Round 2

Кто-то давно мне сказал умною вещь, а может не сказал, может быть где-то прочитал это изречение древнего мудреца. Память у меня явно очень избирательна, саму мудрость помню, а откуда она в моей голове взялась, не знаю. Да и не важно. К тому же может это и не такая уж мудрость, но смысл в ней явно есть. И звучит эта мысль так: «Лучше жалеть о содеянном, чем жалеть о не содеянном!» Есть вещи мною совершенные, о которых я сожалею, чего стыжусь, возможно. Но в тоже время, есть сожаления о не содеянном. Вот это неприятно в двое.

Всё в той же школе, на уроках Литературы мы проходили творчество великого поэта и прозаика Михаила Юрьевича Лермонтова. Подобные красивые умные изречения и словечки мы специально заучивали, чтобы по случаю где-нибудь блеснуть своим умом и красноречием, хотя зачастую только сарказма ради. Вот и сейчас блеснул и сарказмирую, потому как следующее повествование будет полно сарказма, союзника самоутверждающейся молодёжи. Но в целом речь не о том.

Из произведений Лермонтова мы много что читали и все учили его стихи. В общем, он даже двоечникам пришёлся по душе. В моей памяти отпечатался герой нашего времени. Фактически не само произведение, не перипетии сюжетной линии и переживания персонажей. Характер. Мы тщательно изучали черты человеческой натуры главного героя, фатализм его отношения к жизни. Человек осознающий опасность, которой он подвергается, и при этом совершающий провокационные действия, зацепил меня за душу. Я был под впечатлением и даже впредь старался быть как он. Но не скажу, что это положительно повлияло на мою жизнь.

Итак, начну по порядку и издалека. Вечер. Пятница. Столица веселится. Эти слова из песни того времени или чуть позднего не помню, но про нас. В школе проводили дискотеки и все от мала до велика были здесь. Мы считали себя уже взрослыми и, как полагается, трезвыми на такие мероприятия не ходили. Всем классом заранее собрались за магазином и приступили к подготовке организмов к пляскам. Трезвому-то как-то стрёмно танцевать, не весело, а накатишь маленько и ноги сами ведут в центр зала. Среди нас были и новички, спирта не нюхавшие, и ребята бывалые. Вообще наш класс кажется был экспериментальный, потому как в «А» классе в основном были умники и умницы, которые задирали нос осознавая свою уникальность, а «В» класс наоборот набрали одних головорезов и проституток и смотрели они на всех исподлобья. А у нас же умники особо не умничали, неудачников дразнили редко и по делу. За одной партой сидели сын колхозника и сын воспитательницы детского сада, дочь врача и дочь алкаша.

В последних классах социальная разница становится заметна не только в одежде детей. Но среди нас как-то не проявлялась. Здесь за магазином было заметно лишь кто более отвязный и думает, что знает что по чём, а кто робкий и потому напьётся больше всех, чтоб доказать остальным что-то. Каждый своё. Один подтверждает другу своё уважение, второй завоёвывает звание мужика, третья показывает сколько можно выпить и не опьянеть, четвёртая утверждает, что достаточно взрослая и так далее. Только через несколько лет в эти головы придёт осознание, что не в количестве выпитого есть мера тех качеств, которых нам так не хватало. Не докажешь таким жалким способом, что ты силён, умён и рассудителен. Нельзя добиться уважения и признания таким примитивным образом.

Что же касаемо меня, то в тот вечер я умудрился не напиться, но без приключений обойтись не сумел. Маленькая пирушка подошла к концу. В общем и целом все выглядели вменяемо, но это как посмотреть. Если б трезвому преподавателю мы попались на глаза, то он наверняка определил степень опьянения как: «В хлам» или «В стельку». Но я бы сказал больше: некоторые нализались до поросячьего визга и визжали над какой-то шуткой; один товарищ напился «в дым» и, сидя в сторонке на ящике, пытался разглядеть что-то в сумраке сознания, кто-то был пьян «в дрова» и не придерживай его – тот упал бы без чувств. Но в целом все ещё что-то соображали и потому решили, что пора уже идти на дискотеку. Ради этого мы здесь сегодня собрались.

