Quot;Росттрэнд" Генеральный директор Дионов Александр Вячеславович 1 страница

Ниже были указаны его номера телефонов. Более никакой полезной да и не полезной информации на визитке не наблюдалось.

"Александр Вячеславович, – хмыкнула про себя Марта, – какой ты Вячеславович? Я тебя Сашком звать буду. Генеральный директор. Вы только посмотрите на него! Директор чего? Кустов? Дураков? Подземных переходов?".

– Ну чего? Какой он тебе сюрприз сделал? – нависла над Мартой Надя.

– Какой еще сюрприз? – аж вздрогнула та.

– Не зна-а-аю, я же его мысли не читаю. Ух ты, – цапнула девушка кусочек матово-серой бумаги из рук подруги, – это что такое, его визитка? Ого! Да он у тебя небедный парень, я смотрю! Генеральный директор! Когда только успели познакомиться? Ой, он возвращается!

– Кто??

– Принц твой. Кто еще?

– Нет у меня никакого… Гадство! – увидела господина Дионова Марта.

Принц, то есть, конечно, Саша, действительно, быстрым шагом вновь приближался к ней. Надя предусмотрительно отскочила и умилительно заулыбалась.

– Вышла накладочка. Пошли. – Бросил Александр.

Девушка подозрительно на него взглянула. Вот это манеры. Как у Царя! Странно, что он еще им не представляется!

– Никуда я с тобой не пойду. Я же дала тебе номер телефона Ники, что тебе опять нужно??

– Поднимайся. – Не слишком любил повторять по сто раз повторять парень. Он, не особенно долго раздумывая, схватил Марту за локоть и потянул вверх. А еще Саша не забыл взять ее мобильный телефон с сиреневым корпусом.

– Эй, ты чего?

– Пошли за мной, говорю.

– У меня сейчас пара начнется! Отпусти!

– Ничего страшного, сестренка. Это не займет много времени. Мне вообще нужно будет в другой город улетать сегодня. – Остался безучастным к просьбам Марты Саша.

– Куда вы нашу Марту ведете? – кокетливо спросила Надя им в спину.

– Секрет, – отвечал Александр. – Не волнуйтесь, верну ее в целости и сохранности.

Он, и не думая отпускать руку девушки, поволок ее к двери. Сокурсники Карловой одобрительно загалдели. Здесь учились в основном очень творческие личности и многие необычные вещи, пусть связанные с чьей-то личной жизнью, не могли оставить их равнодушными. Им казалось, что сейчас поклонник Марты хочет сказать ей что-то важное и, наверное, романтичное. А она, видимо, смущается и чуточку сопротивляется этому.

Они оказались в коридоре, вновь под красочным витражом.

– У Ники отключен сотовый. – Наконец, пояснил свои действия парень. – Позвони ее родителям и узнай адрес ее работы.

– Как я им это объясню?

– Как-нибудь. Скажешь, что хочешь встретиться с ней, а дозвониться не можешь.

Марта тяжело посмотрела на парня, но все же набрала сначала маму кузины, а затем и ее отца. Результат был одинаковый – тетя и дядя не отвечали.

– Непруха, – впрочем, не сильно расстроился Саша. – Так, сестренка, покажи мне, где она работает. Раз ты была там, то должна помнить. Я как раз на тачке.

– Что? – не поняла его юмора Марта. – Ты чего, совсем с ума сошел?

– Я привезу тебя обратно. Не бойся.

– Да я не могу прогулять!

– Я знаю, можешь. Пошли, – схватил ее за руку вновь Александр. – Я буду тебе о-о-очень должен, девочка. И, если что, улажу все твои проблемы.

Он неожиданно коснулся пальцем кончика носа Марты, отчего она еще больше растерялась, а потому почти не сопротивлялась, когда парень вновь потащил ее следом за собой.

