Глава 17. Джон

– Осторожнее, здесь крысы, милорд, – Скорбный Эдд, держа фонарь в руке, вёл Джона вниз по ступеням.

– Они издают ужасный визг, если на них наступить. Помнится, когда я был маленьким, моя матушка визжала точно также. Думаю, в ней самой было что-то от крысы – каштановые волосы, маленькие блестящие глазки, и очень любила сыр. Может, и хвост был, но я никогда не проверял.

Все строения Чёрного Замка соединялись лабиринтом подземных туннелей, которые братья называли червоточинами. Под землей было темно и мрачно, поэтому летом червоточинами пользовались редко. Но когда задували зимние ветра и начинались метели, туннели становились самым быстрым способом передвижения по замку. И сейчас стюарды уже вовсю пользовались ими – проходя по туннелю, Джон видел горящие свечи в некоторых стенных нишах и слышал эхо шагов идущих впереди людей.

Боуэн Марш ожидал их на перекрестке, где встречались четыре червоточины. С ним был Вик Посошник, высокий и тощий как копьё.

– Это подсчёты, которые мы сделали три урожая назад, – сказал Марш Джону, протягивая тому толстую стопку бумаг, – Для сравнения с нашими нынешними запасами. Начнем с амбаров?

Они двигались сквозь серый подземный сумрак. У каждой кладовой была массивная дубовая дверь, закрытая на железный замок размером с тарелку.

– Бывают кражи? – спросил Джон.

– Пока нет, – произнес Боуэн Марш. – Но когда наступит зима, ваша светлость, будет разумно выставить здесь стражу.

Вик Посошник носил ключи на кольце вокруг шеи. Для Джона все они выглядели одинаковыми, но Вик каким-то образом находил подходящий ключ для каждой двери. Оказавшись внутри, он доставал из сумки кусок мела размером с кулак и помечал каждую посчитанную им бочку или мешок. В это время Марш сравнивал старые подсчёты с новыми.

В амбарах хранились овес, пшеница, ячмень и бочонки с мукой грубого помола. В овощехранилищах с балок свисали связки лука и чеснока; полки заполняли мешки с морковью, пастернаком, редиской, белой и жёлтой репой. В одной из кладовых хранились круги сыра, настолько огромные, что требовалось два человека, чтобы сдвинуть их с места. В следующем помещении, возвышаясь на добрые десять футов, громоздились бочонки с солёной говядиной, свининой, бараниной и треской. С потолочных балок под коптильней свисали три сотни окороков и три тысячи длинных чёрных колбасок. В ларе для специй они обнаружили перец, гвоздику, корицу, горчицу, кориандр, шалфей, мускатный орех, петрушку и куски соли. В другой кладовой хранились яблоки, груши, сушёный горох и инжир, мешки грецких орехов, каштанов, миндаля, кусочков копчёного лосося и запечатанные воском глиняные кувшины оливок в масле. В следующей нашлись горшки с зайчатиной, оленьи окорока в мёду, квашеная капуста, маринованная свёкла, лук и яйца, а также солёная сельдь.

По мере того, как они продвигались от одной кладовой к другой, в червоточинах становилось всё холоднее. Вскоре Джон уже мог различить в свете фонаря своё дыхание:

– Мы под Стеной.

– Почти что внутри неё, – сказал Марш. – В таком холоде мясо не портится. Для долгого хранения заморозка куда лучше, чем соление.

Освещая путь фонарём, Скорбный Эдд повёл их дальше, вверх по деревянной лестнице, находившейся за проржавевшей дверью. Наверху они обнаружили туннель длиной с Великий Чертог Винтерфелла, хотя и не шире любой червоточины. Ледяные стены обросли щетиной из железных крюков. К каждому из них были подвешены освежёванные туши: оленьи и лосиные, половинки туш говядины; с потолка свисали огромные свиные окорока, обезглавленные овцы и козы, имелись даже лошадиная и медвежья туши. Все припасы покрывал иней.

Когда они завершили все подсчёты, Джон стащил перчатку с левой руки и коснулся висевшей рядом туши. Он почувствовал, что пальцы примёрзли, а когда попытался оторвать их, то ободрал кожу. Кончики пальцев окоченели: «А чего ты ждал? Над твоей головой возвышается целая гора льда, которая весит больше, чем способен подсчитать даже Боуэн Марш». Но, всё равно, помещение казалось слишком уж холодным.

– Всё хуже, чем я опасался, милорд, – закончив, произнёс Марш. Его голос звучал мрачнее, чем у Скорбного Эдда.

Джон только что подумал, что собранного здесь хватит, чтобы накормить мясом весь белый свет. «Ничего ты не знаешь, Джон Сноу».

– Как так? Похоже, тут ещё полно еды.

