Глава 3. Русские и американцы

Да кому же это, с полным основанием возразит мне читатель, взбредет в голову вести себя так по-дурацки, как тот чудак, потерявший ключ? Ведь он же прекрасно понимал и даже признался в этом полицейскому, что ключ вовсе не там, где он его ищет. Слов нет, куда труднее найти что-нибудь во мраке (прошлого), чем в ярком свете (настоящего). Но помимо этого очевидного факта, анекдот о потерянном ключе ровно ничего не доказывает.

Ха-ха! Тогда ответьте, почему, возражу и я в свою очередь читателю, героем истории оказывается именно пьяный? Да просто потому, чтобы, вос­пользовавшись этой дешевой уловкой, довести анекдот до комической кульминации и дать нам понять, что тип этот слегка не в своей тарелке — что он будто бы, с одной стороны, что-то знает, а с другой, ведет себя так, словно ему ничего не известно.

Что же это за таинственная истина? Ответить на вопрос нам поможет од­на забавная шутка, придуманная известным американским антропологом Мар­гарет Мид. «В чем разница между русским и американцем?» — спрашивает она. И отвечает: «Американец, чтобы уклониться от докучливых обязаннос­тей, сделает вид, будто у него заболела голова. Русский же.добьется то­го, что она у него и вправду заболит». Ex oriente lux[20] — вот все, что, снедаемые завистью, мы можем сказать по этому поводу — ведь согласитесь, что русское решение проблемы куда лучше и элегантнее американского. Ко­нечно, в конце концов оба добьются своей цели, но американец будет при этом целиком отдавать себе отчет, что лжет. Русский же останется в пол­ном ладу со своей совестью. Каким-то неведомым даже ему самому образом он умудрится найти веский уважительный предлог для отказа, за который не будет нести ровно никакой моральной ответственности. А добиться таких потрясающих результатов можно только тогда, когда, выражаясь фигурально, твоя правая рука не ведает, что творит левая.

В этой весьма специфической области, связанной с независимой, сепа­ратной деятельностью правой и левой руки, каждое поколение выдвигает собственных непревзойденных мастеров, пусть даже зачастую они остаются безвестными и лишь изредка попадают в яркий свет рампы. Например, в наши дни мы с восхищением узнали из прессы о двух таких незаурядных личнос­тях, чьи таланты, бесспорно, достойны хотя бы краткого описания.

Первым из них является некий Бобби Джо Кизи, который, согласно сооб­щению агентства Юнайтед Пресс от 29 апреля 1975 года[21], был приговорен к двадцатилетнему тюремному заключению по обвинению в соучастии в нераск­рытом еще (в тот момент) преступлении: похищении и убийстве вице-консула США в Мексике. Когда перед вынесением приговора Кизи спросили, имеет ли он что-нибудь заявить суду, он ответил следующее: «Мне больше нечего до­бавить. Я оказался замешан в таком деле, которое в настоящий момент счи­таю предосудительным». Большое впечатление производит семантика второго предложения. «Я оказался замешан» может с равной вероятностью означать как предумышленное действие, так и участие в чем-то совершенно бессозна­тельно, помимо собственной вели. Однако и в том и в другом случае самое поразительное в его высказывании — это использование в настоящем времени глагола «считаю», что, вне всякого сомнения, означает: Кизи только те­перь осознает, что ранее совершил нечто предосудительное. Иными словами, это говорит о признании. им того факта, что в момент совершения преступ­ления такая простая мысль даже не приходила ему в голову.

В сущности, сама история, возможно, и не заслуживает столь прис­тального внимания. Однако она принимает совершенно иной оборот, если прочитать, что написано о нашем герое дальше. Из последующей информации мы узнаем, что в 1962 году Кизи дезертировал из армии, украл самолет и улетел на нем на Кубу. По возвращении в Соединенные Штаты этот демарш стоил ему двух лет тюремного заключения, хоть он и настаивал, что совер­шил полет по заданию ЦРУ. Со своей стороны ЦРУ какие бы то ни было связи с нашим героем категорически отрицало. Но и это еще не все. В 1970 году он умудрился оказаться в группе заложников, захваченных палестинскими партизанами в Аммане, а в 1973 году, ко всеобщему изумлению, был уже среди американских военнопленных, освобожденных в Северном Вьетнаме. Га­зеты весьма точно окрестили Кизи «незадачливым солдатом». И читатель не может не согласиться, что подобный образ жизни возможен лишь в том слу­чае, если человек от природы наделен прямо-таки редкостным талантом по­падать во всякие скверные переделки.

Не такой бурной, а куда более монотонной оказалась жизнь Майка Мэри­на, который, как свидетельствует информация, опубликованная в газетах от 28 августа 1977 года[22], всего за пять лет оказался объектом восьмидесяти трех (!) уличных нападений. Потерпевший не имел ни малейшего представле­ния о причинах подобной странной напасти, что само по себе придает его истории какой-то почти мистический оттенок. Причем Мэрии не был ни юве­лиром, ни ростовщиком. Нападения совершались как ночью, так и в разгар дня. Среди нападавших были мальчишки, подростки, взрослые мужчины и даже женщины. Полиция оказалась в замешательстве, весьма нескладно пытаясь объяснить загадочную цепь событий тем, что «каждый раз Мэрии в неподхо­дящий момент оказывался в неподходящем месте».

Хорошо, скажете вы, пусть так, но ведь из этого объяснения совершенно не понятно, каким именно образом герои типа Кизи или Мэрина умудряются систематически попадать в подобные переплеты. Минуточку терпения, и я попытаюсь пролить свет на эту загадку.