Буду трахать себя в душе пальцами, увидимся завтра!! хххххх - Гарри

*

Прошло всего лишь около четырнадцати часов с того времени, когда они общались в последний раз, но Гарри все равно весь извелся, пока ждал Луи около школы. Алекса сказала ему, что с наступлением половой жизни у женщин выделяются гормоны или что-то типа того, из-за которых они привязываются к мужчине, и им становится сложно разделить любовь и просто секс. Он не знает, правда ли это, да и вообще это вряд ли относится к нему, потому что он не девушка, но именно об этом он думает сейчас. Он должен написать Джемме, может быть, она знает что-нибудь.

Гарри выпрямляется, когда слышит, как подъезжает машина, и вдруг начинает чувствовать, будто сердце бьется у него в горле. Кажется, что у него не было урока уже целую вечность, хотя у него и остались следы от их с Луи занятия. Он сглатывает и успокаивается. Он не разговаривал с Луи после тех унизительных сообщений, которые послал ему, когда накурился. После того как они в последний раз попрощались, они не встречались неделю.

Вообще-то, он все еще его инструктор. Луи выходит из машины. Он медленно снимает свои очки, как чертова кинозвезда, и усмехается. Прям успокоил. Луи приближается к нему, отчего у Гарри подкашиваются ноги, а затем останавливается со стороны пассажирского сиденья и кивает ему головой, чтобы он сел.

Гарри подбегает так быстро, что спотыкается.

- Привет, - начинает он, его дыхание сбито, а голос странный, поэтому он прочищает горло и говорит нормальным, но в то же время отвратительным тоном: - Эй.

Луи все еще широко улыбается.

- Привет. Как дела?

- Не очень, - выбалтывает Гарри.

Луи хмурится.

- Почему?

- Я проводил с тобой дни, и ты был голый, а сейчас одетый, - в джинсах. Наверное, под ними есть белье. Они красивые и узкие, но выглядели бы лучше, если были бы опущены до щиколоток. Гарри должен прекратить пялиться на колени Луи.

Луи обязан согласиться.

- Гарольд, если я тебе еще не надоел, то давай начнем урок вождения.

И Гарри слушается. Он чувствует себя просто прекрасно после школы, потому что Луи будто случайно запускает руки в волосы Гарри и тянет их пальцами.

- Как дома?

Гарри закусывает свою губу, смущенный.

- Родители не поймали меня. Хотя мой папа и видел меня сегодня утром, но подумал, что мы с Найлом попали в драку. Я, эм. Прости за сообщения. Тогда мне казалось это хорошей идеей.

- Все нормально, дурачек, - говорит Луи, приятно почесывая его голову. - Ты возбудил меня.

Гарри вытаращивает глаза.

- Правда?

Луи кивает и быстро осматривает все тело Гарри.

- Я возбуждаюсь, даже если просто смотрю на тебя.

Гарри сильнее сжимает руки на руле. Это чудесно, ведь значит, что не один он сексуально неудовлетворен. Это показывает то, насколько они нуждаются друг в друге. Гарри только должен припарковаться где-то в безлюдном месте, и тогда они потрахаются на заднем сиденье.

Наверное, так и будет.

Требуется всего лишь пятнадцать минут, чтобы они устроились сзади. Они находятся на случайно парковке и поэтому кладут козырек от солнца на лобовое стекло, так, что становятся более-менее скрыты, не считая того факта, что сейчас середина дня. Гарри может только надеяться на то, что Луи хочет этого так же сильно.

Гарри опирается спиной на дверцу, Луи между его ног настойчиво целует его губы с руками в волосах. Гарри не может прекратить трогать его, двигаться и держать свои руки в его мягких волосах, но все равно этого недостаточно, потому что Луи слишком горяч. Он откидывается назад и тянет с него футболку, его руки сразу же проводят по татуированной груди и соскам.

Он собирается снять свою кофту, но его останавливают, усиливая хватку в волосах.

- Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя? - тихо спрашивает Луи.

Гарри кивает, даже не в состоянии думать о чем-то. Луи вознаграждает его счастливой улыбкой.

- Я хочу, чтобы ты оставался в кофте, а вот штаны давай снимем, - он отодвигается назад и расстегивает пряжку ремня Гарри, его ладошка наверняка специально задевает его член. Гарри смущается из-за того, как он возбудился только из-за поцелуев, но все же приподнимает свою задницу, чтобы с него могли стянуть штаны.

Наверное, это выглядит странно, то, что он голый по талию и ниже, как и Луи, но это не останавливает их, и они набрасываются друг на друга снова. Гарри сгибает колени и упирается одной ногой в спинку сиденья, а другую ставит на пол, так что теперь у Луи больше места между его бедер, и он прижимается к ним.

Он задыхается, когда рука обхватывает его член и движется вниз, Луи двигает пальцами и царапает внутреннюю часть его бедер. Гарри практически ничего не замечает, пока его задница не оказывается в воздухе, и Луи не хватает ее, сжимая и массируя. Он вновь целует его шею, проводя длинную полоску от плеча до челюсти, и затем прикусывает это место.

Ему так приятно из-за этих обычных прикосновений, оттого, какие неуклюжие его руки на его горячей коже, но он не может остановиться. Луи также хорошо, его сердце сильно бьется, что он выгибается в руках Гарри. И тут он чувствует теплое дыхание Луи на своей шее, но тот не дразнит его, а смеется.

- Что? - рассеяно, спрашивает он, все еще увлеченный спиной Луи.

Тот откидывает свою голову на его плечи.

- Радио. Портит обстановку.

Когда они только начали, на заднем фоне играло Топ 40, но сейчас им нужно выключить это из-за того, чем они занимаются. Это неприемлемо.

- Я должен выключить это, не хочу, чтобы это осталось в моем подсознании. Только представь себе, возбуждаться из-за того, что думаешь о кетчупе.

Луи отодвигается, чтобы окинуть Гарри скептичным взглядом.

- Ты говоришь какую-то чушь, Гарри.

Гарри тянет свои руки к радио.

- Следующая реклама о чистящих средствах.

- Тогда и продолжим, - Луи откидывается на середину сиденья. Машина не то, что большая, но чтобы дотянуться до переднего сиденья, ему нужно... Господи, Луи ухмыляется.

Гарри перекидывает свою ногу через его бедра и оказывается зажатым между двумя передними сиденьями для того, чтобы дотянуться до радио, мучительно осознавая тот факт, что его голая задница прямо перед лицом Луи. Он не прикасается к нему, может быть, даже не смотрит. Только один звук слышит Гарри. Звук расстегиваемой ширинки. Он застывает на месте, но Луи цокает.

- Просто включи CD. Наверное, там включен твой сексуальный диск.

Ладно, хорошо. Гарри может игнорировать лицо Луи рядом с его задницей, он может игнорировать то, что Луи обхватил своей рукой его член, может не обращать внимания на то, что его скоро трахнут пальцами. Но вот что он не может не замечать так это то, какую высокую ноту берет Перри Эдвардс, когда он нажимает кнопку, и звук разносится по всей машине. У него случился чертов сердечный приступ.

- Когда ты успел изменить мою музыку на Salute?

- Гарри, - он не может понять этого тона, в его ушах все еще стоит звон.

Он сильно уменьшает звук.

- Конечно, я знаю, что это ради Зейна, но... черт... - Гарри падает между двумя сиденьями, когда чувствует, как Луи просовывает палец между его ягодиц. - Лу.

- Гарри. Махал ею перед моим лицом. Я шлепну тебя, если ты заставишь меня ждать еще, - он толкает кончик своего пальца внутрь, и спина Гарри прогибается, его плечи ударяются об сиденья, между которыми он сидит. Он собирается вернуться на заднее сиденье, но Луи еще больше толкает свой палец и шлепает его задницу, скорее, слишком громко, чем сильно, но Гарри снова падает вперед. - Измени CD, любовь моя. Твой диск в бардачке.