– Лето было долгим. Урожаи были обильны, а лорды щедры. У нас было достаточно запасов на три года зимы. На четыре – при экономном расходе. Но сейчас, если мы продолжим кормить всех этих людей короля, людей королевы и одичалых… В одном только Кротовом Городке тысяча бесполезных ртов, и они всё прибывают. Вчера у ворот объявились ещё трое, и дюжина днём раньше. Так продолжаться не может. Поселить их на Даре – это, конечно, прекрасно, но сейчас уже слишком поздно для посевов. Мы перейдём на репу и гороховую похлёбку ещё до конца этого года. А после будем пить кровь наших собственных лошадей.

– Превосходно, – подал голос Скорбный Эдд. – Ничто не сравнится с чашкой горячей лошадиной крови в холодную ночь. Мне, пожалуйста, посыпьте её щепоткой корицы.

Лорд Стюард не обратил на него внимания:

– Ещё будут болезни, – продолжил он, – кровоточащие дёсны и выпадающие зубы. Мейстер Эйемон говорил, что лимонный сок и парное мясо могут помочь с этим справиться, но у нас уже год как закончились лимоны, и недостаточно корма, чтобы содержать скот. Нам придётся пустить под нож всех животных, кроме нескольких для разведения. Давно пора. В прошлые зимы еду можно было доставлять по Королевскому Тракту с юга, но с этой войной… Я знаю, сейчас ещё осень, но если это будет угодно милорду, я бы всё-таки посоветовал перейти на зимний рацион.

«Людям это понравится».

– Что ж, если это необходимо. Мы урежем порцию каждого на четверть.

«Если мои братья уже жалуются на меня, то что они скажут, когда им придётся есть снег и жёлуди?»

– Это должно помочь, милорд.

Тон Лорда Стюарда явно давал понять, что, по его мнению, это вряд ли сильно им поможет.

Скорбный Эдд произнёс:

– Теперь я понимаю, для чего король Станнис пустил одичалых за Стену. Он хочет, чтобы мы питались ими.

Джон не мог не улыбнуться:

–До этого не дойдёт.

– О, это хорошо, – сказал Эдд. – Потому что они кажутся чересчур жилистыми, а мои зубы уже не так остры, как раньше.

– Если бы у нас было достаточно денег, мы бы могли закупить еду на юге и доставить её морем, – сказал Лорд Стюард.

«Могли бы, – подумал Джон, – если бы у нас было золото и желающие продавать нам еду». У них не было ни того, ни другого. «Мы можем надеяться только на Гнездо». Долина Аррен славилась своими плодородными землями и, кроме того, до сих пор была нетронута войной. Джон задумался, как отнесётся сестра леди Кейтилин к перспективе кормить незаконнорожденного сына Неда Старка. Мальчишкой он чувствовал, что леди жалела для него каждый кусок.

– Если потребуется, мы всегда сможем охотиться, – вставил Вик Посошник. – В лесах ещё полно дичи.

– А также одичалых и чего похуже, – сказал Марш. – Я не пошлю туда охотников, милорд. Не пошлю.

«Нет. Ты бы навеки закрыл наши ворота и запечатал бы их льдом и камнем». Джон знал, что половина Чёрного Замка разделяла взгляды Лорда Стюарда. Но другая половина презирала их.

– Ага, запечатайте ворота и отращивайте ваши жирные чёрные задницы на Стене, а вольный народ полезет по Мосту Черепов или через ворота, которые вы считали запечатанными пятьсот лет назад, – громко вещал старый лесовик Дайвен за ужином две ночи тому назад. – Нет у нас людей, чтобы уследить за сотнями лиг Стены. Тормунд Великанья Смерть и этот грёбаный Плакальщик знают это не хуже нас. Видали хоть раз на пруду замёрзшую утку, у которой лапы в лёд вмёрзли? Так и с воронами бывает.

Большинство разведчиков соглашалось с Дайвеном, тогда как стюарды и строители поддерживали Боуэна Марша.

Но основной трудностью было не это. Здесь и сейчас главной проблемой была еда.

– Даже если нам этого хочется, мы не можем заставить короля Станниса и его людей голодать, – сказал Джон. – Если понадобится, он заберёт это всё силой. А у нас недостаточно людей, чтобы его остановить. Одичалых тоже надо кормить.

– Как, милорд? – спросил Боуэн Марш.

«Если бы я только знал».

– Мы найдём способ.

К тому времени как они выбрались на поверхность, полуденные тени уже удлинились. Обтрёпанные серо-белые лохмотья облаков, исполосовавшие небо, походили на рваные знамёна. Двор за пределами арсенала был пуст, но внутри Джон увидел ожидающего его королевского оруженосца. Деван был худеньким мальчиком двенадцати лет с каштановыми волосами и карими глазами. Они наткнулись на него у кузницы – парень не смел даже шелохнуться, пока Призрак обнюхивал его с ног до головы.

