Имперская Европа Оттона

в

середине X века мечту Карла Великого о сплочении империи подхватил король Германии Оттон I, сын Генриха I и святой Матильды. Он был коронован в 936 году в Ахене, присоединил к Германии ряд новых земель и одер­жал ряд побед над захватчиками, причем одна из них — победа над венграми при Лехфельде в 955 году — принес­ла ему громкую славу. Он получил императорскую коро­ну из рук Папы Иоанна XII в Риме в 962 году. Чтобы сравняться с государями Византийской империи и одно­временно улучшить с ними отношения, он женил своего сына на византийской принцессе Феофано, а чтобы укре­пить свое влияние в славянских землях, основал в 968 году Магдебургское архиепископство, где и был похоронен в 973 году. Империя, созданная Оттоном, хоть и утратила свое могущество в течение Средних веков, являлась, тем не менее, реальной силой и долговременным образовани­ем в перспективе развития Европы, в отличие от империи Карла Великого. Название этой империи было красноре­чивым: Священная Римская империя германской нации. Это название прежде всего подчеркивало священную сущ­ность империи, а также напоминало о том, что она

70 РОЖДЕНИЕ ЕВРОПЫ

является наследницей Римской империи и Рим — ее сто­лица; наконец, показывалась ведущая роль германцев в этом образовании. Изначальная идея Людовика Благо­честивого о единой империи получила, таким образом, но­вую жизнь и даже развитие. Становым хребтом потенци­альной Европы, протянувшимся с севера на юг, от Север­ного моря к Средиземноморью, были Германия и Италия. Альпы, никогда не представлявшие собой реального барье­ра между Италией и Северной Европой, стали важнейшим связующим звеном между Севером и Югом «европейско­го» христианского мира. Визиты императоров в Италию становятся в Средневековье своего рода политическим ри­туалом христианского Запада. Освоение перевалов, по­стройка приютов для паломников, оживление торговых и культурных контактов способствуют осознанию значения Альпийских гор, находящихся в самом сердце христиан-ско-«европейского» средневекового мира. Три кантона, вы­полнявшие роль защитников и стражей альпийских пере­валов — особенно после строительства во второй полови­не XIII века Дьяволова моста в северной части ущелья Сен-Готард, — а именно кантоны Ури, Швиц и Унтерваль-ден, в 1291 году объединились в Швейцарскую конфе­дерацию, что стало первым неожиданным — пусть и скром­ным — ростком грядущей европейской демократии.

«Новая Европа» тысячного года

Сын Оттона I Оттон II укрепил государственную струк­туру империи, а его сын Оттон III, коронованный в Риме сразу после смерти отца, в 983 году, воспринимался как предвестник прекрасного будущего для всего христиан­ского мира. Став императором в три года, он умер в два­дцать один, в 1002 году. Он был так блистателен и ода­рен во всех областях, что ему дали прозвище «Чудо мира» («Mirabilia mundi»). В Риме он получил блестящее обра­зование: его учителями были св. Адальберт Пражский, находившийся там в изгнании, и Герберт Аврилакский,

III. ЕВРОПА КАК МЕЧТА И КАК ПОТЕНЦИАЛЬНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ 71

архиепископ Реймсский, изгнанный со своей кафедры. Гер­берт был выдающимся ученым своего времени: в Ката­лонии, перенимая знания от арабов, он изучал арифмети­ку, геометрию, музыку и астрономию. В 999 году Герберт при поддержке императора становится Папой, принимает имя Сильвестра II и вместе со своим царственным учени­ком придумывает грандиозный план расширения христи­анской части Европы. Александр Гейштор (Gieysztor) убедительно продемонстрировал, что в плане Оттона III и Сильвестра II ключевое место занимала часть Европы, только что обращенная в христианство и населенная славянами и венграми. Миниатюры изображают импера­тора на престоле в окружении Рима, Галлии и Германии, но, кроме того, еще и Склавинии, то есть страны славян. Таким образом, и Папа, и император в тысячном году меч­тают о расширении Европы на восток. И действительно, история в той или иной мере осуществила эту мечту: при­соединение славянского мира к единому христианскому пространству, представлявшему собой первоначальный набросок будущей Европы, стало одним из важнейших со­бытий в процессе европейского объединения. Итак, про­блема вхождения славянских народов в состав единой Европы тоже родилась в Средневековье.

Сегодня много спорят о том, действительно ли тысяч­ный год стал началом значительного подъема в средневе­ковом христианском мире. Можно сказать наверняка, что между 950 и 1050 годами на всем его пространстве про­изошло ускорение экономического роста. И этот эконо­мический подъем стал фоном религиозных и политиче­ских грез тысячного года. Экономический рост в той или иной степени затронул весь христианский мир. Особенно наглядно это подтверждается свидетельством монаха из монастыря Клюни Рауля Глабера: «С наступлением треть­его года, последовавшего за тысячным, почти все земли, но особенно Италия и Галлия, оказались свидетелями пе­рестройки церковных зданий; хотя большая часть из них была хорошей постройки и в этом не нуждалась, настоящее