Школа, грамотность и национально-культурное движение в Галиции

Единственным оплотом высокой украинской культуры в Галиции вплоть до середины XIX в. оставалась греко-католическая церковь. После ее включе­ния в состав Австрийской империи в результате политики венского правительства она обрела в Западной Украине прочный фундамент и стала институтом формирования национального самосознания «рутенов» и важ­нейшей силой украинского национального движения.

После смерти последнего киевского униатского митрополита Ф. Ростоц­кого в 1805 г. император Франц I издал указ о создании Галицкой митрополии. Первым митрополитом стал Антон Ангелович. Ряд важнейших церковно-административных прерогатив (назначение митрополитов, епископов, членов консистории, создание новых епархий и пересмотр их границ) оста­вался тем не менее в руках императора, что было закреплено конкордатом Вены и Рима в 1855 г.

Митрополиту Михаилу Левицкому, правившему с 1816 по 1858 г., противостояло молодое униатское духовенство. Это новое поколение было сформировано переменами, произошедшими с конца XVIII в. и выразивши­мися в очень заметном повышении уровня образованности и общей культу­ры духовенства, что быстро отразилось на состоянии приходской жизни. Мо­лодые священники и монахи 1820-х - 1830-х гг. отличались по своим интересам и устремлениям от духовенства первой «австро-галицийской» формации. Они стали основой галицко-украинской национальной интеллигенции, чьими уси­лиями Западная Украина включилась в движение славянского Националь­ного возрождения. Маркиан Шашкевич, Яков Головацкий и Иван Вагилезич образовали в 1830-е гг. первый кружок западноукраинской интеллигенции «Русская Троица».

Первые попытки реформы школьного дела были предприняты еще Ми­хаилом Левицким, который требовал, чтобы приходские священники заботи­лись о распространении грамотности и создавали школы при приходских церквях. М. Левицкий основал Товарищество священников с целью наладить издание пособий для приходских школ. Стали печататься буквари, катехизи­сы, школьные уставы. В 1817 г. в Перемышле была создана первая учительс­кая семинария для подготовки дьяков-учителей. Эта политика встречала со­противление со стороны землевладельцев, которые иногда специально отдавали учителей в рекруты, запрещали крестьянским детям посещать занятия и пр.

Согласно официальному отчету австрийских чиновников, в 1896 г. в Гали­ции было 4 млн. неграмотных (галицийских украинцев в это время насчиты­валось около 2,5 млн.), 3000 сельских общин не имели школ вообще, 2000 об­щин закрыли школы, потому что нет учителей, а 1000 учителей преподавали грамоту, не имея должной квалификации. Уже в середине 1880-х гг. в Галиции существовало около 400 украинских читательских клубов. Число членов об­щества «Просвита» выросло с 39 в 1868-1874 гг. до 1416 в 1906-1908 гг. В ре­зультате образовательной политики властей, действий духовенства и интел­лигенции к 1914 г. большинство молодых крестьян в Галиции умело читать1.

Распространение грамотности шло рука об руку с пробуждением нацио­нального самосознания. В Западной Украине национально-культурное дви­жение получило мощный импульс от революционных событий 1848-1849 гг. Одним из его эпизодов стало создание Русской рады (Русский совет, «Головна Руська рада») во Львове во время большого собрания общественности, в котором участвовали и поляки, составившие едва ли не большинство и пы­тавшиеся воспрепятствовать складыванию отдельного украинского нацио­нального движения. Тем менее, усилиями горячих сторонников националь­ного пробуждения Рада была создана, и это произвело сильное впечатление на образованные круги украинского общества за пределами Львова. Стали создаваться региональные отделения Рады. Богдан Дидицкий, будущий ру­софил, признавался позднее, что впервые почувствовал себя русином тогда, когда увидел открытие собрания Русской рады.

Возникла мода на исполнение народных песен и танцев, проведение на­циональных праздников, использование «своей» символики. Главным кри­терием и орудием самоопределения становится язык, а языковой вопрос пре­вращается на долгое время в средоточие споров и тот инструмент, благодаря которому формируется национальное самосознание украинцев.

Уже в 1848 г. стала издаваться украинская газета «Зоря Галицкая», была создана Галицко-Русская Матица, а во Львовском университете основана кафедра украинской литературы. На «Съезде русских ученых» осенью 1848 г. Яков Головацкий произнес ставшую знаменитой речь «Рассуждение о южно­русском языке и его наречиях».

Первоначально борьба с господством польского языка в Галичине поро­дила закономерное желание максимально много, в противовес польскому, позаимствовать из русского и церковнославянского. Но встречной тенден­цией было сближение литературного языка с языком народа, очищенным от польских заимствований. Этому помогало развитие связей с украинцами Рос­сии, знакомство с творчеством Котляревского, чьи пьесы исполнялись в ав­стрийской части Украины под измененными названиями.

