Взгляд с наветренной стороны. 12 страница

Стены пещеры снова затрясло, пол под ногами заходил ходуном, так что Огену

пришлось растопырить руки, чтобы сохранить равновесие. Во рту у него

подозрительно пересохло. Откуда-то явственно потянуло теплым воздухом, от

которого подозрительно пахло метаном. Этот запах мгновенно перебил вонь гниющего

мяса, но Огена стало теперь подташнивать уже от страха. Кожа похолодела и стала

липкой.

- Пожалуйста, пойдем, - прошептал он.

Оба раптора делали что-то с обеих сторон безжизненного тела исследуемого

экспоната, копались и суетились. Вдруг по существу волной прошла дрожь, и оно

подняло голову. Потом слегка зашевелило челюстью и открыло глаза, оказавшиеся

огромными и черными. В следующее мгновение существо поглядело на рапторов с

обеих сторон, на разбросанные по пещере останки и медленно перевело взгляд на

Прафа и Огена Цлепа. И тогда произнесло что-то на языке, явно Огеном доселе не

слышанном.

- Эта форма речи тебе неизвестна? - засуетился Праф под умирающим взглядом

отчаянных черных глаз.

- Нет. Эти звуки, боюсь, ничего мне не говорят. Но, прошу тебя, нельзя ли

все же как-нибудь побыстрей выбраться отсюда?

- Вы... вы... - прошептало существо на стене на марианском, но с сильным

акцентом. - Помогите, - прохрипело оно и уставилось своими пронзительными

глазами на Огена, который даже попятился под этим взглядом.

- Ч-ч-что? - пролепетал он.

- Прошу... Цивилизация... Агент... - Существо говорило, явно преодолевая

боль. - Заговор. Убийство. Необходимость. Не хватает слов. Прошу. Помогите.

Очень срочно. Прошу. Необходимо...

Оген попытался ответить, но не смог. В воздухе, задувавшем в пещеру, все

отчетливей слышался запах чего-то горелого.

Праф едва не упал от третьего содрогания, потрясшего пещеру, и все никак

не мог отвести глаз от висевшего существа.

- Ну, это ты понимаешь? - спросил он, наконец. Оген только молча кивнул в

ответ.

* ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ПАМЯТЬ О БЕГЕ

Фигура возникла, казалось, из ничего, просто из воздуха. Чтобы заметить

это медленное падение пыли в радиусе километра на зеленые травяные поля,

требовалось иметь более чем естественные чувства восприятия. Все стало

проясняться гораздо позже, когда странный ветер вдруг взвихрился, поднял траву

на широкой равнине и произвел то, что казалось медленно вращавшимся пылевым

облаком - дьяволом, тихо оседавшим из воздуха. Затем, постепенно сгущаясь,

темнея и ускоряя движение, облако вдруг исчезло, оставив после себя фигуру,

напоминавшую рослую и грациозную челгрианку из касты Данных, одетую в одежду для

загородных работ.

И первое, что сделала женщина, оказавшись на земле, это присела на

корточки и стала прямо пальцами выкапывать землю из-под травы. Ее когти работали

неутомимо, выбрасывая комочки земли, и наконец у нее в ладони оказалась целая

горсть перемешанной с травой почвы. Челгрианка поднесла ее к широкому темному

носу и принюхалась.

Она явно чего-то ждала. Судя по всему, делать ей здесь было особенно

нечего, и потому она тяжелым взглядом обвела окрестность, втягивая воздух

раздувающимися ноздрями.

Самые разнообразные запахи наполняли атмосферу. Естественно, более всего

благоухала трава, но к ней то и дело примешивался тяжелый дух земли, и свежий -

воздуха и ветра.

Еще через некоторое время женщина подняла голову, позволяя ветерку

шевелить шерсть на ее голове, и снова присмотрелась к окружающему пейзажу. Все

вокруг было идеально простым - по щиколотку во всех направлениях подымалась

трава. Где-то на северо-востоке, у гор Ксисселай, собирались облака, на

остальном же небе царила аквамариновая ясность. Вокруг было хорошо. Солнце

стояло уже на южной половине, на севере показывали свои лица обе луны, а на

восточном горизонте мерцала дневная звезда.