– Он не причинит тебе вреда, – сказал Джон, но мальчик вздрогнул от звука его голоса, и это внезапное движение заставило лютоволка обнажить зубы.

– Нет! – произнёс Джон. – Призрак, оставь его. Уйди.

Волк вернулся назад к своей кости, не издав при этом ни единого звука.

Деван выглядел таким же бледным, как и Призрак, на его лице выступил пот:

– М-милорд. Его величество т-требует вашего присутствия.

Мальчик был облачён в золотые и чёрные цвета Баратеонов, с нашитым пылающим сердцем – знаком людей королевы – поверх своего собственного.

– Ты хотел сказать «просит», – сказал Скорбный Эдд. – Его величество просит присутствия лорда-командующего. Вот как бы я это сказал.

– Брось, Эдд.

Джон был не в настроении для подобных перепалок.

– Вернулись сир Ричард и сир Джастин, – сказал Деван. – Вы пойдёте, милорд?

Следопыты-неумехи. Масси и Хорп ездили на юг, а не на север. Всё, что они узнали, не имело отношения к Ночному Дозору, но Джону всё же было любопытно:

– Если его величеству угодно.

Он последовал за юным оруженосцем обратно через двор. Призрак тихо шёл следом, пока Джон не сказал:

– Нет. Останься!

Вместо этого лютоволк убежал.

В Королевской Башне у Джона отобрали оружие и проводили к королю. В покоях было жарко и людно. Станнис и его капитаны сгрудились над картой севера. «Неумехи» тоже были здесь. Среди присутствующих был и Сигорн, молодой магнар Теннов, одетый в кожаный хауберк, расшитый бронзовыми пластинами. Гремучая Рубашка сидел, царапая сломанным жёлтым ногтем оковы на запястье. Каштановая поросль покрывала его впалые щёки и скошенный подбородок, пряди грязных волос падали на глаза.

– А вот и он, – произнёс Гремучая Рубашка, увидев Джона, – храбрый мальчуган, который убил связанного Манса Налётчика, сидевшего в клетке.

Большой камень прямоугольной формы, который украшал один из железных браслетов, мерцал красноватым светом.

– Нравится тебе мой рубин, Сноу? Знак любви от Красной Женщины.

Джон не обратил на него внимания и преклонил колено:

– Ваше величество, – произнёс Деван, – я привёл лорда Сноу.

– Я вижу. Лорд-командующий, полагаю, ты знаком с моими рыцарями и капитанами.

– Имею такую честь.

Он постарался разузнать всё возможное об окружении короля. «Люди королевы – все до единого».

Джона поразило, что рядом с королём не было никого из его собственных людей, но на то существовали свои причины. Если то, что слышал Джон, было правдой, на Драконьем Камне люди короля навлекли на себя гнев Станниса.

– Есть вино. Или вода с лимоном.

– Благодарю, но не стоит.

– Как пожелаешь. У меня есть для тебя подарок, лорд Сноу, – король указал рукой на Гремучую Рубашку. – Он.

Леди Мелисандра улыбнулась:

– Вы говорили, что вам нужны люди, лорд Сноу. Полагаю, Костяной Лорд всё ещё на что-нибудь годен.

Джон был ошеломлён:

– Ваше величество, этому человеку нельзя доверять. Если я оставлю его здесь, кто-нибудь перережет ему глотку. Если я пошлю его на разведку, он просто вернётся назад к одичалым.

– Только не я. Я порвал с этими проклятыми дурнями.

Гремучая Рубашка постучал по рубину на запястье:

– Спроси свою красную ведьму, бастард.

Мелисандра тихо заговорила на незнакомом языке. Рубин на её шее стал медленно пульсировать, и Джон увидел, что меньший камень на запястье Гремучей Рубашки тоже начал мерцать, то вспыхивая, то снова темнея.

– Пока он носит этот камень, он связан со мной кровью и душой, – произнесла красная жрица. – Этот человек будет верно служить тебе. Пламя не лжёт, лорд Сноу.

«Пламя, может, и нет, – подумал Джон, – а вот ты – да».

– Я буду ходить для тебя в разведку, бастард, – заявил Гремучая Рубашка. – Буду давать тебе мудрые советы или, если пожелаешь, петь песенки. Я даже буду за тебя сражаться. Только не проси меня надеть ваш плащ.

«Ты его недостоин», – подумал Джон, но придержал язык.

Перебранка на глазах короля ни к чему хорошему не приведёт.

– Лорд Сноу, расскажи мне о Морсе Амбере, – сказал король Станнис.

«Ночной Дозор не принимает ничью сторону, – подумал Джон, но другой голос внутри него произнёс: – Слова не мечи».

