Истина и ложь в учениях софистов. «Человек – мера всех вещей…» (Протагор)

Софи́зм (от греч. «мастерство, умение, хитрая выдумка, уловка,») — ложное умозаключение, которое, тем не менее, при поверхностном рассмотрении кажется правильным. Софизм основан на преднамеренном, сознательном нарушении правил логики. Это отличает его от паралогизма и апории, которые могут содержать непреднамеренную ошибку либо вообще не иметь логических ошибок, но приводить к явно неверному выводу.

Начало в исследовании проблемы человека положили софисты Протагор (480 - 410 гг. до н. э.), Горгий (480 - 380 гг. до н. э.) и другие. Слово "софист" (от греческого "софия" - мудрость), первоначально означавшее "мудрец", "искусственник", "изобретатель", со второй половины IV века до н. э. становится кличкой, означавшей особый тип философа, философа-профессионала, учителя философии. Новый тип философа появляется в период расцвета рабовладельческой демократии, благодаря потребности в общем и политическом образовании, порожденной развитием политических и судебных учреждений, научной, философской и художественной культуры. В условиях демократии политическая образованность, опыт и мастерство в публичных выступлениях, на судах начинает цениться чрезвычайно высоко. В соответствии с общественной потребностью появляются и учителя этого искусства. Пользуясь энциклопедическими знаниями и искусством красноречия, они опровергали казавшиеся непоколебимыми истины и обосновывали порой самые необычные воззрения. Софисты способствовали развитию

логического мышления, гибкости понятий, позволяющих соединить и даже отождествить как будто бы самые несовместимые вещи. Логическая доказуемость считалась у них основным свойством истины. Доказать - значило убедить, уговорить. Софисты считали, что доказать можно все, что угодно. Все, что требуется доказать в тех или иных обстоятельствах. "Познай самого себя" - этот призыв, помещенный у входа в храм

Аполлона в Дельфах, становится у софистов и Сократа ведущим содержанием всех их философских размышлений.

В философии софистов и Сократа человек становится единственным бытием. Имея в виду предшествующую философию, искавшую бытие вне человека софист Горгий доказывает, что, если бы оно существовало, мы не могли бы иметь о нем никакого знания, а если бы имели таковое, то не могли бы его выразить. Иначе говоря, человек только в себе самом может найти истину. Эта идея очень четко была сформулирована другим известным софистом Протагором: "Человек есть мера всех вещей существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют". Таким образом, следует констатировать, что со времен софистов и Сократа проблема человека, человеческой личности становится одной из важнейших проблем философии.

Перенос акцента в философском размышлении с природы на человека означал не просто более широкое и всестороннее развитие второй важнейшей составляющей мировоззренческого комплекса, а коренной поворот в разработке мировоззренческой проблематики. С этого времени на передний план выходит проблема отношения человека к миру. Как видно из приведенного выше высказывания Протагора, уже софисты

подчеркивали субъективный характер человеческого бытия, его влияние на восприятие и оценку мира как объекта. Следовательно, начиная с софистов и Сократа, философия впервые формулирует основной мировоззренческий вопрос как вопрос об отношении субъекта к объекту, духа к природе, мышления к бытию. И здесь мы должны подчеркнуть, что для философии специфическим является не раздельное рассмотрение

человека и мира, а постоянное их соотнесение. Философское восприятие мира всегда субъективно, личностно окрашено, в нем нельзя абстрагироваться от присутствия познающего, оценивающего и эмоционально переживающего человека. Философия - это самосознающее мышление.

Тем не менее, если применить к софистам энгельсовские критерии решения основного вопроса философии, то их следует квалифицировать, во-первых, как субъективных идеалистов, а во-вторых, как агностиков. Субъективный идеализм их позиции ярко проявляется в установке, что человек есть мера всех вещей, а агностицизм - в релятивизме - учении об относительности всех наших суждений и знаний. "О всякой вещи есть два мнения, противоположных друг другу" - учил Протагор. И можно с успехом отстаивать любое из этих мнений. И, следовательно, критерием, мерой истинности утверждения, следует считать интересы конкретного человека или какого-то сообщества. "Какой мне кажется каждая вещь, такова она для меня и есть, а какой тебе, такова же она, в свою очередь, для тебя. Так, поскольку на ветру одному холодно, а другому нет, нельзя сказать, что ветер сам по себе холоден или нет, но для мерзнущего он холоден, а для немерзнущего нет". Однако, релятивизм софистов ограничен. Он не доходит до полного отрицания возможностей общезначимого знания. Более того, Протагор утверждает,

что ощущение не может ошибаться. Если одетому в отрепья холодно, а хорошо одетому тепло, то это вовсе не значит, что один из них прав, а другой неправ. Просто надо изменить худшее состояние на лучшее. Таким образом, проблема истины переносится в практическую сферу-согреть мерзнущего, дать ему теплую одежду и т. п. Здесь Протагор выдвигает очень важную мысль, что истина должна изменяться чем-то иным,

отличным от нее. Он еще далек от утверждения, что практика - критерий истины, хотя его постановка проблемы толкает их на этот путь.

Из рассуждений Протагора также следует, что различия и даже противоречия во мнениях не могут, сами по себе, быть критерием истинности или ложности одного из этих мнений. А значит, дело не в абстрактной истинности или ложности того или иного мнения о том, что может быть принято данным объектом за истину в данный момент, при данных обстоятельствах. Иначе говоря, абстрактной истины нет, истина всегда конкретна. Софисты подчеркивали условность правовых норм, государственных законов и моральных оценок. "Каждая власть устанавливает законы, полезные для нее самой: демократия - демократические, тирания - тиранические" и т. д. "То, что представляется каждому государству справедливым и прекрасным, то и является

таковым для него, пока оно таковым считается", - утверждал Протагор.