Предпосылки социогенеза, ранние формы человеческого общества (праобщины архантропов и палеоантропов)

Историческая реконструкция первоначального человеческого общества представляет собой пожалуй самую сложную проблему первобытной истории. За отсутствием каких-либо прямых параллелей судить о нём можно только на основе косвенных данных. Это, с одной стороны, наши сведения о стадых взаимоотношения у обезьян, с другой стороны, некоторые факты археологии антропологии,а также те факты этнологии, которые с больше или меньшей долей вероятности могут рассматриваться как пережитки древнейшего, досапиентного состояния человечества. Сопоставление и анализ всех этих данных позволяют составить общее, хотя во многом и гипотетическое, представление об общественной жизни того времени, но конечно и оставляют место многочисленным неясностям, чисто логическим догадкам, спорным предположениями.

Начало праобщины (первобытного человеческого стада) очевидно совпадет с выделением человека из животного мира и образованием общества. Не вызывает никаких сомнений, что с возникновением целеполагающей трудовой деятельности было связано не только изменение отношения человека к природе, но и изменение отношений между членами первоначального человеческого коллектива. Таким образом, начало эпохи праобщины совпадает с появлением вполне осознанно изготовленных и применяемых орудий труда. Конец эпохи праобщины совпадает с переходом от раннего к среднему или позднему палеолиту.

Прогрессивное развитие каменных орудий, изменение физического типа самого человека, наконец, то обстоятельство, что общинный строй не мог возникнуть сразу, в готовом виде – всё это показывает, что праобщина не была застывшей во времени единообразной формой. Праобщина представляла собой, по-видимому, небольшую группу людей. Маловероятно, чтобы большая группа могла прокормить себя при слабой технической вооружённости раннепалеолитического человека и трудности добывания пищи. Трудно представить себе, что праобщина состояла более чем из нескольких десятков, скорее всего из 20-30 взрослых членов. Возможно, такие праобщины иногда объединялись в более крупные, но это объединение могло быть только случайным.

Жизнь праобщины скорее всего не была жизнью беспорядочно передвигавшихся с места на место собирателей и охотников. Раскопки в этом плане рисуют удивительную картину оседлости, впрочем конечно же относительной. В установлении такого образа жизни важную роль сыграло развитие охоты.

Трудно сказать, какая из двух отраслей хозяйства древних и древнейших людей – собирательство или охота – была основой их жизни. Вероятно, соотношение их было неодинаково в разные исторические эпохи, в разные сезоны, в разных географических условиях. Однако несомненно, что именно охота была более прогрессивной отраслью хозяйства, во многом определившей развитие первобытных человеческих коллективов. Объектами охоты в зависимости от фауны той или другой области были различные животные. О размерах охоты в какой-то степени можно судить на основе подсчёта костей, найденных на стоянках. Культурный слой многих из них содержит остатки сотен, а иногда даже тысяч животных. Охоту на крупных животных, особенно стадных, трудно себе представить без загонного способа. Именно охота более всего стимулировала организованность праобщины, заставляла её членов всё теснее сплачиваться в трудовом процессе и демонстрировала им силу коллективизма. И в то же время была охота наиболее эффективным источником получения мясной пищи.

Уже на самых ранних этапах антропогенеза и истории первобытного общества имело место регулирование в добывании и распределении пищи,в половой жизни и.т.д Этот процесс усиливался действитем естественного отбора, который способствовал сохранению именно тех коллективов, в которых сильнее были выражены социальная связь и взаимопомощь и которые противостояли врагам и стихийным бедствиям как монолитные объединения.

Одной из основных линий борьбы биологических и социальных начал в праобщине были отношения по детопроизводству или половые отношения. Здесь животные инстинкты должны были сказаться с особенной силой, а следовательно, и претерпеть сильнейшее давление со стороны развивавшегося общества.

Часть наших учёных считают, что праобщина как начальная форма общественной организации могла возникнуть лишь в результате растворения в ней зоологических семей и взаимной терпимости взрослых самцов т.е. установление нерегламентированных, неупорядоченных половых отношений, или промискуитета. Сторонники этой гипотезы исходят не только из логических соображений, но и из некоторых этнологических данных, а именно из известных многим отсталым племенам промикуитетных оргиастических праздников, в которых видят пережиток первоначальной свободы общения полов. Однако существует и приобретает всё больше сторонников и другая точка зрения, по которой праобщина унаследовала от предшествовавших ей животных объединений гаремную семью со свойственной ей регламентацией половой жизни. Если это так, то праобщина должна была состоять из нескольких гаремных объединений, время от времени перегруппировывавшихся вследствие смерти их глав, драк из-за женщин и т.и.д, и вообще менее устойчивых, чем сама праобщина.