Системный кризис переходной эпохи: от традиционного общества к индустриальному и постиндустриальному

Парадоксальность ситуации 60 – 80-х гг. в том, что в теоретическом плане предлагалось много умных вещей, но реальное развитие событий шло в другую сторону. В материалах партийных съездов поднимались следующие вопросы:

1. переориентация на экономические методы управления народным хозяйством;
2. придание нового импульса НТР;
3. создание социально-ориентированной экономики.

Но в реальности дело шло все хуже и хуже. Ни один пятилетний план не был выполнен, в том числе 8-я пятилетка (1966 – 1970 гг.), которая традиционно считается успешной. Двойная мораль, противоречие между словом и делом стали привычными. Складывалось такое впечатление, что “гребцы бросили весла”. Казалось, что административно-командная система делала все, как и раньше. Но эти призывы и решения не срабатывали. Ранее административно-командная системы в таких случаях была достаточно эффективной. Эффективность обеспечивалась способностью мобилизоваться, обеспечить ресурсы и людей. Если возникала задача, она решалась. Так было с индустриализацией, с изготовлением ракетно-ядерного оружия и в других, менее серьезных случаях. Чем же объяснить паралич воли в 70-е годы? Объяснить это явление можно лишь тем, что кризис переживала сама модель государственно-монополистического социализма. При анализе сложившейся ситуации бросается в глаза следующее: экономическая политика была чрезвычайно противоречива и непоследовательна. В середине и во второй половине 60-х годов (1964 – 1965 гг.) в противовес сложившейся административной структуры с ее вертикальными связями и централизмом был взят курс на формирование экономического интереса, осуществление НТР и, наконец, робкие попытки социально-благотворительной, покровительственной ориентации экономики.

С другой стороны, не упускались и административные рычаги, опирающиеся на систему вертикальных связей.

Вокруг реформ разгоралась определенная политическая борьба, которая нашла выражение в некоторых противоречиях между председателем Совета министров А. Косыгиным и Генеральным секретарем ЦК КПСС Л.И. Брежневым. Рубежом стали события 1968 г. в Чехословакии. Экономические реформы в Советском Союзе начали сворачиваться. Для политического руководства стало ясно, что демократизация в экономике ведет и к демократизации в политической сфере. Уровень мышления высшего политического руководства страны был невысоким, а временами и примитивным. Так Л.И. Брежнев был четок и определен в двух вопросах:

1. в отсутствии каких бы то ни было ограничений в затратах на военные исследования и военные расходы;

2. в обеспечении страны хлебом (вплоть до закупок за границей).

Имелись противоречия и в концепции новой экономической реформы. Эти противоречия выражались в следующем.

1. Прибыль объявлялась основным экономическим показателем, а механизм ценообразования оставался прежним с помощью административной установки, а не рыночным путем.

2. Главные показатели по-прежнему планировались от достигнутого.

Достаточно традиционно и официально утверждалось, что реформа пошла успешно. Подтверждение тому - выполнение планов 8-й пятилетки по основным показателям и темпам развития. Но реальные расчеты убеждают, что это не так. Об этом, в частности, писал экономист Селюнин в статье “Лукавая цифра”. Он доказывает, что, как и в предыдущий период, было снижение темпов роста производительности труда и национального дохода. Борясь с этим, государство предпринимало чисто административные меры. Так в 1971 г. был введен показатель по принудительному повышению производительности труда на определенный процент в год. В начале 70-х годов менее устойчивой стала позиция А. Косыгина, политические амбиции вновь возобладали над экономической целесообразностью. Планировалась ликвидация ручного малоквалифицированного труда, но этого не произошло. В 1970 г. доля работающих, занятых на ручной малоквалифицированной работе типа “подай-принеси” составляла 40 %, а в 1980 г. достигла 50 %.