В это же время прозвенел негромкий звонок, больше похожий на изящную трель колокольчиков. Едва он прозвучал, как из-за угла бодрой рыбкой вынырнул профессор, ведущий курс по истории зарубежной музыки. Он, на ходу насвистывая песенку Герцога из знаменитой оперы Верди "Риголетто", в отличном настроении шагал на пару, предвкушая, как расскажет о своеобразии инструментального стиля Шуберта, а также о проблеме "классицизм-романтизм" в его творчестве. Этот профессор безумно любил свой предмет, а также своих студентов (злые языки приписывали ему особенную, чрезмерную симпатию к молоденьким и симпатичным студенткам-блондинкам), а потому каждые десять минут, проведенные в аудитории с учениками, давали ему дополнительные жизненные силы.

Первым, что узрел вынырнувший из-за угла профессор, было то, как одна из его любимых студенток-второкурсниц нагло сбегает с его лекции за руку с каким-то молодым сорви-головой.

– Карлова! Вернитесь! – прокричал вслед студентке профессор. Он терпеть не мог, когда его великолепные лекции прогуливали. Да, он разрешал списывать, в лёгкую раздавал пятерки и четверки, но прогулы не прощал. – Карлова! Вы куда это?

Девушка обернулась и, увидев преподавателя, только глаза отвела.

– А как же Шуберт, Карлова?

– Я сейчас вернусь, Викентий Порфирьевич! – только и успела сказать она. – У меня просто тут… Важное очень дело!

– Но что может быть важнее музыки?! – возопил тот, хотел, было, броситься в погоню, но покачал головой и направился в аудиторию, из которой выглядывали студентки.

– Доброго дня, милые феи, – фривольно поприветствовал их преподаватель. – Готовы к погружению в прекрасный мир Шуберта?

– Готовы, – нестройным хором отозвались те.

– Всегда готовы, сэр, – прокричал весело один из парней-музыкантов.

– Отлично! – просиял Викентий Порфирьевич, которому польстило обращение "сэр". – Погрузимся все вместе! А куда, кстати, Карлова побежала?

– Не знаем, – пожали плечами те и все тем же нестройным хором сообщили. – К ней вроде бы ее какой-то друг пришел и забрал.

– Сюрприз хотел сделать, – вставила романтично настроенная Надя, все еще ошибочно полагая, что их Марта обзавелась другом.

– Вот как? Ну что ж, проходите к своим местам. Начинаем лекцию!

"Вот уж эта девчонка! – при всей своей лёгкости характера и добродушии, Викентий Порфирьевич был человеком легко ранимым и чрезвычайно обидчивым. Побег Марты расстроил его до глубины души. – На экзамене я ей покажу, что такое линять с моих лекций. Все про гений Шуберта заставляю рассказать".

А Марта, не подозревая о детской обиде преподавателя истории зарубежной музыки, уже выходила из здания консерватории, раздраженная, слегка испуганная (а кто бы не испугался, когда взрослый, почти незнакомый парень потащил тебя за собой в непонятных целях?), но отчего-то еще и заинтригованная происходящим.

– Ты ведь помнишь дорогу? Визуально? – спросил Саша, ведя ее к своей серебряной машине. Марта пожала плечами, поняв, что спорить с бывшим сестры – дело заведомо гиблое. Она гадала про себя: неужели Александр до сих пор что-то чувствует к Нике? Видимо, да, раз ведет себя так настойчиво.

– Ну да, вроде бы помню, – отозвалась девушка. – Это недалеко отсюда. Кажется…

– Отлично, проводница.

Девушка хмуро взглянула на него снизу вверх, но промолчала. Они без слов сели в автомобиль. Марта по привычке полезла на заднее сидение, но Александр жестом показал ей, чтобы она пересела на переднее, рядом с ним.

Они проехали буквально пару метров, как "БМВ" остановился и Саша выключил зажигание.

– Думаю, правила игры требуют, чтобы я купил Нике цветы, – сообщил он Марте. – Помоги выбрать.

– Да не надо ей ничего!

– Выходи.

