Насилие – тяжкое преступление

Есть крылья.

Есть страсть к полету.

Полет – природа для птицы.

Но птичка в клетке.

Так больше нравится нам: пусть поет она для нас, пусть будет она рядом с нами и украшает наш быт.

И птичка поет. О чем?

Птичка прыгает с жердочки на жердочку и обратно. Это все, что осталось от полета.

Потом мы можем выпустить птичку из клетки. Но летать она уже не сможет – крылья не те. Но она и не хочет летать – забыла, что такое летать и зачем ей крылья.

И птичка станет добычей коварной кошки.

Огорчения наши, даже слезы, уже не помогут птичке.

Она была создана для полета еще до того, как мама-птичка снесла яйцо. Но мы лишили ее полета еще раньше – в наших мыслях и воображении. В них мы присудили птичке жить в клетке. И, наконец, птичка позабыла о Чаше своей, где она покоряет пространство, уничтожает насекомых и поет гимн Создателю.

Почему мы так поступаем, люди?

Птица – это наш ребенок.

Почему мы отнимаем свободу у еще нерожденного ребенка?

И делаем это сперва в наших мыслях и воображении, так уготавливаем ему тенета, а потом, после появления его на свет, воплощаем все задуманное в жизнь.

Скажет кто:

– А где вы видели детей в клетках? Где вы видели наши тенета?

Ходить далеко не нужно.

Всю жизнь ищем свободу и не находим ее. А если найдем крохи свободы, тут же ограничиваем условностями, чтобы они не достались кому-то побольше.

Это ли не клетки, это ли не тенета?

Соблазны недостойные – не тенета?

Авторитаризм вокруг детей – не тенета?

Зрелища низменные – не тенета?

Вот возьмем и напишем прямо на небе, чтобы осознали все:

«Насилие над волею и мыслью ребенка есть тяжкое преступление».

Мало ли окажется преступников?