Какая-то часть сознания челгрианки считывала всю эту льющуюся с неба

информацию и определяла данные: местоположение и время, а также направление,

куда она теперь почти неотрывно смотрела. Но все это происходило так, словно

совершенно не зависело от нее, ощущаясь лишь как будто посторонний в прихожей

деликатно сигналящем о своем прибытии легким постукиванием или кашлем.

Неожиданно женщина увидела, как через все небо протягивается бесконечная цепочка

бесконечных сателлитов, а за ними несется несколько суборбитальных транспортных

судов, которые даже вполне можно распознать.

Вскоре женщина увидела и два пятна на восточном горизонте, на которые и

обратила теперь немигающий взгляд черных глаз. Сердце ее забилось часто и гулко,

и земля просыпалась из разжавшейся ладони.

Пятна оказались птицами, пролетавшими в нескольких сотнях метров от нее.

Челгрианка успокоилась.

Птицы кружились, глядя друг на друга и бешено махая крыльями. Все это

казалось какой-то наполовину борьбой, наполовину игрой. В мозгу женщины

отрешенно проносилась информация о научном и расхожем названии этих птиц, об их

способах питания и размножения, о привычках и пристрастиях и еще бог знает о

чем. Птицы присели на траву, и до нее отчетливо доносились их голоса. Женщина

знала, что они звучат именно так, как должны, хотя раньше никогда их не слышала.

Возможно, эти птицы лишь казались такими безопасными и невинными, а на

самом деле являлись самыми настоящими реальными или мутированными животными, а

то и вовсе не имели ничего общего с биологическими видами. В любом случае, они

оставались частью системы надзора. Однако делать по-прежнему было нечего - надо

было ждать.

Женщина снова принялась изучать землю в руке, поднося ее прямо к глазам.

Она нашла здесь множество разных видов травы и других крошечных растений, все в

основном бледно-желтого цвета. Она видела семена, корешки, лепестки, тычинки и

пестики, и знания обо всех этих составляющих деталях растительного мира тоже

проносились где-то на задворках ее сознания.

Теперь она боялась только одного - что восприятие ее присутствия здесь

тоже проходит почти в подсознании мозга. Правда, утешало то, что если бы нечто

здесь оказалось неправильным или не на месте (например, птицы бы двигались так,

будто притворяются, что они тяжелее, чем есть на самом деле), тогда ее внимание

было бы привлечено к этой аномальности, но в данном случае все выглядело

абсолютно нормальным. И все же у нее оставалась какая-то смутная тревога,

гнездившаяся на дальних подступах к ее восприятию.

По траве, оказавшейся в ладони челгрианки, медленно ползли несколько

крошечных существ. Она знала их названия, как знала и все о бледном дождевом

черве, слепо извивавшемся в гумусе.

В конце концов женщина высыпала землю обратно в ямку, утрамбовала ее и

вытерла руки. Вокруг по-прежнему все было в порядке; птицы летали неподалеку, по

траве прошла волна теплого воздуха, и там, где ее шерсть не была прикрыта

жилетом и брюками, слегка подняла ее дыбом. Женщина подняла с земли плащ,

накинула его на плечи, и он тут же стал ее частью, так же, как жилет и брюки.

Ветер дул с запада. Он освежал ее и уносил от ее слуха крики играющих

птиц, так что теперь они казались совсем безгласными.

В этом ветре постепенно стал чувствоваться легкий привкус соли, и это

переполнило чашу ее терпения. Хватит ждать.

Челгрианка обернула плащом длинный пушистый хвост и повернулась лицом к

ветру.

Ей хотелось выбрать себе имя и выкрикнуть его в чистый прозрачный воздух

как некую декларацию ее намерения, - но у нее не было имени, потому что она была

совсем не тем, чем казалась; она не была ни женщиной, ни челгрианкой, ни даже

просто биологическим существом. "Я - ужасное оружие Цивилизации, - подумала она

о себе, - созданное для устрашения и тревоги, и потому любое мое имя оказалось

бы ложью".

