Они обменялись еще несколькими ничего не значащими фразами. Нужные пароли и отзывы были получены. «Раймонд?» – спросил Фукс

Раймонд ничего не знал об атомной программе Союзников. Он составил Фуксу компанию, и по дороге Клаус сообщил Раймонду базовые данные о делении ядра, разделении изотопов и газовой диффузии. У Фукса еще не было никаких документов, которые он мог бы передать. Сообщники договорились о следующей встрече.

Фукс никогда не знал своего связного под другим именем – только как Раймонда. На самом деле это был Гарри Голд, еврей родом из Швейцарии, выпускник химического факультета. Его привезли в Америку ребенком, в возрасте всего двух лет. Агентом СССР Гарри стал в 1936 году. Он передавал информацию о химических производствах, которую добывал на заводе Pennsylvania Sugar – там он работал. Посредником было советское агентство торговли с зарубежными странами «Амторг».

Хотя Голд и разделял советское представление о справедливом обществе (или как минимум то представление об обществе, которое навязывалось советской пропагандой), этот шпион никогда не был горячим сторонником коммунистических идей или Советского Союза. Голд так и не вступил в партию. Он не требовал вознаграждения за добываемую информацию. Голд был социально неприспособлен. Возможно, он стал заниматься шпионажем просто потому, что его об этом попросил некто, подсобивший с поисками работы – то есть стал разведчиком из благодарности.

Можно предположить, что Голд постоянно фантазировал о себе и своей жизни. Он жил в Филадельфии, был холост и одинок. Но он мог душещипательно рассказывать о своей жене, о ее измене и о том, как после развода она запретила ему видеться с детьми. Он говорил о своем младшем брате Джо, погибшем во время военных действий на Тихом океане. У него действительно был младший брат Джо, но он не просто жил и здравствовал, но даже имел награду за мужество.

Его доступ к секретным данным достаточно ограничивали, и вскоре польза от него как от шпиона сошла на нет. Голда перевели в связные, пока не дали этого последнего задания. Фукс и Голд несколько раз встречались в людных местах. Когда Фукс начал работать в Манхэттенском проекте, он в очередной раз передал отчеты, которые сам и составил. В основном это были технические статьи об эксплуатации К‑25, крупного заводского газодиффузионного комплекса в Ок‑Ридж, а также описания работы с применявшимися в то время защитными материалами. Несмотря на все меры безопасности, которые требовал соблюдать Гровс, засекреченные документы ученые часто брали с собой, гарантируя при этом, что не покажут их никому из третьих лиц. Фукс отдавал секретарше для печати свои рукописные отчеты: все отпечатанные отчеты и их копии находились на строгом учете, но рукописные оригиналы никак не контролировались. Фукс вручал свои бумаги Голду в самом конце каждой встречи. Таким образом, если бы их раскрыли агенты контрразведки, засекреченные документы нашли бы именно у Фукса.

В свою очередь, Голд передавал эти статьи, а также собственные отчеты о беседах с Гровсом контактному лицу из СССР. Это был нью‑йоркский вице‑консул и агент НКГБ Анатолий Яцков.

Фукс предупредил Голда, что работы в рамках Манхэттенского проекта надежно изолированы друг от друга, и он предполагает, что его переведут куда‑то в юго‑западную часть США к концу 1944‑го или к началу 1945 года. Фукс был уверен, что недвусмысленно назвал Нью‑Мексико, но Голду показалось «куда‑то в Мексику». Фукс дал Голду кембриджский адрес Кристель и объяснил, что, если по каким‑то причинам их контакт будет разорван, он оставит сообщение Голду у своей сестры. Тем не менее Голд был немало возмущен, когда 5 августа Фукс не явился на заранее назначенную встречу за бруклинским кинотеатром «Колокол». На следующую встречу Фукс также не пришел. Яцков узнал нью‑йоркский адрес Фукса и приказал Голду пойти туда и прояснить ситуацию. Голд взял с собой роман Томаса Манна – на одной из страниц были записаны имя и адрес Фукса – и пошел в гости, выдумав для прикрытия повод, что якобы должен отдать Фуксу книгу, которую брал у него почитать. Из квартиры ему никто не ответил. Голд обратился к швейцару. Тот ответил, что Фукс уехал. Яцков приказал Голду затаиться и ждать.

После того как Теллер самоустранился от основных разработок теоретического отдела, Оппенгеймер решил перевести в Лос‑Аламос Пайерлса. Бете и Пайерлс знали друг друга много лет (Бете останавливался у него, живя в Англии в 1934 году). И Бете, и Оппенгеймер считали, что Пайерлс лучше, чем кто бы то ни было, справится с работой над теорией имплозии. К лету 1944 года завод в Ок‑Ридж уже стабильно работал, поэтому не было острой необходимости оставлять физиков из «Трубных сплавов» в Нью‑Йорке для работы над теорией диффузии. Было решено, что Пайерлс и Фукс переедут в Лос‑Аламос.