А) Идея mathesis universalis

В плане доказательства идеального бытия царство извлекаемых сущностей имеет перед математическим еще и особое преимущество, заключающееся в том, что оно совершенно иное по широте и содержательности и распространяется на все формы и слои реального, не отдавая в них предпочтения какой-либо определенной стороне. Если учесть, что математическое касается лишь низшей ступени формирования — количественной, то сразу станет очевидным размер этого преимущества. Он едва ли уменьшается за счет отказа от «точности» в способе демонстрирования. Ибо точность касается не самого сущего, но

ПРОБЛЕМА И ПОЛОЖЕНИЕ ИДЕАЛЬНОГО БЫТИЯ 577

лишь его схватываемости; она есть не онтологический момент, но лишь гносеологический.

В себе точная сущностная наука о предметах и актах, материальном и духовном бытии очень даже мыслима. Гуссерлева идея философии как точной науки — обновление картезианской mathesis univer-salis — опирается на эту принципиальную возможность. Но возможность эта существует лишь онтологически, не гносеологически. Точность схватывания, пожалуй, допускают сущности всех областей бытия. Но ее не допускает устройство нашего познания: у него нет органа для точного схватывания иных отношений, кроме логических и математических. Создать для него такой орган не во власти человека. Он способен лишь как можно более полно использовать ту познавательную силу, что у него есть. Везде, где в философии возникает идея mathesis universalis, там неявно всплывает и утопия intellectus infmitus. Здесь заключена ошибка в расчетах Гуссерля, которую он допустил как старый рационалист, — это ошибочные расчеты самой науки.

Поэтому математическое и его ориентирующая сила сохраняют для онтологии свою ведущую роль, несмотря на то что по сравнению с обширным царством сущностей оно оказывается содержательно ограниченным и тесным.

Но, с другой стороны, царство сущностей имеет то большое преимущество, что оно уже несет с собой связь с реальным. Способ его опосредованной данности сразу демонстрирует его нам ad oculos.* От этой же связи, как мы видим, зависит свидетель-

* Наглядно, воочию (лат.).

37 Н. Гартман

578 ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ство о в-себе-бытии. Ибо реальное как в-себе-сущее дано благодаря тяжести затронутое™ в опыте. Но если существует некая идеальная переплетенность сущностей, которая уже в способе своей данности оказывается имманентной реальному, которая, таким образом, уже всегда, до нашего схватывания и образования какого-либо мнения, содержится в нем как его определенность, то именно этим и дается гарантия ее гносеологической независимости, самостоятельности и индифферентности к объекции, короче — ее в-себе-бытия. Эта переплетенность не может возникать только в ходе извлечения, поскольку реальное без своих структур — это вовсе не то, что оно есть. Но если эта переплетенность оказывается в то же время индифферентной к экзистенции и особенности реальных случаев, если по ее составу понятно, что эти последние как таковые суть для нее нечто внешнее и что оно и без них остается усматриваемым как то, что оно есть, то эти два момента индифферентности — к объекции или процессу схватывания и к реальному бытию случаев — соединяются и вместе образуют строгое понятие идеального в-себе-бытия. Таким образом, вместе они составляют доказательство существования и действенности такового.