История содержанки

Да, с выбором кандидатуры Андрей не ошибся. Можно даже сказать, ему необычайно повезло, что он встретил Вику. Поскольку двадцатидвухлетняя Виктория Кораблева по роду занятий, образу жизни и складу личности была содержанкой. И притом содержанкой профессиональной, во всех смыслах этого слова – и потому, что никогда в жизни не зарабатывала никаким иным способом и не собиралась этого делать в дальнейшем, и потому, что стала уже настоящим специалистом в своей области, можно сказать, просто виртуозом. Могла бы уже, если б захотела, вести мастер‑классы и обучающие тренинги «Как устроиться в жизни за счет состоятельных мужчин». Но, разумеется, такого желания у Вики не было. Очень надо конкуренцию плодить. И так вон их сколько, конкуренток, постоянно приходится бороться за место под солнцем… Точнее, за мужчину с тугим кошельком, который это место обеспечит. Да так, чтобы на этом месте было тепло, сухо, уютно, комфортно и не дуло бы сквозняком ни с какой стороны.

Впрочем, соперниц Вика опасалась не так уж сильно, поскольку у нее имелось перед ними немалое количество преимуществ. Во всем, начиная с биографии. Ведь выросла она не в нищете, на окраине какого‑нибудь городка Тетюши, в бараке без всяких удобств, вместе с замученной жизнью матерью, отцом – хроническим алкоголиком – и братьями‑гопниками, как значительная часть ее конкуренток‑барракуд, идущих к своей цели по трупам. Вика родилась в Санкт‑Петербурге, который тогда еще назывался Ленинградом, и детство у нее было вполне благополучное, дома ее любили… Хотя и несколько своеобразной любовью.

Викина мама была на шесть лет старше своего супруга и вышла за него замуж в том возрасте, когда такая разница еще заметна. Ей было тридцать три, ему – двадцать семь. Она – невыразительная внешне, долговязая ленинградка, обладательница пусть и небольшой, но отдельной квартиры в панельном доме. Он – эффектный парень, приехавший в Питер из Псковской области. Познакомились в ветеринарной клинике, где оба работали, и заключили обоюдовыгодное брачное соглашение. Он получил крышу над головой, прописку и заботливую, хозяйственную, но крайне ревнивую жену. Она – красивого молодого мужа, предмет зависти и повышенного интереса подруг, знакомых и незнакомых женщин. Редкая хозяйка заболевшего котика или песика, приехав в ветеринарную клинику, не начинала, забыв о недугах своего любимца, напропалую кокетничать с красавцем‑айболитом.

Понимая, насколько шатко ее положение, Викина мать поторопилась родить ребенка, чтобы покрепче привязать мужа к себе. И вроде бы это средство подействовало. Во всяком случае, новоиспеченный отец сильно привязался к дочке и с удовольствием возился с ней.

Стремясь быть хорошими родителями, мама и папа воспитывали Вику весьма оригинально – ее никогда не наказывали за плохое поведение, а только поощряли за хорошее. Убрала игрушки – умница, вот тебе конфетка. А не убрала – ну что же, сама виновата, конфетку не получишь. Помыла посуду – получай деньги на кино. А раз закончила учебный год без троек, то можешь рассчитывать за это на какой‑нибудь хороший подарок, велосипед, например.

Конечно, родители, которые, вероятно, подсознательно перенесли на дочку систему взаимодействия со своими пациентами в ветклинике, общались так с Викой из самых лучших побуждений. Им казалось, что воспитанная подобным образом девочка с ранних лет поймет, что все блага в этой жизни нужно заработать, и вырастет трудолюбивой, упорной и собранной. Однако вышло совершенно иначе, поскольку маленькая Вика вынесла из родительской педагогической системы совершенно иной урок – раз я такая хорошая, значит, мне за это что‑то полагается. Причем постоянно.

Внешностью она пошла в папу, ребенком была просто очаровательным. И если кто‑то из прохожих восхищался во время прогулки: «Ах, какая милая девочка!» – то Вика была абсолютно уверена, что должна получить за это что‑нибудь вкусное или маленький подарок. А как же иначе? Ведь ее похвалили, а что за похвала без подкрепления? В младших классах, возвращаясь домой из школы, она всегда кричала с порога: «Мама, ты мне должна три подарка!», что означало – я сегодня получила три хорошие оценки.