Она проверила задачи, чтобы удостовериться, что все в порядке. Да, все

так, она полностью свободна в своих действиях. Отсутствие инструкций тоже можно

понимать как специфическую инструкцию. Она вольна делать все, что угодно, она

вне правил.

Отлично.

Потом женщина встала на четвереньки, распрямила задние ноги, подтянула к

ним передние, предварительно надев на них висевшие за поясом перчатки, и пошла

по траве быстрым галопом, стремительно уносящим ее сильное тело вперед на пяти

мощных конечностях.

Этот бег доставлял ей радость и понимание древнего права бежать вперед,

глотая ветер и развевая шерсть. Бежать, преследовать, охотиться, настигать и

убивать.

Плащ полоскался за ее спиной в дикой пляске, и длинный хвост, вторя ему,

метался из стороны в сторону.

* ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

СТРАНА ПИЛОНОВ

- Я уже почти забыл о существовании этого места. Кэйб недоверчиво

посмотрел на сереброкожего аватара:

- Неужели?

- Здесь ничего не происходит вот уже двести лет, - пояснил тот.

- А нельзя ли этого сказать и про всю Орбиту? - вмешался Циллер деланно

невинным тоном.

Аватар предпочел промолчать, но сделал обиженное лицо.

Они сидели в подрагивающей и покрякивающей старинной машине и в этот

момент проезжали высокий полуразрушенный пилон. Вдалеке на холмах равнины

виднелись еще несколько подобных сооружений.

- А разве вы вообще можете что-либо забывать, Хаб? - удивился Кэйб.

- Если только захочу, - ответил низкий голос. Аватар полулежал на одном из

красных полированных боковых сидений, и его обутые в ботинки ноги покоились на

медной решетке, отгораживающей пассажирский отсек от кабины пилота. Там,

рассматривая всяческие старинные инструменты, показывающие уровень топлива,

высоты и прочего, стоял Циллер.

- А вы хотели этого когда-нибудь? - не унимался Кэйб, сидевший прямо на

полу, поскольку в этом старинном судне, украшенном всякими излишествами, места

для него почти не оставалось.

Аватар нахмурился:

- Не могу припомнить.

- Словом, вы можете захотеть забыть нечто, а потом захотеть забыть, что

забыли, - рассмеялся Кэйб.

- Да, но потом мне придется забыть и второе желание, - усмехнулся аватар.

- Я думаю, вы именно так и делаете.

- Нет. Это как свободное путешествие - полный дрейф.

- Но мы не дрейфуем, - уточнил Циллер. - Мы занимаемся исследованием.

- Может быть, вы и занимаетесь, а лично я - нет, - поправил аватар. - Я

могу видеть, где мы сейчас находимся, и прямо из центра Хаба. Что вы хотите

здесь увидеть? Могу обеспечить вас сразу подробнейшими картами и всей

информацией, если желаете.

- Дух исследований и жажда приключений равно чужды вашей компьютерной

душе, - подытожил Циллер.

Аватар отвернулся и стряхнул прилипшую к ботинку пылинку.

- Разве у меня есть душа? Это что, комплимент?

- Конечно, души у вас нет, - ответил Циллер, дергая за какие-то веревки и

завязывая их узлами. Корабль стал набирать скорость, мягко и равномерно

покачиваясь. Кэйб смотрел на тень корабля, плавно несущуюся за ними по пыльной

растительности и красноватой земле. Над рекой с каменистыми берегами тень

задрожала и немного расплылась. Порыв ветра поднял клубы пыли, ударил по машине

и заставил зазвенеть стекла, неплотно сидевшие в своих деревянных гнездах.

- Прекрасно, - продолжил аватар. - Я тоже надеюсь, что ее у меня нет, а

ежели бы и была, то о ней стоило бы забыть.

- Ага, - согласился Кэйб. Циллер только возмущенно фыркнул.

Они пересекали ущелье Эпсайзер, огромное полудикое пространство на равнине

Кантроуп, не так далеко от дома Циллера и Кэйба на Ксарраве и Осинорси. Ущелье

представляло собой русло высохшей реки на пространстве в тысячу километров

шириной и в три раза больше длиной. Из космоса их машинка, должно быть,

выглядела как одна из миллионов серых пылинок, летящих над унылыми равнинами

Кантроупа.