В 1848 г. греко-католическое духовенство сыграло главную роль в возни­кавшем галицийском национальном движении; Русская Рада была возглав­лена епископом Григорием Якимовичем (в 1860-63 гг. Галицким митропо­литом), а позднее членом консистории Михаилом Куземским. Они же стали создателями Собора Русских ученых и Галицко-Русской Матицы.

Национальному пробуждению сопутствовало движение за возвращение к восточно-христианским началам в церковной жизни, прежде всего в обря­дах. Эта тенденция дала о себе знать уже с 1830-х гг., но особенно сильно раз­вернулась в 1860-е гг. Известный историк Галиции Д.П. Химка справедливо усматривает некоторый парадокс в том, что Галиция стала в это время опло­том унии, тогда как прежде была «самым сильным бастионом православия» и подчинилась униатской церкви только в начале XVIII в.'

Период между 1848 и 1860 гг. современная историография рассматрива­ет как «организационный период» в развитии украинского национального движения в Галиции. С 1860-х гг. историки отсчитывают его «политическую» фазу.

Внутрицерковное движение за возвращение к восточно-христианским кор­ням и против ассимиляции восточного обряда латинским воспринималось как выражение украинско-польского антагонизма и слилось с движением т.н. «русофилов» (москвофилов). Какую роль в русофильстве играло политичес­кое и культурное тяготение к России, а какую — религиозное сопротивление «латинизации»? Даже беглое знакомство с соответствующими фактами и ис­точниками показывает, что собственно религиозная сторона движения кажется чрезвычайно существенной, если не доминирующей в нем.

Значение собственно религиозного начала усиливалось тем, что Ватикан враждебно относился к растущему украинскому национализму (как и к наци­онализму вообще) и недоверчиво — к восточному обряду, понимая, что его сохранение чревато уклонением в «схизму», и зная, по опыту ликвидации унии в России в 1830-е гг., какую роль стремление к очищению церковных служб от «латинских» нововведений может сыграть в агитации против унии.

Опасения Рима, что движение «восточников» может привести униатскую церковь к потрясениям, вполне оправдались. После того, как галицииское духовенство много поспоспешествовало ликвидации унии в Холмской епис-копии на территории России, кризис принял открытые формы в самой Гали­ции. В 1882 г. греко-католическая община в Глиничках Збаражского повета заявила о желании перейти в православие. Ватикан и австрийское правитель­ство ответили целым рядом реорганизационных и репрессивных мер. На мес­то москвофилов была выдвинута другая группа духовенства, группировав­шаяся вокруг журнала «Русский Сион», основанного в 1871 г., который нахо­дился в оппозиции к русофилам, подчеркивал свою лояльность к католицизму и приоритет религиозных задач перед национальными. В 1882 г. была пред­принята реформа базилианского ордена, которую осуществляли иезуиты. Последнее обстоятельство особенно важно, поскольку базилиане составляли ведущую силу в греко-католической церкви. Тяготеющей к русскому право­славию «противолатинской» (фактически антипольской, антикатолической и антиримской) оппозиции пришла на смену волна нараставшего светского антиклерикализма, связанная с ростом политического радикализма и украинофильства. К концу XIX в. русофильское движение было заметно ослаблено.

Литература, искусство, наука.

Интеллигенция украинских земель Российской империи жила теми же проблемами, что и вся интеллигенция России, проходя через те же увлече­ния, заблуждения, победы и поражения. Это стало особенно заметно в 1860-е гг. —период зарождения российского народничества. Народничество как интеллектуальное и общественное движение Российской империи, кажется, не имеет аналогов в истории других стран. Утилитаризм в странном сочета­нии с романтизмом, нигилизм в столь же странном сочетании с духом само­пожертвования, комплекс «вины перед народом», болезненное (и, может быть, преувеличенное) ощущение оторванности от масс, призывы к «покаянию», острый протест против социальной несправедливости, склонность к упрощен­но-радикальным решениям, — во всем этом разночинная интеллигенция Ук­раины вряд ли отличалась от интеллигенции других частей России, в исто­рии народничества вряд ли можно провести грань между «русским» и «украинским». Но это же касается, видимо, и развития литературы, искусст_г ва, науки в Украине и остальной России. Специфически украинское сказа­лось в языке литературных произведений и становлении профессиональной музыки с ее опорой на фольклор.

Историю украинской литературы XIX в. принято начинать с «Энеиды. на малороссийский язык перелицованной» (1798) И. Котляревского. Издан­ная сначала в Петербурге, а потом в Харькове, она имела шумный успех. Но сам Котляревский не стал профессиональным писателем, а жил помещиком на Полтавщине, создал любительский театр и написал для него две пьесы («На­талка-Полтавка» и «Москаль-чаровник»).

П. Гулак-Артемовский (1790-1865) продолжил линию Котляревского, написав ряд сатир, пародий и басен, но самым заметным украинским писате­лем первой половины XIX в. был Г. Квитко-Основьяненко (1778—1843), на­писавший ряд повестей и пьес, среди них приобретшие широкую популяр­ность комедии «Шельменко-денщик» (1840) и «Сватанье на Гончаровке» (1836). Как прозаик он близок русской «натуральной школе». О значении творчества Т. Шевченко и П. Кулиша говорилось выше.