Господи. Ему нужно вытянуться, чтобы дотянуться туда. Он не специально двигает свои бедра назад, но когда рот Луи прижимается к одной из его ягодиц, он не может дышать. Луи медленно продолжает двигать своим пальцем внутрь и наружу, и, наверное, Гарри был бы спокойнее, если бы Луи не кусал его за задницу и не издавал довольные стоны.

Ему нужно... Он знает, что ему нужно. Ему необходимо изменить чертов CD и увеличить громкость, прежде чем вернуться обратно к рукам Луи, его рту. На секунду они оба замирают, дыхание Гарри сбито, и он все еще нависает над коленями Луи. Он просто хочет развернуться и быть с ним, хочет чувствовать его.

- Развернись ко мне, - спокойно говорит Луи, кладя свои руки на его бедра. - Я хочу видеть тебя. Такого прекрасного.

Гарри закусывает губу и кое-как поворачивается. Единственный способ, чтобы сделать это, это объездить Луи, поэтому он садится на его бедра и седлает их, его собственные колени упираются в спинку сиденья, на котором они сидят. Луи наклоняется, чтобы поцеловать его, это совсем не помогает дыханию восстановиться, и следом скользит в него двумя пальцами, отчего Гарри подпрыгивает и сильно ударяется своей головой о крышу.

Они замирают, смотря в глаза друг другу, и Гарри говорит:

- Черт возьми, это больно, - после чего они оба смеются. Луи шикает на него и кладет свою свободную руку на макушку его головы, чтобы слегка уменьшить неприятные ощущения.

- Ты идиот, - утверждает он, играясь с его волосами.

- Тебе все равно нравится это, - Гарри насаживается на пальцы, которые все еще в нем. Он прогибается, но для этого слишком мало места, поэтому он пытается сдерживать себя. Для Луи. - Можем ли мы...

- Да, еще секундочку, - Луи быстро отвечает, с шумом толкая в него пальцы, растягивая. Поразительно то, как из-за маленького пространства увеличивается громкость, даже если просто играет музыка. Как очевидны его стоны. Гарри закусывает свою губу и продолжает толкаться, пока Луи, наконец, не говорит, что этого достаточно и надевает презерватив.

Гарри медленно скользит на член. Некуда деваться, потому что места очень мало. Ему удается удариться об крышу еще пять раз, но ему плевать, потому что он чувствует, как Луи растягивает его, что он даже не может попросить большего. Когда он, наконец... сидит, то пытается чуть подняться и сжаться, но Луи крепко держит его за бедра.

- Сиди смирно, - просит он. Говорит. Приказывает.

Гарри извивается, но подчиняется. Они долгое время не движутся и даже хотя бы чуть-чуть не меняют позы. Гарри должен оставаться на месте, чтобы не получить сотрясение мозга, но Луи так глубоко, и из-за этого только немного толкается. Гарри наклоняет голову в сторону, откидывается назад к сиденьям и сжимается, когда Луи подхватывает его под бедра.

- Черт, - шепчет Гарри, - мне так хорошо.

Они только и могут чуть толкаться, мучительно медленно, и от этого Луи входит только глубже и глубже. Эти движения невозможно прервать, Гарри готов всегда ощущать эту заполненность, и ему так хорошо от этого. Каждый раз, когда он наклоняется вперед, его член трется об пресс Луи, марая его собственную кофту, это все из-за того, что его слишком сильно держат за бедра.

Руки Луи скользят по его бокам, и тянут кофту вверх до подмышек. Грубая ткань трется об голую кожу и это на удивление хорошо. Но, по-видимому, у Луи был план. Он наклоняется вперед и обхватывает губами один сосок, сильно нажимая на него своим языком.

Гарри чувствует, как это действие приходит прямо на его член, и он хочет прикусить шею Луи. Тот же царапает его сосок зубами, бедра замирают, прежде чем член ударяет прямо туда. Гарри ругается снова, он перемещает свои руки с сиденья на мягкие и длинные волосы Луи. Он не осмеливается быть ближе к его лицу, потому что Луи хочет сделать что-то и сильнее кусает его. Боль проходит как электричество, ему так хорошо, когда Луи в нем. Но он даже не может нормально принять его, потому что совсем нет места, чтобы двигаться. Потому что они в машине, в общественном месте, прямо в середине дня и в районе его школы.

Кажется, будто бы Луи тоже вспоминает об этом. Он сильнее толкает свои бедра вверх, ударяя в определенное место, отчего Гарри подпрыгивает. Он отпускает сосок и вместо этого обхватывает своей рукой его член. Луи быстро надрачивает ему, это очень отличается от того, как он медленно двигает своими бедрами, становится так хорошо, что Гарри может закричать. Он снова ударяется своей головой об крышку, едва ли замечает это, но голова начинается кружиться. Луи, конечно же, шепчет ему грязные вещи, а не помогает.

- Лучше поторопись и сделай так, чтобы Папочка кончил, пока нас кто-нибудь не заметил.

Господи, Луи только что назвал себя Папочкой, эти слова посылают мурашки по спине Гарри, и он сильнее опускается. Луи стонет, дыханием обдавая чувствительные соски.

- Ты бы хотел этого? Что бы кто-нибудь увидел, как ты скачешь на мне?

- Папочка, - вздыхает Гарри, быстрее двигая бедрами. Он уже так близок, что уже не может терпеть эти медленные толчки и быстрые движения рукой. - Да, черт, да.

Все заканчивается, когда свободной рукой Луи скручивает его сосок.

- Хочешь, чтобы они знали, как хорошо ты делаешь Папочке?

Гарри сильно кончает в кулак Луи, прижимаясь так сильно, что ни сантиметра не остается между ними и рука скользит между их животами. Он хочет быть еще ближе, поэтому обхватывает Луи ногами и сильнее сжимается вокруг его члена, пока его бедра не замирают, и он не хватается обеими руками задницу Гарри и не толкается последний раз, после чего кончает.

Гарри долго сидит на его бедрах, пытаясь восстановить дыхание после того, как Луи выходит из него и куда-то откидывает презерватив.

- Это было здорово, - говорит Луи, его голос все еще хриплый.

Гарри только слабо кивает.

- Да. Можно даже сказать... великолепно.

Внезапно Луи прекращает поглаживать его волосы.

- Понял? Каково это - послеобеденное удовольствие? - Луи тихо говорит.

Гарри вздыхает:

- Просто дай мне время, потому что я не могу поверить в то, что я человек, который перепихнулся на заднем сиденье автомобиля.

- Конечно, детка, - уступает Луи и, наконец-то, снова начинает перебирать его волосы. - Тебе же правда понравилось это, да?

- То, что ты делаешь с моими волосами? Конечно, я чувствую себя котом. И каждый...

- Ты хочешь быть котом, хотя даже никогда не говорил этого. Но нет, я имел в виду секс.

Гарри вздрагивает, он слабо соображает после этого.

- Думаю, что да. Разве это не было... ненормально?

- Это чудесно, - быстро говорит Луи, целуя его ухо. - Просто у меня никогда... никогда не было такого, как ты. Мне так нравится это.

- Ох, - Гарри представляет, как Луи трахается с другими, как он сидит на чужих членах, как Гарри прямо сейчас на его. Господи. Это горячо, но он успокаивает себя, надеясь, что его принудили (будто бы, даже если он и делал это, но ведь Луи мог и не кончить?) Это было бы унизительно. Наверное, Гарри теперь следует оставаться только с ним. Так будет лучше.

