Академия вампира. Книга вторая: Ледяной укус 10 страница

— Как только установят памятник,— сухо ответила она.

— Ох!

Я не знала, что еще сказать, и сдалась, опустив взгляд на ступени, по которым мы поднимались. Неожиданно заговорила Мия.

— Я видела, как ты прекратила эту драку...— медленно протянула она.— Ты упомянула наступательную магию. Тебе известно о ней?

Прекрасно! Она собирается меня шантажировать... или нет? В тот момент она выглядела почти цивилизованным человеком.

— Это просто догадка,— ответила я, не собираясь выдавать Ташу и Кристиана,— реально я мало что знаю. Просто слышала о ней.

— А-а...— Лицо у нее вытянулось.— И что ты слышала?

— Ммм... Ну...

Я попыталась скоропалительно придумать что-нибудь не слишком конкретное — наподобие того, о чем я сказала этим парням. О необходимости владеть собой. Потому что во время схватки со стригоем может отвлечь любая мелочь. Значит, контролировать себя очень важно.

На самом деле таково основное правило стражей, но Мия-то об этом не знала. Ее глаза вспыхнули.

— Что еще? Какие заклинания используются?

Я покачала головой.

— Не знаю. Понятия не имею, как работают заклинания. Моя догадка состоит в том, что каждый из вас должен найти способ использовать свою стихию как оружие. К примеру, повелители огня обладают преимуществом, потому что огонь убивает стригоев. А повелители воздуха способны задушить человека.

Однажды я испытала на себе действие воздуха — через связь с Лиссой ощущения ужасные. Глаза Мии стали как блюдца.

— А повелители воды? Как они могут причи-пить вред стригою?

— Я... ммм... никогда не слышала рассказов о силе магии врды. Извини.

— Ну а сама-то как думаешь? Мог бы кто-то... ну вроде меня... научиться сражаться?

Ах, вот в чем дело! Я вспомнила, как взволнованно она выглядела на собрании, когда Таша говорила о нападении на стригоев. Мия жаждала отомстить стригоям за смерть матери. Неудивительно, что они с Мейсоном так хорошо спелись.

— Мия,— мягко заговорила я, придерживая дверь в вестибюль и пропуская ее,— я догадываюсь, что ты чувствуешь... Но, мне кажется, сейчас... ну просто горевать.

Она покраснела, и внезапно передо мной предстала обычная злобная Мия.

— Не смей говорить со мной свысока! — отрезала она.

— Эй, ничего подобного! Я серьезно. Просто хочу сказать, не стоит рубить сгоряча, пока ты расстроена. Кроме того...

Я оборвала себя. Она прищурилась.

— Что?

К черту! Она должна знать.

— Ну, я на самом деле не знаю, чем грозит стри-гою магия воды. Скорее всего, вода — бесполезная стихия в борьбе с ними.

Ярость исказила ее лицо.

— Ты отпетая сука, тебе это известно?

— Я просто сказала правду.

— Ну а теперь позволь мне сказать тебе правду. Когда дело касается парней, ты становишься круглой идиоткой.

Я подумала о Дмитрии. Если она и заблуждается, то лишь отчасти.

— Мейсон замечательный,— продолжала она.— Один из самых привлекательных парней, которых я знаю, а ты на него ноль внимания! Он готов ради тебя на все, а ты путаешься с Адрианом Ивашковым.

Ее слова удивили меня. Может, Мия сама неравнодушна к Мейсону? И хотя я-то знала, что не путаюсь с Адрианом, не вызывало сомнений, как это выглядело со стороны. И пусть у нас ничего не было, Мейсон все равно чувствует себя несчастным и преданным.

— Ты права,— понурилась я.

Она вытаращилась на меня, потрясенная моей кротостью, и всю оставшуюся часть пути молчала.

Когда мы добрались до той части базы, где пора было расставаться, я взяла Мейсона за руку и удержала его, помешав последовать за остальными.

— Подожди.

