Это только начало пути

All alone in space and time.

There's nothing here but what here's mine.

Something borrowed, something blue.

Every me and every you.

Placebo "Every You Every Me"

На следующий день к нам пришли попрощаться Оливия, Стефан и Элис. Они взяли с нас обещание встретиться на каникулах и вообще держать их в курсе происходящего. Эндрю и Тейлор тоже заглянули перед отъездом и принесли Перл, про которую мы совсем забыли. Оказывается, она мяукала полночи, пока Эндрю не взял ее к себе. Пришлось отдать котенка Элис на время, пока Скорп не вернется домой, потому что миссис Уайт была неумолима в своем: «Никаких животных в Больничном крыле!».

Весь день мы украшали доверенное нам помещение под незлобное ворчание все той же миссис Уайт. Елку поставили в углу у камина. Ну как поставили — трансфигурировали из небольшой веточки, принесенной Лили. Затем мы с ней устроили шуточную возню за места для елочных игрушек: каждый старался повесить как можно больше своих шаров и помешать сопернику. Но баталию пришлось прекратить после того, как Скорпиус заявил, что у него рябит в глазах и начинается мигрень. Следующие минут двадцать все желающие могли лицезреть нашу с ним увлеченно целующуюся пару. А что? Я уверен, что поцелуи и секс — универсальные лекарства от многих недугов, особенно от мигрени.

Наконец елка была наряжена. Еще мы с сестрой развесили гирлянды, ветки омелы и, разумеется, носки над камином. После праведных трудов решено было устроить перерыв на какао и горячий шоколад, которые притащили эльфы.

Ближе к вечеру стали подтягиваться участники праздничного ужина, немного озадаченные столь необычным местом его проведения. Первой появляется мама.

— Дети, а куда ставить еду? Где же стол? — она вертит головой, осматривая помещение.

— Можно трансфигурировать вот эту койку, — Лили взмахивает палочкой, и на месте лежака уже стоит длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, до боли напоминающей простыню...

— М-да, — мама, похоже, тоже улавливает сходство. — Ну и славно. Лили, помоги расставить блюда.

Пока они занимаются сервировкой стола, я приспосабливаю скамьи из приемной под стулья и табуреты, чтобы все могли разместиться с удобством. Скорпиус уже несколько часов мирно спит: его все еще мучает слабость, поэтому он быстро утомляется.

Отец аппарирует вместе с Джеймсом. Мы трое обмениваемся сдержанными кивками. Последними прибывают Малфои в полном составе и вереница домашних эльфов с различными яствами на подносах. Отец, конечно, смотрит на Люциуса и Драко неодобрительно. Когда он повзрослеет?

А вот Драко Малфою нет дела до взглядов Гарри Поттера. Только появившись и наспех пожав мне руку, он направляется к кровати сына, который уже проснулся.

— Как ты себя чувствуешь? — мистер Малфой щупает лоб Скорпиуса и озабоченно всматривается в его лицо.

— Все нормально, пап. Мне бы переодеться к ужину. Вы не принесли мне что-нибудь из вещей?

— Бабушка захватила кое-то. Вот, держи, — Драко протягивает Скорпу сверток. — Тебе помочь?

— Нет, спасибо, пап. Сев? — подхожу ближе. — Поможешь мне привести себя в порядок, если не очень занят?

— Конечно, — неуверенно смотрю на мистера Малфоя, но тот усмехается.

— В детстве, когда ты болен и слаб, привести себя в порядок тебе помогают родители, в молодости — близкие друзья, в зрелом возрасте — супруг или супруга, а в старости — дети или внуки. По крайней мере, так должно быть. Видимо, сын, из детского возраста ты действительно вышел, — сказав это, Драко Малфой разворачивается и направляется к своим родителям, которые отдают какие-то распоряжения эльфам.

Помогаю ошарашенному Скорпиусу подняться и веду его в ванную комнату. Пока наполняется ванна, он сидит на краю и задумчиво водит рукой по воде.

— О чем думаешь?

— Не поверишь, — Скорп улыбается, все также глядя на воду, — о словах отца. Так себе мудрость, но почему-то цепляет за живое. А ты как думаешь? — он поднимает голову и вопросительно смотрит на меня.