В ущелье всегда было мало воды; равнину орошали лишь случайные дожди, и

район оставался наполовину почти бесплодным. Правда, приблизительно раз в

столетие здесь бушевала сильная буря, несущаяся через всю равнину, и только

тогда речная система по-настоящему оживала и несла мощные потоки по грозному

ущелью. Они сверкали и пенились несколько дней, вызывая неожиданно буйный рост

растительной и животной жизни, а потом снова высыхали, оставляя после себя камни

и соль.

Впрочем, ущелье и было спланировано для этого, причем столь же тщательно,

как и все остальное на Мэйсаке. В этом удивительном ущелье были практически все

формы географического рельефа, благоприятные для человека гравитация и

атмосфера, но почему-то оно не пользовалось уважением Хаба. Может быть, из-за

дикости пейзажа. Люди, соответственно, тоже его не жаловали.

Конечно, на Мэйсаке должны были быть и непригодные земли, и ущелье

Эпсайзер считалось лишь одной из сотен различных неплодородных земель,

разбросанных повсюду, земель засушливых, продуваемых ветрами и пустынных. Но

люди так или иначе всегда появлялись там, шли в путешествия, разбивали

туристские лагеря под звездами и чувствовали себя отделенными от всего прочего

мира...

Некоторые даже пытались там жить, хотя никому не удавалось продлить эту

иллюзию жизни больше, чем на несколько сотен дней.

Кэйб смотрел через голову Циллера в широкое лобовое стекло. Там среди скал

опять проглядывались пилоны - каждый от двадцати до шестидесяти метров в высоту,

формой они напоминали несколько искаженную большую латинскую букву L.

Действительно, ущелье Эпсайзер было известно и под именем Страны пилонов.

- Но как была изобретена эта машина? И эти пилоны? - снова вернулся к

интересующему его вопросу Кэйб, с которого его сбили разговоры о памяти.

- Это идея человека по имени Бреган Латри, - пояснил аватар, встав с

кушетки и заложив руки за спину. - Одиннадцать столетий тому назад ему пришло в

голову, что можно сделать аппарат, управляемый канатами, как парусами, и для их

остановок наставили тут пилонов.

- Но зачем?

- Понятия не имею, - пожал плечами аватар. - Это не забывчивость, а лишь

следствие того, что дело происходило еще до моего дежурства. Вся информация у

моего предшественника, а он сублимирован.

- То есть вы хотите сказать, что не наследуете от него никаких записей? -

недоверчиво уточнил Циллер.

- Не смешите меня, конечно, наследую все архивы и файлы в полном объеме, -

аватар уставился в потолок и покачал головой. - Просто о Брегане Латри не

существует точной информации, и зачем он наставил тут этих пилонов - никому и

никогда не было известно.

- Он просто думал, что тут... тут будет...

- Возможно.

- Замечательная мысль! - воскликнул Циллер и дернул за один из канатов,

натягивая его как парус, отчего машина накренилась.

- И потому ваш предшественник устроил здесь все это?

- Разумеется, нет, - презрительно дернул плечом аватар. - Это место было

запланировано именно как дикое, и ему в голову не могло прийти расставлять тут

пилоны. Он просто велел Латри заняться этим самому.

Кэйб посмотрел на затянутый дымкой горизонт и снова увидел сотни пилонов:

- И он построил все это сам!?

- Как сказать, - ответил аватар, не отрываясь от потолка, расписанного

сценами из древней деревенской жизни. - Он выпросил кредиты, время на

исследования и нашел какой-то корабль, тоже считавший, что усеять ущелье

пилонами будет круто. Он спроектировал столбы и канатную машину, сделал их, а

потом на этом судне еще с несколькими людьми, которых увлек своей безумной

идеей, начал расставлять эти пилоны и натягивать между ними канаты.

- И никто не возражал?

- Он достаточно долго держал проект в тайне, но, конечно, возражающие

нашлись.

