Православное понимание предпринимательства

от ___________ года, протокол № ________.

ПРАВОСЛАВИЕ И ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Православное понимание предпринимательства

Возвращение православия в жизнь России или, может быть, лучше сказать, русского народа к православию влечет за собой ряд шч'.ьми существенных вопросов, касающихся отношения принос-линии * mi-mi торым важным явлениям современности. В частности, домоиьно чипо ставится вопрос о том, соответствует ли учение и дух иршкклинии oft щественным реальностям конца XX столетия? По сдсржишшг ли оно развитие экономики? Каково его отношение к частному предпринима­тельству? земным благам вообще?

Обычно при этом вспоминают слова Евангелия о том, "как трудно имеющим богатство войти в Царство Божие", призывы Христа продать свое имение и раздать его нищим, а также евангельское увещевание не копить себе сокровищ на Земле, где моль истребляет и где воры крадут. Одним словом, у людей, плохо знающих и плохо понимающих Еванге­лие, может создаться впечатление, что христианская вера сугубо отри­цательно относится к богатству, к различным способам его достижения, к имуществу, вообще к активности в земной жизни, к устроению ее.

Однако простой взгляд на историю России обнаруживает множе­ство фактов, противоречащих этому поспешному заключению. Извест­но, например, что в экономической жизни страны православные мо­настыри долгое время играли очень существенную роль. Причем они были не только крупными землевладельцами, но и ссужали деньгами, вели торговлю, становились центрами колонизации вновь осваиваемых

земель.

Активно занимались коммерцией, бизнесом крестьяне, само на­звание которых происходит от слова "христиане". Крупная торговля — это являлось чисто русской особенностью — насчитывала сравнитель­но мало горожан. В середине XVII в. граф Миних от имени русского правительства заявлял, что на протяжении последнего столетия крес­тьяне постоянно занимались торговлей, вложили в нее значительные суммы, что рост и процветание крупной торговли обязаны своим су­ществованием умению, труду и капиталовложениям крестьян. И это несмотря на крепостничество! "Счастливый или несчастный, — пишет

Лекция 11. Православие и хозяйственная деятельность

известный французский историк Фернан Бродель, — но класс крепо­стных не был замкнут в деревенской самодостаточности. Он оставался в контакте с экономикой страны и находил там возможности жить и заниматься предпринимательской деятельностью".

Но это означает, что такого рода занятия не рассматривались крес­тьянами ("христианами"!) как нечто противоречащее религиозным убеждениям. Более того, в XVIII—XIX вв. наибольшее количество свя­тых русской православной церкви дало купечество. Как же в действи­тельности относится православие к коммерции, бизнесу, богатству? Рассмотрим этот вопрос внимательно.

Православие, как и христианство в целом, видит высший смысл жизни человека в искании Царства Божия. В соответствии с этим пони­манием человека и его назначения на Земле никакие иные блага сами по себе не могут рассматриваться как достойная цель его существова­ния. "Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей навредит?" — вопрошает Евангелие (Мф, 16, 26).

Однако если земные блага не могут быть последней целью жизни человека, то это вовсе не означает, что они вообще не должны исполь­зоваться. Христианское учение утверждает, что в самой природе вещей нет зла. Зло есть лишь следствие греховной, злой воли и заключается не в вещах, а в извращенном, неправильном пользовании ими. Все полу­чает свой смысл, если принимается не как цель, а как средство един­ственной высшей цели жизни. «Теперь послушайте вы, говорящие "се­годня или завтра отправимся в такой-то город, и поживем там один год, и будем торговать и получать прибыль", вы, которые не знаете, что (случится) завтра: ибо что такое жизнь ваша? пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий. Вместо того чтобы вам говорить; "Если угодно будет Господу и будем живы, то сделаем то или другое", вы, по своей надменности, тщеславитесь: всякое такое тщеславие есть зло» (Иак. 4, 13—16).

Из этих слов ясно видно, что ни торговля, ни прибыль сами по себе не осуждаются. Но если стремление к прибыли, к земным благам будет главной, определяющей все действия человека целью, то оно стано­вится на место высшей цели, порабощает человека, закрывает от него подлинный смысл жизни. Человек становится рабом вещей.