Я считала своим долгом разубедить его насчет Адриана, но тоненький голосок внутри поинтересовался, чем я руководствуюсь: реально ли хочу Мейсона, или мне приятно сознавать, что он хочет меня, и из чистого эгоизма я не желаю терять поклонника? На его лице застыло настороженное выражение.

— Хочу попросить у тебя прощения, — продолжала я.— Не стоило кричать на тебя во время драки—я понимаю, ты просто старался помочь. И с Адрианом... ничего нет. Это правда.

— А выглядит совсем иначе,— сказал Мейсон, но лицо у него начало проясняться.

— Знаю, но, поверь, это все он. Он... втрескался в меня, Ужасно глупо.

Видимо, я говорила убедительно, потому что Мейсон улыбнулся.

— Ну, трудно не втрескаться.

— Меня он совсем не интересует. И никто другой тоже.

Маленькая ложь, но в тот момент, казалось, это не имеет значения. С Дмитрием у меня скоро все закончится, а Мейсон... Мия права. Он замечательный, милый и привлекательный. Нужно быть идиоткой, чтобы упустить его... верно?

Я притянула Мейсона к себе. Других подсказок ему не требовалось. Он наклонился и поцеловал меня, сильно прижав к стене,— в точности как Дмитрий в тренировочном зале. Конечно, ощущения совсем другие, чем с Дмитрием, но, безусловно, приятные. Я обняла Мейсона и притянула его еще ближе.

— Мы могли бы пойти... куда-нибудь,— сказала я.

Он отодвинулся и засмеялся.

— Не сейчас — когда ты пьяна.

— Я больше... я уже... не пьяна.

Я снова притянула его к себе. Он легко поцеловал меня в губы и отступил на шаг.

— Пьяна, пьяна. Послушай, мне нелегко отказываться, поверь. Но если завтра ты не передумаешь — когда протрезвеешь,— тогда и поговорим.

Он снова наклонился и поцеловал меня. Я попыталась обнять его, но он опять вывернулся из моих рук.

— Уймись, девушка, — поддразнил меня он, пятясь в сторону своего коридора.

Я сердито уставилась на него, но он лишь рассмеялся, повернулся и ушел. Моя злость угасла, и я удалилась к себе в комнату с улыбкой на лице.

ПЯТНАДЦАТЬ

На следующее утро я красила ногти — нелегкая задача с таким чертовским похмельем,— когда в дверь постучали. Лисса ушла раньше, едва я проснулась, поэтому я, пошатываясь, пошла к двери, стараясь не испортить лак на ногтях. В коридоре стоял служащий отеля, в руках его была большая коробка. Слегка сдвинув ее, чтобы иметь возможность меня видеть, он сказал:

— Я ищу Розу Хэзевей.

— Это я.

Я взяла у него коробку, большую, но не тяжелую. Торопливо поблагодарила и закрыла дверь. Может, нужно было дать ему на чай? Ох, ладно! Я села на пол и поставила коробку рядом. Маркировка отсутствовала, коробка оклеена обычной упаковочной лентой. Я нашла ручку и начала протыкать ленту. Преуспев в этом, открыла коробку и заглянула внутрь. В ней были духи..

По крайней мере, тридцать маленьких флаконов с духами. О некоторых я слышала, о других нет. Диапазон от безумно дорогих, из тех, что предпочитают кинозвезды, до дешевых, которые мне приходилось видеть в аптеках. «Вечность». «Ангел». «Ванильные поля». «Нефритовый цветок». «Майкл Коре». «Яд». «Гипнотический яд». «Яд целомудрия». «Светло-голубой». «Мускус Юпитера». «Розовый сахар». «Вера Ваш». Один за другим я вытаскивала флаконы из коробки, читала названия и нюхала содержимое.

Я проверила таким образом почти половину флаконов, когда до меня дошло: это от Адриана.