Девушке пришлось вылезать и вместе с Александром топать к цветочному павильону, где ими был приобретен букет темно-красных, почти бордовых роз в количестве двадцати одной штуки. Саша в цветах, действительно, не разбирался и единственным его критерием был лишь один: чтобы цветы не выглядели дешевыми.

– Держи, – вручил Саша прозрачной упаковку с розами Марте. – Мужикам по улицам с цветами ходить некайфово.

"Твоему мозгу некайфово функционировать, я смотрю", – = рассерженно подумала Марта, одновременно вдыхая аромат роз.

Они вновь продефилировали к машине, и за короткую дорогу девушка с огромным букетом в руках не раз и не два почувствовала на себя взгляды проходящих мимо женщин и девушек: слегка завистливые, удивленные, мечтательные. Затесавшийся среди переходящей дорогу толпы белокурый паренек в обтягивающих ярко-голубых джинсах одарил Марту взглядом таким злобненьким, что она, не удержавшись, фыркнула, зато на Сашу он бросил взгляд мечтательный и мягкий, достойный взора влюбленной девицы. Внимательный Александр уловил взгляд, и на его лице появилось такое жёсткое, презрительное выражение лица, что Марте показалось, будто Саша был бы очень не против пожать, как говорится, блондинчику шею в знак своих особенных симпатий.

А вот взгляд Викентия Порфирьевича, который из окна во время недавно начавшейся лекции случайно углядел свою сбежавшую студентку в окно, был весьма обиженным.

– Мы тут о Шуберте ведем беседу, а Карлова с цветами прогуливается, – тут же пожаловался он, и все ее сокурсники, сидевшие около окон, моментально повернули головы, дабы воочию убедиться, что препод не наговаривает. Надя, тоже слушавшая лекцию около приоткрытого окна, Марту тоже узнала и тут же стала размышлять – откуда у ее вечно занятой репетициями, повторениями и разучиваниями подружки появился такой шикарный бойфренд? И розы такие здоровские ей подарил…! Просто блеск!

– Нике понравится? – спросил Саша, садясь за руль. Он был доволен – ведь скоро, наконец, увидит глупышку Нику. Врожденное упрямство в очередной раз ему помогло.

– Наверное. – Отвечала Марта. – Но ей не понравится, что ты ее нашел.

– Чего вдруг? – завел во второй раз двигатель парень.

– Я же сказала по телефону, что ты тогда причинил ей много боли и…

– Сестренка, я все помню, что ты сказала по телефону, – покровительственно перебил ее Саша. – Не начинай заново. И хватит бояться, что я что-то сделаю твоей Нике. Куда ехать?

Марта стала путано объяснять дорогу, чувствуя, что кузина ее убьет.

– Понял, – после некоторых расспросов и уточнений сказал черноволосый. – Кстати, дай мобильник?

Девушка, не зная, что можно ожидать от него, протянула телефон. Саша, продолжая рулить, перепроверил номер телефона Ники, попробовал еще раз дозвониться до своей бывшей любимой, вновь не смог и положил мобильник Марты в бардачок.

– Чтобы ты случайно не отправила ей сообщение о том, что мы едем, – весело объяснил он свои действия опешившей от такого наглого беспардонства девушке.

– Но…

– Тихо-тихо. Так, сейчас доезжаем до поворота на Пушкина?

– Вроде бы, да. Но Ника…

– Все будет хорошо.

Саша включил радио, тем самым давая понять, что не собирается дальше слушать ее возражения. В колонах зазвучала известная хмурая песня из репертуара "Радио Шансон" о нелегкой доле отбывающий наказание в специальном исправительном учреждении, находящимся где-то в далекой Сибири.

Александр поморщился и тут же переключил радио на следующую станцию, и теперь в салоне заиграло активное хлесткое техно. Марта подобную музыку не любила. Она покосилась на брюнета и едва слышно вздохнула. И как из того прикольного парня, которого она помнила со Дня рождения Ники, он превратился в такого вот делового, напористого и взрослого молодого бизнесмена?