Природа не обидела Вику не только внешностью, но и умом, и способностями. Класса до шестого она училась очень легко, почти не прилагая усилий, и всегда имела за это разного рода бонусы. Сначала по одному, а потом и в удвоенном размере, с двух сторон, потому что родители ее все же развелись. Имелись ли основания для тех бурных сцен ревности, которыми мама постоянно изводила отца, Вику не слишком интересовало. Главным для нее в семейной ситуации было то, что насмерть поссорившиеся родители пытались перетянуть ее каждый на свою сторону. И в этой борьбе не на жизнь, а на смерть, которой, к сожалению, не так уж редко сопровождаются разводы и главным оружием которых часто становится ребенок, каждый использовал наиболее эффективное средство – подкуп.

– Если ты положишь трубку, когда позвонит папа, и не станешь с ним разговаривать, то я тебе куплю новую куклу, – внушала мать.

– Уговори маму отпустить тебя со мной на дачу, – соблазнял отец. – Там тебя ждет сюрприз.

Конечно, Вике хотелось и куклу, и загадочный сюрприз одновременно. И она училась врать и изворачиваться, чтобы получить и то и другое. А дальше – больше. Через несколько лет к ее методам воздействия на родителей уже добавился шантаж.

– А что мне за это будет? – спрашивала она отца, когда тот хотел взять ее к себе на выходные. – Нет, ты сейчас скажи, а я подумаю, хочу я это или нет. Потому что если не хочу, то я не поеду.

– Если ты не купишь мне новые джинсы, я уйду жить к папе! – заявляла матери одиннадцатилетняя дочь. – Папа добрый, он мне всегда все покупает, не то что ты.

И матери оставалось только недоумевать, как же так получилось, что у нее вырос такой меркантильный ребенок…

Став чуть постарше, Вика сделала для себя одно крайне неприятное открытие. Она поняла, что родители, как на них ни дави, все равно не в состоянии обеспечить исполнения всех ее прихотей. Не потому, что не хотят, а потому, что и на самом деле это не в их силах, финансовые возможности не позволяют. Зарплата у матери, работавшей в муниципальной клинике, была невелика, на шикарную одежду, дорогостоящие развлечения денег не хватало. Отец, занимавшийся частной практикой, зарабатывал несколько больше, у него получалось даже возить дочку раз в год в Египет или Турцию и подарить ей мобильный телефон и компьютер – но ни стильной дорогой машины, ни шикарной квартиры с джакузи и плазменной панелью во всю стену, ни платиновой кредитной карты у него не имелось. И хочешь не хочешь, но с этим придется мириться.

К пятнадцати годам Вика окончательно поняла, что создана исключительно для красивой жизни. Прозябать в бедности, считать копейки и вкалывать день и ночь за нищенскую зарплату – нет уж, увольте, такая перспектива не для нее. И раз уж ей так не повезло с семьей и родители не могут обеспечить ее всем «необходимым», придется устраивать свою судьбу собственными руками. И собственными красивыми, длинными и стройными ногами.

Она оглянулась вокруг и вскоре обнаружила объект, показавшийся ей вполне достойной кандидатурой на роль источника ее благосостояния. Объект проживал в соседнем парадном, имел серебристую «Тойоту», пивное брюшко, заметную лысину и большую склонность к юным девушкам. Вика неоднократно наблюдала, как он приводил к себе домой девиц приблизительно ее возраста, ну, может, чуть старше. Самой Вике он тоже прохода не давал, при встрече так и раздевал ее глазами. И она решила попробовать – почему бы и нет?

Одевшись как можно более соблазнительно, Вика отправилась во двор и вскоре наткнулась на того, кого искала. Сосед как раз возвращался домой – и, к радости Вики, был сегодня один. Пока он парковал свою машину, девушка несколько раз неторопливо продефилировала мимо, давая ему насладиться упоительным зрелищем, которое представляла собой ее персона, а потом остановилась рядом и сама завела игривый разговор. Слово за слово – и сосед предложил подняться к нему. Вика охотно согласилась и столь же охотно выпила рюмочку ликера, предложенную гостеприимным хозяином. Однако когда тот полез обниматься, решительно отстранилась.