В 1860-е гг. самым крупным событием в развитии украинской литерату­ры стали повести и рассказы Марии Маркович (1834-1907), печатавшейся под псевдонимом Марко Вовчок. Главными героями этих произведений были крепостные крестьяне. Этнически русская, она восприняла украинофильство от своего мужа этнографа А.В. Марковича, члена Кирилло-Мефодиевского общества. Писала также на русском языке. За границей (1859-1867 гг.) пре­имущественно писала по-украински. По своим взглядам она была близка к Д.И. Писареву и Н.Г. Чернышевскому. В Западной Украине известность при­обрел поэт и прозаик из Буковины Юрий Федькович (1834-1888), в поэме «Лукьян Кобылица» (1865) воспевший образ народного героя. Его проза ук­репляла критический реализм в украинской литературе, который стал гос­подствующим течением и выразился также в творчестве Ивана Нечуя-Левиц-кого (1838-1918), утвердившего жанр социально-бытовой повести и романа. Он стремится широко охватить действительность, придать ей конкретность. В 1891 г. он опубликовал за границей обширный очерк «Украинство на лите­ратурных позывах с Московщиною», протестуя против русификации, дискриминации украинского языка и литературы, обвиняя русские власти в «при­митивной национальной нетерпимости». Другим известным писателем-реа­листом был Панас Мирный (1849-1920), создавший талантливые картины народного быта. В жанре социального романа написано его лучшее произве­дение («Гулящая», 1883-1920). По воззрениям он близок к утопическому со­циализму.

В 1881 г. правительство разрешило ставить пьесы на украинском языке, и в том же году М. Кропивницкий создал в Елисаветграде первый професси­ональный украинский театр. В конце века в Украине работали 5 профессио­нальных трупп. Начинается расцвет украинского театра, связанный с драма­тургией М. Кропивницкого, М. Старицкого, И. Карпенко-Карого. Они пишут социально-бытовые психологические драмы, исторические пьесы, комедии, утверждая сценический реализм, показывая богатство народных характеров. Целая плеяда блестящих актеров (М Заньковецкая, П. Саксаганский, М. Са­довский и др.) сразу ставит украинский театр на высокий профессиональный уровень.

Украинская профессиональная музыка своим развитием обязана С. Гулаку-Артемовскому, автору ставшей знаменитой комической оперы на собствен­ное либретто «Запорожец за Дунаем» (1863), и П. Нищинскому. Достижени­ем украинской музыки стали сочинения Н.В. Лысенко (1842-1912): оперы «Наталка Полтавка» (1889), «Тарас Бульба» (1890), кантаты, камерно-инст­рументальные произведения, многие из которых имеют четкую национальную программу. Будучи выдающимся фольклористом, Лысенко создавал обработ­ки народных песен (свыше 500), занявшие важное место в украинской музыке.

Тон украинской живописи и графики был задан работами Т. Шевченко. Этнографически-идиллическую линию представлял К. А. Трутовский. Прекрас­ные реалистические пейзажи писали В.Д. Орловский, СИ. Васильковский, СИ. Светославский. Жанровые мотивы, размышления о жизни звучат в полотнах К.К. Костанди. Лирично-созерцательны картины П.А. Левченко. Крупней­шим мастером жанровой живописи стал Н.К. Пимоненко (1862-1912), отра­зивший в своем творчестве многие стороны жизни украинцев и утвердивший реалистический стиль в украинском искусстве. Многие из этих художников участвовали в выставках «передвижников». Украинскость в живописи пони­малась лишь сюжетно, иной задачи искусство в XIX в. еще не ставило.

Ученые из украинских центров стали вносить большой вклад в общерос­сийскую и мировую науку. Примером могут послужить имена Н. Н. Бекето­ва, А.А. Потебни, И. И. Мечникова.

Разумеется, особое место в развитии украинской культуры занимали ис­торические, этнографические и фольклористические исследования. В Киеве сложилась школа В.Б. Антоновича, из которой вышел крупнейший украинс­кий историк XX в. М.С Грушевский. Большой вклад в изучение этнографии и экономики Российской империи внес П.П. Чубинский. Собранные им фольклорные материалы составили 7 томов. Работа удостоилась нескольких пре­мий в России и за рубежом. Историк М.П. Драгоманов, эмигрировавший в Западную Европу в 1876 г., издавал там сборники и журнал «Громада». Пе­реехав в 1889 г. в Болгарию, стал профессором Софийского университета, оказав влияние на становление новой болгарской исторической науки. Про­славился также как фольклорист и литературный критик, боровшийся за ут­верждение реализма. Его огромная по количеству публицистика отразила широкий спектр идей своего времени. Археографической комиссией велась огромная работа по публикации архивных документов, возникло Историчес­кое общество Нестора-летописца, стал издаваться солидный исторический журнал «Киевская старина».