Теперь молодой человек не казался ей таким уж утонченно-серьезным, как она подумала при их вчерашней встрече. По-прежнему привлекательным – да, но вот налет аристократичности почти исчез, уступая место ареолу лидерства, который был присущ воинам-дворянам высоких чинов. Губы Александра с изогнутыми вниз уголками были плотно сжаты, словно не привыкли, чтобы с ним пререкались, а темно-зеленые умные глаза оказались холодными и изучающими. На земле Саша стоял твёрдо, и плечи его уверенно были расправлены назад. Его нельзя было назвать красивым в прямом смысле этого слова, но Марта отчетливо для себя поняла, что, не смотря на явные заскоки, чисто внешне Саша ей даже нравится. Больше чем тот же Феликс, живущий в далеком туманном Лондоне.

– Куда дальше? – остановился на перекрестке Саша.

– М-м-м, кажется, налево, надо будет проехать мимо администрации. А потом мы направо поворачивали, мимо городской библиотеки проезжали. Кажется…

– Кажется или точно?

– Точно…

На самом деле Марте показалось, и Саше еще с полчаса пришлось плутать по центру города, сворачивая не в те переулки и проезжая нужные повороты, пока девушка случайно не узнала здание, в котором работала кузина. Правда, следует отдать должное молодому человеку, он, хоть и злился, но делал это молча, хотя обычно мало и редко сдерживал свои агрессию или другие отрицательные эмоции. Пугать мелкую девчонку было не в его интересах. Он просто косился на нее, не понимая, как можно было не запомнить дороги.

Офис работы Ники располагался на первом этаже жилого и старого, но крепкого и недавно отреставрированного дома, и вход в него затесался между ступенями, ведущими в банк, и дверью в известное пиар-агентство, а его пластиковые окна выходили на ухоженный, освещенный солнцем осенний грустный парк с прудом, который все еще старался выглядеть по-летнему беспечным. У него это пока что не плохо получалось – видимо, солнечные ванны помогали ему в этом нелегком деле, как дорогие эксклюзивные крема некогда красивой и молодой богатой женщине.

– Вон там Ника работает, – указала на нужное крылечко Марта.

– Туристическое агентство? Интересно, – прищурился Саша. На его тонких губах появилась загадочная улыбочка – он вдруг увидел ту, ради которой и затеял цирк.

Ну, вот и она.

В это время Ника спускалась по ступенькам вниз, вполне себе радостная и не подозревающая, что бывший вместе с сестрой ждут ее в серебристой машине. У нее начинался обеденный перерыв, и девушка намеревалась сходить в кафе напротив. Ее мобильник разрядился, а потому Саша и не мог дозвониться до Ники. Зато он смог увидеть ее воочию.

Он, не забыв взять букет, подошел к погруженной в свои мысли Нике сбоку и дотронулся до ее плеча.

– Здравствуй, – спокойно сказал он девушке на ухо.

Ника от неожиданного прикосновения едва не стала заикаться.

– Твою ма… – Выдохнула она, резко развернувшись. – Блин!! Это ты?! И ты? – она узрела младшую сестру. Та за спиной у Саши покрутила пальцем у виска и состроила выразительную рожицу.

– Вы чего тут делаете? – рассердилась Ника.

– Я приехал поговорить с тобой, – сообщил Саша, с интересом разглядывая ее лицо.

– О чем опять? А ты?! Ты же на лекции должна быть!

– Он меня увез, – пожаловалась Марта. – Я не хотела, а он меня потащил. Сказал, чтобы я показала, где ты работаешь.

– Ты дурак? – еще больше разбушевалась Ника и ткнула кулаком Сашу в грудь. – Ты чего к моей сестре пристаешь?

– Я просто хотел увидеть тебя.

– Увидел? Доволен?

– Не совсем. И не нужно было меня обманывать с номером телефона.