– Он старший из дядюшек Большого Джона. Его называют Воронье Мясо. Ворон однажды принял его за мёртвого и выклевал глаз. Он поймал птицу в кулак и откусил ей голову. В молодости Морс был суровым воином. Его сыновья погибли на Трезубце, жена – при родах. А его единственную дочь утащили одичалые тридцать лет тому назад.

– Так вот почему он хочет эту голову, – сказал Харвуд Фелл.

– Этому Морсу можно доверять? – спросил Станнис.

«Неужели Морс Амбер преклонил колено?»

– Вашему величеству следует заставить его принести присягу перед его сердцедревом.

Годри Убийца Гигантов расхохотался:

– Я и забыл, что вы, северяне, поклоняетесь деревьям.

– Что за бог позволит собакам на себя мочиться? – спросил приятель Фарринга Клейтон Саггс.

Джон решил не обращать на них внимания:

– Ваше величество, могу я узнать, присягнули ли вам Амберы?

– Половина из них, и то лишь в том случае, если я соглашусь на условия этого Вороньего Мяса, – раздраженно ответил Станнис. – Ему нужен череп Манса Налётчика в качестве кубка, а также прощение для своего брата, который отправился на юг, чтобы присоединиться к Болтону. Смерть Шлюхам, так его зовут.

Сира Годри позабавило и это:

– Что за имена у этих северян! Неужели он откусил голову шлюхе?

Джон холодно взглянул на него:

– Можно и так сказать. Одной шлюхе, которая пятьдесят лет назад пыталась обокрасть его в Староместе.

Это могло показаться странным, но старый Иней Амбер был уверен, что его младший сын имеет задатки мейстера. Морс любил похваляться рассказом о вороне, который лишил его глаза, но историю Хозера пересказывали только шёпотом… В основном потому, что шлюха, которую тот выпотрошил, была мужского пола.

– Другие лорды также присоединились к Болтону?

Красная жрица скользнула к королю:

– Я видела город с деревянными стенами и деревянными улицами, полными людей. Знамёна развевались над его стенами: лось, боевой топор, три сосны, длинные топоры, скрещенные под короной, голова лошади с горящими глазами.

– Хорнвуд, Сервин, Толхарт, Рисвелл и Дастин, – перечислил сир Клейтон Саггс. – Все предатели. Ланнистеровы собачонки.

– Рисвеллы и Дастины связаны с домом Болтонов браком, – сообщил им Джон. – Остальные потеряли своих правителей в сражениях. Я не знаю, кто теперь ими управляет. Но Воронье Мясо точно не собачонка. Ваше величество поступит правильно, если примет его условия.

Станнис сжал зубы:

– Он сообщил мне, что Амбер ни при каких условиях не будет воевать с Амбером.

Джон не удивился:

– Если дело дойдёт до драки, посмотрите, где реет знамя Хозера, и поставьте Морса на другом фланге.

Убийца Гигантов возразил:

– Все подумают, что его величество слаб. Я же считаю, что нам нужно показать силу. Сожжём Последний Очаг дотла и отправимся на войну с башкой Вороньего Мяса на копьё, это послужит уроком следующему лорду, которому вздумается присягнуть только наполовину.

– Отличный план, только если вы хотите настроить весь север против себя. Половина лучше, чем ничего. Амберы не питают любви к Болтонам. И если Смерть Шлюхам примкнул к Бастарду, то, возможно, лишь потому, что Ланнистеры держат в заложниках Большого Джона.

– Это предлог, а не причина, – заявил сир Годри. – Если племянник умрёт в заточении, эти дядюшки сами смогут получить земли и титул лорда.

– У Большого Джона есть сыновья и дочери. На севере дети мужчины всё ещё наследуют вперёд его дядьёв, сир.

– Если только не умирают до этого. Мёртвые дети всегда последние в очереди.

– Скажете такое при Морсе Амбере, сир Годри, и вы узнаете о смерти намного больше, чем вам бы хотелось.

– Я убил настоящего великана, мальчишка. С чего это я должен бояться какого-то блохастого северянина, который намалевал такого же у себя на щите?

– Тот великан убегал. Морс не будет.

Высокий рыцарь покраснел:

– Парень, у тебя острый язык здесь, в королевских покоях. Но во дворе ты запоёшь по-другому.

– Ох, оставь, Годри, – сказал сир Джастин Масси, гибкий, полноватый улыбчивый рыцарь с копной белокурых волос. Масси был одним из тех самых «неумех». – Я уверен, мы все знаем, какой у тебя гигантский меч. Тебе нет нужды лишний раз махать им у нас перед носом.

– Единственная вещь, которой тут размахивают, это твой язык, Масси.

– Молчать, – оборвал их Станнис. – Пойми меня, лорд Сноу. Я задержался здесь в надежде, что одичалые окажутся достаточно глупы, чтобы предпринять ещё одну атаку на Стену. Поскольку они не оказали мне такого одолжения, самое время заняться другими врагами.