- Критики есть всегда, - пробормотал Циллер, не отрываясь от большой

карты, которую рассматривал через увеличительное стекло.

- Но они разрешили ему продолжать?

- К сожалению, нет. Они стали разрушать пилоны, и некоторые дошли в этом

до полной дикости.

- Но все-таки мистер Латри победил, - заметил Кэйб. Они снова приближались

к невысоким горам, продолжая внимательно разглядывать ущелье. Тень от машины

подбиралась к ним все ближе.

- Он только продолжал строить, а самолет и компания продолжали их

устанавливать. Презерватисты же - их противники получили такое название -

продолжали рушить пилоны. К обеим сторонам присоединялось все больше и больше

народу, и это продолжалось до тех пор, пока в ущелье не стало тесно от людей,

устанавливающих пилоны и натягивающих канаты. Затем их сменяли делающие

обратное.

- Но почему не провели голосование? - Кэйб знал, что таким образом в

Цивилизации решалось многое.

Аватар выпучил глаза:

- О, разумеется, голосовали!

- И мистер Латри победил!

- Нет, он проиграл.

- Но тогда как же...

- Да, они проиграли голосование. Это была одна из тех скоротечных

кампаний, когда голоса быстро продаются и покупаются. Потом было второе

голосование, развернулся пиар(*) [Пиар - от начальных букв английских слов

"public relation", означающих "отношение публики"; собственно организация такого

отношения, повышение рейтинга, с помощью встреч, рекламных компаний и подобных

мероприятий.]. - Аватар покачал головой. - Поверьте мне, демократия в действии

может выглядеть крайне неприятной. Да, так он проиграл, и теоретически мой

предшественник имел полное право закрыть завод по производству пилонов, но люди,

не участвовавшие в голосовании, возмутились и назначили повторное голосование.

На этот раз вышло так, что в нем приняло участие уже все население Мэйсака.

- И на этот раз он выиграл.

- Нет, и на этот раз он проиграл. У презерватистов были очень хорошие

пиарщики(*) [Пиарщик - организатор таких мероприятий (см. пиар).], лучше, чем у

пилонистов.

- У них тоже появилось имя?

- Естественно.

- Надеюсь, все это не переросло в один из тех идиотских диспутов, в

который втягивается вся Цивилизация? - фыркнул Циллер, так и не оторвавшись от

карты и лишь мельком взглянув на аватара. - Думаю, в данном случае этого не

произошло?

- Произошло, - невозмутимо ответил аватар. - И вообще это происходит

гораздо чаще, чем вы думаете. Но в данном случае ссора не вышла за пределы

юрисдикции Мэйсака. - Он нахмурился, словно обнаружил в потолочных росписях что-

то странное. - О, Циллер, кстати, впереди пилон.

- Что? - Челгрианец оторвался от карты и увидел, что пилон уже метрах в

пяти от машины. - А, черт! - Он бросил карту и лупу и быстро схватился за

канаты. Кое-как выправив ход и едва не разбив машину, Циллер все же сумел

вывести ее из почти смертельного пике. - Ничего, - наконец облегченно выдохнул

он.

- И постепенно мистер Латри все-таки перетянул всех на свою сторону? -

опять вернулся к интересовавшей его теме Кэйб.

- В принципе, да, - согласился аватар. - В конце концов энтузиастов

оказалось достаточно. Последнее голосование происходило уже по всей Орбите.

Презерватисты сохранили лицо только благодаря тому, что вынудили его согласиться

не заполонять этими пилонами другие дикие места, хотя никаких подобных планов у

него и в помине не было.

- Итак, он продолжал свое дело: делал пилоны, натягивал канаты и выпускал

машины для них. Ему помогало множество народу, он даже создал несколько

отдельных команд, каждой из которых придавался еще и самолет. Некоторые шли даже

собственным путем, на свой страх и риск, правда, в целом все-таки следуя

генеральному плану Латри.

- Процесс прекращался только во время Айдайранской войны и еще, кажется,

во время Шеладианского кризиса, когда мне пришлось отдать приказ о переводе всей

промышленности на военные рельсы. Но даже и тогда пилоны делались и ставились с

помощью каких-то доморощенных приспособлений, созданных адептами пилонистов.