– Да ты сам виноват! – возмутились девушки. Но Александра этим нельзя было напугать. Напротив, он стал еще более самоуверенным, как будто только его слова и действия были правильными.

– Так, твою сестру мне нужно отвезти в ее университет.

– В консерваторию, – поправила его Марта

– Не важно. А ты, как я полагаю, хотела пообедать? – продолжал Александр, обращаясь к Нике.

– Ты мне уже испортил аппетит.

– Поэтому я предлагаю следующий план действий, – гнул свою линию молодой человек, – я везу сестренку в университет…

– Консерваторию, – вновь встряла Марта.

–… а тебя в одно хорошее местечко. Ты пообедаешь, и мы поговорим. А, да, это тебе. – Саша, наконец, вручил букет роз Нике. – Я бы сказал, что они похожи на тебя. Но, думаю, цветы и люди не сопоставимы.

– Спасибо. Не нужно было.

– Если я купил, то нужно.

"Ни фига он изменился", – опять с тоской подумала Ника. Она все больше нервничала. Честно сказать, и не думала, что он приедет к ней, да еще и выклянчив у Марты месторасположение работы!

Девушкам ничего не оставалось, как сесть в его дорогое авто, и оно плавно тронулось вперед. В салоне царило молчание, иногда прерываемое спокойным голосом Саши и шепотом кузин Карловых. Парень, кстати, действовал по заранее приготовленному плану. Сначала он привез Марту обратно к стенам консерватории.

– Я вернул тебя, как и обещал, – сказал Александр, тормозя около величественного здания, в котором обучались будущие музыканты. Настроение его повысилось, а потом зеленые глаза стали веселее. – Пока, сестренка. Увидимся. Удачи в своем университете.

– В консерватории.

"И какая я тебе сестренка, овощ небритый", – зло подумала Марта, выбираясь из комфортной машины. У обеих Карловых явно прослеживалась общая тенденция – обзывать про себя последними словами своих недругов.

Она попрощалась с Никой и поплелась назад. Наручные часы говорили, что лекция Викентия Порфирьевича еще не закончилась, а потому девушка, пользуясь тем, что сегодня был теплый денек, села на лавочку, расположенную в небольшом скверике перед консерваторией и подставила лицо с закрытыми глазами, солнцу. О том, что она забыла в машине небритого овоща свой мобильник, она вспомнила слишком поздно.

И что за странная путаница с телефонами преследовала их троих?

А Ника и Саша оказались в том самом ресторане "Милсдарь", к которому он приезжал вчера, дабы встретиться с какими-то серьезными людьми. Молодой человек беспрепятственно провел девушку в это заведение, славившееся своей русской кухней и лаконичным изысканным стилем, стилизованным умелыми дизайнерами под интерьер какого-нибудь аристократического салона конца девятнадцатого века. Дубовый паркет, антиквариат, зеркала, кожаные кресла, глубокие коричневые и легкие бежевые тона – все это приятно радовало глаз. А слух услаждал самый настоящий граммофон, торжественно установленный в углу Белого зала. Почти сразу, как только Ника и Саша оказались в нем, заиграла пластинка с оперой Сен-Санса "Прозерпина".

Ника вертела головой, восхищаясь убранством "Милсдаря" – в таких местах ей еще не доводилось бывать, и потому ей теперь было очень любопытно, а ее темноволосый спутник уверенно шел вперед, вслед за официантом, который провожал пару к столику – круглому, накрытому белоснежной тончайшей скатертью и уставленному хрустальными и фарфоровыми приборами.