– Понимаю.

Джон насторожился: «Чего он от меня хочет?»

– Мне не нравятся лорд Болтон и его сын, но Ночной Дозор не может поднять против них оружие. Наши обеты запрещают…

– Знаю я о ваших обетах. Избавь меня от твоих нравоучений, лорд Сноу. У меня и без вас достаточно сил. Я хочу выступить на Дредфорт.

Он улыбнулся, увидев потрясение на лице Джона:

– Тебя это удивляет? Хорошо. То, что удивляет одного Сноу, может удивить и другого. Болтонский Бастард ушёл на юг, захватив с собой Хозера Амбера. На этом сходятся и Морс Амбер, и Арнольф Карстарк. Это может означать только одно – удар по Рву Кейлин, дабы открыть путь на север его лорду-отцу. Бастард, должно быть, думает, что я слишком занят одичалыми, чтобы побеспокоить его. Прекрасно. Мальчишка подставил мне свою шею. И я собираюсь её перерубить. Русе Болтон, может, и вернётся на север, но когда он это сделает, то обнаружит, что его замок, стада, урожай – всё принадлежит мне. Если я смогу застать Дредфорт врасплох…

– Вы не сможете, – вырвалось у Джона.

Он словно ткнул палкой в осиное гнездо. Один из людей королевы засмеялся, другой сплюнул, ещё один выругался, а все остальные одновременно заговорили:

– У мальчишки по венам течёт кисель, – сказал сир Годри Убийца Гигантов.

А лорд Свит фыркнул:

– Трус за каждым кустом видит разбойника.

Станнис поднял руку, призывая к тишине.

– Объяснись.

«С чего начать?»

Джон подошёл к карте. По её углам стояли свечи, не давая пергаменту свернуться. Клякса горячего воска медленно, как ледник, расплывалась по Тюленьему Заливу.

– Чтобы добраться до Дредфорта, вашему величеству придётся пройти вниз по Королевскому Тракту через Последнюю Реку, повернуть на юго-восток и пересечь Одинокие Холмы, – показал он на карте. – Это земли Амберов, где они знают каждое дерево и каждый камень. Королевский Тракт тянется вдоль их западной границы на сотню лиг. Морс порежет вас на лоскуты, если только вы не примите его условия и не склоните его на свою сторону.

– Очень хорошо. Предположим, я так и сделаю.

– Это привёдет вас к Дредфорту, – произнёс Джон, – но замок узнает о вашем приближении, если только ваше войско не в состоянии опередить ворона или линию сигнальных огней. Рамси Болтон легко отрежет вам пути к отступлению, и вы останетесь вдали от Стены, без пропитания и убежища в окружении врагов.

– Только если он откажется от осады Рва Кейлин.

– Ров Кейлин падет ещё до того, как вы достигнете Дредфорта. Как только лорд Русе соединится с Рамси, они будут в пять раз превосходить вас числом.

– Мой брат выигрывал сражения и с худшим перевесом.

– Вы полагаете, что Ров Кейлин быстро падет, Сноу, – возразил Джастин Масси, – но железные люди – отважные бойцы, и, насколько я слышал, Ров ни разу не был взят.

– С юга – да. Небольшой гарнизон Рва Кейлин может уничтожить любую армию, идущую по гати. Но руины уязвимы с севера и востока.

Джон повернулся к Станнису:

– Сир, это смелый ход, но риск…

«Ночной Дозор не принимает ничью сторону. Баратеон или Болтон – для меня разницы быть не должно».

– Если Русе Болтон застанет вас под своими стенами с основными силами, то всем вам придёт конец.

– Риск – это часть войны, – объявил сир Ричард Хорп, худой рыцарь с обезображенным шрамами лицом, на чьём стёганом дублете были изображены три мотылька «мёртвой головы» на серо-жёлтом поле.

– Каждое сражение – это игра, Сноу. Тот, кто ничего не делает, тоже рискует.

– Риски бывают разные, сир Ричард. В этом случае… риск непомерно велик – слишком мало времени и слишком далеко. Я знаю Дредфорт. Это сильный замок, каменный, с толстыми стенами и массивными башнями. Вы обнаружите, что он хорошо подготовлен к приходу зимы. Столетия назад дом Болтонов восстал против Короля Севера, и Харлон Старк осадил Дредфорт. Ему пришлось морить их голодом два года. Чтобы иметь хоть какую-то надежду занять замок, вашему величеству потребуются осадные машины, башни, тараны...

– Осадные машины при необходимости можно построить, – сказал Станнис. – Если потребуется, можно срубить деревья на тараны. Арнольф Карстарк пишет, что в Дредфорте осталось менее пятидесяти человек, половина из которых слуги. Сильный замок, который плохо обороняется – слаб.

