В процессе производства, и эти новые фактические отношения выразились в новых правовых понятиях

Г. Кареев уверяет нас, что материализм так же односторонен в применении к истории, как и идеализм. И тот и другой представляют собою, по его мнению, лишь «моменты» в развитии полной научной истины. «За первым и вторым моментами надлежит наступить третьему моменту: односторонности тезиса и антитезы найдут своё применение в синтезе, как выражении полной истины» 1. Это будет очень интересный синтез. «В чём будет заключаться такой синтез, — я пока говорить не стану». Жаль! К счастью, наш «историософ» не очень строго соблюдает эту, наложенную им самим на себя, заповедь молчания. Он немедленно даёт понять, в чём будет заключаться и откуда вырастает та полная научная истина, которая со временем будет понята, наконец, всем просвещённым человечеством, а пока известна лишь г. Карееву. Она вырастет из следующих соображений: «Каждая человеческая личность, состоя из тела и души, ведёт двоякую жизнь — физическую и психическую, не являясь перед нами ни исключительно плотью с её материальными потребностями, ни исключительно духом с его потребностями интеллектуальными и моральными. И у тела и у души человека есть свои потребности, ищущие своего удовлетворения и ставящие отдельную личность в различное отношение к внешнему миру, т. е. к природе и другим людям, т. е. к обществу, и эти отношения бывают двоякого рода» 2.

Что человек состоит из души и тела, это «синтез» справедливый, хотя и не то, чтобы уже очень новый. Если г. профессор знаком с историей новейшей философии, то он должен же знать, что об него, об этот самый синтез, она обламывала свои зубы в течение целых столетий, не будучи в состоянии справиться с ним как следует. И если он воображает, что этот «синтез» откроет ему «сущность исторического процесса», то сам г. В. В. должен будет согласиться, что с его «профессором» происходит что-то