– Полегче! Я пока еще девушка…

– Да ты что? – изумился тот. – А что ж тогда пришла‑то?

– А мне деньги очень нужны… – невинно захлопала ресницами Вика.

– И сколько же тебе нужно?

– Десять тысяч рублей. – В то время эта сумма казалась ей ну просто огромной.

Сосед уставился на нее маслеными глазками.

– И ты согласна?.. Со мной?.. За десять тысяч?

– Ну да. Иначе зачем бы я к вам пошла?

– Я дам тебе эти деньги, – пообещал он, сгребая ее в охапку и жадно шаря руками по юным выпуклостям ее тела. – Дам… Если будешь хорошей девочкой… И будешь меня слушаться…

Такая постановка вопроса была для Вики вполне привычна. Поэтому она лишь закрыла глаза и приготовилась потерпеть. К ее удивлению, оказалось не так уж больно. Во всяком случае, не до такой степени, как рассказывали подружки.

Уходя, она получила свои вожделенные десять тысяч и умоляющий взгляд, которым проводил ее сосед.

– А ты еще придешь? – спросил он, и в голосе его звучали просительные интонации.

– Посмотрим, – усмехнулась Вика.

В эту минуту она впервые почувствовала себя Женщиной. Женщиной, чья красота имеет неограниченную власть над мужчинами – если, конечно, уметь ею пользоваться.

Через два дня, возвращаясь из школы и пиная ногами первые золотые листья, упавшие с росшего в их дворе большого клена, девушка еще издали заприметила соседа, который топтался около ее парадного, и сразу поняла, зачем он тут стоит.

– Викуся, – начал бормотать он, просительно заглядывая ей в глаза. – Я уж тебя заждался… Может, зайдешь?

– А что я за это буду иметь? – кокетливо прищурилась Вика.

– Я приготовил тебе подарок…

В этот раз ей совсем не было больно. Даже, пожалуй, приятно, хотя, разумеется, сосед ей совсем не нравился. Но оказалось, что, когда тебе покупают такой вкусно пахнущий набор фирменной косметики, который лежит на тумбочке рядом с кроватью, в этой самой кровати можно получать удовольствие и с тем мужчиной, который тебе не очень‑то симпатичен.

Впрочем, симпатия у Вики на тот момент жизни тоже имелась. Вот уже около полугода ее одноклассница Дашка Морозова встречалась со студентом театрального вуза, этаким мачо, красивым, как Антонио Бандерас. В свои девятнадцать лет мачо уже успел сняться в двух фильмах и трех сериалах, пока, правда, в эпизодах, но девчонкам и этого было достаточно, чтобы считать его кинозвездой. С Дашкой у мачо была самая настоящая любовь, что, разумеется, не могло не стать предметом внимания и зависти одноклассниц. И Вика не была тут исключением. Давно уже, глядя на эту сладкую парочку, она подумывала о том, как бы отбить мачо у Дашки. И что он только в ней нашел, в этой пигалице Морозовой? Она, Вика, гораздо лучше – и ростом выше, и ноги у нее длиннее, и волосы гуще…

«Свидание» с соседом окрылило Вику, она вдруг почувствовала себя роковой женщиной, перед чарами которой не сможет устоять ни один мужчина. Даже похожий на Бандераса. И скоро ей пришла в голову идея, как можно осуществить свою давнюю мечту.

В ближайшие выходные родители Викиной подружки уезжали на дачу, и квартира оставалась в полном распоряжении девчонок. Нельзя было не воспользоваться такой возможностью. Вика легко уговорила подругу замутить вечеринку и назвать в гости разного народа, в том числе, конечно, и Дашку с ее мачо.