— Даже не знаю... Вообще, он просто понял, что ты уже не ребенок, что у тебя есть тот, кто сможет о тебе позаботиться. И это пугает твоего отца по нескольким причинам. Во-первых, он не знает, достаточно ли хорошо я буду заботиться о тебе. Во-вторых, он пока не понимает, какую роль он теперь играет в твоей взрослой жизни. В-третьих, он не уверен, что ты будешь рядом, когда ему это понадобится. Возможно, ты будешь поглощен своими делами и проблемами. Но он справляется со всем этим гораздо лучше, чем мой отец. Так, ванна наполнена, ваше высочество, — Скорп еще мгновение пристально смотрит на меня, затем кивает, раздевается и погружается в воду.

Из ванной мы появляемся только после требовательного стука и рассерженного шипения Лили. Подумаешь, немного увлеклись поцелуями и совсем чуть-чуть ласками. Помогаю Скорпу высушить волосы, пока он одевается. Наконец выходим к остальным родственникам, которые уже за столом. Сели они, естественно, в разных концах, то есть Малфои — в одном, а Поттеры — в другом. Мы же выбираем себе места где-то в центе, на одинаковом удалении от обоих семейств.

...Ужин проходит в напряженной атмосфере. Мы общаемся в основном как-то парами или тройками. Разговоры вспыхивают то тут, то там, но практически сразу затухают, не получив общей поддержки.

— Лилиан, а чем увлекаются современные леди? — любезно спрашивает у моей сестры Нарцисса Малфой.

— О, ну... разным. Наверное, мода, музыка, книги, — всегда бойкая Лили теряется от такого обращения и смущенно утыкается в тарелку. Нарцисса понимающе улыбается и задает вопрос уже маме:

— Джиневра, а почему вас не видно на светских мероприятиях?

— О, ну... Гарри их не особо любит, устал от разных приемов еще в юности, и дел всегда много, сами понимаете... — мама осекается. Вряд ли Нарцисса Малфой сама следит за поместьем и садом, да и детьми она не обременена.

— Северус, а как продвигается твой проект? — неожиданно спрашивает Драко. Люциус тоже проявляет заинтересованность, но, скорее всего, это просто способ прогнать сонливость.

— Прекрасно. Сдал куратору последние образцы зелья, он планирует проверить их за каникулы. В следующем семестре начнем испытания, — неожиданно я замечаю, что на другом конце стола становится подозрительно тихо. Слегка поворачиваю голову и встречаюсь с внимательным взглядом отца, который не обещает ничего хорошего.

— Что за проект, Ал? — непринужденно интересуется он. Хочу сделать очередное замечание насчет имени, но Скорп сжимает мою ладонь и едва заметно качает головой.

— Моя выпускная работа по Зельеварению.

— Неужели? Почему мы ничего об этом не знаем?

— Потому что вы никогда не интересовались этим моих увлечением, поэтому я и не стала говорить, чтобы не провоцировать очередных назидательных речей.

— Поттер, тот факт, что ты никудышный зельевар, еще не значит, что нужно клеймить позором столь славную профессию.

— Я не с тобой разговариваю, Малфой! — отец начинает закипать. Джеймс выглядит настороженным, как будто не знает точно, что нужно делать. Мама же тяжело вздыхает и подпирает голову рукой, чтобы удобнее было наблюдать за очередным спектаклем.

— Чем грубить, лучше бы задумался: почему я знаю о твоем сыне больше, чем ты?

— А о своем тоже все знаешь?

— Не все, но какой у него выпускной проект, я осведомлен.

— Ты на что намекаешь, Малфой? — сидящий рядом Скорпиус закатывает глаза и горестно качает головой.

— Я устал, хочу лечь. Проводи меня, — шепчет он мне на ухо.

— Хорошо, — мы встаем и неспеша идем к кровати, ни слова не сказав остальным. Да и вряд ли кто-то заметит наше исчезновение, потому что там намечается нешуточная ссора.

Помогаю Скорпиусу лечь, укутываю его одеялом.

— Ложись со мной, там все равно делать нечего, — тихо говорит Скорп.

Конечно, я не могу отказаться от такого предложения, да и не хочу. Утром посчитаем выживших. Ну а о раненых можно не переживать особо, мы все-таки в Больничном крыле — найдут что-нибудь в аптечке.

Отгораживаю нас ширмой и накладываю Заглушающие Чары. Затем устраиваюсь под боком у Скорпиуса и быстро засыпаю под его размеренное дыхание.