Для большинства социалистических стран стартовым уровнем избран 1950 год – год, к началу которого в основном было завершено восстановление экономики. Производство ВВП на душу населения в СССР составляло: в 1950-1956 гг. – 101,4 %; в 1956 – 1968 гг. – 101,4 – 116 % от среднемирового уровня. В конце 60-х – первой половине 70-х годов произошло значительное замедление экономического роста в СССР, хотя темпы еще превышали среднемировые. Причинами относительного роста были:

1. завершение количественной индустриализации в СССР;
2. приток нефтедолларов;
3. структурная перестройка на Западе.

В 1976 г. СССР достиг самого высокого относительного уровня экономического развития – 118 % среднемирового показателя, после чего его позиции уже только ухудшались (в 1991 г. – 98,9 %.).

В 70-е годы СССР вышел на первое место в мире по производству стали, нефти, кожаной обуви, сахара и некоторых других товаров и продуктов. Но количественные показатели вне рыночной экономики ничего не объясняли, так как, во-первых, на мировом рынке на первое место стали выдвигаться наукоемкие, ресурсосберегающие отрасли, во-вторых, качественные показатели оставляли желать лучшего. В 1984 г. в СССР выплавка черных металлов – железа, стали, чугуна составила 154 млн. тонн. Конечный продукт – прокат металла – составил лишь 120 млн. тонн (34 млн. тонн – потери). Япония выплавила в этом же году 120 млн. тонн, столько же составил прокат. Установки по непрерывной разливке стали, изобретенные в СССР, обеспечивали 73 % производства в США, 50 % - в Японии, 18 % - в СССР. Потери металла на обрабатывающих предприятиях СССР составляли еще 20 млн. тонн, включая 10-12 млн. тонн стружки. Из-за низкого качества металла и отсутствия надлежащих условий хранения 15-17 млн. тон в год превращалось в ржавчину. Ассортимент продукции металлургической промышленности был бедным - 3500 наименований, что приводило к перерасходу металла; в США - 13 500 наименований. Выпуская больше всех в мире стали, СССР закупал качественные стали и стальной лист в странах Общего рынка, и такая же ситуация была в остальных отраслях народного хозяйства.

СССР в 1980 г. не только не догнал США по основным показателям, как это планировалось программой, но и отстал от Японии.

В 1980 г. валовая продукция в миллиардах долларов составила:

1. Европейское сообщество - 2 700;

2. США - 2 600;

3. Япония - 1200;

4. СССР - 1050.

По меньшей мере неправдоподобно прозвучало утверждение нового председателя Совета министров СССР Тихонова о том, что СССР выпускает 20 % объема мировой продукции (“Правда”, 7.11.1980 г.). Даже внедрение новой техники и технологии не давало эффекта в результате чрезмерной централизации и неверных решений. В 1985 г. уже 70 % предприятий подчинялись центру.

Драма административно-бюрократического аппарата - это драма регулировщика на перекрестке. Пока движение небольшое, он справляется, но как только движение возрастает, малейшая ошибка приведет к хаосу. Отсюда неэффективные решения, бессмысленная трата ресурсов. Только строительство ныне бездействующей Байкало-Амурской магистрали (БАМ) обошлось в 300 млрд. рублей.

В результате ликвидации совнархозов в 1964 – 1970 гг. была восстановлена структура министерств. По состоянию на 1 января 1966 г. в стране было уже около 600 министерств, госкомитетов и других ведомств. Первоначально они были слабы, и в этом видна основная причина некоторой активности и развития производства. Затем министерства подмяли под себя предприятия, постепенно превратившись в монополии и монополистов и стали защищать партикулярные, ведомственные интересы, в том числе и в ущерб всему народному хозяйству СССР.

На ситуации в экономике сказывались и внешнеполитические амбиции - участие СССР в гонке вооружений. По подсчетам экономистов 40 % расходной части бюджета СССР в конце 80-х годов тратилось на прямые военные расходы (200-250 млрд. долларов в год). В сущности, это был бюджет военного времени на протяжении нескольких десятков лет. По оценкам Института экономики и прогнозирования НТП АН СССР в 1988 г. удельные вес инвестиционного оборудования в конечной продукции в советских ценах составлял:

• машиностроение - 50 %;
• производство вооружения и военной продукции - 31 %;
• товары народного потребления - 19 %.