План соблазнения был продуман Викой до тонкостей и начинался со сногсшибательного наряда, который был куплен в брендовом магазине и оплачен соседом. Прифранченная, с вечерней прической, Вика выглядела необыкновенно сексуально и, явившись на вечеринку, произвела настоящий фурор. А дальше все пошло не так. И дернул же ее черт выпить для храбрости коньяка! Раньше Вика никогда не пробовала коньяк, с друзьями они пили только пиво или иногда водку, а сосед всегда угощал ее или ликером, или шампанским. А тут кто‑то из ребят притащил бутылку «Арарата», и она решила попробовать – правду ли говорят, что клопами пахнет? Оказалось, что вранье, запах у коньяка был вполне приличным, вкус тоже ничего. Вика выпила две большие рюмки – и с того момента больше уже ничего не помнила. Очнулась только дома, приводимая в чувство матерью. Девчонки потом с хохотом рассказывали, что Вика зажгла по полной, разделась чуть не догола, плясала на столе и все время вешалась на Дашкиного парня, аж оттаскивать ее приходилось. Вика смеялась вместе с ними, но на душе скребли кошки. И стыдно, конечно, было, но больше всего – обидно, что сорвался такой замечательный план обольщения. С тех пор она коньяка и в рот не брала – на фиг, на фиг, если от него у нее так башню сносит…

Их роман с соседом, если такие отношения, конечно, можно назвать романом, продолжался около двух лет. За это время Вика как следует прибарахлилась и выучилась у своего наставника многим премудростям сексуальной науки. И решила для себя, что общения с этим человеком для нее будет достаточно. Не так уж богат ее любовничек, он всего‑то‑навсего начальник отдела продаж в небольшой фирме, да и надоел он ей до чертиков… Нет уж, хватит тянуть резину, пора искать кого‑то более состоятельного. Вика привела себя в порядок и отправилась на охоту в один из самых дорогих ресторанов, какие только знала. И в первый же вечер познакомилась со вполне подходящим кандидатом.

С тех пор за пять с небольшим лет у нее сменилось около дюжины папиков. За это время Вика успела окончить университет, выбранный по принципу: и солидно, и ненапряжно. Форма обучения у нее была платная, но девушку это не смущало – деньги за все годы вносили только ее покровители. Одному из них даже удалось договориться, чтобы его протеже выдали бы не обычный, а красный диплом. Потом, правда, как слышала Вика, сотрудник факультета, занимавшийся такими вещами за взятки, со скандалом вылетел с работы, но ей было к тому моменту уже наплевать на это, потому что заветная «корочка» уже имелась на руках. Впрочем, нужна она была девушке исключительно для статуса, для того, чтобы при очередном знакомстве с кандидатом в папики небрежно обронить: «У меня красный диплом». Это сразу повышало ее стоимость на рынке. Ни за чем больше образование Вике не было нужно, работать – ни по полученной специальности, ни как‑либо еще – она не собиралась.

Впрочем, университет сослужил ей и еще одну добрую службу – именно там она познакомилась с Володей. На выпускном вечере Вика сразу обратила внимание на красивого высокого парня с профессиональной фотокамерой в руках. Охмелевшие от выпитого в немереных количествах спиртного и сознания того, что осточертевшая за пять лет учеба наконец‑то позади, девушки с удовольствием позировали ему, пытаясь копировать звезд, фотографирующихся для журналов. У парня, похоже, уже рябило в глазах от стольких смазливых и не очень мордашек, так что Вика поняла: и тут придется действовать самой…

Они пробродили по городу всю белую ночь. Никогда еще в Викиной жизни не было ничего подобного. Гулянки до утра, зависание в ресторанах и ночных клубах, кутежи «на природе», где‑нибудь на яхтах или в загородных коттеджах – этого добра сколько угодно. А чтобы вот так идти вдвоем пешком по набережным и разговаривать, не замолкая, несколько часов подряд, такого еще не случалось. Впервые в жизни Вика влюбилась, задумалась о том, как хорошо было бы поселиться вместе с Вовкой, иметь общий дом, вместе ездить отдыхать, может быть, даже пожениться и родить ребенка… Но все эти мечты разбивались о суровую действительность. У Володи не было ни денег, ни связей, ни перспектив… Не было даже своей машины, квартиры и постоянного места работы. Он был фрилансером, специалистом на вольных хлебах, фотографировал разного рода мероприятия, продавал свои снимки, сотрудничал с несколькими журналами, но ни в одном из них не числился в штате. «Я зарабатываю нормально, на жизнь хватает», – говорил Володя, но Вика ему не верила. Как может хватать на жизнь человеку, который еще даже не отдал долги за свою фотокамеру? Тем более когда у него появляется девушка, привыкшая к сытой и красивой жизни?