* * *

Утро встречает нас шуршанием оберток и радостными восклицаниями. Выползаю из кровати и иду считать трупы. Странно, но их нет. Впрочем, как и наших со Скорпом отцов. Может, остальные их уже закопали и теперь наслаждаются праздником?

— Всем доброе утро!

— Доброе! — отвечают мне пять вполне довольных жизнью людей. Да, общая атмосфера разительно отличается от вчерашнего ужина.

— Лезь под елку, доставай свои подарки, — весело кричит Лили, распаковывающая очередной сверток.

— Ага, сейчас. А где отец и мистер Малфой? — присутствующие заговорчески переглядываются и синхронно улыбаются.

— После того, как вы вчера ушли, они начали форменный скандал, — мама неодобрительно качает головой. — Припомнили друг другу все детские обиды. Но когда перечисление дошло до похода в Запретный лес на первом курсе, Люциус вдруг предложил им выпить за такое количество впечатлений, которые можно еще и внукам пересказать. И налил какого-то вина. Драко и Гарри от неожиданности послушно приняли кубки и выпили. А потом еще, и еще. Собственно, через полчаса они уже сидели у камина и рассказывали друг другу, как тяжело было пройти через Вторую Магическую Войну, и совершенно искренне сочувствовали один другому. Кстати, Люциус, а что вы им дали?

— Есть такой сорт вина: попробуешь глоток и не успокоишься, пока не напьешься до потери сознания. Особый рецепт, очень древний. Такое вино в Норвегии варили Болотные Ведьмы и поили им путников, чтобы те оставались у них навсегда [1]. Вот так и пропадали люди в топях.

— О, это многое объясняет, — мама широко улыбается. — Ну вот, в итоге они отправились на экскурсию по Хогвартсу, вспоминать школьные годы, только уже без взаимных претензий, прихватив бутылку вина с собой. Где-то через час мы отправили за ними одного из эльфов, который обнаружил этих «закадычных врагов» мирно спящими в одном из коридоров. А сегодня, придя в себя и выпив по две порции Антипохмельного Зелья, они решили освежить впечатления от квиддичных поединков и отправились на поле.

— Так зима же, холодно как-то для квиддича, — моему удивлению нет предела.

— Я им то же самое говорил, но они только отмахнулись и ушли играть. Все-таки совместное пьянство и похмелье очень сближают людей, — со смехом отзывается Джеймс.

Следующие два часа прошли за распаковыванием и рассматриванием подарков. Видимо, родители предупредили всех наших многочисленных родственников, куда их надо присылать вместе с поздравлениями и пожеланиями, потому что периодически под елкой появлялись новые свертки.

К обеду проснулся Скорп и тоже сразу устремился к подаркам. Наконец, вернулись наши отцы, красные от мороза, разгоряченные и счастливые как дети. Было так ново и непривычно наблюдать за смеющимся, а не вечно угрюмым отцом. Может быть, это только первая ласточка, и нас ждут большие перемены? По крайней мере, обед прошел оживленно и без ссор.

После чая все засобирались по делам: Драко и Люциус на какую-то бизнес-встречу, мама и отец в гости к тете Гермионе, Лили к Элис, а Джеймс к друзьям по команде. Я, конечно, решаю остаться со Скорпиусом и, что странно, не встречаю протестов. Наоборот, отец как будто что-то решает для себя и приглашает меня поговорить наедине. Выходим в коридор.

— Знаешь, сын, не обещаю, что этот разговор легко мне дастся, — начинает он. — Мы ведь уже давно не разговаривали с тобой по душам, и я действительно понятия не имею, что происходит в твоей жизни. Я только сейчас это осознал. Грустно, конечно, что так получилось. Просто ты всегда был для меня загадкой, которую я, видимо, не очень-то старался разгадать. А ты снова и снова делал то, что было мне неприятно на подсознательном уровне: попал на Слизерин, занялся Зельеварением, начал встречаться с Малфоем, настаивал на имени «Северус». Я не знал, как правильно вести себя с тобой. Джеймс похож на Сириуса, Лили на маму, ты... Наверное, на меня — такой же упрямый, целеустремленный и порывистый. Возможно, это еще одна причина, по которой мы не могли найти общий язык. Но я надеюсь изменить это, если ты дашь мне еще один шанс.