При пересчете в долларах по мировым ценам:

• вооружение и военная продукция - 62 %;
• машиностроение - 32 %;
• товары народного потребления - 6 %.

Производством вооружения занимались Минавиапром (75 % продукции), Минсудпром (50 %), Миноборонпром, Минобщемаш, Минрадиопром, Минэлектропром, Минсвязи, Минатомэнергопром и другие министерства. Это нельзя было объяснить только “синдромом 1941 года”. Высшее политическое руководство шло на поводу у военно-промышленного комплекса. Официальная статистика называла 7 % расходной части бюджета на военные расходы. В 1979-1988 гг. СССР, в 7 раз уступая странам НАТО по валовой продукции, произвел вооружения больше, чем все они вместе взятые. За этот период СССР построил танков больше, чем США в 3,5 раза, бомбардировщиков - в 4 раза, истребителей, военных вертолетов, подводных лодок - в 3 раза больше.

Только в результате соглашения с НАТО СССР обязался уничтожить:

• 39 тыс. танков;
• 42 тыс. БТР;
• 48 тыс. артиллерийских орудий;
• 40 тыс. тонн химических бомб.

Уже в 1980 г. СССР превзошел США по объемам продажи оружия. Советский экспорт в 1988 г. составил 21 млрд. долларов (44 % от мирового экспорта оружия). США продали оружия на 14,3 млрд. долларов. Советский экспорт осуществлялся в кредит, в основном неплатежеспособным агентам, исходя из их политической ориентации и интересов советских чиновников от военных ведомств. Единственная страна, которая реально и регулярно расплачивается с Россией хотя бы поставками товаров - это Индия. Ирак закупил в 1988 г. оружия на 1,5 млрд. долларов, из них наличными СССР получил 50 млн. долларов. остальную часть - поставками нефти по советским обязательствам в Болгарию, Венгрию, Индию по ценам в 5 раз ниже мировых. Это считалось самой удачной сделкой.

Военно-промышленный комплекс (ВПК) СССР был единственной сферой народного хозяйства страны, где трижды после окончания войны была произведена полная смена технологического оборудования, хотя затраты на изготовление единицы продукции превышали все разумные пределы. Недостатки организации производства, чрезмерное расточительство уникального сырья, материалов, энергии, прикрывались завесой секретности и использованием огромного количества достаточно дешевого по мировым ценам ручного квалифицированного труда. Суперсовременная военная техника зачастую была уникальной, чуть ли не ручной подгонки. Наряду с общей дешевизной в этом была причина ее конкурентоспособности.

Аппарат управления замыкался в себе. На XXIII съезд КПСС (1966 г.). Шелепин был снят с должности во время официальной поездки в Великобританию и назначен на специально придуманную должность первого (на самом деле, третьего по счету) заместителя секретаря ЦК Украины. В последующем Шелепин выражал сожаление, что принимал участие в замене достаточно сильного лидера Хрущева на Брежнева. К концу 70-х годов чистка завершилась. Основой политики стал лозунг “Доверие, бережное отношение к кадрам!”. От “кадров” требовалось одно - политическая стабильность (“живи и не мешай жить другим”), а каким путем это достигалось, в принципе, было все равно. В 1978 г. Е. Лигачев, будучи Первым секретарем Томского обкома, приказал размыть винтами кораблей найденные на берегу реки Оби останки расстрелянных. По приказу Первого секретаря Свердловского обкома Б. Ельцина был снесен “дом Ипатьева”, в подвале которого в 1918 г. была расстреляна семья Николая patronyma – наименование по отцу; от onyma – имя) – одна из форм общественной организации, характерная для патриархально-родового строя и часто сохраняющаяся в классовом обществе вплоть до капитализма. П. представляет собой группу родственных больших или маленьких семей, имеющих определенное хозяйственное, общественное и идеологическое единство и общее патронимическое, т.е. образованное от собственного имени основателя. П. в данном случае – марксизм-ленинизм.