– Пятьдесят человек внутри замка стоят пяти сотен снаружи.

– Это зависит от людей, – сказал Ричард Хорп. – Там будут старики и подростки – люди, которых Бастард не счёл пригодными для сражения. Наши собственные люди закалены и проверены на Черноводной, и их поведут рыцари.

– Вы видели, как мы прошли сквозь одичалых, – сир Джастин откинул со лба светлую прядь. – Карстарки пообещали присоединиться к нам у Дредфорта, да к тому же, у нас будут наши одичалые. Три сотни боеспособных мужчин. Лорд Харвуд подсчитал их, когда они проходили через врата. Их женщины тоже способны сражаться.

Станнис бросил на него кислый взгляд:

– Не за меня, сир. Я не желаю, чтобы за мной по пятам следовали вопящие вдовы. Женщины останутся здесь вместе со стариками, ранеными и детьми. Они послужат гарантией преданности своих мужей и отцов. Одичалые сформируют мой авангард. Им будет командовать магнар, а их собственные вожаки будут офицерами. Но сначала мы должны их вооружить.

«Он хочет разорить наш арсенал, – понял Джон. – Еда и одежда, земли и замки, а теперь ещё и оружие. С каждым днём он затягивает меня всё глубже. Слова, может, и не мечи, а вот мечи оставались мечами».

– Я мог бы найти триста копий, – сказал он скрепя сердце. – И столько же шлемов, если вы возьмете старые и ржавые.

– Доспехи? – спросил магнар. – Броня? Кольчуги?

– Когда умер Донал Нойе, мы потеряли последнего оружейника.

Остальное Джон оставил невысказанным. «Дай одичалым броню, и они станут вдвойне опаснее для страны».

– Варёной кожи будет достаточно, – сказал сир Годри. – Когда начнётся битва, выжившие смогут обобрать павших.

«Те немногие, кто останется в живых». Если Станнис поставит вольный народ в авангард, то большинство из них довольно скоро погибнет.

– Морсу Амберу, может, и доставит удовольствие пить из черепа Манса, но вот смотреть, как одичалые топчут его земли – вряд ли. Со времён Рассвета вольный народ разорял земли Амберов, пересекая Тюлений Залив ради золота, овец и женщин. Одной из таких похищенных была дочь Вороньего Мяса. Ваше величество, оставьте одичалых здесь. Взяв их, вы только обратите против себя знаменосцев моего лорда-отца.

– Мне кажется, знаменосцы твоего отца в любом случае не проявят симпатии к моему делу. Я полагаю, они видят во мне…как ты там меня назвал, лорд Сноу? Ещё одного обречённого претендента?

Станнис уставился на карту. Довольно долго был слышен только скрежет королевских зубов:

– Оставьте меня. Все вы. Лорд Сноу, останься.

Столь бесцеремонный роспуск очень не понравился Джастину Масси, но ему не оставалось ничего другого, кроме как улыбнуться и откланяться. Хорп последовал за ним после того, как смерил Джона взглядом. Клейтон Саггс осушил свою чашу и что-то пробормотал Харвуду Феллу, от чего тот рассмеялся. Среди сказанного им прозвучало «мальчишка». Саггс был высоко забравшимся межевым рыцарем, столь же грубым, сколь и сильным. Последним ушёл Гремучая Рубашка. У двери он отвесил Джону шутливый поклон, ухмыляясь полным ртом гнилых и сломанных зубов.

«Все» явно не включало леди Мелисандру, «Красную тень короля». Станнис попросил у Девана ещё лимонной воды. Когда его чаша была наполнена, король выпил и произнёс:

– Хорп и Масси претендуют на место твоего отца. Масси хочет ещё и принцессу одичалых. Когда-то он служил оруженосцем у моего брата Роберта и перенял его аппетит к женским прелестям. Если я прикажу, Хорп возьмёт Вель в жёны, но на самом деле он жаждет лишь битвы. Оруженосцем он грезил о белом плаще, но Серсея Ланнистер высказалась против, и Роберт оставил его ни с чем. Быть может, не зря. Сиру Ричарду слишком нравится убивать. Кого бы ты избрал лордом Винтерфелла, Сноу? Шутника или убийцу?

Джон ответил:

– Винтерфелл принадлежит моей сестре Сансе.

– Я уже выслушал всё, что следовало о леди Ланнистер и её правах.

Король отставил чашу в сторону:

– Ты мог бы дать мне север. Знаменосцы твоего отца сплотились бы вокруг сына Эддарда Старка. Даже лорд Слишком-Жирный-Чтобы-Сесть-На-Лошадь. Белая Гавань служила бы базой снабжения и безопасным местом, куда в случае нужды я мог бы отступить. Ещё не поздно исправить твою глупость, Сноу. Преклони колено, присягни мне этим бастардовым мечом и поднимись Джоном Старком, лордом Винтерфелла и Хранителем Севера.

