Собор Успения Богородицы

Центром архитектурного ансамбля новой столицы Руси стал Успенский собор, заложенный по указу Андрея Боголюбского в 1158 г. Здание собора словно господствовало над городом. Его сверкающий купол был виден с дальних высот, поросших лесом, где проходила дорога от Мурома. Новый собор походил на могучего богатыря в золоченом шлеме, возвышавшегося над Клязьмой.

По свидетельству летописца, Боголюбский мечтал, чтобы Успенский собор стал не только главным храмом владимирской епископии, но и центром новой митрополии, не зависящей от духовных властей Киева. Это еще раз говорит о том, что великий князь Андрей Боголюбский видел Владимир центром единой Руси.

Местных мастеров для постройки такого грандиозного сооружения оказалось недостаточно, и Боголюбский распорядился пригласить строителей со всех окрестных поселений. В числе мастеров по белокаменной кладке были выходцы из‑за границы, с романского Запада, присланные князю Андрею императором Фридрихом Барбароссой. В Средневековье подобный сбор строителей был обычным делом. То, что на строительство не пригласили киевских мастеров, стало началом большого конфликта владимирского князя с киевским князем и митрополитом.

В 1160 г. Успенскому собору были пожалованы обширные земельные владения, кроме того, еще и десятая часть княжеских доходов, что ставило храм на один уровень с Десятинной церковью в Киеве.

Собор Боголюбского сильно пострадал в пламени пожара 1185 г. Стены из белого известняка обгорели настолько, что восстановить их первоначальный вид было практически невозможно. Поэтому зодчие Всеволода III, преемника князя Андрея, окружили собор новыми стенами, связав их арками со старыми стенами храма. Таким образом старый храм оказался заключенным в своеобразный футляр, и в результате перестройки получил также новую алтарную часть.

Успенский собор оказался в эпицентре событий грозного 1238 г., когда татарские полчища двинулись на Русь. Слова древнего летописца пронизаны ужасом и растерянностью: «Пришла неслыханная рать, безбожные маовитяне, называемые татары, их же никто ясно не знает, кто они и откуда пришли, и каков язык их, и какого племени они, и что за вера их. И зовут их татары».