Его молчание

Он мог провести всю утреннюю прогулку в молчании, а затем прервать его. А еще более потрясающим был его молчаливый ответ на произнесенную вами фразу. Однажды ученик задал ему вопрос и в ответ получил продолжительное молчание. Однажды в комнату Прабхупады вошла одна странная женщина из Кливленда со своими родственниками, и они долго сидели перед ним, в то время как он молчал. Потом она сказала, что они все подумали, что Прабхупада делал что-то мистическое, что они не должны были говорить, и что он отвечал просто своим присутствием, ничего не говоря, несмотря на то, что это длилось значительное время.

Он мог ездить со своими слугами, подолгу не разговаривая. Однажды он молчал в течение всего времени длительного перелета из Германии в Австралию и произнес всего лишь несколько слов. (Когда самолет приземлился в Австралии, Прабхупада сказал, что здесь в Австралии все кругом зелено, и там, в Германии, тоже все зелено, поэтому как они могут заявлять, что на Луне и других планетах нет жизни?)

Некоторые из его замечаний также окружало долгое молчание. Иногда он отчитывал нас или задавал нам вопросы своим молчанием, которое становилось настолько интенсивным, что его было практически невозможно вынести. И проникнуть сквозь завесу его молчания было невозможно. Качество «серьезность» определяется в «Нектаре Преданности» следующим образом: «Человека, который не раскрывает свои мысли каждому, или чьи мысли и планы очень трудно понять, называют серьезным».

И он любил тишину у себя в комнате. Он не выносил шума. Он приказывал слугам прогонять собак, когда они начинали выть на улице, в особенности, когда он пытался заниматься переводами рано утром. Если в здании или поблизости раздавались какие-либо странные звуки, он посылал слуг выяснить, что это такое. Во время лекций он замечал малейший шум и просил немедленно прекратить. Он говорил, что хлопанье дверью разрывает его сердце так же, как и сирены в Нью-Йорке, мусорные машины, собаки в Индии и звуки строки – но он мог все это терпеть.

Однако, относительно Прабхупады, подлинным был тот факт, что он никогда не говорил пустых слов. Он мог говорить о Кришне бесконечно. Иногда какой-нибудь глупый посетитель говорил о какой-нибудь мирской чепухе, и Прабхупада терпеливо молчал, но видеть Прабхупаду молчавшим в присутствии другого человека было чем-то неестественным, потому что должен был говорить Прабхупада. Он обладал абсолютным знанием, и все остальные должны были бы молчать, позволив ему говорить, если он бы этого пожелал. Он говорил лишь исполняя желания Кришны и наши желания. Он говорил из чувства долга, любви и духа проповеди.