Луи толкает спину Гарри так, что она опирается на передние сиденья и целует его, прежде чем он даже может сказать, что ему больно. Он хватает его за руки и опускает их рубашки. Гарри испытывает смешанные чувства из-за этой заботы. У Луи точно есть какой-то план.

- Ой, посмотри, она вся грязная.

Гарри смотрит вниз на абсолютно чистую, хоть и потную, футболку в замешательстве.

- Нет, она не грязная, что...

А потом Луи вытирает сперму с себя и обмазывает ею его. Гарри не может поверить в это.

- Ты мелкий засранец, ты знал?

- Ты уже это говорил, так что, да, - соглашается Луи, ухмыляясь. - Сними свою кофту.

Гарри вытаращивает свои глаза.

- Больше не порти ее, нужно спросить маму, как это отстирать...

- Я не портил эту чудесную кофту, просто обтерся, а ты можешь переодеться в футболку.

Гарри поднимает бровь.

- Во что?

Луи хватается за свою собственную футболку и откидывает как ненужную. Гарри трясет своей головой и послушно начинает снимать свою кофту.

- Ты ужасен. Все заметят, что я переоделся посреди дня. Это вообще не подходит к пиджаку.

- Ох, бедный малыш, - Луи хватается за кофту и полностью снимает ее, вместо нее одевая Гарри в черную футболку с какой-то группой. - Его парень заставил его переодеться в его же одежду, потому что думает, что это горячо.

Что ж, это так. Гарри расправляет футболку и убирает кофту в сторону. Вообще-то он не думает, что плохо выглядит. Будто любитель рок-н-ролла. Он одновременно и панк, и ученик. Он пропустил урок для того, чтобы трахнуться со своим парнем.

- Ладно, думаю, мне нравится.

- Хорошо, - Луи наклоняется, чтобы еще раз поцеловать его и снова шлепает по заднице. Спасибо, Господи, что он заглушает тот непонятный звук, что издает Гарри из-за соприкосновения. - Давай же, встретимся позже. Возьми свои штаны.

Неудобно натягивать свои брюки в таком ограниченном пространстве, даже после того, как Луи выходит, чтобы было больше места. Это странно, потому что Гарри все еще ощущает странную наполненность. Он хочет вздремнуть.

Когда он перелазит обратно на водительское сиденье, Луи уже устроился на пассажирском, но уже в толстовке, под которой, скорее всего, ничего нет. У него есть красный след на шее, и Гарри очень доволен этим. Он убирает козырек от солнца с лобового стекла, и свет заполняет автомобиль.

- Ты выглядишь расстроенным, - говорит Луи спустя минуту. - Это из-за одежды?

- Нет, я просто думал, что окно запотеет, как в Титанике.

Луи смеется.

- Я думаю, что стекло в Титанике запотело потому, что рядом была комната, где топили углем. Это зависит от вентиляции или, например, если мы курим.

- Ладно, тогда еще как-нибудь попробуем, - решает он. Когда он открывает окно, чтобы проветрить автомобиль, Луи останавливает его. Гарри удивленно поднимает брови. - Здесь пахнет сексом, разве у тебя больше нет уроков?

Луи трясет своей головой.

- Нет, я поеду в университет, но вот у тебя есть еще уроки.

Черт, он прав. Ему нужно прокрасться в спортивный зал и принять душ.

Или он не будет этого делать. Может быть, он вернется в класс, будто ничего не случилось, пускай даже от него чувствуется запах пота и секса, будто бы его парень и по совместительству папочка просто позвал его и трахнул.

- Заводи машину, - напоминает ему Луи. Гарри кивает и начинает вести машину.

Когда они, наконец, доезжают до школы, Гарри еще десять минут сидит, но потом неохотно выходит. Он позволяет Луи поцеловать его, пока отстегивает свой ремень безопасности.

- Иди уже. Позвони мне потом.

Ладно. У Гарри есть идея. И он воплотит ее.

- Надо ли мне, эм. Я должен заплатить тебе за урок?

Луи смеется, тряся своей головой.

- Нет, если ты не спишь за деньги. Ты не должен платить мне за то, что я трахаю тебя.

- Но я же водил. Я не могу не заплатить тебе, даже если ты трахал меня, - в этом есть смысл.

- Ладно, заплати мне за двадцать минут и уже запишись на тест, ты же знаешь, что сдашь.

Гарри неловко пожимает плечами. Робин уже практически записал его, когда купил машину, так что ему придется ждать всего пару недель.

- Я все время хотел увидеть тебя.

Луи закатывает глаза.

- Ты сдашь, придурок. Сдай тест, и я свожу тебя в бар.

Гарри прекращает пытаться найти свой телефон и злобно смотрит на Луи. А потом целует так, что искры сыплются из глаз.

2.3

Гарри сдает тест с первого раза. Он так счастлив, что практически обнимает экзаменатора и благодарит ее еще несколько минут, отчего она почти падает, но все равно улыбается. Когда он приходит домой, родители поздравляют его с плакатами и клубничным печеньем. Он может заплакать от счастья. Найл появляется во второй половине дня и настаивает на том, чтобы Гарри катал его около часа. Странно делать это без Луи, но ведь Гарри сдал свой тест сразу же, а это значит, что он уже готов для этого.

Они уже на обратном пути к дому, когда Луи пишет ему. Не то, чтобы он ждал этого, хотя так и было.

- Прочитай мне, - просит он и откусывает мороженое, которое держит для него Найл, пока сам он занят вождением. Неплохо.

Найл запихивает остатки тортильи в свой рот, тем самым освобождая свою руку, чтобы вытащить телефон Гарри из его кармана, хорошенько ощупывая. Гарри пристально смотрит на него, но Найл, впрочем, как и всегда, выглядит, будто бы он не при делах.

- Это от Луи Новый Инструктор По Вождению, - сообщает он ему.

- Знаю. Я почувствовал это.

Найл фыркает.

- Я изменю его имя, он ведь больше не твой инструктор?

- Конечно, я доверяю тебе, - отвечает он с намеком.

Найл просто сияет. Гарри только один раз осматривается на свой телефон, ну, или дважды. Он полностью доверяет ему. Найл никогда не предавал его.

- Ладно, новое сообщение от Луи Новый Парень смайлик, смайлик, - это забавно. Это мило. - Прости, был на уроках весь день. Поздравляю с хорошей оценкой.

- Отправь ему смайлик. Именно смайлик, а не жуткое двоеточие и скобки.

- Я не могу найти смайлик, похожий на твое лицо сейчас. Я просто напишу "улыбаюсь и ем мороженое, как придурок".

Гарри закатывает свои глаза.

- Хорошо, как хочешь.

- Ах, он ответил х (пп: поцелуй).

Гарри слизывает слишком много мороженого.

- Сколько?

- Три. Я горжусь тобой.

- Потому что я не подавился мороженым? - спрашивает Гарри, хмуря брови.

Найл пихает мороженое прямо ему под нос. Это было плохой идеей.

- Нет, тем, что он написал "х х х горжусь тобой," - он пихает мороженое так неожиданно, что Гарри жмет на газ. Найл даже не извиняется, а только сквозь смех пытается сказать: - Он говорит, что надеется, что ты не стал соблазнять экзаменатора тоже. Он забавный!

Гарри нравится, как это звучит.

- Да, он такой. Но я не соблазнял его. Скажи, что то, что случилось между мной и экзаменатором - наше личное с ней дело.

- Его не раздражает это? - спрашивает он, хотя не прекращает печатать.

Гарри не знает, как объяснить то, что он специально пытается вывести его из себя.

- Дай посмотреть.

- Ой, он уже что-то пишет. Ха, он говорит, что знает, с кем ты отпразднуешь это. Как ты думаешь, он смирится с тем, что ты любишь меня больше, чем его?

