Господь предсказывает об отречении Петра (Мф. 26, 34; Мк. 14, 34; Лк. 22, 34; Ин. 13, 38)

После Господь сказал: «когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Они отвечали: ни в чем. Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч; …Они сказали: Господи! вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно» (Лк. 22, 35-37). Мечом Господь называет слово проповеди. «Два меча» – обличение противополагаемого и утешение верующих. Слово разделяет на два вида – иной вид слово учения к верным, и иной – слово истины к врагам [Нил Синайский – Барсов].

Установление Таинства Евхаристии:

Об установлении Евхаристии на последней вечере Иисуса с учениками свидетельствует наряду синоптиками и ап. Павел: «Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание» (1 Кор. 11, 23-25). Господь установил Евхаристию по окончанию трапезы.

Особенность трапезы на Тайной Вечере – квасной хлеб (артос) в противоположность пресному (аксимону) (ПОЧЕМУ, ведь агнца съедают в этот праздник с пресным хлебом. Также вечером 14-го Нисана исчезало все квасное… м.б. потому, что Вечеря была 13-го?).

«Взял хлеб и, благословив, преломил» (Мф. 26, 26). Еще в галилейские дни в беседе о Хлебе Животном в капернаумской синагоге (Ин. гл.6) принятие в снедь плоти и крови Сына Человеческого предполагало пролитие крови и отделение ее от плоти, иначе говоря, страдание и смерть Христа. В установительных словах подразумевающееся досказано. Смысл Евхаристии как причастия смерти Христовой был совершенно ясен для ап. Павла: «Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет. Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней» (1 Кор. 26-27). Но участие в Страстях Христовых предполагает и участие в Его славе, т.е. обожение.

В Лк. 22, 17-20 упоминается о двух чашах. Евхаристическая чаша, предложенная после вечери: «Также и чашу после вечери, говоря…» (Лк. 22, 20), противополагается в Евангелии четырем чашам иудейской пасхи во время вечери, из которых, последняя, по всей вероятности, и упоминается в Лк. 22, 17-18. При таком понимании указание времени 1 Кор. 11, 25; Лк. 22, 20, естественно, распространяется и на евхаристический хлеб. Мы вправе думать, что установление Евхаристии в целом имело место по окончании пасхальной трапезы.