Не торопясь растянутой толпой, делегация «зелёного змея» тронулась в путь. Двое решили не дожидаться остальных, и ушли вперёд. Основная масса по двое-трое шла, мило беседуя. Я и со мной пара ребят замыкали процессию, чуть отставая от всех. Дорога от магазина к школе была под уклоном в гору, поэтому мы шли медленно. Наше внимание привлекла фигура девушки стремительно спускающейся в нашем направлении. Уклон был не большой, но в нашем состоянии он казался под сорок пять градусов. Девушке летевшей к нам казалось так же. Она на пролом прошла через несколько пар впереди идущих и оказавшись напротив нас резко остановилась столкнувшись с подружкой. Им срочно потребовалось что-то обсудить в сторонке. В смысле не разборки учинить, а секреты девичьи освежить. Мы остановились в ожидании. Той девушке было явно плохо от выпитого. Она буквально повисла на плече подруги. Затем будто приходя в себя, встала прямо и встряхнула головой, но, видимо, в тот момент вестибулярный аппарат дал сбой. Она посчитала, что не правильно находится не под прямым углом к поверхности земли, потому как, снова обняв подружку, она попыталась выстроить перпендикуляр с пригорком. А когда ей это удалось, девчонка, на чьи плечи взвалилось тяжёлое бремя, не выдержала. Сделав шаг под горку, они оступились и обе рухнули в заросли сорной травы у дороги.

Мы с другом, естественно, разразились громким хохотом. Наш смех донёсся до основной толпы, те обернулись и, увидев печальное крушение, единодушно взорвались раскатом гоготания и хихиканья. Часть ребят стали подходить к нам, остальные продолжили восхождение. Мы с другом, преодолевая спазмы хохота, подошли к пострадавшим. Девчонки старались встать, но им явно что-то мешало, и это был алкоголь. Среди кустов полыни, ровно в том месте, куда они упали головами, рос репейник. Все волосы были запутаны в колючках. Поднимая подружек, мы снова рассмеялись, увидев огромный комок из репьёв и волос у той, которая стала причиной падения.

Им же было не до смеха. У бедняжки потрезвее дело оказалось не так плохо. Она самостоятельно аккуратно выцепила колючки из локонов. Вторая после падения совсем расслабилась и на ногах почти не держалась. Совместными усилиями мы попытались выдёргивать репьи из её копны, но всё как-то не выходило. Было решено не светится по среди улицы и вернутся на исходную, за магазин. Там ребята продолжили веселье. Я и подружка принялись приводить девушку в порядок, усадив её к стене. Вскоре после тщетных попыток вернуть её в чувства, подруга отправилась на поиски воды, но из веселящейся толпы уже не вернулась. В опьянении многие чувства притупляются или перекрываются другими эмоциями, поэтому про нас совершенно забыли. А может просто решили, что в данный момент их интересы не совпадают с интересами этой особы и потому навязываться не стоит, а стоит оставить её в покое.

Мне не казалось это разумным. Я сел рядом, стал потихоньку распутывать колтуны, хотя их можно было только выстригать. И пока мучил скальпированием пьяную одноклассницу, задумался. Ведь мы практически тащили «бездыханное» тело по оживлённой улице, нам попадались на встречу прохожие, и ни один нас не остановил, не поинтересовался происходящим. Неужели мы не создали им моральных неудобств, и совесть их хоть слегка не потрепалась? Взрослые часто брезгливо смотрят на подобные нелицеприятные картины в своих дворах и парках. При этом вспоминают свою молодость и утверждают себе, что в наши годы таковыми не были. Да. Я верю. Были скромные, воспитанные, ответственные и отзывчивые. В своё время они не прошли бы мимо даже алкаша лежащего в луже, подняли, привели в чувства, ещё чем помогли. Только что же случилось теперь? Что в их глазах мы видим? Лишь презрение и брезгливость. А мы такие, откуда тогда взялись? Мы такими же взрослыми воспитаны. Теми, кто раньше бы помог, а сейчас лишь судят. А кого судить? Нас потерянных и развращённых или тех, кто для нас построил этот мир и создал те условия? Вот в чём вопрос…