Гарри смеется и ударяется о сиденье головой. Все его лицо липкое, но он любит мороженое, Найла и вождение, так что пускай так и будет.

- Я не думаю, что отпраздную это с тобой. Напиши ему...

- Подожди-ка, он все еще что-то пишет. Он пишет, что знает как ты это отпразднуешь. У тебя были планы или... Ой, он объясняет. Я собираюсь уложить тебя... Господи, - Найл вскрикивает и кидает телефон между коленей, демонстративно вытирая руки. Гарри практически задыхается. - Гарри, даже не думай приглашать меня на свое празднование.

- Он собирается уложить Бога? Не знал, что он религиозен.

Найл сильно трясет своей головой.

- Это было излишне.

- Было? Кто-то должен был остановить тебя.

Найл немного краснеет - это очаровательно.

- Ладно, я прочитаю тебе еще, но вытри свое лицо, потому что ты выглядишь глупо.

Он даже не успевает ничего сделать, телефон Гарри звонит. Найл нехотя поднимает его, в то время как Гарри быстро смотрит на экран. Луи Новый Парень смайлик с персиком смайлик с бананом.

- Боже мой, Найл, я доверял тебе.

- Эй, это ведь весело. Мне ответить?

- Да, поставь на громкую связь.

Найл бросает остатки мороженого в пакет и принимает вызов.

- Привет, Луи, это Найл. Я с Гарри, ты на громкой связи, - начинает он очень громко.

Смех Луи красив и поразителен даже через телефон.

- Привет, Найл, привет, Гарольд.

Гарольд? Найл аж рот раскрывает. Гарри только молча пожимает плечами и улыбается.

- Привет, Луи.

- Ты за рулем?

- Ага. Я сдал тест. Ты уже знаешь?

Найл и Луи фыркают в одно и то же время.

- Да, я получил все твои тридцать сообщений. Но это не значит, что ты уже можешь отвлекаться, пока ведешь машину.

- Ты единственный, кто позвонил, - замечает Гарри.

- Что ж, я просто хотел поздравить тебя. И спросить, проведем ли мы вместе вечер.

Найл неловко прочищает свое горло. Гарри закусывает губу. Его голос звучит слишком недружелюбно, когда он говорит:

- Да, конечно, я согласен. В том пабе, где можно петь?

- Ага, там мило и... уединенно? И там все еще можно петь, так что не волнуйся.

- Ох. Тогда... на обратном пути?

- Да, конечно.

В животе Гарри что-то вспыхивает.

- Надеюсь, никто не скажет моей маме, что я был в пабе.

Луи вздыхает.

- Гарри, у меня есть сертификат, в котором говорится, что я могу обучать подростков. Меня не должны поймать ни один чертов раз, иначе будет плохо.

Он знает, что в этом есть доля правды, но в груди все равно становится больно. Прежде, чем он успевает ответить, Найл неожиданно говорит:

- Эй, Луи, я слышал, ты любишь футбол! За какой клуб ты болеешь?

Если бы Луи не заметил откровенность Найла, он бы не ответил.

- Эй, да, Найл, я болею за Манчестер Юнайтед, конечно же. Гарри рассказывал мне, что ты фанат Дерби?

- Мы должны были сойти с ума из-за прекрасного сезона в этом году, - хвастается Найл. - В отличие от некоторых, я полагаю.

- Эй, - Гарри и Луи предупреждают в одно и то же время.

- Расслабьтесь, приятели, - смеется Найл. - Что-то вы выигрываете, что-то проигрываете.

- Все в порядке, Найл, - говорит Луи, и улыбка слышна в его голосе. - В конце концов, ты даже не из нашего города.

Гарри похлопывает Найла по спине. Он хорошо умеет делать это.

- Все же, мы сделаем из тебя надлежащего чеширского парня позже.

Гарри отворачивается, потому что ему не интересен разговор. Луи говорит ему, что позвонит позже, когда Гарри отвезет Найла домой. Он останавливает машину, но продолжает так крепко держать руль, что видны побелевшие костяшки. Найл легонько толкает его в плечо, и он мгновенно поворачивается к нему.

- Это ужасно, что я ничего не понимаю в этом?

- Думаю, что это не так важно. Каждому свое. Например, ты знаешь, что я добродушный и никогда не осуждающий Найлер. Если не считать того случая, когда мы говорили о фрукте, который ты случайно нашел. Хотя, это было даже не один раз, Гарри.

Гарри выпячивает губы.

- Это был просто апельсин, у него была кожура, которая защищала его. Просто… помоги мне разобраться с этим.

Найл вздыхает точно так же, как в тот раз, когда Гарри пытался накрасить его лаком для ногтей.

- По-моему, это не имеет большого значения в том месте, куда вы пойдете. Судя по твоей шее, ты не выбирался из постели с того самого момента, когда вы начали встречаться. А сегодня у вас первое свидание, верно? Лучше подумай об этом.

Ох. В его животе все скручивается, от чего кажется, что его может вырвать прямо здесь.

- Это просто потрясающе, да?

- Успокойся, - говорит Найл таким тоном, будто читает ему нотацию. – Сначала вы проведете вместе парочку часов, напьетесь, а потом поедете домой. Я могу присоединиться к вам, если ты думаешь, что все настолько ужасно.

Гарри только и может, что крепко обнять его.

Как только он возвращается домой, то звонит Луи для того, чтобы извиниться, а затем начинает подбирать прическу и одежду. Каждый раз, когда он делает выбор, то отправляет фото Луи, чтобы узнать его мнение. Конечно же, тот бесполезен. Приди голым, пожалуйста.

В конце концов, он выбирает красную рубашку, рукава которой подворачивает до локтя, и не слишком узкие джинсы. Наверное, ему бы следовало надеть джинсы, которые так и кричат «трахни меня». Хотя, Луи и так его трахнет. Но он хочет произвести эффект. Он решает накинуть на свои плечи блейзер, потому что так он выглядит старше. Он просто растрепывает волосы, но даже это занимает много времени, но Гарри-то знает, чего это стоит. Это выглядит, как будто приглашение для того, чтобы Луи запустил свои пальцы в его волосы.

Он только и может, что драматично вздохнуть, когда видит, что Луи подъезжает к дому и выходит из машины. На нем те самые джинсы, которые идеально обхватывают его прекрасные бедра и невероятную задницу. Но самое главное, что на нем футболка с Ramones, которая принадлежит Гарри. Она слегка большая ему, отчего становятся видны его ключицы, так что теперь это - любимая футболка Гарри. Он даже не помнит, когда оставил ее у Луи, но даже рад больше не носить ее, если вместо него это будет делать Луи. Сегодня его красиво подстриженные волосы не уложены, как обычно, а просто растрепанны.

Самое ужасное, что когда он выходит, то Гарри не просто потрясен, а готов упасть на колени прямо на подъездной дорожке и называть Луи папочкой.

- Я не могу поверить в то, что мне пришлось потратить так много времени на то, чтобы подобрать в чем идти, когда все, что нужно тебе, это твое лицо, – случайно пробалтывается он.

Луи откидывает свою голову назад и смеется, отчего его волосы еще больше путаются. В горле Гарри становится сухо.

- Я специально надел твою футболку, но если ты думаешь, что это неприемлемо…

- Нет, нет, тебе так хорошо в ней, - быстро говорит Гарри, проводя Луи к пассажирскому сиденью. На мгновение он просто хочет забить на все, сесть к нему на колени и, наконец, закрыть дверь, но сейчас они слишком близко к дому. Поэтому он обходит машину и садится на водительское сиденье. Затем разворачивается за поцелуем, грубым и настойчивым. – Лучше на тебе.