Уж не знаю, как он сумел организовать их доставку в отель в столь короткое время, но, как известно, деньги могут все. Тем не менее подобного рода знаки внимания от богатого, испорченного мороя по-прежнему меня не интересовали; по-видимому, он не улавливает посылаемых мной сигналов. С сожалением я начала убирать духи в коробку... но потом остановилась. Конечно, я верну их... но ведь не будет вреда, если я просто понюхаю остальные?

И снова я стала вытаскивать флакон за флаконом. Некоторые просто нюхала, сняв крышку, другими прыскала в воздух. «Интуиция». «Дольче и Габбана». «Шалимар». «Маргаритка». Один за другим ароматы обрушивались на меня: роза, фиалка, сандаловое дерево, апельсин, ваниль, орхидея...

К тому времени, когда я закончила, нос практически вышел из строя. Все духи предназначались для людей, у которых обоняние слабее, чем у мороев и даже дампиров, так что для меня они оказались очень сильны. Адриан, видимо, понимал, что с меня хватит просто чуть-чуть разбрызгать духи. От всех этих флаконов голова закружилась, а что на моем месте испытал бы морой... это не поддается воображению. Сенсорная перегрузка отнюдь не уменьшила головную боль, с которой я проснулась.

На этот раз я отправила в коробку все флаконы, задержавшись лишь на том аромате, который мне действительно очень понравился. Я заколебалась, сжимая красный флакон в ладони. Открыла его и снова понюхала. Свежий, нежный аромат. В нем ощущался какой-то фрукт или ягода — но не засахаренный и не сладкий. Я уже когда-то нюхала его... похожие духи были у одной девушки в моем общежитии. Она говорила мне название... подобие вишни, но острее... А-а, смородина! Флакон источал тот же аромат, смешиваясь с каким-то цветочным. То ли ландыш, то ли еще что-то — я не могла определить. Как бы то ни было, эта смесь заворожила меня. Нежный аромат... но не слишком. Я прочла название. «Любовь. Любовь». ■

— Подходяще,— пробормотала я, думая о том, как много любовных проблем одолевали меня в последнее время.

Как бы то ни было, я оставила себе этот флакон и упаковала остальные.

С коробкой в руках я спустилась вниз к портье и взяла у него упаковочную ленту, чтобы снова заклеить коробку, и выяснила, где находится комната Адриана. По-видимому, Ивашковы занимали практически целое крыло. Оно находилось недалеко от комнаты Таши.

Ощущая себя курьером, я пошла по коридору и остановилась перед дверью Адриана. Не успела я постучать, как она открылась. На пороге стоял Адриан. Он выглядел удивленным, как, впрочем, и я.

— Маленькая дампирка,— сказал он радушно.— Вот уж кого не ожидал увидеть здесь.

— Я возвращаю вот это.

Не успел он возразить, как я сунула ему коробку. Он неуклюже, слегка пошатнувшись от неожиданности, подхватил ее, отступил на несколько шагов и поставил ее на пол.

— Не понравились? — спросил он.— Хочешь, достану еще?

— Не присылай мне больше подарков.

— Это не подарок. Просто услуга. Что за женщина без собственных духов?

— Больше так не поступай,— твёрдо повторила я.

Внезапно голос позади него произнес.

— Роза? Это ты?

Я заглянула ему за спину. Лисса.

— Что ты здесь делаешь?

Из-за головной боли этим утром я заблокировала себя от нее насколько смогла. В нормальных обстоятельствах я мгновенно поняла бы, что она здесь, едва приблизившись к комнате. Сейчас я снова открыла себя Лиссе и почувствовала ее шок. Она не ожидала увидеть меня здесь.

— Что ты делаешь здесь? — спросила она.

— Девушки, девушки! — поддразнил Адриан. — Не стоит сражаться из-за меня.

Я сердито посмотрела на него.

— Никто и не сражается. Я просто хочу знать, что тут происходит.

Запах лосьона для бритья обрушился на меня, и голос за спиной произнес:

— И я тоже.

Я подскочила, обернулась и увидела Дмитрия. Интересно, он-то что делает в крыле Ивашковых?