Возьмем евангельскую историю о богатом юноше, подошедшем к Учителю с вопросом: "Что сделать доброго, чтобы иметь жизнь веч ную?" Христос отвечает: "...Продай имение твое и раздай нищим... и приходи и следуй за мною. Услышав слово сие, — говорится в Еваше лии, — юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение" (Мф. 19, 21, 22). Последующие слова Христа указывают пн власть вещей, на зависимость человека от них, препятствующие осу ществлять единственную цель сей жизни. "Как трудно имеющим Goi'ivi

Православное понимание предпринимательенш

ство войти в Царство Бога, — говорит он, u 3iViCM дЫшшшм 1 ц но надеющемуся на богатство войти в Царство Ножт" (Mi- Hi,,' i Здесь подчеркивается именно внутреннее несвободное ишишши богатству, "надежда" на него, а не просто факт обладании им,

Это понимание развивается в творениях святых отцов. В толкоши того места "Деяний апостолов", где идет речь о жизни первой хрис анской иерусалимской общины, в которой верующие "продавали и ния и всякую собственность и разделяли всем, смотря по нужде ка» го", Иоанн Златоуст предостерегает от неразумного, безответствени отношения к имуществу. "И разделяет их, — апостол сказал это, п< зывая хозяйственность, — по мере нужды каждого, а не просто философы у греков — одни рассыпали по улице, а другие броси/ море много золота, что не было презрением к деньгам, (I глупить безумием. Ибо всегда и везде дьявол старается оклеветать тиоршши жии, внушая, будто нельзя хорошо пользоваться имущсс'пюм". "1и» ство кажется мне, — писал Климент Александрийский, - invioljl змее, которая, если кто не умеет без вреда охватить ее издали и опасности повесить за кончик хвоста, обовьется вокруг руки и ужа Так же и богатство, извиваясь в зависимости от того, умеючи ИЛ1 умеючи за него взяться, имеет страшную способность крепко охва' и ужалить... Драгоценны не камни, не серебро, не одежда, не теле< красота, а добродетель... Кто служит этим (внешними благами) Е Даятелю благ для спасения людей, и знает, что имеет это более своих братьев, чем для себя, кто выше обладания этим, а не раб т что имеет, не носит его в душе своей, не определяет и не ограничи этим свою жизнь, но всегда трудится над каким-нибудь хорошие лом, такого человека Бог являет блаженным".

Деятельность русской православной церкви в истории показы нам множество примеров христианского отношения к богатству, к говле. Например, в конце XI в. вследствие политических осложнен Киев был приостановлен ввоз галицкой соли. Киевские барыш! неимоверно подняли цену на этот необходимый каждому человек; вар. На выручку бедным людям пришел Печерский монастырь, к рый открыл для дешевой продажи свои запасы соли и этим сб

рыночные цены.

Другой пример — борьба с ростовщичеством. Православие t Византии, так и на Руси не знало прямых запретов процента на к тал, как это было на Западе. Оно воздействовало на людей пропов и образцом собственного поведения. Русская правда, свод древ» ского права, устанавливала законный размер годового роста в 50%. Владимире Мономахе действие этой статьи было сильно ограни¹ было дозволено брать такой процент только в течение двух лет. It таким образом взятый процент сравнивался с суммой долга, то kj

238 Лекция 11. Православие и хозяйственная деятельное и

тор не имел уже права брать каких-либо дальнейших процентов и жднл только возвращения занятой суммы. Если же он осмеливался взять SQ% и рост в третий раз, то по закону лишался права требовать уплаты само! о долга. Помимо внутреннего характера такого узаконения, явно обняцу«живающего христианские побуждения, для него находился прямой mi точник в византийском Прохироне (один из источников правослашт-го церковного права).

Через 500 лет в этом деле был уже достигнут большой прогресс, Знаменитый путешественник С. Герберштейн оставил нам известие о росте процента на капитал в Московском государстве в начале XVI и,; он составлял чаще всего не менее 20% — "невыносимо большой", по словам Герберштейна, и только церкви соглашались давать ссуды под 10%. Не отказываться от экономической деятельности вообще, но вно­сить в нее идеалы служения людям, честности, порядочности — тик понимала свою задачу православная церковь. Не нуждается ли совре­менный бизнес в этих этических идеалах?