Что такое методология социологического исследования

Термин методология (от греч. цебобо^ — способ познания и Яоуо^ — учение, знание) имеет ряд значений. В узком значении, впрочем, наиболее распространенном, методология представляет собой описание конкретных методов исследования, т.е. чисто «техническую» область знания.

Методология социологического исследования в широком значении термина есть довольно сложное образование, включающее две составляющие: философскую и собственно социологическую.

Философская составляющая — это система наиболее общих принципов и положений исследования. Их цель — обосновать конкретные методы сбора и анализа социологической информации, конкретные исследовательские практики, логику их реализации, критерии оценки качества получаемой информации, Йодходы к определению его истинности и т.д. Философская часть методологии социологического исследования —• это ответы на предельно общие вопросы: какова природа социальной реальности в рамках того или иного подхода? как соотносятся в них познающий субъект (исследователь) и мир, который познается? что понимается в них под истинным знанием? каковы способы (пути) получения нового знания? каков характер этого знания? каковы, наконец, основные функции (задачи) социологического исследования в том или ином подходе?

От ответа на эти «высокие» вопросы зависит и реальная логика социологического исследования, которая описывается второй, собственно социологической составляющей. Эта часть методологии содержит ответы на менее общие, достаточно конкретные вопросы, неизменно встающие перед исследователем: какую принципиальную стратегию получения нового знания выбирать? каковы способы представления этого знания? какова должна быть последовательность организации социологического исследования? каковы возможности и ограничения конкретных методов сбора и анализа социологической информации? как организовать общение между исследовате-лейи и опрашиваемым в процедуре опроса? как доказать факт наличия или отсутствия связи между изучаемыми явлениями и нужно ли вообще доказывать это?

Действительно, вне определенного ответа на философские вопросы невозможно обосновать и технику использования того или иного метода, ибо то, что считается достоинством, преимуществом в рамках одного социологического подхода, выступает серьезным недостатком, объектом критики в другом.

В самом деле, результаты наблюдения ситуации изнутри (т.е. включенного наблюдения) невозможно считать социологическим знанием, не зная, к какой парадигме1 относится данный метод, каковы задачи социологического исследования в ней, что считается здесь истинным. Точно так же нельзя понять, что, собственно, делать с той информацией, которая содержится в рассказе человека о своих способах «выживания» в современной российской ситуации, вне осознания методологических рамок, в которых используется нарративное интервью.

Нельзя однозначно также ответить на вопрос, как следует организовать общение с респондентом (информантом) в рамках интервью вне четкого понимания, к какой парадигме относится конкретный, используемый в исследовании вид этого метода. Ответ на «технический» вопрос: следует ли стараться избегать «эффекта интервьюера»1, максимально дистанцируясь от опрашиваемого, или, наоборот, стремиться к сближению с ним, стараясь понять его, кроется в философских основаниях методологии социологического исследования, в специфике качественного и количественного подходов.

И наконец, нельзя ответить на вопрос, следует ли сначала в исследовании выдвигать теоретическую гипотезу, а потом верифицировать (подтверждать) ее эмпирическими фактами, т.е. идти «сверху — вниз», или, наоборот, избрать принципиально другой путь — «снизу — вверх» — от эмпирических данных «восходить» к теории, не осознавая, в какой парадигме исследователь собирается работать.