Сентября 1952. Мама на меня сердится. В Новом Орлеане мы остановились в дешевом отеле, и я разбила настенное зеркало в ванной комнате

Мама на меня сердится. В Новом Орлеане мы остановились в дешевом отеле, и я разбила настенное зеркало в ванной комнате. Но я не виновата. Я решила, что это зеркальный шкафчик для лекарств, хотела поглядеть, вдруг там кто-нибудь чего-нибудь оставил, оно и оторвалось. Мама боится, что теперь нам семь лет везти не будет.

Когда мы вернулись, мистер Лилли сообщил маме, что мы ничего не заработали. А наоборот, в долгах. Папа много денег потратил на лицензию для торговли спиртными напитками. Коктейли мы делали с мороженым вместо солодовой основы, и папа не смешивал мясо с хлебом в котлетах для гамбургеров, как это делают все остальные продавцы.

Папа считает, что качество важнее количества, но теперь у нас большие неприятности. В ноябре нам нужно платить по кредиту, а денег нет. Мама поняла, что все плохо, в ту минуту, когда я разбила зеркало.

Она зла вдвойне еще и потому, что в Новом Орлеане мы купили школьную форму, а теперь мне не по карману там учиться. Наверное, буду до конца жизни теперь носить синюю юбку и белую блузку.

А я рада, что не буду учиться в Новом Орлеане. Мать-настоятельница сказала, что моей соседкой по комнате будет хорошая девочка из Колумбии, это в Южной Америке. Вот уж совсем мне не хочется жить в одной комнате с охотницей за головами.

Теперь я буду ездить на школьном автобусе вместе с Майклом. Кей Боб Бенсон до школы подвозит мама. Рррразумеется!

Вернувшись из Нового Орлеана, я первым делом отправилась искать Эдну, но она гуляла с каким-то моряком, который хочет на ней жениться. Вечером Эдна сообщила, что решилась принять его предложение. Она чувствует, что должна снова выйти замуж, чтобы у ребенка был отец. Я не хочу, чтобы она выходила за этого моряка. Он янки. Я спросила, почему она не может остаться здесь, с нами, а Эдна ответила – не могу, и все.

Это Рой Гриммет виноват, потому что он ее уговорил. Теперь она подружилась с мамой. Я слышала, как мама ей сказала:

– Мы с мистером Харпером делали это до пятого месяца.

Я вошла и спросила:

– Что делали?

А мама:

– Танцевали.

Ясное дело, врет. Она ненавидит танцевать с папой. Даже думать об этом не хочу.

На собрании Юных дебютанток миссис Дот задала тему для разговора: «Как принимать помощь от цветных». Она сказала, что надо опасаться излишней фамильярности и каждый должен знать свое место в доме, потому что воспитанные цветные не хотят сильно сближаться с белыми. Только невоспитанные цветные лезут со своей дружбой. Если у вас в доме есть цветной, нужно всегда быть полностью одетым, чтобы не свести его с ума, и если за два квартала от дома заметил в окно, как идет цветной, то нужно быстро одеться прилично.

Наш христианский долг – проследить, что цветной помощник получит вашу старую одежду и прочие вещи, какие вы захотите ему отдать, но чтобы эти вещи ни в коем случае не были новыми, за исключением Рождества, и никогда, никогда под страхом смерти не произносить слово (она произнесла его по буквам) «Н-И-Г-Г-Е-Р». Только белая шваль так их называет. Я сказала это слово всего один раз. Но это не считается, потому что Вельвета меня не слышала.

Если дотронешься или обнимешь цветную женщину – это нормально, но лишь бы не цветного мужчину – ни-ни! А самое главное – никогда не садиться с ними за один стол есть. Они этого не любят, и вы должны выделить им отдельный пластмассовый стакан для питья. Цветные не станут тебя уважать, пока ты не будешь уважать их право на личное пространство.

Жаль, мама этого разговора не слышала. Вельвета пьет из первого попавшегося стакана, и садится с нами за стол, и все такое прочее. Так что мама зря так. Вельвета потеряет к ней всякое уважение, если она будет продолжать в том же духе. Мне в голову не могло прийти, что белым нельзя пить из пластмассового стакана. Я все время пью из стаканчика из-под виноградного желе «Валлиец».

Мысль дня миссис Дот: «Хорошие манеры – это твой билет для путешествия в мир: туда и обратно».