Латри закончил свое дело через шестьдесят лет и покрыл пилонами практически все

ущелье, отчего оно и стало называться Страной пилонов.

- Но это почти три миллиона квадратных километров, - заметил Циллер,

который снова вытащил карту, лупу и углубился в ее детальное изучение.

- Почти, - ответил аватар, беспрерывно двигая ногами. - Когда-то я

сосчитал количество пилонов и километраж канатов.

-...?

- Очень большие цифры, - покачал головой аватар. - Но все это не слишком-

то интересно. Конечно, я могу найти для вас эти сведения...

- Увольте, - замахал руками Кэйб.

- Так мистер Латри умер, благополучно завершив дело своей жизни? - уточнил

Циллер, отвернувшись к боковому окну и почесывая голову. Другой рукой он

поворачивая карту то так, то эдак.

- Нет. Он не умер. Несколько лет он провел в путешествиях на своих

машинах, потом вдруг охладел к этому занятию и ринулся в космические

путешествия. Вскоре он осел на Квилере, в шестидесяти тысячах световых лет

отсюда. Насколько мне известно, он не интересуется своей системой вот уже более

века. Последнее, что я о нем слышал, это то, что он пытался зарегистрировать

патент на исчисление солнечных пятен на своей местной звезде с присвоением

каждому пятну имени и девиза.

- Отлично. Говорят, у каждого человека должно быть хобби, - подытожил

Циллер, так и не оторвавшись от карты.

- Кстати, в данный момент мы находимся на расстоянии в два миллиона

километров между вами и майором Квиланом, - заметил аватар.

- Боже правый, - спокойно поднял голову Циллер. - Неужели мы настолько

далеко от дома?

- Достаточно далеко.

- И что же наш эмиссар? Он доволен собой? Шлет ли домой памятные

открыточки?

С того момента, как Квилан прибыл сюда на "Сопротивлении", прошло шесть

дней. Майор был вполне удовлетворен своими апартаментами в городе Йорле в двух

континентах от Акьюма, где жил Циллер. Пару раз майор уже наведывался в Акьюм,

один раз в сопровождении Кэйба, второй раз - один. Каждый раз он не скрывал

своих намерений и просил Хаба передать их Циллеру. Но тот мало времени проводил

дома, болтаясь по Орбите то в поисках новых мест, то возвращаясь на любимые

старые.

- Он в порядке, - передал через аватара Хаб. - Сказать ему, что вы о нем

спрашиваете?

- Лучше не надо. Я не хочу, чтобы он перевозбудился. - Циллер приник к

окну и долго смотрел, как покачивается под порывами ветра машина и, по-прежнему

скрипя, продолжает набирать скорость. - Удивляюсь, что ты с нами, а не с ним,

Кэйб, - обратился он к хомомдану. - Кажется, это была твоя идея - не спускать с

него глаз.

- Майор надеется, что я способен добиться у вас аудиенции для него.

Естественно, я не смогу сделать этого, вообще не отходя от него.

- Скажи-ка мне, Кэйб, он действительно хочет быть с тобой столь

обезоруживающе откровенным или это просто твоя обычная наивность?

Кэйб рассмеялся:

- И то, и другое понемножку.

Циллер покачал головой и постучал лупой по карте:

- А что означают эти пересечения канатов, окрашенные в розовое и красное?

- Розовым цветом обозначают заведомо небезопасный путь, - пояснил аватар.

- А красным - тот, что прямо ведет к падению.

- То есть по этим маршрутам вообще лучше не ездить? - спросил Циллер,

тыкая когтем в какое-то место на карте.

- Во всяком случае, на канатной машине.

- И вы просто так наблюдаете то, как они постепенно, одна за другой,

падают? - воскликнул Циллер, как показалось Кэйбу, с негодованием.

Аватар пожал плечами:

- Во-первых, это не мое дело. Мне все равно, падают они или нет, это их

собственный выбор, и машины не входят в мою инфраструктуру. К тому же, вряд ли

кто-нибудь в наше время решит тут кататься. И я лично только рад их постепенному

энтропическому разрушению.