В раздумьях я не заметил, откуда рядом появился Майкл – парень из параллельного «В» класса. Настоящего имени я не знал, а до этого вечера и погоняло его тоже. Он был из тех пацанчиков, которые страх окружающих к себе путают с уважением. Во всём его виде: во взгляде, манерах, разговоре чувствовалась неприязнь к людям не его блатного круга. И потому, если судьба свела с таким персонажем вести светскую беседу, то следует тщательно подбирать слова. Иначе можно попасть в щекотливую ситуацию. Для пущей эмоциональной окраски стоило бы здесь применить их характерный жаргонный сленг, но не стану. Мне такие люди также симпатичны, как я им.

Сейчас он сидел рядом с нами и внимательно рассматривал. Я делал вид, что внимания на него не обратил, хотя это было трудно. Встречаться с ним взглядом, а завязывать разговор тем более не очень хотелось. Я откровенно опасался и надеялся, что он свалит восвояси подальше. Всё это время я продолжал тормошить подругу. Майкл спросил меня, кто это. Я напрягся, не ожидая интереса от него. Я не знал какой смысл вложен в этот вопрос. Не понимал ли он, что передним девушка, хотя первичные половые признаки были на лицо. Не узнал ли он лицо, которое ни однократно встречал в школе. Да и народу у нас не много учится, чтобы вдруг кого-то не узнать в лицо. Наконец может его интересовало имя, хотя что дать знание имени в такой ситуации? К пример, я бы ответил:

- О, это же Галя!

- А, Галя, ну тогда конечно ей надо нашатырчику нюхнуть – сказал бы он и протянул случайно завалявшийся пузырёк.

Я решил полагаться на этот вариант и быть последовательным и тактичным. Сказал, что эта девчонка моя одноклассница и назвал её имя. Вопросов быть не должно, думал я. Прошла минута, может меньше и будто дежавю. Майкл как бы не расслышал моих слов, с каким-то упором в голосе переспросил: «Кто это?». Я смутился. Расстояние между нами было не больше полуметра, шум и галдёж веселящихся ребят не мог заглушать моих слов. Он точно всё слышал, но для чего повторяет? Я снова чётко произнёс всё ранее сказанное на тон громче и на секунду поднял глаза, чтобы понять, почему мысль не дошла в первый раз. Теперь ясно. Он тоже в этот пятничный вечер не был прозрачен, как стекло. Только мутно его сознание было не от алкоголя, он баловался другими средствами. Снова прошла минута - время обработки информации в его мозгу. И последовало более интригующее продолжение. Не приятный дознаватель спросил: «Какая такая одноклассница?». Интересно, какой нужен ответ, чтоб удовлетворить любознательность собеседника? Ответ - моя одноклассница – вряд ли подойдёт, так как меня он тоже, кажется, не узнаёт. Какие будут варианты? Эта самая,.. пьяная,.. квадратная… По имени он её не знает, может по фамилии признает. Я произнес её фамилию, на что услышал многозначительное мычание осознания, хотя по лицу можно было понять, что всё равно не понял, но вопросов пока нет. Ещё минута и снова тот же вопрос: «А кто это?». И как быть? Как объяснить человеку существование другого человека, причастность его к учебному процессу, различие по половому признаку, определение его имени и фамилии другими словами. И я нашёл решение. Каждый русский человек, встречаясь с непобедимой тупостью, находит это решение единственно правильным. Тот самый фаталист, про которого я с упоением читал, во мне решил: «Если уж так суждено, то так тому и быть».