- Твоя футболка или ты? – спрашивает Луи, прижимаясь своим затылком к челюсти Гарри.

- Прекрати. Я не смогу петь после того, как сделаю тебе минет.

- Тогда уж ты прекрати трогать меня.

Действительно. Гарри выпутывает свои пальцы из длинных волос Луи и в последний раз целует его губы, прежде чем заводит машину.

- Ты правда хорошо выглядишь, - уточняет он.

- Ты тоже, детка. Как же хорошо, что ты сдал свой тест, поздравляю.

Гарри уже практически забыл об этом. Он оборачивается для того, чтобы поблагодарить Луи, но замирает, когда видит, что тот забрался на сиденье с ногами. Наверное, это означает доверие, раз он даже не пристегнут, да ведь они и не на уроке. Это просто чертовски мило, когда Луи обхватывает свои ноги руками и кладет свой подбородок поверх коленей.

- Ты просто ужасен. Куда мне ехать-то хоть?

Луи шире раскрывает свои колени, и теперь одно его колено упирается в дверную ручку, а вторая нога лежит на панели. Он выглядит расслабленным и веселым, его руки свободно лежат на его бедрах, и он должен убрать их оттуда, если не хочет, чтобы Гарри положил туда свои. Он должен примерно сидеть. Он же учитель.

- Выведи. Машину. С подъездной дорожки.

Теперь Гарри может хвастаться тем, что он сдал тест по вождению. Луи продолжает быть милым и рассказывает анекдоты. Место, куда они приезжают и заходят, очень маленькоe и уютное, наверняка сделанное для того, чтобы там выступали. Обычно Гарри знает такие места по плохому караоке, но это, скорее всего, сделано для настоящих артистов.

- Как ты нашел это место? – спрашивает Гарри, очарованный. Луи начинает с того, что свободной рукой обхватывает его талию, даже не задумываясь.

- Я и Зейн играли здесь. Точнее, я играл, а Зейн пел.

Ох. Это даже неожиданно, что Луи был таким же, как Гарри сейчас. Гарри хочет знать о нем все.

- Ты был в группе?

- На самом деле нет, - быстро говорит Луи, – нам просто нужно было где-то ошиваться, когда мы поступили в университет. Вообще-то, это была его идея. Я пошел с ним просто так. Хотя, вот у Зейна голос, как у ангела.

Гарри не знает, что ему ответить. Первый курс университета значит, Луи уже закончил его, когда Гарри еще даже и не начинал, но для него это уже ночной кошмар. Голос, как у ангела. Черт. Петь перед толпой наверняка будет намного сложнее, чем на заднем дворе пекарни. Гарри надеется, что сможет сделать это.

- Давай для начала выпьем, - решает Гарри, хоть и нервничает, - чего ты хочешь?

Луи злорадно улыбается ему.

- Разве не я должен заказать напитки? Почему ты думаешь, что тебя обслужат?

Гарри трясет своей головой, его ресницы дрожат.

- Мне могут продать их, Лу.

Лицо Луи неожиданно становится серьезным.

- Садись там, где я могу видеть тебя. Я иду за пивом.

- Ладно, - соглашается он, хихикая. Гарри выбирает для них столик во втором ряду от сцены и видит свечу. Он должен сделать это свидание первоклассным. Супер-романтичным.

Луи возвращается обратно с двумя кружками и, конечно же, первое, что он замечает, это свеча.

- Серьезно?

Гарри ухмыляется.

- Свечи очень успокаивающие. У меня есть целая коллекция ароматических свеч дома. С корицей.

- Успокаивающие? – спрашивает Луи и делает большой глоток пива. Когда он ставит свою кружку обратно, то обхватывает своей рукой руку Гарри, отчего мурашки пробегают по его коже. – Ты волнуешься? Ты не уйдешь, пока не споешь, ты же знаешь.

- Нет, не в этом дело, - Гарри взволнован, хоть и любит петь. Вместо того, чтобы продолжить объяснение, он отпивает своего пива, в голове приятно кружится, когда чувствуется, как пиво течет по горлу.

Когда он вновь открывает свои глаза и смотрит на Луи, то видит, как тот поднимает брови.

- Ты волнуешься из-за этого?

Гарри закусывает свою губу и кивает. Луи переворачивает руку Гарри и сплетает их пальцы вместе, наклоняется вперед, чуть ли не касаясь свечи.

- Вообще-то ты не должен, потому что у нас свидание. Считай наш каждый урок небольшим свиданием, - он добавляет шепотом: - Но если ты сделаешь это, то я вылижу тебя так же хорошо, как пару дней назад.

- Думаю, ты прав, - говорит Гарри, содрогаясь от воспоминаний о влажном языке Луи, которым он трахал его. – Хоть это и различается. Сегодня официально.

Луи откидывается на спинку стула и кивает.

- Верно, тогда давай же сделаем наше свидание по-настоящему первым. Спроси меня что-нибудь обо мне.

Гарри улыбается, вспоминая их первую с Луи встречу. Он немного расслабляется (абсолютно точно благодаря свече, а не улыбке Луи).

- Ты сказал, что в университете вместе с Зейном. Что вы изучаете?

- Драму, конечно, - отвечает Луи, покачивая своей головой. – Ты думал над тем, что сам будешь изучать?

- Нет. Вообще-то, рок-звезды не учатся, Льюис, - Гарри качает своим пальцем для большего впечатления, и Луи отодвигает его руку в сторону прежде, чем она касается свечи. Спасибо тебе, Господи, за инстинкты Луи. Наверное, он научился этому в школе вождения. Теперь, благодаря ему, у Гарри будет больше лет на Земле.

Теперь Гарри не нервничает, но чувствует, как бабочки порхают в его животе. Он даже ничего не говорит, просто довольный смотреть на Луи, на то, как он красив в свете от свечи. Ему нравится это.

Луи рассказывает о своей школе. Благодаря практике в ней, Луи стал действительно внимательным. Не в такой школе, в которой учится Гарри, менее обеспеченной. Луи, конечно, выделялся среди всех. Наверняка все учителя и ученики влюблялись в него, начиная с того самого момента, когда он впервые заговаривал.

- Я гарантирую, что они все хотели трахнуть тебя, - комментирует Гарри, сердито отпивая пива.

- Одна девочка пыталась соблазнить меня, она была из Манчестера. Но разве ты можешь сделать хоть что-то, когда ты такой горячий и молодой учитель?

Подождите-ка.

- Что?

Луи пожимает плечами.

- Ну, ты же знаешь. Она выпячивала свою грудь и просила потрогать. По-моему, это слишком вульгарно.

- Да?

- Да, я предпочитаю более сдержанных. Тех, кто зовет меня в бассейн, заставляют ревновать к другим мужчинам и принуждают слушать меня свои стоны.

Гарри слегка шокирован. Они никогда не обсуждали это, его попытки.

- Это было не специально.

- А я думаю, что да.

Гарри пристально смотрит на него, пока Луи не целует его. Чудесный способ.

Исполнители приходят и уходят, пока кто-то не подходит к их столику и не говорит, что Гарри следующий. Он даже не знал, что Луи записал его.

- Так вы будете выступать? – спрашивает девушка, даже не обращая внимания на их соединенные руки.

Гарри так счастлив, его сердце бьется так часто, что кажется, будто оно может разорваться. Он сжимает руку Луи.

- Я не знаю, - в конце концов, говорит Луи.

Она только дружелюбно кивает.

- Что ж, у вас будет пятнадцать минут. Делайте, что хотите.

Гарри ждет, пока девушка отойдет и ударяет Луи кулаком в плечо.

- Пятнадцать минут? Что я буду делать эти чертовы пятнадцать минут?

- Расслабься, это всего лишь три пятиминутные песни.

