Двусмысленность в философствовании вообще: неуверенность, является или нет философия наукой и мировоззренческой проповедью

Эта двусмысленность нам уже вчерне знакома. Философия выступает и выглядит как наука, не будучи таковой. Философия кажется похожей па мировоззренческую проповедь, тоже не будучи ею. Эти два рода ви­димости, мнимой похожести, объединяются, и двусмысленность стано­вится оттого особенно навязчивой. Если философия предстает в виде науки, то нам не уйти и от мировоззрения. Философия выглядит научным обоснованием и описанием мировоззрения, будучи, однако, чем-то иным.

Эта двоякая видимость, научности и мировоззрения, придает филосо­фии постоянную неудостоверяемость. Во-первых, кажется, что ее никогда не удается достаточно снабдить научным и опытным познанием, — и вме­сте с тем эта „никогда-не-достаточность" научных познании в решающий момент всегда оказывается избытком. С другой стороны, философия требует — так поначалу кажется — применять свои познания как бы на практике, претворяя их в фактическую жизнь. Но всегда же и оказыва­ется, что эти нравственные усилия остаются вне философствования. Похоже, что творческая мысль и мировоззренчески-нравственные усилия должны сплавиться воедино, чтобы создать философию. Поскольку фи­лософию знают большей частью лишь в этом двусмысленном двоящемся облике как науку и как мировоззренческую проповедь, люди силятся воспроизвести этот двоящийся облик, надеясь оказаться так вполне на высоте. Тогда рождаются те двуполые образования, которые без мозга, костей и крови влачат литературное существование. Возникает нечто вроде научного трактата с довеском или вставками морализирующих наставлений, или появляется более или менее добротная проповедь с при­менением научных выражений и форм мысли. То и другое может выгля­деть чем-то вроде философии, ничуть не будучи ею. Или же наоборот: вещь может быть похожа на строго научное исследование, сухое, труд­ное, без всяких морализирующих обертонов и мировоззренческих отсы­лок, голой наукой — и тем не менее сплошь от начала до конца нести философский заряд. Или еще: диалог с глазу на глаз без намека на науч­ные терминологию и реквизит, обычная беседа — и тем не менее стро­жайшее мышление в предельных философских понятиях от начала и до конца.

Так что философия фигурируют на рынках в разнообразных обманчи­вых видах или еще и надевает маски. То все внешне похоже на фило­софию, но на деле вовсе не она; то вовсе никакой видимости философии, но налицо именно она. Опознать ее может только тот, кто интимнейше с нею сроднился, т.е. вкладывает в нее все силы. То же в совершенно особенном смысле справедливо и относительно нашего собственного пред­приятия в этом лекционном курсе.