— Знаешь, отец. Ты сказал, что не знал, как вести себя со мной. А тут нет никакой премудрости. Говорят, что детей надо просто любить, вот и все, — отец в недоумении смотрит на меня, но потом он понимает, что я имею в виду, и потрясенно качает головой.

— Глубокая мысль. Думаю, с этим я справлюсь.

— Большего и не надо.

— Что ж, тогда увидимся завтра. Я все-таки хочу, чтобы каникулы ты провел дома, с нами и другими родственниками. Обещаю, что не буду запрещать видеться со Скорпиусом.

— Хорошо. Я совсем не против домашних каникул.

— Ну вот и отлично, Ал... гм... Северус, — я искренне улыбаюсь отцу впервые за долгое время. Мы торжественно жмем другу другу руки и расходимся. Это большой шаг вперед для наших отношений.

[1] Взято из сказки Г.Х. Андерсена «Лесной Холм». Правда, там была Баба-Болотница и варила она пиво, но это как-то не ком иль фо =)))

* * *

В Больничном крыле тихо. Я сижу с подаренной Розой книгой «Редкие яды, не имеющие противоядия». Прекрасный рождественский подарок! Ну, Роза в своем репертуаре. Жду, пока Скорпиус вернется с осмотра. Миссис Уайт разрешила ему завтра уехать домой, только обещала навестить в конце недели и убедиться, что он в порядке.

Из кабинета медсестры они выходят вдвоем. Скорпиус выглядит хорошо: никакой болезненной бледности, не то что позавчера или даже вчера.

— Так, молодые люди! Мне нужно отлучиться до вечера, поэтому оставляю свои владения под вашу ответственность. Если что, директор Макгонагалл еще у себя, обращайтесь к ней, — сказав это, миссис Уайт уходит.

— Как ты? Нормально себя чувствуешь? — подхожу к Скорпу и бережно провожу рукой по его щеке.

— Вполне, — он игриво улыбается и тянется за поцелуем, который тут же получает.

Мы закрываем двери заклинанием и устраиваемся на кровати. Признаться, я успел соскучиться по нашим ласкам.

Я без ума от его хриплого шепота и громких вскриков, запаха волос и вкуса кожи, а еще от его острых ноготков, которые впиваются то в спину, то в предплечья, то в бедра...

Через пару минут мы уже обнажены, и я начинаю целовать его шею и одновременно неторопливо гладить руки, грудь, задевая соски и заставляя Скорпа выгибаться, бедра, живот, не касаясь его эрекции, ягодицы... Скорпиус трется об меня и тихо постанывает. Его глаза закрыты, губа закушена. Не могу удержаться от соблазна и накрываю эти губы своими. Не разрывая поцелуя, нежно развожу ноги Скорпа в стороны и устраиваюсь между ними. Он тут же обхватывает ногами мои бедра и вжимается в меня еще сильнее.

С того вечера в Выручай-комнате наши сексуальные отношения значительно продвинулись. Ведь Скорпиус проводил в моей кровати каждую ночь, и у нас была возможность поэкспериментировать. И вот однажды он сам попросил меня поласкать его пальцем. Я немного растерялся сначала, но потом сообразил, что Скорп имел в виду. Мы начали очень осторожно, с одного пальца, который я с каждым новым разом погружал все глубже. Когда Скорпиус освоился с новыми ощущениями и начал получать удовольствие, я добавил второй палец, а через некоторое время и третий. Собственно, мы никуда не торопились, нас устраивали и другие способы удовлетворить другу друга, без проникновения. Поэтому я постепенно растягивал Скорпа, не травмируя его, а когда он посчитал, что готов, мы в первый раз попробовали анальный секс. Было не безупречно, конечно, но вполне хорошо для нас обоих. По крайней мере, Скорпиусу не было слишком больно ни во время акта, ни после, и он смог кончить, когда я еще был внутри. Это, естественно, прибавило мне очков, а Скорпу желания повторить.

— Надо взять что-то вместо смазки, — жаркий шепот отрывает меня от увлекательного облизывания хрупких ключиц и поглаживания нежной дырочки. Точно, смазка!

Верчу головой, но так и не нахожу ничего подходящего. В это время Скорп стаскивает с прикроватной тумбочки свою палочку и призывает баночку с обычным увлажняющим кремом. Ну, это уже кое-что.