- Ага, или пять трехминутных песен.

Луи фыркает.

- Разве песни Arctic Monkeys не длятся как минимум четыре минуты?

Гарри надеется, что улыбка не перекрывает его паники.

- С чего ты взял, что я выберу песни Arctic Monkeys?

- Потому что твой голос глубже, чем земная кора и скрипучее, чем наждачная бумага?

Гарри надеется, что его смех не выглядит так, будто у него истерика.

- Ты просто хочешь, чтобы я спел что-нибудь сексуально.

- Точно, например, акустическую версию Do I Wanna Know (пп: песня группы Arctic Monkeys).

Из-за этого возникает другая проблема.

- Черт, я не просил Найла принести гитару.

- Попроси кого-нибудь сыграть тебе. Ты же можешь заказать алкоголь.

- Это вызов?

Луи пожимает плечами и подпирает рукой свой подбородок.

Спустя десять минут он стоит на сцене с гитаристом и басистом. Луи проиграл. Помещение не такое уж и большое, но даже из-за двадцати пяти посетителей Гарри чувствует себя не очень уютно. Но ему нравится это, то, как люди смотрят на него. Он тянет стул на авансцену, а стойку с микрофоном ставит между раскрытых коленей.

- Всем приве-е-ет. Меня зовут Гарри и я впервые здесь, - признается он, мило улыбаясь. Его глаза автоматически находят Луи, кто показывает ему большой палец, чтобы поддержать, - что ж, эм, я не знал, что мне исполнить, но мой парень попросил спеть меня что-нибудь сексуально, так что, - пара человек смеется, а Луи закатывает свои глаза. Никого не волнует то, что он его парень. Никто не знает его возраста. Он откидывает свою голову и кивает музыкантам, чтобы те играли.

Они начинают исполнять акустическую версию песни Кристины Агилеры. Гарри выбирает такую песню, что, по его мнению, может поразить всех, так что вскоре люди начинают хлопать и кричать. Гарри улыбается и пытается петь еще более низким голосом, так что теперь поет еще более хрипло, чем сама Агилера. Луи смеется и перемещает свою задницу на передний ряд, слабо хлопая, так что Гарри доволен собой. "He had tattoos up and down his arm, there's nothing more dangerous than a boy with charm" (пп: текст песни Кристины Агилеры "Candyman". Вся его рука в татуировках, нет ничего опаснее, чем обаятельный мальчик).

Хотя Гарри и зря так поступил. По желанию Луи он выбирает песни с пошлыми намеками. Тому определенно не до смеха, когда Гарри смотрит на него сквозь полуприкрытые веки и медленно обхватывает рукой микрофон. "By now I'm getting all bothered and hot, when he kissed my mouth it really hit the spot. He had lips like sugar-cane, good things come for boys who wait" (пп: ну, а сейчас я слишком уставший и возбужденный, когда он поцеловал меня, то в самом деле поразил. Его губки сладки, как сахарный тростник, ребята, тот, кто ждет, всегда получает желаемое).

В нем бурлит адреналин, когда он слышит аплодисменты, он даже понимает, что Луи может потом поцеловать его в губы, отчего кое-кто станет уставшим и возбужденным. Так что он подавляет желание поднять руки и начать двигаться в стиле "смущенный чувак танцует на семейном ужине", вместо этого сильнее обхватывает микрофон и бесстыдно стонет: "He's a one stop, got me hot, making my ah pop" (пп: от него мне стало жарко, мое тело было готово взорваться).

Это не свистящие люди подтверждают, что он потенциальная рок-звезда. Это опущенная челюсть Луи подтверждает, что сегодня его будут трахать всю ночь. Ему удалось передать это через песню. Он даже не смотрит ни на кого, кроме Луи.

*

Гарри особенно доволен собой тогда, когда заканчивает, а публика продолжает долгое время хлопать ему, что просто невероятно. Ему нравится это, он даже не ожидал, что у него такой низкий голос. Он никогда не мог себе позволить такого, но сегодня практически изнасиловал стойку с микрофоном. Его щеки начинают побаливать от улыбки, он чувствует, что начинает сильно краснеть из-за лучей от прожекторов, что светят на него. Он расстегивает пару пуговиц и ухмыляется, когда кто-то по-волчьи свистит ему.

- Ну, это было достаточно сексуально? - спрашивает он, пока владелец гитары наигрывает мелодию позади него. В ответ он слышит громкое "да". Это может стать лучшей ночью в его жизни.

Остальную часть времени, как Луи и хотелось, звучат Arctic Monkeys и Cage The Elephant. Когда он уже почти заканчивает, то понимает, что должен сделать еще кое-что романтичное. Двенадцать различных любовных песен всплывают в его голове, но он смотрит на Луи, что улыбается так сильно, что становятся видны морщинки вокруг его глаз. Сегодня он одет специально для Гарри, гордо кивает ему и поддерживает криками. Гарри даже не знает, как выразить свою любовь словами, потому что ему кажется, что он может упасть в обморок.

Черт возьми, он не может отказаться от возможности показаться еще большим идиотом. Он даже не может поверить в то, что у него есть такая возможность. Это чертовски прекрасное место.

- И последней песней я хочу исполнить кое-что особенное. Проблема состоит лишь в том, что песня быстрая, а я медленный, вы сможете убедиться в этом. Вы же потерпите меня, да?

- Просто пой, Гарольд, - кричит подозрительно знакомый голос.

- Хорошо, любовь моя, я сделаю это, - он ждет, когда музыканты кивнут ему и отворачивается обратно к залу. Он опускает взгляд на свою обувь. - Что ж, покончим с этим. Я собираюсь посвятить эту песню моему мальчику, - он поднимает свою голову, когда слышит, как девушка издает "ах". Он хочет сбежать отсюда. - Я знаю, что это очень глупо, но это наша песня.

Луи выглядит так, будто ему любопытно. И следом Гарри начинает петь более спокойную версию Salute (пп: песня группы Little Mix, если кто забыл).

Это лучшее свидание когда-либо.

2.4

Гарри думает, что нравится Зейну все больше и больше. Спустя месяц, Гарри проводит у них в квартире, как минимум, две ночи в неделю, так что если он не нравится Зейну, то это ужасно. Хотя, чаще всего Зейна даже нет дома, а если он и здесь, то только улыбается ему. Они поболтали целых четыре раза за все это время.

Зейн на самом деле классный. В первый раз, когда Луи оставил их без присмотра, Гарри испугался и завел разговор об искусстве, и это прошло не так уж и плохо, потому что у Гарри есть друзья, которые знают многое о многих вещах, так что у него тоже есть знания по этому поводу. В следующий раз они встретились, когда Гарри готовил завтрак, а Зейн, на котором в тот момент были только боксеры с Marvel и очки в толстой оправе, случайно наткнулся на него. Обычно Зейн проводит 80 процентов своего времени во сне, так что на этот раз Гарри быстро пришлось убрать яичницу с плиты и заговорить с ним о комиксах, потому что это то, в чем он хоть немного разбирается. Кстати говоря, тем самым он пытался отвлечь Зейна от того факта, что был голым.

Так что после того, как он узнал, что Зейн такой же придурок, общение стало протекать, как по маслу. Гарри не знает, специально ли Зейн делает вид, будто бы Гарри уже двадцать лет или пытается извлечь из этого какую-то выгоду, но каждый раз Гарри пытается быть милым. Принося еду, чаще всего.

В любом случае, Гарри становится вполне комфортно в квартире Луи. Настолько, что он может счастливо обнимать его, пока они смотрят телевизор, а Зейн сидит рядом в кресле и читает книгу. Так приятно, когда Луи убаюкивает его, перебирая пальцами волосы, и он может сильнее прижаться к его груди. Он может слышать, как Зейн и Луи тихо разговаривают, чаще всего о кошках, но он не обращает на это внимание.

