Марий Эл 12 страница

вздрогнули духи злобы поднебесные.

Церкви стоят -- встал вопрос об организации внутри Эстонской Церкви

национального пробства. Проект не встретил горячей поддержки эстонцев, в то

время уже поглощенных идеей собственного национального величия. Ингры

получили отказ.

В ответ Арво Сурво готовит и распространяет в 1989 году Манифест, в

котором провозглашается существование самостоятельной Лютеранской Церкви

Ингрии! Чиновники самых разных ведомств -- от Идеологического отдела ЦК КПСС

до Всемирной Лютеранской Федерации -- пришли в замешательство. С одной

стороны -- церковные проблемы: по существующей традиции новая лютеранская

Церковь может утвердиться только с согласия других братских Церквей. С

другой стороны -- проблемы политические. Советская власть вовсе не была

заинтересована в создании еще одной независимой церковной структуры -- уж

лучше подструктура в уже существующей и контролируемой Советом по делам

религий церковной организации. Крошка Ингрия смоделировала патовую ситуацию,

и все вынужденно согласились на организацию национального пробства внутри

Эстонской лютеранской Церкви. Однако не прошло и тысячи дней, как СССР

распался, Эстония спешно отделилась от России и по дороге потеряла

светлоглазую Ингрию, с ее маленьким пробством.

Осенью 1992 года в России была зарегистрирована новая лютеранская

Церковь -- Церковь Ингрии. Ее возглавил приглашенный из Финляндии епископ

Лейно Хассинен.

Каков же богословский профиль Церкви Ингрии, и какова ее религиозная

идеология? В целом молодая Церковь придерживается скандинавской традиции

шведского образца. В частности, сохраняется институт епископства. По

сравнению с немецким лютеранством, ингры значительно консервативнее, они

открыто осуждают европейский лютеранский либерализм, в первую очередь,

женское священство. Признавая идею общего священства, ингерманландские

богословы видят идейный исток женского священства не в церковной традиции, а

в гуманистической и, в первую очередь, -- в феминизме. Они считают, что

равноправие, понимаемое не в христианской, а в узко демократической традиции

привело к тому, что идея полового равенства в священстве переросла затем в

идею церковного равенства сексуальных меньшинств: в Германии известны случаи

венчания гомосексуальных пар. Ингры считают этот путь губительным для своей

Церкви и пресекают его в зародыше, отвергая женское пасторство.

Чрезвычайно много можно понять о Церкви из ее отношения к Евхаристии.

Символическое протестантское ее понимание в Ингрии постепенно вытесняется и

приближается к православному. Для педантов всех христианских конфессий

подчеркиваю, что веду речь не о природе и истинности Святых Даров, а об

отношении к Ним в Церкви Ингрии. Широко распространенное в лютеранстве

мнение, что Святые Дары являются таковыми исключительно в момент причащения,

а далее остаются обычными хлебом и вином, уступает в Ингрии место трепетному

и священному отношению. Здесь нельзя встретить укоренившегося в Финляндии

обычая после каждого причастника протирать край чаши персональной

бактерицидной салфеткой. Если традиционно проповедь в лютеранстве заслоняла

собой Евхаристию (даже архитектурно кафедры проповедников порой помещались

над алтарем), то в Ингрии сегодня наблюдается возвращение к мистическому

восприятию Церкви и Причастия.

Российский вариант финского лютеранства, вне всяких сомнений,

консервативнее а, по мнению самих ингров, здоровее европейского и может

служить последнему ориентиром.

Надо заметить, что ингерманландское лютеранство вообще намного

поэтичнее западного, сильно рационализированного и засушенного. Русское

стереоскопическое восприятие мира одновременно через богословский разум и

религиозную интуицию полностью присуще Церкви Ингрии, и потому она в России

дома. Ни догма, ни традиция не сковывают молодую Церковь, находящуюся в

богословском и литургическом творческом поиске. Естественным образом под

влиянием русской Церкви укоренились крестное знамение (справа налево),

некоторые православные песнопения. Вспоминая традицию алтарных картин,

ингерманландцы рассуждают о возможности украшения храмов православными

иконами. Это, в свою очередь, провоцирует дискуссию об иконопочитании,

совершенствовании и усложнении обряда и так далее. Как-то сидя на берегу

самой большой реки в Ингерманландии -- Невы, Арво Сурво сказал мне:

"Евхаристия -- это общая трапеза. Обряд -- красивая сервировка стола. Мы,

лютеране, уже давно едим прямо из холодильника".