- Но все-таки на это затрачены труд, время, - протянул Кэйб.

- О! Если бы я строил и ставил эти столбы, то в первую очередь закрепил бы

их! - живо отреагировал аватар. - Незакрепленность опор - вот основная причина

падения и аварий. Пилоны постоянно подмываются водными потоками, они не

укреплены никаким субстратом, их даже не потрудились как следует вкопать! После

суперциклона несется суперпоток, и - пфф! - падает целая куча этих палок. Кроме

того, упавшие на канаты столбы через канаты тянут за собой другие. Никакой

системы безопасности не предусмотрено. С момента окончания этого, так сказать,

строительства, прошло всего четыре суперциклона, - и еще удивительно, что не все

до сих пор разрушено!

- Но все-таки нехорошо оставлять что бы то ни было на произвол судьбы, -

тихо заметил Кэйб.

- Вы серьезно так думаете? - удивился аватар. - А мне так, например,

кажется, что в этом постепенном разрушении даже есть что-то романтическое.

Действие сил природы... естественные проявления времени... Мне это нравится.

Циллер снова уткнулся в карту:

- А эти синие линии?

- Эти могут стать опасными.

На лице Циллера выразилось отчаяние:

- Но мы как раз сейчас на одной из них!

- Да? - спокойно ответил аватар, еще более внимательно вглядываясь в

пасторальные росписи. - Неужели?

- Хаб, - крикнул Циллер, скомкивая карту. - Нам угрожает опасность?

- Реально нет. Существуют системы подстраховки, мы не упадем дальше

нескольких метров. Так что, пока я здесь, бояться нечего.

Циллер посмотрел на сереброкожее существо, лежащее на скамье, и снова

расправил карту.

- Место для первого исполнения моей симфонии уже выбрано? - буркнул он.

- Я думаю провести его в зале Штульен, в Гуэрно. Циллер вскинул голову, и

в его глазах Кэйб явственно прочел удивление и радость:

- Неужели?

- Выбор был не особенно широк. Необходимо помещение с максимальной

вместимостью.

Циллер широко улыбнулся, и очень скоро улыбка перешла в какое-то

застенчиво-трогательное выражение.

- И, кстати, Циллер, майор Квилан просил меня узнать, как вы смотрите на

то, что он переберется в Акьюм.

- Что? - прошипел Циллер и отшвырнул карту.

- Йорль - хорошее место, но очень отличается от Акьюма, - равнодушно

продолжал аватар. - Там тепло, даже в это время года. А он хочет попасть в те же

условия, что и вы. Во всем.

- Тогда пошлите его на Бычью Голову! - отрезал Циллер.

- Это вас устроит? Вряд ли в ближайшее время вы там окажетесь.

- Зато это там, где я хотел бы, наконец, приклонить однажды свою голову!

Так что это место меня вполне устраивает.

- Значит, мне надо передать ему, чтобы в Акьюм он не совался.

- Именно.

- А вы уверены в этом? Он же не просит поселиться в соседнем доме. Просто

где-нибудь в центре города.

- Какое молниеносное желание!

- Хаб, - начал Кэйб.

- Он просил еще передать, что будет счастлив, если вы будете знать его

местонахождение, чтобы случайно не...

- А, твою мать! - Циллер вскочил, выбросил несчастную карту за борт и

запихнул лупу в жилетный карман. - Только подумайте! Я не хочу нигде видеть это

чучело, ни далеко, ни близко, не хочу с ним встречаться и не хочу! Я всей душой

желаю лишь одного: чтобы мне разрешили не встречаться с этим сукиным сыном!

Никогда!

- Мой дорогой Циллер... - начал Кэйб и осекся, вспомнив, что начинает

походить на дрона И. X. Терсоно.

Аватар спустил ноги с сиденья и принял сидячую позу:

- Никто не заставляет вас встречаться с ним, Циллер.

- Да, но никто и не разрешает мне отправиться от него подальше, куда мне

вздумается!

- В данный момент вы от него далеки, - напомнил Кэйб.

- Конечно! Сколько времени займет обратное путешествие, а? Всего ничего,