БИЛЕТ № 7

Основные рабочие категории дизайна.

Эмоциональное содержание среды.

1) ОСНОВНЫМИ РАБОЧИМИ КАТЕГОРИ­ЯМИ ДИЗАЙНЕРСКОГО ПРОЕКТИРОВАНИЯ ЯВЛЯЮТСЯ образ, функция, мор­фология, технологическая форма, эстетическая ценность.

Образ — идеальное представление об объекте, художественно-образная модель, созданная воображением дизайнера.

Функция — работа, которую должно выполнять изделие, а также смысловая, знаковая и ценностная роли вещи.

Морфология — строение, структура формы изделия, организованная в соответствии с его функцией, материалом и способом изготовления, воплощающая замысел дизайнера.

Технологическая форма — морфология, воплощенная в способе промышленного производства вещи-объекта дизайн-проектирования в результате художественного осмысления технологии.

Эстетическая ценность — особое значение объекта, выявляемое человеком в ситуации эстетического восприятия, эмоционального, чувственного переживания и оценки степени соответствия объекта эстетическому идеалу субъекта.

2) ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ СРЕДЫ — гамма чувств и настроений, вызываемых средой в человеке, пред­теча возникновения художественного образа.

Генерируется Э.с.с. особенностя­ми зрительной организации средового объекта, которая в конечном счете есть отражение «художественной небходимости» рационального начала, послужившего базой формирования среды. Как правило, Э.с.с. включает множество разноречивых настроений, оттенков, мотивов, образующих много­слойное производное от немногих типов базовых эмоциональных ощуще­ний: впечатления монументальности,мощности, парадности, массовости со­ответствующих процессов деятельности; камерности, доверительности, ин­тимности, обращенности непосред­ственно от человека к человеку; на­строя на деловитость,конструктив­ность, рациональность связей, или, на­оборот, на развлечения, отдых, рас­слабленность; свою роль играет ори­ентация среды на статичное состоя­ние либо мобильность, динамичностьобщего впечатления. Названные ощущения в принципе поддаются ар­хитектурно-дизайнерскому прогнози­рованию, т.к. опираются на эмоцио­нальный климат функциональных про­цессов в среде и на систему впечат­лений от ее визуальных характеристик.

Разные типы среды имеют свой диапазон эмоциональной окраски: в производственной или жилой среде господствуют, соответственно, деловые или камерные оттенки, в обществен­ных комплексах может проявиться вся палитра возможных эмоциональных характеристик, часто в самых неожиданных сочетаниях, рекреационной среде не свойственны отношения де­ловитости, жесткого порядка.

В пространствах разного типа зритель ощущает себя неодинаково. Так, локальные ситуации вызывают в человеке чувства защищенности, устойчивости, имеющие либо «центростре­мительный» оттенок, если основой ком­поновки являются ограждения, вычле­няющие объект из окружения (интерь­еры, активно застроенные городские площади), либо «центробежный», если ограждения играют незначительную по сравнению с поверхностью и напол­нением площади композиционную роль. Линейные построения придают среде ощущение мобильности, эмоциональной направленности соответ­ственно характеру замыкания перспек­тив на торцах.

Определенный эффект вызывают размеры пространственной основы: помещения и площадки небольшой величины (5—10 м в поперечнике) порождают чувство интимности, камерно­сти среды; по мере увеличения появ­ляются ощущения деловитости, парад­ности, торжественности (около 100— 200 м), в дальнейшем эмоциональная напряженность и окраска среды теря­ют определенность (предел допусти­мой величины «выразительного» про­странства для неподвижного зрителя — около 3 км).

