Морская сказка

Вышел однажды из города Северопьянска один корабль. Не большой корабль, но и не маленький.

Долго ли, коротко ли, шел он так бы и шел себе в иностранный порт Берген, но приключилась с ним удивительная история.

Отбили уже собачью вахту, как вдруг со стороны полной луны выныривает навстречу чужое судно. Вроде бы и неоткуда ему взяться, берег рядом, секреты государственные, пограничники дозором ходят, да вот идет наперерез.

Судно парусное, старинное, музейное можно сказать. Но вот беда — паруса рваные, снасть третьего срока, команда худая, небритая, одета не по форме, вся в лохмотьях…

На мостике капитан — да и тот какой‑то недоделанный — на одной ноге.

И, главное, чешут встречным курсом, без всякого расхождения.

Позвали капитана.

Тот огляделся да и говорит:

— Чей гюйс такой полосатый? Не помните!? Дар‑р‑рмоеды!!! Посмотреть в справочнике!

Сбегали за справочником, докладывают:

— Голландский, товарищ капитан!

— Ясно, — тот отвечает. — Это «Летучий Голландец». Щас он нас будет топить. Рубить всем концы!

Тут же, впрочем, опомнился и опять командует:

— Дробь машина! Отставить рубить концы! Свистать всех наверх!

И как засвистит сам молодецким посвистом! Сбежались все и начали думать.

— Я знаю, — говорит старпом. — Если поглядеть этому самому голландскому капитану в глаза, то обязательно жив останешься.

— А корабль? — спрашивает капитан.

— Про корабль мне ничего не известно.

— Нет, это нам не подходит. Давайте думать дальше.

А «Летучий Голландец», не рассчитав (наш корабль‑то машину застопорил), проскакивает мимо и делает поворот оверштаг, чтобы закончить свое черное дело.

Чужеземный капитан, видя, что на советском корабле все стопились вокруг капитанского мостика при полном отсутствии паники и страха к его кораблю и к нему лично, начинает бегать по палубе и кричать всякие ругательные слова:

— Бом‑брам‑стеньга, йоксель‑моксель, нактоуз на плашкоуте!

Так он кричит и топает своей деревянной ногой.

— Кажется, что‑то у него там с женщиной было, — говорит радист. — Может, ему женщину нужно?

— Нет уж, фигушки, — отвечает ему буфетчица Галина. — Этот ваш голландец ободранный какой‑то. Я ему, конечно, могу с бака голый зад показать или что другое, а совсем — я не согласна. Козел он вонючий, вот что я вам скажу.

Тут иностранца, в этот момент подошедшего борт к борту, совсем злоба взяла:

— А за козла ответишь! — кричит. И палкой махается.

Но как раз вспомнили, что на собрании отсутствует помполит.

— Вот кого нам звать надо! — закричали все. — Он‑то нам все и растолкует как решения партсъезда.

Сбегали за помполитом, разбудили, объяснили, что случилось.

— На тебя, — говорят, — вся надежда.

Помполит подумал, китель оправил и сказал:

— Переправьте‑ка меня на иностранца, я там разъяснительную работу проведу.

Прикинули силы, подобрали матросов покрепче и перебросили помполита «Голландцу» на палубу, когда тот в очередной раз мимо проходил. Ну, суета, свалка там. Вдруг «Голландец» развернулся и — фьють! — стрелой за горизонт.

А тут и пограничный катер подошел.

После этого капитана на берег списали. По состоянию здоровья, за то, одним словом, что помполита утратил.

Но тот не больно‑то и переживал, рассуждая так: «Встретишь еще раз того „Летучего Голландца“, а ведь неизвестно, как там помполит этих архаровцев навоспитывал — может, еще хуже придется».

Так он и мне рассказывал. Я сам у него водку пил, усы мочил да бородой вытирался.