Я посмотрел прямо в глаза опасного собеседника и послал его дальше некуда. Как истинный христианин, я конечно должен был сдержать свой пыл и сказать, мол: «иди с миром брат мой…» А нет. Я указал конкретное направление и тонные координаты. Это было явно опрометчивое действие, за которым должны последовать незамедлительные последствия. Я был готов отстаивать свою точку зрения в кулачном бою. Но собеседник будто всё тут же понял, сказал: «Окей» - и быстро скрылся с глаз. Не успев напугаться собственной дерзости, я возгордился своим фатализмом. Как оказывается легко обыграть свою судьбу. Если тебе суждено пройти определённый путь, то ты его пройдёшь не зависимо от своих действий. Этим можно пользоваться и рисковать. Можно совершать какие-то поступки, которые раньше считал, могут нарушить твою судьбу. Если твоя смерть в яйце, то от меча ты не погибнешь.

Но радовался я не долго. Героиня сей басни пришла в себя. Её стошнило, и я некоторое время отпаивал страдалицу минералкой. Уже давно стемнело, и все друзья разбрелись кто куда. Я устал и решил проводить девушку до дома. Только мы вывернули из-за магазина, на встречу вышел Майкл. Он остановил меня вопросом:

- Ты куда меня послал?

- Не важно, - ответил я, не намереваясь разбираться с ним теперь.

- Нет. Ты стой, - с заметной взвинченностью сказал Майкл. – Ты меня посла?

- Извини, не сдержался, - отворачиваясь от него к пошатывающейся подруге, произнёс я.

- Чё ты сказал?

- Извини… - я попытался идти дальше, но соперник вцепился мне в руку.

- Ты чё чмо?

Я промолчал и снова шагнул вперёд.

- Я не понял, ты чмо што ли?

- Да считай как хочешь. – ответил я машинально, лишь бы он отстал. Для меня сейчас было главное довести подругу домой. А доказывать этому индивиду то, что он не прав, да ещё по его понятиям, я не собирался. В его глазах я и без того был ничтожен, а пытаться это исправить не было смысла. Погоды это не изменит.

После моих слов, он быстро нас догнал, дёрнул меня за рукав, и я получил локтем между глаз. Я тут же забыл про одноклассницу, и как она добралась домой не в курсе. Я краем глаза заметил, что ребята, стоявшие у соседнего дома, резко двинулись сюда. Секунду я надеялся, что это мои товарищи, и что всё ещё можно решить мирно, разговором. Но в следующий миг понял, что это его братки бегут, и деваться мне некуда. Налетели разом, били чем и куда попало. Я падал и снова вставал, пытаясь отбрыкиваться. Инстинктивно отскакивал в сторону, а не назад, чтобы не зажали где-нибудь у стены. Выскочил на дорогу и заметил мотоцикл, летящий на меня. Водитель ударом ноги в грудь снова сбил меня с ног. И с снова серия пенальти со всех сторон.

Сейчас думаю, что же всё таки за колдовское зелье – этот алкоголь. Ведь в тот момент я не чувствовал боли. Только первый удар, который внёс коррективы в строение моего носа, был пронзительно болезненным. Не столько сила, приложенная ко мне, сколько резкая жгучая боль повалила меня на землю. Остальные удары были абсолютно не чувствительны. Алкоголь глушил ощущения. Время будто замедляло ход и я мог даже подумать о посторонних вещах. Инстинкт самосохранения тоже затерялся где-то в мозгу. Удар в лицо, по рёбрам, в грудь. Кровь в носу и во рту придавали новизну ощущений, а не осознание опасности. Вот какая-то задержка между ударами и я встаю на ноги. Почему алкоголь действует так. Реакция и сноровка подводят. Увернуться от нападения или ответить не выходить, а когда тебя начинают щадить – зелье в жилах поднимает с колен, требуя продолжения. Ах, ты ещё встаёшь? И следует новая атака.