Александр и Ника неспешно сели за стол, и невооруженным глазом было видно, что светловолосой девушке явно здесь нравится. Она прямо-таки чувствовала, как вокруг них витает атмосфера аристократичности имперского прошлого, непонятно как попавшая в двадцать первый век ускоренного технического прогресса. Ей даже вдруг захотелось обратиться к своим не слишком новым краскам и слегка потрепанным кистям, чтобы на бумаге изобразить какую-нибудь милую картину прошлого. Например, юную девушку-аристократку, которая теплым осенним вечерком, когда совсем слабый северный ветер заставляет начинающие опадать листья петь шепотом свою незатейливую садовую зелено-желтую песнь, читает французский роман в небольшой уютной гостиной особняка ее отца-графа и грезит о красивой любви. Или мечтает о предстоящем бале, на который совершенно необходимо сшить новое платье. Или же с щемящей приятной тоскою думает о поездке в загородною резиденцию, где по соседству живет нелюдимый, но обаятельный и волнующий сердце князь-затворник.

"И чтобы им был господин Укроп, ага", – невольно подумалось девушке.

Любезно улыбающийся официант в темно-зеленой униформе, чем-то похожей на форму офицера кавалерии, только без шпаги и знаков воинского отличия, притянул девушке и ее спутнику два меню в красном кожаном переплете с золотым теснением и удалился, не забыв поклониться, чем рассмешил Нику.

– Надеюсь, ты не станешь говорить, что будешь то же, что и я. – сказал Саша, глядя не в меню, а на светловолосую девушку, сцепив пальцы под подбородком.

– Не буду, – сказала та, не поднимая глаз и листая страницы с изысканными и непонятными блюдами. – Ты ведь платишь?

– Естественно.

– Тогда чего мне стеснятся? – весело отозвалась Ника. Комплексов на самом деле у нее было не слишком много. Раз Сашка ее прилосил, пусть оплачивает все капризы. – А если тебе не хватит денег, чтобы расплатиться, то ты сам останешься тут посуду мыть, а я на работу пойду.

Саша негромко рассмеялся.

– Не волнуйся, хватит.

– А чем ты таким занимаешься, что тебе на все хватает? – полюбопытствовала непосредственная Ника.

– Ничем особенным.

– Я бы тоже хотела таким ничем особенным заниматься и так хорошо жить, – объявила девушка, продолжая не без азарта листать меню.

– У меня свое дело в соседнем городе, и оно идет довольно хорошо, – не стал толком объяснять ей молодой человек.

– А здесь ты тогда что забыл?

– А здесь у нашей компании открылся филиал, поэтому я и приехал. Теперь буду мотаться из одного города в другой. – Вновь как-то туманно отозвался Саша. – Выбрала что-нибудь?

– Да, выбрала.

– Тогда я зову официанта.

После того, как тот неторопливо принял заказ, Ника отпила воды из высокого бокала, в чьих гранях играло солнце, и прямо спросила:

– Так, Саша. Я не поняла, чего ты от меня хочешь?

– Я хочу возобновить наши отношения.

– В смысле?

– Давай встречаться. – Как о чем-то само собой разумеющимся, предложил Александр.

Напряжение за столом медленно, шаг за шагом, нарастало. Кукла, что пряталась за одним из зрачков Ники, высунула из-за него свое точенное фарфоровое личико и прищурилась. Она не понимала происходящего. Почему прошлое возвращается в настоящее, по какому праву тревожит то, что забыто?

– Зачем?

– Раньше нам было хорошо вместе.

– Вот именно – раньше! Да кто тебе сказал, что я хочу с тобой общаться? – не выдержала Ника и слегка повысила голос. – Мы вообще давным-давно уже незнакомые люди!

– Это верно. Как я вчера уже говорил, время очень многое меняет. – Согласился Саша. – Я не тот, ты тоже не та, – он окинул ее ставшие длинными волосы с удовлетворенной улыбкой. – Мы меняемся, это факт. Но мы можем попробовать себя в новых отношениях?

– Зачем? Зачем мне это нужно? – не поняла Ника. – М-м-м, кстати, как твоя девушка?

– Какая девушка?

– Ну, когда ты уехал, ты ведь нашел новую девушку? Или у тебя их уже целый вагон был?

– А, ты ее имеешь в виду? Никак, – Александр словно собрался с мыслями. – Мы расстались. И потом, да, действительно, у меня были другие девушки. Но у нас не было серьезных отношений. У тебя ведь тоже были парни?