В отличие от Володи, Викины запросы с каждым годом только росли. Теоретически у нее имелось все, о чем многие ее сверстницы могли только мечтать, – отдельная квартира, собственный автомобиль, бриллианты – «лучшие друзья девушек» – и полный шкаф одежды и аксессуаров известных брендов. Но на практике все это выглядело не так уж и здорово. Квартирка, доставшаяся в наследство от бабушки, была тесной и неудобной, старенький «фиатик» давно дышал на ладан, а коллекция украшений казалась до обидного скудной. Решить эти жизненно важные проблемы Володя никак не мог. Он даже не мог поселиться с ней под одной крышей: к нему в коммуналку Вика ни за что бы не поехала, а он не перебирался к ней, потому что не мог оставить семью – пожилую маму и совсем старенькую бабушку, которую после инсульта разбил паралич.

– А ты найми им сиделку, – предлагала Вика.

– Это слишком дорого, я не потяну, – возражал Володя.

– Ну хочешь, я буду ее оплачивать, – предлагала она.

– Что ты, мне неудобно…

Впрочем, за время их знакомства, продолжавшегося вот уже почти год, Володя потихоньку становился все менее и менее щепетильным. Его уже не смущало, что Вика оплачивает большую часть их развлечений, особенно самые дорогостоящие, и постоянно дарит ему подарки. Откуда у нее деньги на это все, Володя не спрашивал. Хотя, как чувствовала Вика, догадывался.

В тот погожий майский день Вика, как обычно, выспалась, приоделась, навела марафет и отправилась на охоту. Она уже давно находилась в активном поиске нового покровителя – нынешний папик не устраивал ее по всем статьям, прежде всего потому, что был просто патологически жаден. Каждый раз, когда Вика что‑то просила у него, даже какую‑нибудь мелочь вроде новых туфель, он обязательно хмурил кустистые брови и принимался ее отчитывать:

– Я же только позавчера дал тебе пятьсот баксов! Куда ты их так быстро истратила? Что я, по‑твоему, печатаю деньги, что ли?

– А ты заведи мне счет, – ворковала в ответ Вика. – Тебе же будет удобнее – я буду снимать деньги с карточки и перестану каждый раз дергать тебя по пустякам.

– И не мечтай! – возмущался папик. – Знаю я тебя, на этом счете в первый же день, да что там, в первый же час ни копейки не останется.

Ну как, скажите на милость, можно терпеть подобного зануду? Вот Вика и подыскивала ему замену.

Андрей Куликов сразу же привлек ее внимание.

Несмотря на юный возраст, Вика отлично разбиралась в мужчинах, а точнее сказать, она умела с лету и безошибочно определять уровень их благосостояния и платежеспособности. Такому таланту позавидовал бы любой охранник, осуществляющий фейсконтроль у дверей ночного клуба, или инспектор налоговой службы. А ведь сегодня она уже и не надеялась на удачу. Проторчав почти четыре часа в «Ginza Project», Вика собралась было уходить, поскольку на глаза ей не попалось ни одного достойного объекта. Одни нищие лохи, которые так и пялили на нее глаза, похотливо пуская слюни. И вдруг вошел он! Вика сразу распознала его по уверенным манерам, шикарным часам, брендовым шмоткам и дорогому мобильнику – даже присматриваться особо не пришлось. Вот кто при грамотном, тонком подходе сумеет обеспечить ей безбедное будущее!

Познакомиться с перспективным кандидатом в папики ей не составило труда, она привыкла, что нравится мужчинам. Сложнее было действительно заинтересовать этого Андрея собой, чтобы их знакомство не ограничилось одной ночью и несколькими отстегнутыми купюрами, а приобрело бы стабильность, выраженную как во времени, так и в сумме.