«Наверное, идет в комнату Таши»,— предположил голос у меня в голове.

То, что я запросто могу впутаться в любые неприятности, для Дмитрия не являлось неожиданностью, но присутствие Лиссы явно застало его врасплох. Он прошел мимо меня в комнату, переводя взгляд с одного лица на другое.

— Предполагается, что девочки не должны находиться в комнатах мальчиков.

Я могла бы заметить, что технически Адриан не учащийся Академии, но понимала, этим от неприятностей не избавиться. Мы не должны находиться в комнате парней.

— И как только это тебе удается? — огорченно спросила я Адриана.

— Что именно?

— Ставить нас в неловкое положение!

Он засмеялся.

— Вы же сами пришли сюда.

— Тебе не следовало впускать их, — проворчал Дмитрий. — Уверен, тебе известны правила Академии Святого Владимира.

Адриан пожал плечами.

— Да, но я-то не обязан следовать школьным правилам.

— Может, и нет,— холодно сказал Дмитрий.— Но мне казалось, ты все еще уважаешь эти правила.

Адриан закатил глаза.

— Вот уж сюрприз — услышать от тебя лекцию относительно несовершеннолетних девушек.

Гнев вспыхнул в глазах Дмитрия, и на мгновение мне показалось, он потеряет власть над собой. Но нет, он сдержался, и лишь стиснутые кулаки показывали, как он зол.

— Кроме того, — продолжал Адриан, — ничего низменного тут не происходит. Мы просто общаемся.

— Если хочешь «общаться» с юными девушками, делай это в любом публичном месте.

Мне, по правде говоря, не понравилось, что Дмитрий назвал нас юными девушками. Возникло ощущение, что он реагирует слишком остро — отчасти из-за меня, наверное.

Адриан снова рассмеялся, странным таким смехом, от которого по коже побежали мурашки.

— Юные девушки? Юные девушки? Конечно. Юные и одновременно старые. Они мало что видели в жизни и тем не менее видели слишком много. Одна помечена жизнью, другая — смертью... и это о них ты беспокоишься? Беспокойся о себе, дампир. Беспокойся о себе, беспокойся обо мне. Мы — те, кто действительно молод.

Все мы оторопело уставились на него. Думаю, никто не ожидал, что Адриан внезапно разразится такой безумной речью. Но он снова выглядел спокойно. Отвернулся, отошел к окну и вытащил сигареты, бросив на нас взгляд.

— Вам, леди, наверное, и впрямь лучше уйти. Он прав. Я оказываю плохое влияние.

Мы с Лиссой обменялись взглядами, торопливо покинули комнату и вслед за Дмитрием пошли по коридору в вестибюль.

— Это было... странно,— сказала я спустя пару минут.

Очевидное утверждение, но... кто-то же должен был его озвучить.

— Очень,— откликнулся Дмитрий.

В его голосе не было злости, скорее недоумение.

Когда мы оказались в вестибюле, я вслед за Лиссой направилась в нашу комнату, но Дмитрий окликнул меня:

— Роза, можем мы поговорить?

Я почувствовала волну сочувствия со стороны Лиссы, повернулась к Дмитрию и отошла к стене, чтобы не стоять на пути у других. Мимо нас пронеслась группа мороев в бриллиантах и мехах, с выражением тревоги на лицах. За ними коридорные несли багаж. Люди уезжали в поисках более безопасного места. Порожденная стригоями паранойя еще не схлынула.

Голос Дмитрия вернул ему мое внимание.

— Этот Адриан Ивашков...

Он произнес его имя тем же тоном, как и все остальные.

— Да, знаю.

— Я уже второй раз вижу тебя с ним.

— Да,— с вызовом ответила я.— Мы иногда болтаем.

Дмитрий выгнул бровь и кивнул в ту сторону, откуда мы пришли.

— И часто вы болтаете в его комнате?

В сознании моментально всплыли несколько резких ответов, но первенство захватил один, самый, на мой взгляд, удачный.

