Иноземцев

Согласно теоретикам постиндустриализма, основой новых сфер хозяйствования, определяющих сущность грядущей исторической эпохи, является производство знаний и информации. Иначе говоря, духовная деятельность, духовное производство оказывается способом существования и саморазвития постиндустриального общества. Из отечественных ученых наиболее активным сторонником теории постиндустриализма и исследователем этого общества является В.Л.Иноземцев, взгляды которого на исторический процесс и на перспективу развития общества во многом совпадают с воззрениями Д.Белла. Но, в отличие от последнего, российский ученый не дистанцируется от марксизма. По его убеждению, обе эти теории, вопреки расхожему мнению, методологически весьма схожи (33). Всю историю человечества Иноземцев делит на три глобальных периода: доэкономический, экономический и постэкономический. Критерием определения этих типов общественных организаций служит характер деятельности людей и отношений между ними, складывающихся в процессе производства и потребления материальных благ и услуг. По мнению исследователя, выделяемая им историческая триада соответствует делению истории человечества на первичную (архаическую), вторичную и третичную (коммунизм) общественную формацию у Маркса или доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную у Белла (34). Доэкономический тип общественной формации (первобытнообщинный строй, по Марксу) основан на предтрудовой деятельности человека в борьбе за выживание и доминировании коллективного интереса над личным. Экономический тип общественной организации включает целый ряд способов производства (по Марксу, азиатский, античный, феодальный, буржуазный), обладающих общими признаками: частная собственность на средства производства, эксплуатация, общественное неравенство, доминирование личного интереса над общественным и т.д. Труд является главным характерным признаком экономического общества. Труд понимается В.Л.Иноземцевым как сознательная деятельность, основной побудительный мотив которой связан с удовлетворением материальных потребностей человека. Согласно Иноземцеву, целью трудовой деятельности человека в экономической формации является не производство потребительной стоимости, а материальное богатство, которое в виде продуктов труда отчуждается от самого работника. Отсюда и особенность этой эпохи – отчужденный характер труда и отношений людей друг к другу. По мысли ученого, способы производства, входящие в экономическую формацию, являются этапами становления и вызревания товарного хозяйства, которое получает наиболее полное развитие при капитализме. Развитие и смена этих способов производства обусловлена развитием труда. Автор упрекает идеологов социализма за то, что те пытались преодолеть капитализм, не затрагивая глубинных причин и сущностных черт этого общества. «Устранение товарного производства, – пишет Иноземцев, – при игнорировании труда, как вида деятельности и вытекающей из него материальной заинтересованности, представляется недостижимым» (35). Развитие труда в экономическую эпоху обеспечивает расцвет производства материальных и иных благ, что в конечном итоге ведет к преодолению зависимости людей от материального производства (36). В этой связи, анализируя трансформации, которые претерпевают западные общества, Иноземцев приходит к выводу, что способ производства, который складывается там взамен капиталистического, может быть определен как постэкономический. Этот термин автор позаимствовал у Г.Кана и Д.Белла, которые впервые таким образом обозначили отличие постиндустриального хозяйства от индустриального (товарного производства). По Иноземцеву, постэкономическое общество возникает тогда, когда преодолевается труд как деятельность, диктуемая внешней экономической необходимостью, а на смену ему приходит активность, побудительным мотивом которой служит стремление человека к самосовершенствованию (37). Изменение стимулов человеческой деятельности означает и преодоление отчужденного труда. Труд, по мысли Иноземцева, отрицается творчеством, которое становится основой постэкономического хозяйства. Внутренним мотивом и целью творческой активности человека в постэкономическом обществе оказывается саморазвитие, самосовершенствование человека. Как показали в своих работах Д.Белл и особенно В.Л.Иноземцев, в постиндустриальном обществе возникают объективные условия для саморазвития индивидов. Во-первых, возрастает свободное время работающего населения. Во-вторых, в постиндустриальном хозяйстве активно развиваются новые сферы хозяйствования (услуги, коммуникации, здравоохранение, образование, наука и т.д.), нацеленные на максимальное удовлетворение различных потребностей индивидов и объективно способствующие их развитию. В-третьих, в связи с увеличением в экономике постиндустриальных стран удельного веса этих интенсивно развивающихся новых сфер хозяйствования в обществе постепенно растет спрос на высококвалифицированных работников, способных к выполнению сложной творческой деятельности.

Необходимо отметить, что схожие идеи относительно тенденций развития ведущих стран Запада высказывают М.Кастельс (38) и другие исследователи (39). Словом, современные изыскания ученых подтверждают научный характер важнейших прогнозов Маркса и Энгельса.

Согласно В.Л.Иноземцеву, в постэкономическом обществе труд отрицается творчеством (59). Доводы автора в пользу такого вывода сводятся к следующему. Замена труда творчеством обусловлена дематериализацией производства и преодолением главных системообразующих признаков экономического общества: товарного обмена, частной собственности, эксплуатации и отчуждения (60). Соответственно меняется и мотивация к труду. Труд «как деятельность, диктуемая исключительно внешней материальной необходимостью», заменяется творчеством, которое «побуждается стремлением человека к самосовершенствованию, и целью его выступает сам человек» (61).

