Смерть как стадия жизни. Последнее право последней болезни

Обязанность "лжесвидетельства" во имя обеспечения права смертельно больного человека на "неведение" всегда составляла особенность профессиональной врачебной этики в сравнении с общечеловеческой моралью. Основанием этой обязанности являются достаточно серьезные аргументы. Один из них – роль психо-эмоционального фактора веры в возможность выздоровления, поддержание борьбы за жизнь, недопущение тяжелого душевного отчаяния.

Известно, что "лжесвидетельство" по отношению к неизлечимым и умирающим больным было деонтологической нормой советской медицины. "В вопросах жизни и смерти советская медицина допускала единственный принцип: борьба за жизнь больного не прекращается до последней минуты. Долг каждого медицинского работника – свято выполнить этот гуманный принцип" – наставляли учебники по медицинской деонтологии (от греческого "деон" – долг, так называемое учение об этике). Поскольку считалось, что страх смерти приближает смерть, ослабляя организм в его борьбе с болезнью, то сообщение истинного диагноза заболевания рассматривалось равнозначным смертному приговору. Однако известны случаи, когда "святая ложь" приносит больше вреда, чем пользы: объективные сомнения в "благополучии исхода болезни" вызывают у больного тревогу, недоверие к врачу.

Отношение и реакция больного на болезнь различны, они зависят от эмоционально-психологического склада и от ценностно-мировоззренческой культуры пациента. Вопросы: "Можно ли открыть больному или родным диагноз, а может быть, надо сохранить его в тайне или целесообразно сообщить больному менее травмирующий диагноз?" – будут неизбежно возникать покуда существует врачевание и смерть.

В настоящее время российским специалистам доступны многочисленные зарубежные исследования психологии терминальных больных (terminus – конец, предел). Выводы и рекомендации ученых, как правило, не совпадают с принципами патернализма. Исследуя психологическое состояние терминальных больных, узнавших о своем смертельном недуге, доктор Елизавета Кюблер-Росс и ее коллеги пришли к созданию концепции "смерти как стадии роста". Схематично эта концепция представлена пятью стадиями, через которые проходит умирающий (как правило, неверующий человек): стадия "отрицания" ("Нет, не я", "Это не рак"), стадия "протест" ("Почему я?"), стадия "просьба об отсрочке" ("Еще не сейчас", "Еще немного"), стадия "депрессия" ("Да, это я умираю"), и последняя стадия – "принятие" ("Пусть будет").

Обращает на себя внимание стадия "принятия". По мнению специалистов, эмоционально-психологическое состояние больного на этой стадии принципиально меняется. К характеристикам этой стадии относятся характерные высказывания некогда благополучных больных: "За последние три месяца я жила больше и лучше, чем за всю свою жизнь". Хирург Роберт М. Мак, больной неоперабельным раком легкого, описывая свои переживания – испуг, растерянность, отчаяние, в конце концов утверждает: "Я счастливее, чем когда-либо раньше. Эти дни теперь на самом деле самые хорошие дни моей жизни". Известен случай, когда протестантский священник, описывая свою терминальную болезнь, назвал ее "счастливейшим временем своей жизни". В итоге доктор Е. Кюблер-Росс, глубоко изучившая проблему умирания, пишет, что "хотела бы, чтобы причиной ее смерти был рак"; она "не хочет лишиться периода роста личности, который приносит с собой терминальная болезнь". Эта позиция – результат осознания глубокой иронии человеческого существования: только "перед лицом смерти" человеку раскрывается смысл жизни и смерти.

Особенность научных медико-психологических исследований заключается в том, что их результаты совпадают с христианским отношением к умирающему человеку. Ортодоксальность Православия состоит в неприятии "лжесвидетельства" у постели безнадежно больного человека. Это "лжесвидетельство" "лишает личность решающего итогового момента прожитой жизни". В рамках христианского миропонимания смерть – это дверь в пространство вечности. Смертельная болезнь – это чрезвычайно значимое событие в жизни, это подготовка к смерти и примирение со смертью, это возможность принести покаяние, молить Бога о прощении грехов, это углубление в себя, интенсивная духовная и молитвенная работа, выход души в определенное новое качественное состояние. (По этому же поводу игумен Никон (Воробьев, 1963), один из духовных старцев нашего столетия, писал как-то, что рак, с его точки зрения, это милость Божия к человеку. Обреченный на смерть человек отказывается от суетных и греховных удовольствий, ум его занят одним: он знает, что смерть уже близка, уже неотвратима, и заботится лишь о том, чтобы подготовиться к ней – примирением со всеми, исправлением себя, а главное – искренним покаянием перед Богом [1]). В христианской терминологии качество смерти определяется понятием "успение", свидетельствующим о достижении душой этого состояния, об успешном исходе из жизни.

Признавая сосуществование различных этико-медицинских позиций и морально-мировоззренческих ориентаций, Всемирная Организация Здравоохранения и Всемирная медицинская ассоциация регулируют эту ситуацию с помощью международных медико-этических соглашений. Принципиальный характер по обсуждаемой теме носят Лиссабонская декларация Всемирной медицинской ассоциации о правах пациента (1981 г.) и декларация Всемирной Организации Здравоохранения о политике в области обеспечения прав пациента в Европе (1994 г.).

Несомненно, под влиянием этих документов произошли изменения в российском законодательстве. В ранг закона возведено право пациента на информацию о состоянии своего здоровья, "включая сведения о результатах обследования, о наличии заболевания, его диагнозе и прогнозе, связанном с ним риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, их последствиях и результатах проведенного лечения" (статья 31-я 4-го раздела "Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан"). Новая законодательная рекомендация обязанности врача информировать и права пациента на информацию – одно из принципиальных новшеств нашего законодательства.

В ноябре 1994 года Ассоциацией врачей России был принят "Этический кодекс российского врача", где в разделе "Врач и права пациента" (ст. 9) "право пациента на адекватную информацию о своем состоянии" получает признание. Закрепление этого положения в неправительственном профессиональном медицинском объединении свидетельствует о том, что право, введенное "сверху", принято и "снизу". Многие врачи признают сегодня значение правил "этического обсуждения", "искусства общения" с тяжело больными пациентами. Как важно, чтобы среди них достойное место заняла позиция великой княгини Елизаветы Феодоровны, которую Архиерейский Собор Русской Православной Церкви в 1992 году причислил к лику святых. В 1909 году она создала в Москве Марфо-Мариинскую обитель Милосердия, где была не просто настоятельницей, но участвовала во всех ее делах как рядовая сестра милосердия – ассистировала при операциях, делала перевязки, утешала больных и полагала: "Безнравственно утешать умирающих ложной надеждой на выздоровление, лучше помочь им по-христиански перейти в вечность" [2].

Примечание:

[1] Игумен Никон (Воробьев). Нам оставлено покаяние. Письма. М., 1997.

[2] Святая преподобномученица Елизавета. Житие. Акафист. Храм Рождества Богородицы, с. Поярково. С. 28.