P. S. Он также сказал: не гонись за результатами

Как и в случае с предыдущими контурами, все кондиционирование и обучение семантического контура строится на фундаменте жесткого импринта. Многие идеи, мыслимые экзистенциально, немыслимы социально, потому что (а) в данном обществе все имеют примерно одинаковый семантический импринт и (б) ежедневно это укрепляется предположениями, которые механически принимаются за истину.

Гений — это тот, кому в результате некоего внутреннего процесса удалось пробиться к седьмому контуру (малое нейрологическое чудо, называемое неопределенным термином “интуиция”) и вернуться назад, к третьему, уже со способностью нарисовать новую семантическую карту, построить новую модель реальности. Нет нужды говорить, что это всегда является глубоким шоком для тех, кто заперт в ловушку старых, роботических импринтов, и обычно расценивается как территориальная угроза (в идеологическом пространстве). Длинный список мучеников свободомыслия, начиная с Сократа, показывает, насколько неуклонно срабатывает у людей неофобия (страх новых семантических сигналов).

Как показал Томас Кун в “Структуре научных революций”, сама наука — апофеоз семантической рациональности третьего контура — не свободна от этой неофобии. Каждой научной революции требуется одно поколение для преодоления старого мировоззрения, причем старые ученые никогда не принимают новую семантическую парадигму. Они, в нашей терминологии, механически прикованы к своим первичным импринтам. Революция завершается, согласно Куну, только тогда, когда новое поколение, свободное от старого импринта, сравнивает две модели и выносит рациональное решение в пользу новой модели.

Но если науке, обладающей наибольшей способностью к самокоррекции среди всех функций обработки информации третьего контура, требуется целое поколение, что же тогда говорить о политике, религии, экономике? В них время запаздывания нередко составляет сотни, а то и тысячи лет⁵.

Ранее мы уже отмечали, что в биовыживательной нейрологии фактор времени отсутствует. “Я просто сделал это”, — говорим мы после срабатывания автоматического рефлекса контура биовыживания.

Время начинает иметь значение в действиях эмоционально-территориального контура. Сигналы доминирования могут не сработать: млекопитающее, на вид кажущееся более слабым, может дать отпор. Две собаки могут несколько минут бродить друг около друга, рыча и принюхиваясь (химические выделения собаки позволяют другой собаке определить степень ее испуга), пока не станет ясно, кто из них сильнее.

Что касается человеческого уровня, мы часто мучаемся над принятием важного решения, остро сознавая фактор времени во время этих колебаний. Как известно любому автору триллеров, основным способом повышения эмоционального напряжения является установка временного ограничения на принятие сложного или опасного решения. (Посмотрите любую серию “Star Trek”; там всегда присутствует этот прием. Можете также прочитать любой бестселлер Ирвина Уоллиса. Напряжение, конечно, становится еще сильнее, если временное ограничение внезапно усиливается перед самой развязкой.)

В третьем контуре время концептуализируется в той же степени, что и переживается. Нам известно, что мы —создания времени; “народное предание”, тотемный шест, “Одиссея” Гомера, Ветхий Завет, Веды и др. говорят нам о том, что было в прошлом, и часто содержат пророчества на будущее. Наука расширяет функции третьего контура до оперирования потрясающими воображение отрезками времени. Использование письменности и других символьных систем, таких, как математика, создает описанное Кожибским времясвязывание: мы осознаем себя не только получателями посланий мудрецов древности, но и потенциальными передатчиками посланий, которые могут быть получены через много веков.

В четвертом контуре мы еще сильнее ощущаем присутствие и давление времени.

В заключение этой главы позвольте напомнить вам о том, что Джордано Бруно был сожжен на костре 18 февраля 1600 года за учение о вращении Земли вокруг Солнца. Был ли он виновен?