— То, что происходит между ним и мной, — не твое дело.

Мне удалось почти в точности повторить тон, к которому он прибег, когда схожим образом отбрил меня насчет себя и Таши.

— Пока ты в Академии, все, что касается тебя,— мое дело.

— Но не моя личная жизнь.

— Ты еще несовершеннолетняя.

— Ну, уже почти. Как-то не верится, что в восемнадцатый день рождения я волшебным образом мгновенно стану взрослой.

— Это точно.

Я покраснела.

— Ты меня неправильно понял. Я имела в виду...

— Я знаю, что ты имела в виду. И в данный момент эти технические детали не имеют значения. Ты — студентка Академии. Я — твой инструктор. Моя работа — помогать тебе и обеспечивать твою безопасность. Находиться в спальне с кем-то вроде него... ну небезопасно.

— Я в состоянии справиться с Адрианом Ивашковым,— пробормотала я. — Он странный — правда странный,— но безвредный.

Втайне я задавалась вопросом — может, проблема Дмитрия в том, что он ревнует? Он не отозвал Лиссу в сторону, чтобы прочесть ей нотацию. Эта мысль доставила мне маленькое удовольствие, но потом я вспомнила, чему удивилась при появлении Дмитрия.

— Кстати, о личной жизни... Ты, надо полагать, шел от Таши?

Я понимала, это мелочно, и ожидала услышать ответ вроде «не твое дело». Вместо этого он сказал:

— Нет, я был у твоей матери.

— Хочешь и с ней завести роман?

Я понимала глупость этого высказывания, но колкость была слишком хороша, чтобы упустить ее.

Он, казалось, тоже понял это и просто одарил меня как бы слегка утомленным взглядом.

— Нет, мы просматривали новые данные о стригоях, участвовавших в нападении на Дроздовых.

Мой гнев и желание уколоть растаяли. Дроздовы. Бадика. Внезапно все происшедшее сегодня утром показалось невероятно тривиальным. Как могу я стоять здесь и спорить с Дмитрием о романах, реальных или надуманных, когда он и остальные стражи делают все, чтобы защитить нас?

— И что вы выяснили? — спросила я.

— Нам удалось проследить некоторых стригоев или, по крайней мере, их людей. Есть свидетели, заметившие автомобили, на которых подъехали нападающие. Все с номерами разных штатов — группа, по-видимому, сборная. Однако один из свидетелей запомнил номер, зарегистрированный по некоему адресу в Спокане.

— В Спокане? — недоверчиво переспросила я.— Кто станет укрываться в Спокане?

Я была там однажды. Такой же скучный, как любой другой захолустный северо-западный город.

— Стригои, надо полагать.— Лицо Дмитрия ничего не выражало.— Адрес оказался фальшивкой, но существуют другие доказательства их присутствия там. В городе есть большой торговый центр, а под ним подземные туннели. Стригои были замечены неподалеку.

— Тогда...— Я нахмурилась. — Вы собираетесь выследить их? И кто пойдет? В смысле, Таша ведь об этом все время и говорит... Если бы мы знали, где они...

Он покачал головой.

— Стражи не могут предпринимать ничего без высшего позволения, а оно вряд ли поступит скоро.

Я вздохнула.

— Потому что у мороев все уходит в разговоры.

— Они проявляют осторожность. Меня снова охватило волнение.

— Брось! Даже ты не сторонник осторожности в нашей ситуации. Ты реально знаешь, где прячутся стригои. Стригои, убившие детей. Разве ты не хотел бы напасть на них, когда они этого не ожидают?

Я рассуждала прямо как Мейсон.

— Все не так просто,— ответил он.— Мы подотчетны Совету стражей и моройскому правительству. Мы не имеем права ринуться в бой, повинуясь импульсу. И кстати, мы многого еще не знаем. Никогда не следует вмешиваться в ситуацию, не выяснив всех деталей.

— Снова уроки дзен-буддизма.— Я вздохнула и провела рукой по волосам, заправляя их за уши.— Интересно, почему ты меня вводишь в курс дела? Это ведь информация для стражей, ее новичкам знать не положено.