– Были, – отвечала Ника. Ей опять вспомнился Кларский.

– Ну вот. И ты, и я не были в одиночестве. Так как тебе мое предложение?

– Я подумаю, – сказала Ника, стуча по столу длинными темно-малиновыми ногтями. Собственно, а почему бы ей, и правда, не попробовать пообщаться с ним? Не может же она всю жизни ждать того, кто, наверное, даже не помнит, как она выглядит? Нужно бороться с безответными чувствами, глушить их новыми отношениями. А то мама окажется права, в конце концов – не будет у нее внуков. Но, с другой стороны, опять начинать отношения с Сашей, с тем, кто просто так взял и бросил ее, как-то страшно.

– Я тебя понимаю, – отозвался Александр. – Тогда я поступил глупо – твоя сестренка уже пыталась прочистить мне с этим мозги – и оставил тебя, уехал. Но сейчас я не тот мальчишка. Мне нужны стабильные отношения с хорошей девушкой. С такой, как ты. Если сказать правду, я все-таки скучал.

Ника, слыша эти слова, не знала, как себя вести. Замкнутый круг какой-то. И почему ей все время не везет с парнями? Саша, Никита, даже в средней школе она умудрилась безответно влюбиться в парня с соседнего подъезда, который оказался каким-то бандитом мелкого пошиба, как оказалось, распространяющим травку, но казавшийся в собственном дворе непомерно крутым парнем. И почему ее, Нику, все время тянет на плохих мальчиков? Нет, это, действительно, карма. И ей придется, видимо, всю жизнь играть роль Ариадны, которую оставляют Тесеи. Пока ей Деонис, конечно, не встретиться, который на ней женится.

– Я не мог тебя забыть, – не смущаясь своих чувств, вновь произнёс Саша. – Случайно встретил и понял, что во второй раз не могу отпустить.

– Ты что несешь? Ты? Не мог забыть? Сам понимаешь, что бред или тебе это разжевать надо?

– Успокойся. Ты согласна попробовать все заново?

– А как же романтика?

– Тебе нужна романтика? – странно, но старый Саша, кажется, хоть и относился к ней очень скептически, но все же старался сделать ради Ники что-то милое. Нет, тогда, несколько лет назад, он не писал стихи и не пел под ее окнами любовные серенады, но все же давал понять, что девушка ему небезразлична, завоевывал ее внимание. Своеобразно, правда, но все-таки делал это. Например, каждое утро будил ее, ту еще соню, в университет звонками, даже если ему никуда не нужно было идти, и командным тоном сообщал девушке о том, что хватит ей нежиться в постельке – пора бы и посетить универитет.

– Хорошо, будет романтика, – пожал плечами Саша.

Ника недоверчиво глянула на него.

– В смысле?

– В смысле, я тебе устрою романтику и добьюсь тебя.

– Саша, да что с тобой случилось? – с подозрительностью в сердитом голубоглазом взоре, поинтересовалась Ника, чувствуя, как сильно изменился молодой человек. Нет, его и раньше нельзя было назвать тактичным или мягким мальчиком, но сейчас эти качества в нем не то, чтобы зашкаливали, они приобрели более острую, грубую форму и были приправлены темной уверенностью в своих силах. Александр за эти неполные пять лет сильно изменился, и, кажется, не понимал, что Ника не рада этим изменениям – рядом с собой она привыкла видеть несколько другого парня. Зато она в течение пары дней точно поняла, что совершенно к Саше равнодушна, и что если бы на его месте оказался Никита, ему потребовалось бы всего лишь пара секунд, чтобы Ника полностью и безоговорочно признала его победу на ринге ее чувств.

– Что со мной случилось? – рассмеялся сухо Александр. – Я просто понял цену времени и не хочу терять его и тратить на ерунду. Тебе тоже не советую. Жизнь-то у нас, милая, короткая.