Он вздрагивает во сне, когда Луи целует его шею. Его глаза медленно раскрываются, и он оглядывается, но, похоже, что Зейна уже тут нет и вряд ли его волнует то, как Луи нагибается над Гарри. Он сонно улыбается и целует Луи, который усмехается в ответ. Это стало инстинктом, так что теперь он уже может сделать это даже во сне. Луи отвечает на поцелуй и растягивается на его груди и теперь полностью лежит на нем, подогнув руки под себя. Грудь Гарри - любимая его часть, Луи говорит об этом каждый раз. Диван лучше всего подходит для того, чтобы целоваться и обниматься, особенно когда Луи вот так прижимается к Гарри и целует всю его шею.

Гарри автоматически обвивает свои руки вокруг талии Луи, погружая руки под его футболку и потирая гладкую кожу.

- Куда ушел Зейн?

Луи сильно засасывает его кожу и выпускает с характерным звуком.

- Ушел в свою комнату. Сказал, что ты слишком милый.

Гарри хихикает и проводит ногтями вдоль спины Луи.

- Я нормальный.

Луи целует Гарри вдоль его кадыка, чуть царапая щетиной.

- Ты более чем нормальный, Гарри. Снимай свою кофту, я хочу поиграть с твоими сосками.

- Боже, - Гарри приподнимается и откидывает свою футболку в неизвестном направлении. Луи смеется над его рвением, но ведь на самом-то деле он и виноват в этом. Гарри не знал, как чувствительны его соски до недавнего времени. Это несправедливо, что Луи использует это в свою пользу. Гарри целует его, чтобы он, наконец, заткнулся, и тот толкает его к подлокотнику, прижимает своими бедрами, а его член заметно выпирает из-под нижнего белья.

Луи хватает Гарри за волосы, отклоняет его голову назад и проводит дорожку из поцелуев вдоль шеи, между ключицами, пока не спускается до грудных мышц. Гарри раздвигает свои ноги так, что теперь его член трется о живот Луи. Удовольствие проходит через все его тело, когда Луи лижет чуть повыше его соска и сильно потирает его между двумя пальцами.

Просто. Господи, просто... Гарри даже не знает, что он должен чувствовать, когда Луи царапает их ногтями и прикусывает зубами. Удовольствие смешивается с болью, от чего он становится еще более чувствительным. Луи кружит языком вокруг одного соска, в то время как второй дразнит рукой, потирая и щипая. Каждый раз, когда Луи сжимает их, не важно, зубами, губами или ногтями, спина Гарри прогибается, а сам он выпускает тихие вздохи из-за сбитого дыхания.

Шум.

Гарри требуется секунда, чтобы осознать, что этот звук издал не он и не Луи. Это исходило из-за открытой двери. Гарри сразу же зажимается, но, видимо, Луи не против того, что Зейн ходит по квартире, потому что не прекращает царапать его сосок зубами. Гарри закусывает свою нижнюю губу, чтобы быть тише, он не знает, где сейчас стоит Зейн, и поэтому чувствует себя... взволнованно.

Луи еще сильнее начинает сосать влажную кожу, но сейчас не позволяет себе выпустить свои острые зубки как и тогда, когда делает минет. Это отчасти грубо, но Гарри нравится, поэтому он сильнее вытягивается. Он задыхается, когда Луи неожиданно отпускает оба соска, хотя и остается близко, но не настолько, чтобы касаться их. Гарри толкает свою грудь вверх, но Луи продолжает держать его на близком расстоянии, от которого можно сойти с ума, когда он только дует на упругую кожу.

- Пожалуйста, - бормочет Гарри, даже не пытаясь понизить свой голос. Ничего не имеет значения, кроме того, чтобы Луи вновь начал касаться его своим ртом.

- Пожалуйста, что? - спрашивает Луи строгим тоном, положив руку на грудную клетку Гарри, удерживая.

Все начинает идти хорошо, когда Гарри понимает, чего хочет Луи, он вздрагивает и говорит:

- Пожалуйста, Папочка.

Он вновь вздрагивает и почти сталкивается с Луи, когда они слышат, как что-то громко падает на кухне в сопровождении с матами Зейна. Луи смеется, полностью сбитый с толку. Гарри пихает голову ему в шею и шепчет в основном для себя:

- Пожалуйста, пожалуйста, не останавливайся, пожалуйста.

Луи помогает ему подняться с дивана и ведет в спальню, чтобы закончить то, что они начали.

*

Гарри просыпается после дремы в одиночестве. На секунду он ничего не понимает, но потом видит, что все еще в квартире Луи, а за окном уже темно. Наверное, скоро он должен поехать домой. Это его уже вторая или третья ночь здесь подряд. Что-то (ладно, кто-то) заставляет его оставаться. Наверное, его мама уже начала беспокоиться.

Он потягивается до тех пор, пока его руки не хватаются за изголовье кровати, а кости хрустят так, будто ему не семнадцать, а семьдесят. К тому времени, как он находит свои штаны и телефон, Луи все еще не объявляется. Гарри уже привык к тому, что вечно хочет целоваться, как будто ненормальный.

Он открывает дверцу шкафа и смотрит на себя в зеркало в полный рост, просто чтобы убедиться в том, что с такой прической нельзя появляться на людях, и затем прохаживается по комнате. Холодный воздух касается его кожи, и только спустя секунду он понимает, откуда взялось это: балконная дверь раскрыта. Должно быть, это Зейн курит снаружи. Гарри перебегает на кухню, чтобы сделать себе чаю, когда, наконец, слышит голос Луи тоже с балкона.

У него есть два выхода. Скорее всего, он должен сделать себе чашку чая и уйти, или просто вернуться в спальню, или… Он на носочках подбегает к балкону и прислушивается. Нет, он не должен. Он выше этого. Это глупо, по-детски и неправильно. Гарри уже практически разворачивается и идет на кухню, чтобы сделать три чашки чая, как вдруг…

Он слышит свое имя. Прекрасно. Окна на кухне выходят прямо на балкон. Он просто не может находиться здесь из-за моральных принципов.

- Это не ошибка, - он слышит, как говорит Луи. Если выглянуть, то можно увидеть его тень, а так же рядом стоящего и курящего Зейна. – Он хороший парнишка. Миленькое маленькое тельце.

Не сложно догадаться, о ком они разговаривают. Наверное, Гарри следует уйти.

- Что ж, - говорит Зейн, в его голосе слышится недоверие, - ты делаешь все, что нравится ему?

- Я не собираюсь рассказывать это тебе. Я джентльмен.

Гарри закатывает свои глаза, Зейн, скорее всего, делает то же самое.

- Ладно.

Они приостанавливают разговор, может быть, потому что хотят поговорить о чем-то другом, а, может быть, потому что уже исчерпали эту тему. Гарри обхватывает себя руками и разворачивается, как Луи добавляет:

- Вообще-то он обожает обниматься.

- В самом деле?

- Много обниматься. Даже больше, чем Лиам.

- Черт, ему никогда не надоедает?

Он практически может слышать усмешку в его словах:

- Я никогда не видел, чтобы он уставал.

Это ложь, такая ложь, что Гарри приходится сдерживать себя. Он не может поверить в этот бред. Но все равно продолжает слушать.

- Черт возьми, Томмо. Кстати, тебе было больно, когда он трахал тебя?

- Эй, это невежливо. И он не трахал меня пока что.

Пока что. Гарри приходится еще больше сдерживать себя, поэтому он чуть ли не теряет сознание и обхватывает голову руками только об одной мысли, что он трахнет Луи. Он не может.

Зейн издает удивленный вздох.