Дмитрий задумался, выражение его лица смягчилось. Он всегда выглядел потрясающе, но больше всего нравился мне таким.

— Я и раньше говорил кое-какие вещи... которые не должен был говорить. Вещи, не соответствующие твоему возрасту. Тебе всего семнадцать... но ты в состоянии понять и справиться с тем, что не под силу людям и постарше тебя.

Я ощутила легкость и трепетание в груди.

— Правда? Он кивнул.

— Ты все еще очень юная во многих отношениях — и поступках, — однако единственный способ изменить это состоит в том, чтобы обращаться с тобой как со взрослой. Я так и делаю. И это правильно, потому что я знаю — ты воспримешь информацию, поймешь, как она важна, и не станешь ее разглашать.

Мне не понравилось определение «очень юная», но необыкновенно впечатлила идея, что он собирается обращаться со мной как с равной.

— Димка! — произнес женский голос.

К нам подходила Таша Озера. При виде меня она улыбнулась.

— Привет, Роза.

Мое настроение сразу пошло вниз.

— Привет,— вяло ответила я.

Она положила руку на плечо Дмитрию, проведя пальцами по его кожаному пальто. Я злобно уставилась на эти пальцы. Как смеет она прикасаться к нему?

— У тебя опять странный вид,— сказала она ему.

— Какой?

Суровое выражение лица, с которым он разговаривал со мной, теперь исчезло. На губах возникла понимающая, почти игривая улыбка.

— Свидетельство, что ты весь день собираешься быть при исполнении своих обязанностей.

— Правда?

В его голосе прозвучали дразнящие, насмешливые нотки. Она кивнула.

— Когда технически твоя смена заканчивается?

Клянусь — Дмитрий как бы даже слегка оробел.

— Закончилась час назад.

— Нельзя же и дальше вкалывать! — простонала она.— Тебе требуется передышка.

— Ну... если учесть, что я страж Лиссы на постоянной основе...

— Пока,— многозначительно сказала она. Меня затошнило сильнее, чем прошлым вечером.

— Тут наверху большой турнир по бильярду.

— Не могу,— ответил он, все еще улыбаясь.— Да я вообще сто лет не играл...

Что? Дмитрий играет в бильярд?

Внезапно наш недавний разговор об обращении со мной как со взрослой утратил всякий смысл. Отчасти я понимала, это комплимент — но в глубине души мне хотелось совсем другого. Мне хотелось, чтобы он вел себя со мной как с Ташей. Игриво. Поддразнивающе. Отчасти легкомысленно. Они так хорошо знали друг друга, так легко и непринужденно общались.

— Ну пошли! — умоляюще сказала она.— Всего одну партию! Мы их всех сделаем.

— Не могу,— повторил он с явным сожалением.— Учитывая, что происходит.

Она посерьезнела.

— Наверное, ты прав.— Она повернулась ко мне и добавила поддразнивающим тоном: — Надеюсь, ты понимаешь, какую модель стойкости имеешь в его лице. Он всегда на посту.

— Ну,— ответила я, копируя ее легкомысленный тон,— пока, по крайней мере.

Таша недоуменно посмотрела на меня. Вряд ли она подумала, что я насмехаюсь над ней. А вот судя по мрачному виду Дмитрия, он точно понял, что я делаю. Мне тут же стало ясно — в его глазах я свела на нет прогресс в области взросления.

— Мы уже все обсудили, Роза. Помни, что я сказал.

— Да.— Внезапно мне захотелось уйти к себе в комнату и просто поваляться в постели. Я чувствовала себя ужасно уставшей.— Конечно.

Однако, отойдя совсем недалеко, я наткнулась на Мейсона. Великий боже! Мужчины повсюду.

— Ты злишься,— сказал он, едва взглянув на мое лицо; он всегда чутко ощущал мое настроение.— Что случилось?

— Так... административные проблемы. Это было странное утро.