Только на утро я почувствовал, на сколько болезненны были удары. Глаз заплыл, губы разбиты и опухли, нос сломан, рёбра болят, по всему телу синяки и ссадины. Но большей травмой была душевная. То что вчера предало мне смелости послать неприятеля, то что потом глушило мою боль и героически поднимало снова и снова с земли, сегодня добивает меня. Если бы не алкоголь, то этого и не произошло. А теперь стыд и презрение к себе самому и перед родителями не позволяют встать с постели. Фаталист из меня не вышел. Герой Лермонтова выходил из своих сражений с судьбой победителем. Я же плюнул против ветра и теперь и от того, что судьба мне вернула. Что ж выходит, так мне было суждено или я так глупо и безответственно сам собственными руками прописал сценарий событий, которые стали для меня судьбоносными.

И снова Fatality. Я повержен на этот раз. Но и из этой истории я вынес урок. Теперь я не тратил слов на урегулирование конфликтов. Я бил первым, даже без видимой причины и, не разбирая, кто стоит передо мной равный или верзила. И среди знакомых стал считаться слегка не адекватным, и потому многие старались не расстраивать меня.

В американских молодёжных комедиях, в такой плачевный момент обычно герой вдруг получал неожиданное уважение и признание общественности. Какой-то наставник, как миссия указывал правильный путь, который приведёт к успеху и победе над всеми каверзами и причудами судьбы. И приободрённый герой с новой силой, полный решимости и рвения бросается в пучину страстей. И в итоге девушка, которая его не замечала до сего момента, наконец, обращает на него внимание и начинает проявлять интерес. Но потому-то эти комедии и называют тупыми. Они оторваны от реальной жизни и придуманы такими же ботаниками, как их герой. В реалии на всех неудачников наставников не напасёшься и зачастую приободряющих слов не кому. Так и со мной ни чего подобного не случилось. Я отлежался дома пока с рожи не сошли заплывы и зелень синяков. С огромным стыдом и унижением в душе я вернулся в школу, где одноклассники лишь посмеялись над моими приключениями. Да и для той девчонки, с которой провозился весь вечер, я героем не стал. Я был разочарован и отстранился от друзей. Разочаровался в людях окружающих меня, но не в себе. Я знал, что прав, а они этого не понимают. Интерес в общении с этими людьми угас. Называть друзьями я их уже не мог. Хотя судить тоже не мог. Судить за то, что тебя не понимают или не слышат? Это я считал слабостью. Многие в детстве не умели выслушать друга, в юности не научились выразить поддержку в нужный момент, и в своей взрослой жизни заботятся только о своём благополучии. Глядишь на таких людей, как они увлечены своими проблемами, и поражаешься, как они зациклены на негативе вокруг только одних себя. Их личные неурядицы настолько первостепенны, что только ими они и живут, а чужие неприятности их смешат. От таких часто слышишь: «Геморрой, косяк, спиногрызы, денег нет, все сволочи, козлы и уроды, как всё достало, поубивать их мало…» Даже лучшие подруги при встрече выслушивают друг друга только для того, чтобы потом излить свою более печальную историю. И зачастую они, не осознавая в чём корень всех проблем, дают советы, результаты которых становятся обратными желаемым. Парень с девушкой поругались, а подружка советует: «Ты сделай так-то и скажи вот это, и он сам за тобой бегать будет». В результате парень крестится вспоминая, что учудила его благоверная, и благодарит судьбу, что вовремя развела с умолишенной истеричкой.

В конце концов подобные мысли об общем приземлённом развитии отстранили меня от моего класса. Я принял решение, что впредь буду говорить, что думаю без лукавств и украшений действительности. Это породило разногласие, конфликты и разрыв всяческих связей.