- Он называет тебя Папочкой, но все еще не трахнул тебя?

- Мы приближаемся к этому… а вообще-то, знаешь, это не твое дело, - прерывает его Луи.

- Гарри Стайлс – это единственное, о чем ты говоришь в течение нескольких месяцев, так что сейчас, когда вы спите вместе, ты не можешь просто заткнуть меня.

Гарри только и делает, что бродит по кухне и улыбается, как идиот, теперь уже не боясь подслушивать разговор Луи и его лучшего друга о нем самом. Он окончательно испорчен.

- Ладно, он не трахает меня, потому что я думаю, что это очень важно для него и… - Луи прекращает говорить, и Гарри слышит стук стекла, потому что кто-то из них, скорее всего, поставил свою кружку с пивом на стол.

- Эй, все хорошо, - тихо говорит Зейн, в груди Гарри что-то сжимается.

- Я просто… Я просто хочу с ним так много все время, но ведь я его первый и единственный, так что. Я не хочу навредить ему. Я бы умер, если бы сделал ему больно.

Гарри чувствует, как что-то падает в его животе. Спасибо тебе, Господи, за Зейна.

- Я не думаю, что ты позволишь себе сделать больше, чем он позволяет тебе.

- Правда?

- Да, Лу. Для начала, он смотрит на тебя так, будто ты украл чертову луну с неба для него.

Луи громко вздыхает.

- Мне кажется, что это и есть самое плохое. Я будто бы школьник, сходящий по нему с ума, а он… Я просто…

- Давай же. Если Лиам и научил меня чему-то, так это тому, что нужно попробовать.

- Так ты думаешь, что я могу все испортить?

- Нет… то есть, я имею в виду, что каждый может тратить свою молодость так, как хочет… Просто нужно сделать это. Может быть, это окажется больше, чем просто влюбленность.

Значит ли это, что Гарри тоже влюблен? Он молод, да, но знает, что все, что ему нужно, так это - Луи. Он не думает, что они, как два школьника (если, конечно, они не играют в ролевые игры). Наверное, он должен сказать об этом Луи. После того, как подслушивал чужой разговор.

- Он просто потрясающий, да? – неожиданно спрашивает Луи. Гарри сразу же оживляется. – Он такой милый, такой красивый, просто восхитительный во всем, но в то же время он и дерзкий, но, Боже, такой сексуальный.

Что ж, у Гарри окончательно поднялось настроение. Он даже никогда не представлял себе, что он сексуальный до того момента, когда Луи Томлинсон стал его парнем, так что теперь он должен сделать такое, чтобы оправдать его слова.

- Успокойся, бро, просто ты слишком мягкосердечный. Просто иди и разбуди его минетом или чем-то типа того.

Гарри бежит обратно так быстро, что если бы он был в мультике, облако из пыли бы осталось позади него.

*

Гарри ходит в школу. Он бы не стал тратить на учебу много времени, если бы получал хорошие оценки просто так. И теперь ему приходится учиться, готовиться к экзаменам, работать в пекарне и няней. Сейчас он один из самых лучших учеников и сидит за книгами вместе с Найлом в спальне. Он, не задумываясь, собирается написать Луи, но потом вспоминает, что Найл убрал их телефоны в штаны, чтобы они хорошо позанимались.

- Черт, я перечитываю одни и те же слова, - жалуется Найл, падая в круглое кресло Гарри. Он даже не помнит, зачем покупал его, но знает, что не выкинет. Это ведь красиво. Фиолетовый, – жаль, что мы не покурили до этого.

- Но мы не можем, в этом-то весь и смысл, нужно сосредоточиться, - напоминает Гарри, бросая в его голову бумажный самолетик. Это была большая ошибка, потому что Найл кидает обратно в него. Потом они успокаиваются, и Гарри кладет свою голову на живот Найла.

- Да, конечно. Я просто не понимаю учителей. Если мы не можем чуть расслабиться в мае, то когда, черт возьми, мы можем отдыхать?

Гарри не может не согласиться с этим.

- Кого это волнует, ведь скоро каникулы. Я собираюсь не делать ничего.

- Если так, то ты должен хорошо потрахаться в это время, когда твои родители улетят на Майорку, или куда они там деваются каждый год.

- На Ямайку, - исправляет Гарри. И ведь на самом деле он не думал об этом. Родители уезжают в отпуск на каждую годовщину, но раньше они оставляли его с Джеммой, чтобы она заботилась о нем. Теперь она в Нью-Йорке, а он достаточно взрослый для того, чтобы одному оставаться в доме. У Луи, скорее всего. Вау. – Господи, да ты ведь прав.

- Разве когда-то бывает наоборот? – спрашивает Найл, накручивая волосы Гарри.

Как будто мама чувствует, что о ней говорят, и стучит в дверь, а затем входит, неся белье. Она тщательно осматривает их, и Гарри хочет предложить ей присоединиться присесть к ним в кресло, но он никогда не забудет год, когда Найл пытался подкатить к ней. Лучше держать их подальше друг от друга.

- Все хорошо, милый? – наконец спрашивает она, кладя белье на кровать.

- Да, просто пытаемся делать нашу домашнюю работу, - отвечает Гарри, помахивая своей тетрадью. – Тебе нужна помощь с бельем?

- Нет, все нормально, - говорит она быстро, странно смотря на них. – Я понимаю.

Гарри поднимает свои брови и даже не успевает спросить, что она имеет в виду, как мама проходится по комнате и выходит. Вместо того чтобы закрыть дверь, она еще шире раскрывает ее.

- Что это вообще такое было? – спрашивает Гарри, ничего не понимая. Найл начинает громко смеяться, отталкивая его, пока он не садится и не смотрит на него. – Что?

- Она думает… о, Господи, она думает, что я твой парень.

Гарри пристально смотрит на дверь и снова разворачивается. О, Боже.

Вообще-то это и не так уж и смешно. Потому что первое, что он хочет сделать, так это побежать за ней и объяснить, но что бы ему тогда пришлось сказать? На самом деле я встречаюсь с Луи Томлинсоном, ты же знаешь, что он инструктор по вождению и на восемь лет старше меня? Он не может сказать такого. Все десять раз, когда она пыталась спрашивать его «об этом неизвестном мальчике», он убегал и запрыгивал в ванну, чтобы избежать лжи. Он ненавидит лгать, кому бы то ни было, что ж говорить о вранье матери.

Несмотря на тот факт, что он не может рассказать ей, как только Найл уходит, они вместе проводят время и готовят ужин. Гарри рассказывает ей о школе, где он уже успел поездить, в то время как она рассказывает ему вести от Джеммы. И даже не смотря на то, что это неприятно, он понимает, что пока ему придется скрывать это. И даже если она спрашивает его, будет ли он ночевать сегодня дома, он не должен рассказывать. Это сложно – скрывать что-то значимое от нее.

- Это секрет? – тихо говорит он, когда разговаривает с Луи. - Это сложно.

- Я знаю, любимый, мне тоже нелегко, - спокойно отвечает Луи. – Ты уверен, что не хочешь приехать?

- Да, прости за это, я просто не могу уйти от нее после сегодняшнего дня, понимаешь?

- Конечно, не волнуйся. Я понимаю, что тебе постоянно приходится скрывать это.

Гарри сильнее укутывается в своем одеяле. Он представляет, что это Луи обнимает его, да и вообще это странно говорить с ним, но не чувствовать.

- Может быть, на эти выходные снова пойдем в паб? Где можно петь?

Туда, где я могу называть тебя своим парнем и петь для тебя?

- Как насчет того, чтобы я показал тебе кое-что лучшее, и мы бы остались дома?

- Льюис, мы все время сидим дома, ты только говоришь, что…