Шедевры художника «Кающа­яся Мария Магдалина, «Динарий кесаря», «Ве­нера»

Кающа­яся Мария Магдалина (Эрмитаж)

Западноевропейская иконография. Магдалина изображена в виде отшельницы, подчас в пещере, с черепом, возможно, без одежды или в рубище, покрытая только волосами.

преданная последовательница Иисуса Христа^[1], христианская святая, мироносица, которая, согласно евангельскому тексту, следовала за Христом, присутствовала при Распятии и была свидетельницей его посмертного явления.

В православной и католической церквях почитание Магдалины отличается: православие почитает её исключительно как мироносицу, излеченную от семи бесов и фигурирующую только в нескольких евангельских эпизодах, а в традиции католической церкви долгое время было принято отождествлять с нею образ кающейся блудницы и Марию из Вифании.

Взволнованно, почти жадно передает нам художник пышущую красотой и здоровьем фигуру Магдалины, ее прекрасные густые волосы, ее бурно дышащую нежную грудь. Страстный взгляд полон земной, человеческой скорби. Тициан прибегает к мазку, передающему безукоризненно точно реальные цветовые и световые соотношения. Беспокойные, напряженные цветовые аккорды, драматическое мерцание света и тени, динамическая фактура, отсутствие изолирующих объем жестких контуров при пластической определенности формы в целом создают образ, полный внутреннего движения. Волосы не лежат, а спадают, грудь дышит, рука дана в движении, складки платья взволнованно колышутся. Свет мягко мерцает в пышных волосах, отражается в подернутых влагой глазах, преломляется в стекле фиала, борется с густыми тенями, уверенно и сочно лепит форму тела, всю пространственную среду картины. Точное изображение действительности сочетается с передачей ее вечного движения, с ее яркой образно-эмоциональной характеристикой. Но каков в итоге смысл создаваемого с такой живописной силой образа? Художник восхищается Магдалиной: человек прекрасен, его чувства ярки и значительны. Но он страдает. Былое ясное и безмятежное счастье бесповоротно нарушено. Окружающая человека среда, мир в целом — уже не тот спокойный фон, покорный человеку, каким мы видели его раньше. На пейзаж, расстилающийся за Магдалиной, набегают темные тени, небо заволакивают грозовые тучи, и при тусклом свете последних лучей угасающего дня выступает образ охваченного горем человека.

Картина Тициана («Динарий кесаря»(Эрмитаж) (1516—1518) была написана в соот­ветствии с известной евангельской притчей. Кесарю кесарево, а Богу Богово, — новозаветная фраза, цитируемая обычно по апостолу Матфею.

Как поговорка употребляется в значении «каждому свое, каждому — по заслугам».

Эпизод с «динарием кесаря» описан в трех книгах Евангелия и относится к периоду проповеди Иисуса Христа в Иерусалиме.

Набирающего популярность молодого проповедника попытались скомпрометировать фарисеи. Как бы испытывая его мудрость, его спросили, нужно ли платить налоги цезарю? — болезненный вопрос для покоренной римлянами провинции Иудеи. Ответ «да» дискредитировал бы его перед патриотичными евреями, и вдобавок, оказался бы богохульством — ибо евреи считали себя богоизбранной нацией. Ответ «нет» можно было бы расценить как призыв к мятежу и использовать его для обвинения в восстании (за что Иисуса в итоге и осудили).

Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; Итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Но Иисус, видя лукавство их, сказал: чтò искушаете Меня, лицемеры? Покажите Мне монету, которою платится пòдать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли.

Политическая мораль этой притчи сводилась к признанию неза­висимости светской власти от церков­ной. Слова Христа «Отдавайте кесарю кесарево, а Богу богово» для заказчи­ка картины — феррарского герцога, боровшегося с папой римским, зву­чали как подтверждение свободы от клирикальных авторитетов.

На полотне Тициана лица Спаси­теля и фарисея контрастируют друг с другом: такая композиция выявляет напряженный нравственный конф­ликт между ними. Лик Спасителя на­писан в три четверти поворота напра­во и сильно освещен — лицо фарисея изображено в профиль, и на него по­ложены глубокие тени. Сопоставление тонких, благородных пальцев Спаси­теля с грубой, узловатой рукой фа­рисея дает яркое представление о раз­личии их облика. Стихиями цвета и света передает Тициан духовное бла­городство Христа и низменное ковар-ство„фарисея.

Венера УРБИНСКАЯ |ок. 1538) Тициана близка по композиции джорджоневской, но замена пейзажа бытовой сценой в ин­терьере подчеркивает ощущение реаль­ности происходящего. На это указыва­ет и такая деталь, как мирно спящая собачка у ног женщины.Венера явно гордится своей красотой и смотрит на зрителя широко раскрытыми глазами в отличие от своей предшественницы.

Мифологический сюжет для Тициана — лишь помод сочдать эмоционально от­крытый и чувственпый образ.

На переднем плане картины в роскошных интерьерах дворца изображена лежащая молодая нагая женщина, которую отождествляют с богиней Венерой. На ней только несколько украшений — кольцо, браслет и серёжки. Открытый взгляд женщины направлен прямо на зрителя. В правой руке Венера держит цветы, её левая рука прикрывает лоно, образуя центр композиции картины. У ног Венеры спит маленькая собачка. На заднем плане картины справа изображены две служанки, занятые сундуком с нарядами.

Существует две противоречащие друг другу версии интерпретации тициановской нагой красавицы. Согласно одной из них картина символизирует узы брака. Сундук с нарядами на заднем плане при этом рассматривается как приданое обнажённой девушки.

Иногда эту Венеру называют Урбинской, так как есть свидетельства, что под видом богини красоты Тициан изобразил Элеонору Гонзага, супругу герцога урбинского Федериго да Монтефельт-ро, по всеобщему мнению, прекрас­нейшую женщину во всей Италии.

У Тициана женщина держит в руке розы, считавшиеся символом Венеры. Кто бы ни была женщина: Венера или donna nuda, её тело отражает идеал красоты и является эротическим символом эпохи высокого Возрождения. Высокий лоб, считавшийся символом красоты в средние века, ради которого женщины выщипывали волосы на лбу, перестал быть идеалом. Теперь волосы обрамляют лицо, смягчая его черты. Излюбленным цветом волос стал не тёмный, как у большинства итальянок от природы, а светлый. Почти у всех мифологических фигур, изображённых художниками итальянского Ренессанса, были светлые волосы.

Живот женщины Тициан изобразил слегка округленным. На готических полотнах животы у женщин изображали как правило более выпуклыми. В эпоху Ренессанса живописцы отказались от подобной практики и искали более натуральные формы. Тем не менее живот все равно считался центром женского тела, символом плодородия и продолжения рода.

В «Венере Урбинской» нашли своё полное отражение все характерные черты живописи Тициана. В частности волосы, кожа, меха, цветы, ткани и драгоценные камни переданы художником с натуральностью, близкой к оптическому обману. Этим эстетическим средством, а также сфумато, окружающем тело женщины, Тициан демонстрирует зрителю свой высокий уровень художественного мастерства.

В последний период творчества Ти­циан достигает особого совершенства живописной техники, сочетая свобод­ную манеру письма с точной лепкой объема и колористическим богатством. Его драматические композиции отра­жают глубокие раздумья художника о смысле жизни.