Будучи профессиональной содержанкой, Вика изучала не только мужчин, но и своих конкуренток. Второе представлялось даже более важным – врага необходимо знать в лицо. И многие соперницы, которых она наблюдала, вызывали у Вики полное пренебрежение. Эти девицы одевались и малевались, как на панель, явно путая вульгарность с сексуальностью, – впрочем, чего с них взять? Ведь подавляющее большинство из них приехали из провинции, часто из сельской местности, так что выглядели соответственно и вели себя так, как умели. Едва добившись того, что на них останавливался заинтересованный взгляд мужчины, они тут же принимались клянчить у него бабло – на учебу, на лечение несуществующего младшего брата, на сломавшийся мобильник, на билет до дома, на коктейль… Не важно, на что, и даже неважно, сколько, главное – дай, дай, ДАЙ!!! Мужчины иногда давали, иногда нет, но в любом случае, воспользовавшись подобными девицами, отшвыривали их от себя, точно старые носки, и через пять минут после расставания уже навсегда забывали об их существовании. Вику подобный стиль отношений никак не устраивал. Она не на помойке себя нашла и не собиралась размениваться на медные пятаки. Ее юное тело, длинные восхитительные ножки и опытность в постели стоили гораздо дороже, чем ужин в ресторане и такси до Петроградской стороны. Потому она и вела себя соответственно.

В детстве, лет в двенадцать, ей как‑то попалась на глаза старая книжка без обложки, названия и имени автора. Это был рассказ о старинной жизни, о сестрах‑близнецах, похожих как две капли воды, одна из которых была монахиней, а вторая – проституткой[2]. Вика со всем возможным подростковым любопытством прочла историю на запретную тему тайком от мамы – мать пыталась воспитывать ее строго, хотя в наше время, когда дети имеют постоянный доступ и к телевизору, и к Интернету, и к желтой прессе, это просто смешно. Самое большое впечатление на девочку произвела та деталь, что многие мужчины, пригласив к себе блудницу, заставляли ее переодеваться монахиней – благодаря этому они представляли себе, что обладают ее целомудренной сестрой‑близнецом. Став постарше, умная Вика возвела этот принцип в систему, подкрепив впечатление от книги многочисленными рекомендациями глянцевых журналов. Она поняла, что, если прикинуться неприступной и позволить мужчине завоевать себя, результат будет гораздо лучше, чем если после первых же двух фраз согласиться поехать к нему. И потому Вика никогда не просила у потенциального папика денег сразу, не прыгала в койку по первому зову, а старалась немного поинтриговать, заинтересовать собой и в итоге раскрутить кавалера не на одноразовый трах, а на длительные взаимовыгодные отношения. Иногда, конечно, рыба срывалась с крючка, кандидаты оказывались не настроены играть по ее правилам – но чаще всего выходило так, как хотела Вика.

Так было и с Андреем, во всяком случае, во время первого свидания. Однако уже к тому моменту, когда он проводил ее домой, Вика интуитивно поняла – тут что‑то не так. Почему он не приглашает ее к себе и сам не напрашивается на чашечку кофе, хотя знает, что она живет одна? Стесняется, что ли? Да нет, не похож он за застенчивого, ну никак. Может, она ему не понравилась? Еще менее допустимо. Вероятно, у него какие‑то проблемы в сексе, с мужчинами под сороковник такое нередко случается… Хотя на фига тогда он ее клеил? В любом случае у нее уже тогда появилось ощущение, что этому типу что‑то от нее надо. Но вот что именно – Вика пока понять не могла.

Ее так и подмывало позвонить ему на другой день или хотя бы на следующий, но Вика предусмотрительно не стала этого делать. Благодаря обширному опыту она хорошо знала, как важно создать благоприятное впечатление о себе именно на первой стадии знакомства. Если сразу показаться мужчине прилипчивой и требовательной, его желание общаться с тобой (читай – тратить на тебя деньги) резко поубавится. А значит, надо вести себя именно так, как советуют в глянце, – то есть ненавязчиво. Вика выдержала три дня и была вознаграждена за свое терпение. В этот раз она уже не стала, что называется, из себя меня корежить – и вскоре получила предложение, которое ее буквально ошеломило.

Чутье не подвело Вику, Андрей оказался более чем заслуживающим внимания объектом. Первый раз в ее сети попалась столь крупная дичь! К тому же девушке он понравился, и она с удовольствием легла с ним в постель. Однако предложение, которое ей сделал Андрей после секса, оказалось за рамками ее сознания. Поехать в Москву, чтобы стать подругой, а может быть, и невестой очень состоятельного человека, владельца такого известного бизнеса, как социальная сеть «Единомышленники»… Все это звучало слишком по‑киношному, чтобы быть правдой.