Он перегнулся через столик, быстро и властно поцеловал Нику в уголок губ, так как точно знал, что поцелуй в губы ее разозлит.

– Охренел?! – взвилась на ноги та. Александр опять ее напугал. И раззадорил, конечно. – Ты что себе позволяешь?

– Романтику.

– Что? Ты в своем уме?! – топнула Ника. Поведение парня ее и разозлило, и порядком удивило.

– А чем это тебе не внезапный прорыв романтики? И, пожалуйста, не уходи, скоро принесут заказ, – попросил Саша. – Готовят тут ну ура.

– Только потому что я голодна, не уйду, – прошипела она.

Девушка вновь уселась в кожаное кресло с удобными подлокотниками и высокой спинкой, несколько раз проведя тыльной стороной ладони по своим губам. Ей не хотелось чувствовать вкус его губ на своих губах.

– Твоя романтика мне не понравилась. Стремная она, знаешь ли, – прошипела Ника.

– Значит, понравится другая, – Саша умел играть долго и проигрыши его не смущали. – Прости, если не понравилось. Исправлюсь. Серьезно, не уходи.

Ника, чуть подумав, кивнула, но во взгляде ее голубых глаз была злость – а глаза ее личной куклы, спрятавшейся за зрачками, горели негодованием. Но раз он платит, то почему бы и нет? И жаль, что она не выбрала самые дорогие блюда в этом местечке – в отместку. Пусть Сашенька расплачивается. Или, думает, у него появились деньги, и он может делать все, что ему захочется? Ника даже задала этот вопрос своему бывшему парню, на что он ничего вразумительного не ответил, а пожав плечами, сообщил девушке, что она слишком много нервничает.

Она, действительно, пообедала и разрешила отвезти себя обратно на место работы, правда, с Сашей общалась сухо, по большей части лишь отвечая на его вопросы. Ее настораживала его упорство и настойчивость по отношению к ней, но даже в глубине душе было приятно, что она так заинтересовала свою первую любовь. Женская гордость расправляла плечи.

Забегая вперёд, можно сказать, что мысли Ники "пусть добивается, раз хочет", сменились другими, более либерально настроенными: "А, может быть, и правда, попробовать вновь?", чтобы потом принять следующий словооблик: "Что мне делать?!".

– Я тебе не доверяю.

– Попытаюсь завоевать твое доверие.

– Тогда расскажи, почему ты бросил меня? – спросила злобно Ника.

– Ты же знаешь, мне пришлось из-за учебы уехать в другой город. Так получилось, что там я встретил другую девушку, с которой мне было хорошо. Я не хотел тебя обманывать и сразу же сказал, что разлюбил. Просто хотел быть честным. Любовь не бизнес, Ника.

– По смс! Ты сообщил мне об этом по смс!

– Да, мне было стыдно тебе звонить, – жестко сказал Александр. – Я не смог. Не хотел слышать твоих криков и слез.

Девушка горько вздохнула, всего лишь на мгновение вспомнив обиду и жуткие эмоции, которые она испытывала, читая то злосчастное сообщение. Правда, ее личная кукла мгновенно запаковала эти чувства в праздничную коробочку и спрятала куда подальше.

– А ту девчонку ты тоже бросил? – полюбопытствовала Ника.

– Нет, мы просто решили расстаться. Может быть, заказать вино? – предложил Александр, но девушка проигнорировала этот вопрос.

– О-о-о, и почему? В каком плане вы друг друга не устраивали?

– Нам стало неинтересно друг с другом, – сообщил Саша. Официант и его помощник принесли заказанные блюда, и разговор стал протекать в более мирном русле.

Пообедав, парень и девушка уже выходили из ресторана, как их обогнали несколько мужчин, один из которых, крепкий и нервный, с настороженными и колючими глубоко посаженными глазами окликнул Сашу по имени и обменялся с ним крепким рукопожатием. Александр остановился буквально на пару секунд и перекинулся с неприятным мужчиной парой ничего не значащих фраз.