О том, что добиваться наказания и людей следует иначе, чем и бога, и по какой, причине

IV. 1. Другой вопрос возникает о цели, поставленной наказанию; ибо приведенные до сих пор соображения свидетельствуют лишь о том, что преступникам не причиняется несправедливости, если их подвергают наказаниям. Однако же отсюда еще не следует, что их должно наказывать безусловно; да это и не верно: ведь многим преступникам многое прощают и бог, и люди; даже их за то сплошь и рядом восхваляют. Известно изречение Платона ("Законы", кн. кн. IX и XI): "Не за преступление налагается наказание". И в другом месте: "Не за совершение преступления налагается наказание, ибо раз содеянное не может стать несодеянным, но в пример на будущее". Сенека ("О милосердии", кн. I, гл. 16) передает это таким образом: "Никто не проявляет благоразумия, карая за совершенные преступления, но делает это с тем, чтобы предупредить совершение преступлений, так как ведь вернуть прошедшего невозможно; на будущее же время возможно воспретить". Он же в другом месте: "Не станем же вредить человеку за то, что он совершил преступление, но позаботимся, дабы он не совершал их в будущем; и наказание никогда не относится к прошедшему, но к будущему; ибо ведь оно состоит в проявлении не гнева, а предусмотрительности". У Фукидида Диодот о митилеянах, обращаясь с речью к афинянам, говорит: "Даже если я объявлю их совершившими тягчайшее преступление, тем не менее не сочту их заслужившими смерти, поскольку в этом нет пользы".

2. В вопросе о наказании людей верно следующее: человек настолько связан кровным родством с другим, что не должен ему вредить иначе, как ради достижения какого-нибудь блага⁸. Иное дело бог, на которого Платон напрасно распространяет упомянутые изречения ("Горгий"). Ибо ведь деяния бога могут опираться на самое право верховного господства, в особенности когда дело касается личных заслуг людей, если даже они не ставят себе никакой цели вне их. В этом смысле некоторые евреи толкуют изречения Соломона, относящиеся к данному предмету: "Каждую вещь бог творит ради ее самой, даже злого человека - ради злого дня". Стало быть, даже когда наказывает нечестивого, он поступает так не иначе как для того, чтобы наказать его (Моисей Маймонид, "Руководитель сомневающихся", кн. III, гл. 13; Равв. Иммануил, "На Притчи", XVI, 4).

И если мы последуем более общепринятому толкованию, то дело сведется к тому же, так как говорится, что бог сотворил все ради самого себя, то есть по праву своей верховной свободы и совершенства, ничего не добиваясь и не имея в виду, кроме себя; сам же бог именуется "самородным", потому что он не рождается от иного. Несомненно, что наказания некоторых весьма заблудших налагаются богом не ради чего-нибудь иного, как свидетельствует священное писание, где говорится, что он радуется их бедствиям, глумится и насмехается (Второзаконие, XXVIII, 63; Исайя, I, 24; Притчи, I, 26). Мало того, и страшный суд, после которого нельзя уже ожидать никакого исправления, и даже некоторые наказания в этой жизни, например, за закоренелое упорство, подтверждают справедливость наших возражений Платону.

3. А когда человек карает другого человека, равного ему "по природе, то он должен поставить себе какую-нибудь цель. Это и есть то самое, о чем говорят схоластики, а именно - что душе наказывающего нельзя успокаиваться по причинении какого-либо зла отмщением (Фома Аквинский, II, II, вопр. 108; Сильвестр, на слово "Vindicta"). И до них Платон в диалоге "Горгий" говорил о тех, кто карает кого-либо смертью, изгнанием или пеней, что они "не стремятся к этому непосредственно", но действуют "ради какого-нибудь блага". Сенека пишет, что мы отмщаем "не потому, что отмщение сладостно, но потому, что оно целесообразно" ("О гневе", кн. II, гл. 32). Также⁹ Аристотель в главе тринадцатой.книги седьмой "Политики" утверждает, что одно бывает достойно само по себе, другое - в силу некоторой необходимости, и в пример последнего приводит наложение наказаний.