Хорошо, что Андрей быстро развеял ее сомнения и объяснил, чего он хочет от нее на самом деле. Вика слушала, недоверчиво качала головой, но в душе все больше и больше проникалась этой авантюрной идеей. Так вот почему Андрей спрашивал на первом свидании, не хотела ли она когда‑нибудь быть актрисой! Сейчас он предлагал ей роль в очень увлекательной игре, и гонорар за эту роль мог оказаться весьма и весьма высоким.

– Ну, допустим, я тебе поверю, – заявила она, когда Андрей замолчал. – Хотя все, что ты говоришь, больше похоже на женский роман, чем на жизнь. Уж больно сладко поёшь…

– Вика, ты сомневаешься в моих словах? – Андрей сделал вид, что возмущен ее недоверчивостью. – Да я, к твоему сведению, самый честный из бизнесменов мира! Спроси кого хочешь, хоть Билла Гейтса, хоть…

– Ладно, как только увижусь с ними, так сразу и спрошу, – поддержала шутку Вика. – Но скажи мне… А если я вдруг не понравлюсь твоему брату? Что тогда?

– Ну, тогда вернешься себе спокойно домой. Потраченных на поездку денег я, конечно, обратно требовать не буду. Только в твоих же интересах приложить все усилия, чтобы понравиться Димону. Неужели ты не хочешь выйти замуж за такого человека?

– Хочу, конечно! Кто же откажется от подобного?

– Ну вот и чудесно. Стало быть, договорились?

– Не совсем. – Вика приняла серьезный вид, насколько это было возможно в такой ситуации – ведь она до сих пор сидела обнаженной на огромной гостиничной кровати, только простыню на себя накинула. – Ты не сказал мне самого главного.

– Вот как? – Брови Андрея удивленно вскинулись. – Чего же именно?

– Того, для чего это все нужно тебе. Я не настолько глупа, чтобы поверить, будто ты тащишь меня в столицу исключительно ради братской любви. Что я тебе за это за все буду должна?

– Да пустяки, сущие пустяки, – отмахнулся Андрей. – Такую мелочь, о которой даже говорить сейчас не стоит.

– И все‑таки?

– Ну, видишь ли… – начал Андрей явно неохотно. – Если у тебя с Димкой все срастется, то на свадьбу мы с ним подарим тебе две бумажки…

– Какие еще бумажки? – тут же заинтересовалась Вика.

– Да ничего интересного, так, скучные документики. Они существуют исключительно для проформы и ничего не стоят, просто фикция. Ты их ни продать не сможешь, ни чего‑то полезного с ними сделать… Да и зачем тебе, когда у тебя будет такой богатый муж? Димка тебе и дом построит, хочешь – в России, хочешь – за границей, хочешь – в нескольких местах сразу. Будешь ездить на «Бентли» с личным шофером и жить, ни в чем себе не отказывая… Если Димон придется тебе по сердцу, останешься его женой, а нет – разведешься. Составим тебе брачный контракт, по которому после развода тебе отойдет все имущество. Я знаю одного ловкого адвоката, он спец в таких делах…

– А бумажки? – напомнила Вика.

– Вот привязалась ты к этим бумажкам! Не нужны они тебе! Быстренько переоформишь их на меня – и всего делов. А дальше заживешь, как у Христа за пазухой.

– Ну что же, теперь понятно…

В итоге Вика все же согласилась на столь заманчивое предложение. По многим причинам сразу. И потому, что была по натуре авантюристкой, и потому, что очень хотела разом отхватить большой куш. Вика не относилась к числу патриотов Северной Пальмиры, ее порядком достал этот холодный, сырой и мрачный город, где красивой девушке с нормальными запросами было так трудно устроить свою судьбу. Нищие интеллигенты, эти самые истинные петербуржцы, которые так кичились своим статусом, ее не интересовали, с нее одного Володи хватало. А столичные олигархи, которые хоть иногда и заглядывали в Питер, искали тут только развлечений, но никак не серьезных отношений. Все‑таки правильно говорят – все деньги крутятся в Москве. Туда и надо ехать. В конце концов, если не выгорит с предложением Андрея, она подыщет себе в столице какой‑нибудь другой вариант – в Москве их все‑таки больше, чем здесь. Главное, зацепиться как следует.