«Сколько ещё раз он заставит меня сказать это?»

– Мой меч принадлежит Ночному Дозору.

Станнис посмотрел на него с отвращением:

– Твой отец тоже был упрям. Честь – так он называл это. Что ж, и у чести есть своя цена, как к своему прискорбию узнал лорд Эддард. Если тебя это утешит, Хорпу и Масси придётся разочароваться. Я больше склоняюсь к тому, чтобы отдать Винтерфелл Арнольфу Карстарку. Хорошему северянину.

– Северянину.

«Лучше уж Карстарк, чем Болтон или Грейджой», – сказал себе Джон, но это не особенно его утешило.

– Карстарки бросили моего брата среди врагов.

– После того как твой брат отрубил голову лорду Рикарду. Арнольф в то время был на расстоянии тысячи лиг. В нём течет кровь Старков. Кровь Винтерфелла.

– Не больше, чем у половины других Домов севера.

– Эти твои другие Дома мне не присягнули.

– Арнольф Карстарк – сгорбленный старик, и даже в юности он не был таким бойцом, каким был лорд Рикард. Трудности кампании прикончат его.

– У него есть наследники, – сказал Станнис. - Двое сыновей, шестеро внуков и несколько дочерей. Будь у Роберта законнорожденные сыновья, многие погибшие до сих пор были бы живы.

– Вашему величеству следует объединиться с Морсом Воронье Мясо.

– Дредфорт послужит тому доказательством.

– Вы всё-таки планируете его штурм?

– Вопреки совету великого лорда Сноу? Да. Хорп и Масси, быть может, честолюбивы, но они правы. Я не буду сидеть без дела, в то время как звезда Русе Болтона становится ярче, а моя заходит. Я должен нанести удар и показать северу, что со мной всё ещё нужно считаться.

– Водяного Мандерли не было среди стягов, которые леди Мелисандра видела в своём пламени, – сказал Джон. – Если бы у вас была Белая Гавань и рыцари лорда Вимана…

– «Если» – любимое слово глупцов. Мы не получили ни слова от Давоса. Быть может, он так и не добрался до Белой Гавани. Арнольф пишет, что в Узком Море были ужасные шторма. Как бы то ни было, у меня нет времени горевать или ждать капризов лорда Слишком-Жирного. Будем считать, что Белая Гавань для меня потеряна. Без наследника Винтерфелла за моей спиной я могу надеяться захватить север только мечом. Для этого мне придётся позаимствовать страницу из биографии моего брата. Хотя сомневаюсь, чтобы сам Роберт прочёл хоть чью-нибудь биографию. Я должен нанести моим врагам смертельный удар до того, как они поймут, что я выступил против них.

Джон понял, что его слова были напрасны. Станнис захватит Дредфорт или погибнет, попытавшись сделать это. «Ночной Дозор не принимает ничью сторону, – говорил голос, но другой отвечал ему, – Станнис борется за страну, железные люди – за рабов и богатства».

– Ваше величество, я знаю, где вы сможете отыскать подкрепление. Отдайте мне одичалых, и я с радостью расскажу вам, где и как.

– Я отдал тебе Гремучую Рубашку. Этого довольно.

– Я хочу их всех.

– Некоторые из твоих братьев говорят, что ты и сам наполовину одичалый. Это правда?

– Для вас вольные люди только мишени для стрел. Я же могу более разумно использовать их на Стене. Отдайте мне одичалых, чтобы я использовал их по моему усмотрению, и я покажу вам, где искать победу… и людей.

Станнис потёр затылок:

– Ты торгуешься, как старуха с треской, лорд Сноу. Может быть, Нед Старк состругал тебя с какой-то рыбачьей жёнушкой? Сколько людей?

– Две тысячи. Может быть, три.

– Три тысячи? Что это за люди?

– Гордые. Бедные. Колючие, когда задета их честь, но при этом свирепые бойцы.

– Лучше бы это не было какой-то бастардской уловкой. Куплю ли я три тысячи за три сотни? Да, куплю. Я не полный дурак. Если я к тому же оставлю с тобой девушку, дашь ли ты мне слово, что присмотришь за нашей принцессой?

«Она не принцесса».

– Как пожелаете, ваше величество.

– Нужно требовать, чтобы ты поклялся перед деревом?

– Нет.

«Это, что, была шутка?» Со Станнисом не так легко так сразу и не поймёшь.

– Тогда по рукам. Ну что, где эти люди?

– Вы найдёте их здесь.

Джон протянул свою обожжённую руку через карту, к западу от Королевского Тракта и к югу от Дара.