Открываю крышку, обильно смазываю пальцы и начинаю готовить Скорпа. Он слегка напрягается в начале, но быстро расслабляется и уже подается мне навстречу. При этом его руки непрерывно скользят по моим спине, плечам, шее, волосам. Скорп вообще редко размыкает объятия во время секса. Это затрудняет движения и выбор поз, но все мелочи, по сравнению с его тонкими пальчиками, сжимающими мои ягодицы на пике удовольствия.

Вытаскиваю пальцы, смазываю член. Скорпиус разводит ноги шире и приподнимается на локтях. Боги! Как же он сексуален в этот момент. Подхватываю его под колени, притягиваю к себе, осторожно ввожу головку пениса. Скорп с шумом втягивает воздух и на мгновение задерживает дыхание. Я знаю эту его особенность, поэтому продолжаю входить. Тогда он откидывается на подушку, вцепляется руками в спинку кровати и начинает покачивать бедрами, облегчая мою задачу.

Наконец мой член полностью внутри, я даю ему пару секунд привыкнуть и начинаю двигаться. Это потрясающие ощущения: горячая, пульсирующая, немного скользкая плоть сжимает твой орган, затягивая глубже и глубже. Поэтому мне нравится двигаться короткими толчками, практически не выходя из Скорпа. Но самое возбуждающее — смотреть на выражение его лица и чувствовать, как он сильнее прижимает меня к себе ногами.

— Иди ко мне, — хрипло шепчет Скорпиус и протягивает ко мне руки. Конечно, все, что захочешь.

Ложусь на него, обнимаю за талию, утыкаюсь носом в изгиб шеи. Мы двигаемся в одном ритме, его стоны переходят в отрывистые вскрики, давление на мой член внутри него усиливается. Я всегда кончаю первым, а потом уже довожу до оргазма Скорпиуса. Вот и сейчас я чувствую, как в ушах начинает шуметь, движения становятся беспорядочными, и, наконец, меня накрывает горячая волна удовольствия. Все еще вздрагивая, выхожу из Скорпа, устраиваюсь рядом и ласкаю его, пока он не кончает с протяжным стоном.

Двигаться совсем не хочется, но надо забраться под одеяло, потому что в Больничном крыле прохладно.

Скорпиус лежит на спине, а я примостил голову у него на груди и вырисовываю какие-то узоры вокруг его правого соска. Завтра мы разъедемся по домам, и эта перспектива не радует. Знаю, что отец разрешил нам встречаться, но мне все равно тревожно отпускать Скорпа. Наверное, я теперь буду волноваться каждый раз, когда нам придется расставаться, пусть даже на короткое на время. Ничего не поделаешь, я люблю его.

Неожиданно меня пронзает непреодолимое желание оставить на Скорпиусе свои метки, как-то обозначить свое право на него. Подтягиваюсь к его шее и впиваюсь губами в местечко чуть выше левой ключицы. Скорп вздрагивает, но не отстраняется. Поставив один засос, принимаюсь за следующий. Когда их уже три, Скорп наконец подает голос:

— Ну и что ты делаешь? Кстати, это не очень приятно.

— Знаю, но я хочу, чтобы они напоминали тебе обо мне, — приподнимаюсь и смотрю Скорпу в глаза. Он усмехается.

— Даже если захочу, мне тебя уже не забыть. Потому что ты — здесь, — Скорп ласково касается пальцами моего виска, — и здесь — теперь его ладонь ложиться прямо напротив моего сердца, — и здесь, — рука мягко обхватывает мой член. При этом Скорп источает уверенность и спокойствие, а главное, нежность и искренность, поэтому я прекрасно понимаю, что же он хочет мне сказать.

— Я тоже тебя люблю, — улыбаюсь, целую мое красноволосое чудо и с чувством выполненного долга снова пристраиваю голову на его груди.

Вполне вероятно, что дальше нам будет нелегко, как и всем недавно сложившимся парам. Но наши чувства взаимны, мы движемся в одном направлении, значит, все должно получиться. К тому же, благодаря нашим отношениям Гарри Поттер и Драко Малфой прекратили свою вражду, ставшую практически легендарной. Полагаю, это вполне однозначный намек на то, что вместе мы можем все.

the end

14.02.2011