Я вздохнула, не в состоянии выбросить из головы Дмитрия. Глядя на Мейсона, я вспомнила, как вчера вечером искренне верила, будто хочу быть с ним. Что с моей головой в самом деле? Не могу сделать выбор. Пожалуй, лучший способ избавиться от мыслей об одном парне — уделить внимание другому. Я взяла Мейсона за руку и потащила его за собой.

— Пошли. По-моему, мы договорились вчера... ммм... уединиться?

— Надо полагать, теперь ты не пьяна,— шутливо сказал он, но глаза смотрели очень, очень серьезно и заинтересованно.— Я считал, у тебя псе уже выветрилось.

— Эй, я не отказываюсь от своих слов.— Я поискала Лиссу внутренним зрением.

Сейчас она ушла по каким-то королевским делам, наверняка все еще готовится к званому обеду Присциллы Вода.

— Пошли. Ко мне.

Если не считать Дмитрия, якобы случайно проходящего мимо чьей-то комнаты, никто реально не настаивал на соблюдении правила, запрещающего девушкам с парнями находиться в одном помещении. Практически так же обстояло дело в общежитии в Академии. Пока мы с Мейсоном поднимались по лестнице, я сообщила ему о стригоях в Спокане. Дмитрий, правда, велел помалкивать, но я снова ужасно злилась на него и не видела особого вреда, если расскажу Мейсону. Я знала, ему будет интересно.

И оказалась права. Мейсон по-настоящему разволновался.

— Что?! — воскликнул он, когда мы вошли ко мне в комнату.— И они не предпринимают ничего?

Я пожала плечами и села на постель.

— Дмитрий сказал...

— Знаю, знаю, ты уже говорила. Об осторожности и все такое.— Мейсон принялся сердито расхаживать по комнате.— А если эти стригои доберутся до других мороев... до другой семьи? Проклятье! Тогда стражи пожалеют об осторожности.

— Хватит.— Я почувствовала себя задетой, так как, даже лежа на постели, не в состоянии отвлечь его от безумных планов сражений.— Мы все равно ничего не можем поделать.

Он остановился.

— Можем. Можем поехать.

— Куда? — тупо спросила я.

— В Спокан. В городе можно сесть на автобус.

— Я... постой. Ты хочешь, чтобы мы поехали в Спокан и напали на стригоев?

— Именно. Эдди с нами. Мы можем поехать в тот торговый центр. Сейчас стригои неорганизованны, легко дождаться подходящего момента и убрать их одного за другим...

Я уставилась на него.

— Ты совсем тупица?

— Спасибо за вотум доверия.

— Дело не в доверии. — Я встала и подошла к нему. — Я знаю, ты кому хочешь сумеешь надрать задницу. Видела своими глазами. Но... Мы не можем просто прихватить Эдди и напасть на стригоев. Для такой операции потребуется гораздо больше людей. Нужно все как следует спланировать. Нужна дополнительная информация.

Я положила руки ему на грудь, он накрыл их своими и улыбнулся. Боевой огонь все еще полыхал в его глазах, но, несомненно, мысли начали смещаться в другом направлении. Ко мне.

— Я не хотела обзывать тебя тупым. Прости.

— Ты говоришь так потому, что хочешь повернуть все по-своему.

— Конечно, хочу.

Я засмеялась, с удовольствием заметив, что он расслабился. Характер нашего разговора напомнил мне другой, происходивший некогда между Кристианом и Лиссой в церкви.

— Ладно, — сказал он.— Не стану слишком сильно противиться, если ты используешь меня и своих интересах.

— Вот и хорошо. Мои интересы очень разнообразны.

Я обхватила его руками за шею. Припомнилось, какое удовольствие доставил мне вчера его поцелуй.

Внезапно откуда-то издалека голос Мейсона произнес:

— Ты и впрямь его ученица.

— Чья?

— Беликова. Эта мысль мелькнула у меня, когда ты заявила о сборе дополнительной информации и все такое. Ты рассуждаешь в точности как он. Ты стала гораздо серьезнее.

