Честность и справедливость. для него только витрина, ею он тешит свое самолюбие и обретает возможность доминировать над другими

для него только витрина, ею он тешит свое самолюбие и обретает возможность доминировать над другими, зани­маясь нравоучениями. Однако когда никто не видит, хан­жа не отказывается от плотских утех и эгоистических удо­вольствий, которые так осуждает у других.

Лицемер в явной форме выражает сочувствие другим, в то время как сам тихо злорадствует, видя чужое не­счастье или неудачу. Он охает, вздыхает и проливает кро­кодиловы слезы, в то время как душа его торжествует. Или, напротив, лицемер фальшиво-ласково улыбается, всеми силами изображает радушие и приязнь, тогда как человек, которому он выказывает любезность, ему вовсе не приятен, быть может, даже противен, и уж во всяком случае вызывает раздражение.

Не является ли в таком случае всякая вежливость ли­цемерием? Полагаю, что нет. Вежливость — общеприня­тая форма поведения, способ выражения безличной при­язни, и всякий воспитанный человек бывает вежлив с другими независимо от того, нравятся они ему или нет. Но если человек неприятен вам, а вы вместо простой веж­ливости начинаете выказывать фальшивое расположение, из кожи вон лезть, демонстрируя отсутствующую симпа­тию, да еще делаете это в своекорыстных целях — тогда перед нами лицемерие в действии.

Определенной разновидностью лицемерия можно счи­тать лесть. Лестью называют неумеренные похвалы, не соответствующие реальным достоинствам человека. Льстят, желая расположить другого к себе, стремясь получить по­кровительство, помощь, поддержку, протекцию, соби­раясь извлечь выгоды из полезного знакомства. Лестью покупают дружбу и благоволение. Льстец может прекрас­но отдавать себе отчет в том, насколько расточаемые им сладкие слова далеки от реалий, но он будет еще красно­речивей, еще восторженней петь хвалебные песни, хотя, вполне вероятно, сам же втихомолку потешается над са­мовлюбленным ослом, который развесил уши, слушая