Двуязычная Церковь Ингрии, конечно же, занимается миссионерством, в

первую очередь, среди своих кровных братьев -- угро-финских народов России,

шагающих сегодня семимильными шагами в свое древнее национальное язычество:

мокшан и эрзян, коми и карелов, удмуртов и марийцев. Автору этой статьи,

много путешествовавшему по Северо-Западу, частенько приходилось сталкиваться

с панфинской идеей, распространяющейся сегодня в Финляндии и российской

Карелии среди политиков с ущемленным сознанием. Им грезится Великая Суоми от

Балтии до Уральских гор с финским правительством, финским языком и могучей

финской армией. Миссионеры же Церкви Ингрии уверены в необходимости

организации не единой "имперской" лютеранской Церкви, подчиненной Церкви

Ингрии, но в устройстве небольших национальных Церквей, разбросанных по

угро-финским районам. Эти двуязычные национальные Церкви будут неизбежно

русеть, и в пику сторонникам панфинской идеи явятся закваской будущего

русского лютеранства, той формы русского протестантизма, которая, вероятно,

вытеснит протестантские деноминации, не имеющие глубинной связи с Россией,

той глубинной связи, что существует между Россией и угнездившейся в ее лоне

тихой христианской Ингерманландии.

Есть среди четырех пробств Церкви Ингрии одно особенное --

Русскоязычное пробство, в приходы которого стекаются все, кто не говорит

по-фински. История первого русского прихода на Васильевском острове в церкви

св. Михаила восходит еще к довоенному времени. Сегодня же русские приходы

можно встретить не только в Петербурге и его окрестностях, но и в Москве, в

Саранске, Йошкар-Оле, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Красноярске,

Петропавловске-Камчатском... Собственно русских в Церкви Ингрии немного,

но, как водится, русские лютеране слегка преувеличивают свое число и, с

симпатией относясь к православию, реалии которого знают неважно,

пересказывают друг другу апокрифы лютеранской жизни. Вот один из них:

"Служил у митрополита Нижегородского и Арзамасского Николая Кутепова

иподиаконом богобоязненный юноша, проводивший дни и ночи в молитвах и

трудах. Все его сверстники предавались легкомыслию, забывая о краткости дней

земных, и посмеивались над юношей, выбравшим путь, преизобилующий

искушениями и духовными подвигами. Все духовные лица, посещавшие

митрополита, предрекали великое будущее скромному юноше, и говорят даже, что

сам Святейший заметил его. В общем, мог он стать украшением любой церкви от

Данилова Монастыря до Святого Престола. Но однажды после нелегких

иподиаконских трудов почувствовал юноша томление духовное, явился ему ангел

и сказал: „Оставь дом твой и ступай в Церковь новую, где нужны твои

силы и духовные таланты". Наутро подошел юноша к митрополиту Николаю,

опустился на колени и молвил: „Владыко святый, есть на Севере страна

Ингерманландия, и есть в ней Церковь малая и слабая. Нужна ей помощь

православная, ибо угрожают ей враги сильные. Отпусти!.." И ответил седой

митрополит: „С миром изыди!" И благословил юношу „своим

епископским перстнем"".

Такой неожиданной подробностью "с перстнем" заканчивается этот

незамысловатый

апокриф,¹

который свидетельствует и о симпатиях к православию, и о гордости за свою

Церковь, и о векторе потенциального развития, и о потаенных надеждах.

Остается добавить, что в январе 1996 года епископ Лейно Хассинен ушел

на покой, и Церковь Ингрии впервые возглавил "русский" епископ Аррэ

Матвеевич Куукауппи, гражданин России, выпускник Высшего

художественно-промышленного училища имени Мухиной. Во время "концекрации",

совершенной пятью епископами из разных стран, мессу служили два пастора:

Арво Сурво и Олег Севастьянов. Петербуржец и москвич. Сын Ингерманландии и

сын России. Впервые лютеранский "Епископ Ингрии, Карелии и всей России"

говорит по-русски! -- умилялась светлоглазая паства.

Парадоксальные идеи рождаются в самых неожиданных местах. Как-то

дождливым петербургским вечером мы столкнулись с Арво Сурво на Невском,

возле магазина "Детское питание". И он, стоя в позе аникушинского Пушкина,

внятно произнес: "Если мы, лютеране, и вы, православные, сохраним верность

Слову Божьему, это Слово станет в России обоюдоострым мечом против

притупленной либерализмом европейской шпаги. И как знать, не окажемся ли мы

-- лютеране Ингрии и наши православные братья -- по одну сторону баррикад, а

феминизированное западное христианство -- по другую".

Сноски:

¹ В православной традиции нет ношения епископских перстней

Популярность: 49, Last-modified: Sun, 07 Dec 2003 21:44:09 GMT