениям". В черновом варианте отчёта МВД за 1892 год "О мероприятиях по отношению к магометанству" признается, что "мусульманство представляет такую силу, с которой в религиозном отношении бороться более, чем затруднительно, и которая менее других уступает деятельности христианских миссионеров". Тогда же стала проявляться тенденция к смягчению законодательства при рассмотрении дел об "отпадениях" крещёных в мусульманство. Зачастую заявлялись ходатайства о смягчении назначаемого законом наказания, в которых указывались побудительные мотивы, руководившие “вероотступничеством”. Свою лепту в это внесла и дискуссия, проходившая среди общественности в конце девяностых годов девятнадцатого века о мерах наказания за "совращение", проходившая в рамках обсуждения проекта Уголовного уложения.

Изменение общей политической ситуации в стране, курс на свободу вероисповедания, который касался не только ислама, появление "мусульманского вопроса", который связывался с религиозно-культурным и политическим движением российских мусульман, а также опасения по поводу распространения панисламистских и пантатаристских настроений оказали в начале двадцатого века влияние на взаимоотношения власти с мусульманами Поволжья. Обследования губерний с мусульманским населением, проведенные по приказу МВД отмечали, что принятие христианства не сближает "инородцев" с русской средой, и что православие, в сравнении с мусульманством, довольно слабо укоренено среди местного населения, и миссионерство только усугубляет ситуацию. “...Если о язычниках инородцах еще можно утверждать, что они в огромном большинстве вследствие слабости своих прежних верований не уклонились после крещения от христианства, то об обращенных из мусульманства положительно можно сказать, что они в значительном количестве остались при прежних своих верованиях. После Высочайшего Манифеста 17 апреля 1905 г. все эти отступники, которых насчитывается до 30 тысяч человек, подают прошения об отчислении их от православной церкви”.

Постепенно миссионерство исчезает из отношений светской власти с мусульманами Поволжья. Особое совещание 1910 года "По выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Поволжском крае" формально не отрицая важности христианизации мусульман не советовало "возлагать на нее, в государственных целях какие-либо надежды". Участники Совещания признали, что проповедь христианства среди мусульман не должна исходить от государства, а должна всецело производиться церковью. Кроме того, ислам, как религия, наконец-то в глазах властей лишился образа враждебной государственным интересам силы. По мнению вятского губернатора П.К.Камышанского, которе он выссказал на заседании Особого совещания от 14 января 1910 года, задачей правительства является поддержание чистоты ислама, так как разложение чистоты религии и чистоты ислама явилось причиной революционного движения. Председатель Совещания А.Харузин также отметил, что, "хотя магометанство не может быть уравнено с христианством, но оно представляет источник нравственности и расшатывать его не стоит... Мусульманская масса не может считаться безнадёжной с государственной точки зрения" и необходима борьба лишь с отдельными группами противоправительственной направленности - "националистической тенденцией магометанства". К началу двадцатого века, отказавшись от искоренения мусульманства и стараясь по отношению к мусульманам избегать всего того, "что могло бы казаться посягательством на религиозные убеждения", центральная власть отказалась от открытой христианизации мусульман и пыталась найти приемлемый вариант взаимоотношений государства с исламом через реформу духовного управления и системы образования мусульман. Руководящим принципом в политике государства по отношению к мусульманским подданным наконец-то стали принципы, зафиксированные в Журнале Комитета министров от 22 февраля и 1 марта 1905 года, в котором говорилось: “Мусульманское население внутренних губерний всегда исполняло свой долг перед государством наравне с его коренными подданными и не доставляло правительству каких-либо забот в отношении политическом... Исторически сложившимися отношениями этими надлежит дорожить и испортить их следует опасаться”.