Из контекста концепции постиндустриального общества следует, что отрицание труда творчеством есть результат дематериализации производства. Творчество у Иноземцева (так же, как и у Н.А.Бердяева) оказывается монополией духовной, умственной деятельности. Между тем творческой может быть деятельность слесаря, каменщика, а умственный труд, скажем контролера или кассира, в силу своего утомительного однообразия может вовсе не быть таковым. Творческий труд обуславливается единством субъективных и объективных факторов: отношением человека к труду и его содержанием. Об этих двух условиях формирования творческого, привлекательного для индивидов труда писал и Маркс (62). Создание таких условий на поздних стадиях развития капитализма Маркс считал исторической заслугой этого строя (63).

По логике В.Л.Иноземцева (и Д.Белла), творчество, связанное с самореализацией человека, его стремлением к умножению способностей, талантов, оказывается удивительно легким занятием, сравнимым с игрой. Если иметь в виду под творчеством не игру финансового спекулянта на бирже, а работу хирурга, преподавателя, ученого, менеджера крупной компании, то спорность такого подхода становится очевидной. Превращение труда в самоосуществление индивида, согласно Марксу, «ни в коем случае не означает, что этот труд будет всего лишь забавой, всего лишь развлечением, как это весьма наивно совсем в духе гризеток понимает Фурье. Действительно свободный труд, например, труд композитора, вместе с тем представляет дьявольски серьезное дело, интенсивнейшее напряжение» (64). Указывая на условия формирования свободного творческого труда, Маркс пишет: «В материальном производстве труд может приобрести подобный характер лишь тем путем, что 1) дан его общественный характер и 2) что этот труд имеет научный характер, что он вместе с тем представляет всеобщий труд, является напряжением человека не как определенным образом выдрессированной силы природы, а как такого субъекта, который выступает в процессе производства не в чисто природной, естественно-сложившейся форме, а в виде деятельности, управляющей всеми силами природы» (65). Как видим, формирование нового типа труда, по Марксу, вовсе не означает дематериализации производства, как об этом пишет В.Л.Иноземцев. Кому-кому, а Марксу была очевидна роль науки в трансформации капиталистического труда в творческую деятельность. Но научный труд в понимании Маркса «представляет собой применение знаний, экспериментальную науку, материально-творческую и предметно-воплощенную науку», а не чисто духовную деятельность (66). Согласно Марксу, в результате развития производительных сил преодолевается, отрицается не труд как таковой, а отчужденные формы труда. Не общество освобождается от труда, а труд обретает свободный, творческий характер, освобождаясь от принуждения и жесткой экономической необходимости.

Наконец, последнее. Противопоставляя творчество труду, В.Л.Иноземцев не только дематериализует творческую деятельность, но и лишает труд всякого творческого потенциала. Получается, что труд в экономическую эпоху является исключительно средством существования и получения прибыли. Между тем, как убедительно показали основоположники марксизма, и в антагонистических обществах, несмотря на свой эксплуататорский характер, труд оказывается важнейшим фактором развития индивидов. Поэтому Маркс пишет: «Труд есть положительная творческая деятельность» (67). Сама способность человека к развитию есть родовой признак человека, и она не может реализоваться иначе как через развитие его родовых сущностных сил. Даже сама цель капиталиста – постоянное повышение получаемой прибыли не может быть достигнута без перманентного совершенствования производительных сил, развития общей способности человека к труду. Конечно, общий прогресс капитализма достигается «только ценой величайшего ущерба, наносимого развитию каждого индивида в отдельности» (68). Тем не менее, в своем безудержном стремлении к богатству «капитал гонит труд за пределы обусловленных природой потребностей рабочего и тем самым создает материальные элементы для развития богатой индивидуальности, которая одинаково всесторонняя и в своем производстве и в своем потреблении, и труд, который выступает уже не как труд, а как полное развитие самой деятельности…» (69). Маркс считал производительным капитал до тех пор, пока он способствует развитию производительных сил. Современные исследования ученых подтверждают мысль Маркса о том, что и в условиях капиталистического («экономического», по Иноземцеву) общества происходит развитие сущностных сил человека (70). В.Иноземцев не без оснований упрекает Д.Белла в излишнем противопоставлении постиндустриального общества индустриальному. Однако сам допускает ту же ошибку – противопоставляя творчество труду. «Жесткое «или-или», – отмечает в этой связи И.Я.Левяш, – вообще не из диалектического арсенала, где, в согласии с реальными противоречиями жизни, скорее царит «и-и», совпадение и синтез потребностей, а не «изничтожение» одной из них. Гипотетическое «постэкономическое» общество – как раз в духе последнего» (71). С такой оценкой трудно не согласиться.

В абсолютизации постиндустриалистами значения духовной деятельности и продуктов этой деятельности в отрыве их от субстанциальной основы общества и т.д. чувствуется влияние философии постмодернизма (М.Фуко, Ж.Деррида, Ж.Бодрийяр и др.), провозгласившей автономию языковых форм, неразличимость субъективного и объективного, самодостаточность знаков, символов и т.д.