– Эти горы? – Станнис стал подозрительным. – Я не вижу здесь ни одного замка. Ни дорог, ни городов, ни селений.

– Карта – это ещё не земля, так часто говорил мой отец. – В этих высокогорных долинах и на горных лугах тысячи лет живут люди под властью вождей кланов. Вы могли бы назвать их мелкими лордами, но они не используют таких титулов между собой. Лучшие воины кланов сражаются огромными двуручными мечами, а люд попроще метает камни из пращи или дерётся дубинкой из горного ясеня. Задиристый народ, надо сказать. Когда они не сражаются друг с другом, то пасут свои стада, рыбачат в Ледовом Заливе и разводят самых норовистых лошадей, на которых вам когда-либо приходилось ездить.

– И ты считаешь, что они будут сражаться за меня?

– Если вы их попросите.

– Почему я должен умолять о том, что и так принадлежит мне?

– Я говорил – просить, а не умолять. – Джон убрал руку. – Отправка писем здесь не поможет. Вашему величеству придётся самому к ним отправиться. Отведайте их хлеб и соль, выпейте их эля, послушайте их волынщиков, похвалите красоту их дочерей и отвагу их сыновей, и вы получите их мечи. Кланы не видели короля с тех пор, как Торрхен Старк преклонил колено, и ваш приезд окажет им честь. Прикажете им сражаться за вас, и они посмотрят друг на друга и скажут:

«Кто этот человек? Он мне не король».

– О скольких кланах ты говоришь?

– О двух десятках, маленьких и больших. Флинты, Вуллы, Норри, Лиддли... заполучите Старого Флинта и Большое Ведро, остальные последуют за ними.

– Большое Ведро?

– Он из Вуллов. У него самое большое пузо в горах и больше всего людей. Род Вуллов рыбачит в Ледовом Заливе и пугает своих детей тем, что их унесут железные люди, если они будут плохо себя вести. Однако для того, чтобы добраться до них, вашему величеству придётся пересечь земли Норри. Они живут ближе всего к Дару и всегда были друзьями Дозору. Я мог бы дать вам проводников.

– Мог бы? – переспросил Станнис, – или дашь?

– Дам. Они вам понадобятся. А также я дам вам несколько надёжных лошадок – тропы наверху немногим шире козьих.

– Козьи тропы? – глаза короля сузились. – Я говорю о том, чтобы двигаться быстро, а ты тратишь моё время на козьи тропы?

– Когда Молодой Дракон завоевывал Дорн, он использовал козьи тропы, чтобы обойти дорнийские сторожевые башни на Костяном Пути.

– Я тоже знаю эту историю, но Дейерон многое приукрасил в этой своей тщеславной книжонке. Ту войну выиграли корабли, а не козьи тропы. Дубовый Кулак уничтожил Деревянный Город и прошёл до середины Зеленокровной, пока основные дорнийские силы стояли на Принцевом Перевале. – Станнис постучал пальцами по карте. – Эти горные лорды не будут препятствовать моему продвижению?

– Разве что пирами. Ведь каждый будет пытаться переплюнуть соседей своим гостеприимством. Мой лорд-отец говорил, что никогда не ел и в половину так хорошо, как объезжая кланы.

– Полагаю, ради трёх тысяч человек я смогу потерпеть немного каши и волынок, – произнёс король, хотя его тон свидетельствовал, что ему будет трудно вынести даже это.

Джон повернулся к Мелисандре:

– Миледи, должен предупредить – в этих горах правят старые боги. И кланы не потерпят надругательства над их сердце-древами.

Это, похоже, позабавило её:

– Не бойся, Джон Сноу, я не потревожу твоих дикарей и их тёмных богов. Моё место здесь, с тобой и твоими отважными братьями.

Это последнее, чего хотелось бы Джону, но до того, как он успел возразить, король произнёс:

– Куда мне вести этих ваших здоровяков, если не в Дредфорт?

Джон бросил взгляд на карту:

– В Темнолесье, – постучал он пальцем. – Если Болтон собирается бороться с железными людьми, вы должны сделать то же самое. Темнолесье – это лишь холм с частоколом, посреди густого леса, к нему легко подобраться незамеченным. Сам замок деревянный, защищённый лишь земляным валом и частоколом из брёвен. Очевидно, что путь сквозь горы отнимет больше времени, но там ваше войско останется незамеченным, чтобы внезапно появиться почти у самых ворот Темнолесья.

Станнис потер подбородок:

– Когда Бейлон Грейджой восстал в первый раз, я побил железных людей на море, где они наиболее свирепы. На земле же, застигнутые врасплох… да. Я одержал победу над одичалыми и их Королем-за-Стеной. Если я смогу разбить и железных людей, север поймёт, что у него снова есть король.

«А у меня будет тысяча одичалых, – подумал Джон, – и никакой надежды прокормить хотя бы половину из них».