Что ты чувствуешь?

Он, еле разжав зубы, выдохнул:

Боль.

Боль?

Да. – Он удивленно посмотрел на нее. - Откуда, откуда в тебе столько боли, я не понимаю? Ты так хорошо выглядишь, все неприятности закончились, у тебя все впереди, и при этом ты исторгаешь из себя столько страха, боли и отчаянья, столько отрицания жизни. Почему?

-Это из первой ненаписанной и непрочитанной части, долгая история. Когда у тебя сильная сердечная зубная боль, ничего уже не хочется.

-Ты знаешь, можно удалить все зубы и поставить себе съемные протезы на обе челюсти, тогда никакой кариес тебе не грозит и о зубной боли можно будет забыть, – съязвил он.

-Большинство людей именно так и поступает. Потребляет суррогаты, суррогаты семьи, суррогаты чувств, выбирает покой и мнимую уверенность.

-Покой – это смерть. Людей очень интересует, есть ли жизнь на Марсе, а почему никто не спрашивает, есть ли жизнь на Земле? Я не хочу жить среди беззубых людей, чавкающих манку. И никто не хочет, просто не все могут себе в этом признаться. Возможно, если бы они услышали то, что сейчас услышал я, что-нибудь изменилось бы.

-Ты правда так думаешь?

-Конечно, я ведь не единственный изнывающий от тишины. Ты говоришь, надо писать историю жизни, но идеальная почва для творчества это когда в душе все как-то не устроено, душа должна мучаться сомнениями и противоречиями, а для этого она должна быть. Теперь я понял, о чем ты говорила. Извини, я на минутку выйду на свежий воздух.

Он вышел из машины. Прикрыл за собой дверь. И обратился к себе самому:

-Делай что хочешь. Но я хочу, чтобы Нику ты вывел за пределы всей этой истории, то, что вначале написал, можешь оставить, но чтобы больше ни слова.

-Почему? Мне казалось, она тебе понравилась.

-Она слишком нормальная, и в твой фестиваль психов не вписывается.

-Ладно, договорились.

-Передай ей это письмо, пожалуйста.

___________________________

Он стоял посреди комнаты, погруженной в полумрак, освещаемой лишь небольшим ночником, стоящим на столе, за которым сидела девушка. Лица ее он не видел, она сидела, повернувшись к нему спиной, и писала что-то в своей тетради, было слышно лишь шуршание ручки по бумаге. Он подошел к ней поближе и положил на стол сложенный лист бумаги, она развернула его и начала вслух читать:

В твоей душе все обязательно устроится, печаль и скука сгинут навсегда, ведь жизнь твоя специально так придумана, чтоб сохранить на долгие года, тот самый след, который у тебя в душе хранится, который людям помогает жить, который сердце заставляет биться, страдать и мыслить, верить и любить. Я знаю, в жизни много не продумано, ошибки, трудности, пороки, зависть, зло, но знаю я, что в сердце не придумано, живет любви прекрасной чистое добро. Оно живет и сердце собирает, из множества кусочков льда, они от теплоты твоей оттают, и не замерзнут больше никогда.

Закончив читать, она повернулась к нему и произнесла:

-Мы все родом из детства.

-Там бы нам и оставаться.

____________________________

-Письмо я передам по возможности. Что еще?

-Ты не знаешь, - он кивнул в сторону Хранителя, - зачем я ей понадобился?

-Главное, чтобы ты знал, зачем она понадобилась тебе.

-Я знаю. Точнее дело не в этом, у меня этот вопрос просто не возникает.

-Ну, тогда счастливо.

-До встречи.

Он сел в машину, закрыл за собой дверь. Ее душа все еще звучала в нем, ее ноты перемешивались, рождая что-то новое, принадлежащее только ему.

-Светает уже, одна утренняя звезда осталась, мне пора к себе. Если хочешь, поехали вместе.

-Ты меня приглашаешь к себе в преисподню?

-Да, только учти, у меня там надпись над входом:

-«Оставь надежду всяк сюда входящий?».

-Опять книжек начитался? Там написано: «Ни о чем не жалеть».

-Надеюсь, мы никаких контрактов кровью подписывать не будем?

Она улыбнулась:

-Простого прикосновения вполне достаточно.

-Ладно. У меня только один вопрос: И все-таки, в итоге что побеждает – добро или зло?

-Откуда ты такие глупые вопросы берешь? Все это неправильно. Нельзя заставлять человека выбирать между любовью и ненавистью. В каждом человеке есть что-то хорошее и что-то плохое, пытаясь избавиться от одного, неизбежно убиваешь другое. Единственный способ сохранить себя – это согласиться на ничью, ничью с самим собой.

-И все-таки хотелось бы, чтобы... победила, - увидев ее укоризненный взгляд, он быстро оговорился, - ладно, ладно, мне и самому это слово... оскомину набило. Ничья, так ничья. Но это еще не точка, – он подумал немного, достал из кармана ручку и ткнул несколько раз в пространство перед собой, - это многоточие...