— Ничего подобного.

Мейсон притянул меня к себе, но внезапно романтическое настроение стало таять прямо на глазах. Я хотела заняться с ним сексом, чтобы на время забыть Дмитрия, а вовсе не беседовать о нем. С чего он вспомнил о наставнике? Предназначение Мейсона — отвлечь меня.

Он, однако, ничего не заметил.

— Ты изменилась, вот и все. Это не плохо... просто ты стала другой.

Что-то в его словах заставило меня разозлиться, но не успела я открыть рот, как он впился в мои губы своими. Естественным образом дискуссия закончилась. Во мне опять проснулась мрачная сила, но я просто перенаправила ее в другую, физическую сторону, дернув Мейсона на себя, в результате чего мы рухнули на постель, ухитрившись не прервать поцелуя. Я впилась ногтями ему в шею, его руки скользнули мне на затылок и развязали «конский хвост», который я соорудила всего несколько минут назад. Перебирая пальцами рассыпавшиеся волосы, он поцеловал меня в шею.

— Ты... изумительная,— пробормотал он.

И я чувствовала, он именно так меня воспринимает. Его лицо светилось любовью ко мне.

Я выгнулась дугой, и его губы плотнее прижались к моей шее, а руки проскользнули под рубашку, начали продвигаться вверх по животу и быстро добрались до края лифчика. Учитывая, что всего минуту назад мы спорили, я слегка удивилась такому стремительному развитию событий. Хотя, если честно... ничего не имела против. Такова вообще моя жизненная установка. Со мной все всегда происходит быстро и интенсивно. В ту ночь, когда мы с Дмитрием пали жертвами заклинания вожделения, нами тоже владела неистовая страсть. Правда, Дмитрий отчасти контролировал ее, и временами мы продвигались вперед медленно... у него это получалось замечательно. Но в основном нам не удавалось сдерживать себя. Сейчас я как будто снова переживала те мгновения. Его руки, ласкающие мое тело. Глубокие, страстные поцелуи.

И тут до меня кое-что дошло. Целовала я Мейсона, но мысленно представляла на его месте Дмитрия. И не просто вспоминала. Я действительно воображала, будто прямо сейчас была с Дмитрием, снова и снова переживала ту необыкновенную ночь. Это было легко — с закрытыми глазами. Но когда я открыла их, то увидела Мейсона. Он так долго обожал меня, так страстно хотел. Я же... я с ним, а представляю на его месте другого...

В этом что-то неправильное.

Я вывернулась из его объятий.

— Нет... Не надо.

Мейсон мгновенно остановился — такой уж он был парень.

— Слишком далеко заходить? — спросил он.— Хорошо. Не будем.

Он снова потянулся ко мне, но я отодвинулась.

— Нет, я просто... не знаю. Давай закончим, ладно?

— Я...— На мгновение он утратил дар речи.— Куда подевались те «множество вещей», которые тебя совсем недавно интересовали?

Да... Ситуация выглядела скверно, но что я ему скажу? «Я не могу быть с тобой, потому что, делая это, думаю о другом парне, которого по-настоящему хочу. Ты для меня — дублер». Идиотизм.

Я сглотнула, чувствуя себя ужасно глупо.

— Прости, Мейс. Я не могу.

Он сел и провел рукой по волосам.

— Ладно. Все в порядке.

— Ты сердишься.

Это я поняла по тому, как звучал его голос. Он смотрел на меня взволнованно.

— Я просто сбит с толку. Не понимаю твоих сигналов. То ты пылаешь, то холодца как лед. То говоришь, что хочешь меня, то, оказывается, нет. Если бы ты остановилась на чем-то одном, это было бы прекрасно, но ты сначала внушаешь одну мысль, а потом уходишь в противоположном направлении. И не только сейчас — все время. Он говорил правду. Я вела себя с ним крайне непоследовательно — иногда заигрывала, иногда полностью игнорировала.