Свою роль играют и другие зри­тельные характеристики компонентов среды: сложность, острота или лаконичность, успокоенность их «рисунка»; пластика, «графика» покрытий образующих ее форм, их фактура, материальность, цветовые характеристики, кото­рые вместе с графическими решения­ми составляют один из важнейших компонентов зрительной организации среды. Следует помнить, что конкрети­ка восприятия Э.с.с. человеком весь­ма индивидуальна и зависит от его воспитания, национальных обычаев, нацеленности на определенный вид потребления среды и т.д. Однако в целом объективность связей визуальных характеристик сре­ды и ее эмоционального содержания сомнений не вызывает.

К сожалению, изучение эмоцио­нальной составляющей средового образа — дело, теорией почти не затро­нутое. Тем более, что нас сегодня интересует не мировоззренческие ас­пекты проблемы (гуманизация, связь частного и всеобщего и пр.), а конк­ретные следствия реальных «физичес­ких» причин, породивших ту или иную эмоциональную реакцию. Здесь практически не помогает опыт восприятия других видов искусства — музыки, по­эзии, изобразительного творчества. Прежде всего потому, что в архитектуре и дизайне затрагиваются совсем другие эмоциональные струны: «пространственному творчеству» не­подвластны столь важные в других сферах искусства негодование, гнев, ненависть, даже ирония. Потому что архитектуре и дизайну вообще не свойственно критиковать мир, проповедовать деструктивное. И даже когда их произведения изображают острые, противоречивые ситуации или разрушения, они подчеркивают в них утвер­ждающее начало, гармонию связей с ландшафтом, выразитель­ность формы, контраст нового и ста­рого, подменяя «прямой» текст визу­ального послания его более высоким художественным смыслом.

Поэтому первое, с чем надо под­ступаться к проблеме — это отбор и классификация эмоциональных состоя­ний и характеристик, свойственных ар­хитектурно-дизайнерскому творчеству.

Второе — мы не знаем элемен­тарных форм организации причинно-следственных связей в системе «визу­альные характеристики среды — их эмоциональная оценка» ни для комп­лекса в целом, ни для его отдельных слагаемых. Тем более, что часто одни и те же чувственные реакции возникают у человека в ответ на действия совершенно разных раздражителей — состояние «неудобства» может вызвать слишком яркий цвет объекта, теснота или запутанность пространства, неор­ганизованность компоновки предмет­ного наполнения и даже просто жара в помещении.

Третье — у нас нет метода рабо­ты с эмоциональным содержанием образа среды, «операционной» систе­мы его количественного измерения и качественной оценки». Т.е. нет ни «эталонов» эмоциональных ощущений, ни технологии описания их величины в процессе формирования или «потребления». Мы даже не умеем отделять эмоциональные характеристики среды от «внеэмоциональных» факторов ее проектирования: влияния пропагандистских кампаний, соображений эконо­мики и т.п. И, что гораздо важнее, к эмоциональной оценке среды в целом (ярко, уютно, пустынно и т.п.) всегда примешивается оценка чувственных характеристик происходящего вокруг: атмосфера спортивного соревнования на стадионе с его страстями и азар­том принципиально отличается от по­чти деловых установок тренировочно­го процесса.

Возможно ли вычленить при вос­приятии средового образа визуальное впечатление (размер, цвет, насыщен­ность деталями и пр.), порожденное проектировщиком, от непосредственно потребительского (отдых, учеба, работафизическая или умственная и т.д.)? Где и в каких случаях это нужно, как это сделать — таково ядро проблематики исследования эмоционального содер­жания архитектурно-дизайнерских об­разов. Если это удастся — в руки проектировщика попадет мощнейший инструмент совершенствования художественной стороны результатов его творческих усилий. А работа экспертов, сравниваю­щих достоинства разных проектных предложений — будь то учебные про­екты, конкурсы, тендеры на выполнение комплексных дизайнерских программ, присуждение престижных профессио­нальных премий, — будет лишена субъективных ошибок. Которые, впро­чем, составляют немалую долю очаро­вания интуитивного (а значит оставля­ющего место для неожиданных твор­ческих поворотов) художественного поиска в средовом проектировании.