Глава шестидесятая. Следуя за докторами, он лихорадочно соображал

Следуя за докторами, он лихорадочно соображал. С «Правой рукой» никак не связаться, даже Терезе – и Эрису – не отправить мысленный сигнал.

Изгибы коридоров напомнили Лабиринт. Вот бы сейчас снова там оказаться. Жизнь в Глэйде была куда проще, понятнее.

– Чуть дальше по коридору и налево тебя ждет комната, – сказал Дженсон. – Там я приготовил пишущее устройство – на случай если захочешь оставить послание для друзей. Как-нибудь передам его.

– Я распоряжусь, чтобы тебе принесли поесть, – пообещала шедшая сзади доктор Райт.

Приторная вежливость и забота раздражали. Вспомнились истории из былых дней, когда убийцам, приговоренным к смерти, тоже подавали последнее угощение. Любое на выбор, стоило только попросить.

Остановившись, Томас взглянул на доктора Райт и произнес:

– Хочу стейк. И креветок, а еще лобстера, оладий и шоколадный батончик.

– Мне жаль, но… придется удовлетвориться парочкой бутербродов.

Томас тяжело вздохнул:

– Чистота эксперимента…

Войдя в комнату, он уселся в мягкое кресло. Перед ним на столике лежало пишущее устройство. Оставлять кому-либо прощальное послание Томас не хотел, однако чем еще было заняться? Он и не рассчитывал, что вот так все обернется. Надо же, ему – живому – вскроют череп и убьют, лишив мозга! Кто бы мог подумать… Оставалось только подыгрывать ПОРОКу и ждать прибытия кавалерии.

Главное – не увлечься, обратной дороги не будет.

Набив на планшете письмо для Минхо и Бренды – на случай если спастись не удастся, – Томас опустил голову на руки и стал ждать еду. Не спеша перекусил. Куда торопиться? Вдруг друзья не успеют? Пока совсем не припрет, Томас комнату отдыха не покинет.

Потянулись минуты тягостного ожидания. Он слегка задремал, а проснулся от стука в дверь.

– Томас? – позвал приглушенный голос Дженсона. – Нам уже давно пора начинать.

– Я… еще не готов. – Глупые слова, но в панике соображается туго.

Чуть помолчав, Дженсон произнес:

– Боюсь, выбирать не приходится.

– Но… – Не успел Томас собраться с мыслями, как дверь открылась и Дженсон вошел.

– Томас, тянуть больше нельзя. Хуже станет всем. Пошли.

Что делать? Как еще ПОРОК терпит? Как Томаса не схватили и не поволокли на операцию силой? Все, тянуть и правда больше нельзя. Вздохнув, он ответил:

– Веди.

– Следуй за мной, – улыбнулся Крысун.

Дженсон привел Томаса в палату, где ждала каталка с прикрепленными к ней многочисленными мониторами. Тут же был доктор Кристенсен: в хирургической форме и маске. Томас видел лишь его глаза, горящие огнем. Доктору не терпелось приступить к операции.

– Вот так, да? – спросил Томас. Желудок свело от страха, а в груди словно завелся червь и точил сердце. – Время вскрыть меня, как консерву?

– Мне жаль, – ответил доктор. – Пора начинать.

Крысун раскрыл было рот, собираясь что-то сказать, как вдруг завыла сирена. Ну наконец-то, «Правые» подоспели!

В палату ворвалась какая-то женщина и безумным голосом прокричала:

– Прилетел берг! Мы думали, что доставили иммунных… Диверсия! Мятежники штурмуют главное здание.

– Похоже, придется поторопиться, – произнес Дженсон, и сердце Томаса чуть не остановилось. – Кристенсен, приступайте.