Города и торговля. Зарождение городов в Англии начиналось с рынков, формировавшихся в местах, защищенных крепостными сооружениями

Зарождение городов в Англии начиналось с рынков, формировавшихся в местах, защищенных крепостными сооружениями. Торговля с континентом в англосаксонский период доминировала над внутренней торговлей. Особенно были активны фризские купцы.

Активно торговали и британские купцы. В VIII в. они добирались до Марселя. Уже в VIII в. предметами экспорта из Британии были сукна и одежда, рукописи, изделия из льна, кожи и меха. Товары производились в крестьянских натуральных хозяйствах и в монастырях. Со временем появились ремесленники, выполнявшие заказы купцов, а это повлекло за собой разделение труда и появление внутренней торговли.

Первые документы, свидетельствующие о торговле англосаксов, — это англосаксонские правды, регламентировавшие пребывание и торговлю иностранных купцов в Британии, а также торговлю жителей Британии. В VI—VIII вв. самой распространенной в Британии была торговля скотом. Согласно «Правде Хлотаря и Эдрика» (673—686) или «Правде Ине» (688—694), торговать скотом можно было только в городе, в присутствии надежных свидетелей и представителя власти. Последние были нужны для того, чтобы покупатель не был обвинен в краже. Такие условия свидетельствуют о том, что внутренняя торговля была редким, чрезвычайным делом.

Вследствие плохого состояния дорог торговля вдоль морского побережья Британии получила большее развитие, а Лондон стал главным рынком для многих народов, в том числе для жителей Кента [2, 17—53]. Вторжения скандинавов в 830—840-х гг. нарушали торговые связи Англии, но торговля хоть и с перерывами продолжалась. Конец IX — начало X вв. — период укрепления и объединения англосаксонских королевств, вызванных датским нашествием. Одновременно это привело и к развитию торговли.

Торговля повлекла и развитие чеканки монет. Уже с VII в. в Лондоне началась чеканка мелких серебряных монет — сит (sceatt), которые отличались от римских или франкских золотых монет и были подобием фризских. Они понадобились для внутренней торговли, тогда еще мелкой. Внешняя торговля обеспечивалась золотыми монетами, а также слитками золота и серебра. Чеканка монет сит проводилась без королевского контроля. Монета была грубая, без точного содержания серебра. В течение VIII в. ее ценность снизилась, что вызвало большие помехи в расчетах внутри страны, прежде всего с казной короля. Поэтому король Мерсии Оффа в конце VIII в. ввел в обращение серебряный пенни — монету, чуть большую по содержанию серебра и размерам, чем сит. Новая монета была похожа на франкский денарий, что не удивительно, если учесть активные торговые связи Британии и Франкского королевства в то время. Примеру Мерсии последовали короли Кента, Уэссекса и Восточной Англии. Этельред II (978—1016) объявил чеканку монеты своими исключительным правом [2, 56—79]. Впрочем, для зарубежной торговли и крупных платежей стали чеканить золотой манкуз. Правительство охраняло денежное обращение и монетную систему в стране. После того, как в Англию в конце XIII в. стали завозить и пускать в обращение неполноценные иностранные монеты и вывозить полновесные английские стерлинги, Эдуард I в 1299 г. издал статут о фальшивой монете и запретил вывоз английских монет, серебра и золота, а также ввоз иностранных порченых монет и продажу на них английских товаров. Факт порчи монет выявлялся быстро, так как, согласно традиции, в XIII в. все поступавшие в виде налогов монеты переплавлялись и чеканились новые. В Дувре для въезжавших в Англию и выезжавших из нее был учрежден особый обменный стол [10, 191].

Развитие чеканки монеты и денежного обращения свидетельствует не только о процветании торговли, но и об углублении специализации ремесленников. Традиционными ремеслами в Англии были сыроварение, маслоделие, хлебопечение, пивоварение, добыча и плавка металлов (железо, свинец, серебро, медь), металлообработка, строительное дело, обработка дерева и камня, кораблестроение, обработка кожи и меха, ткачество, сукноделие, изготовление одежды, гончарное дело, солеварение, рыболовство, мореходство. Альфред Великий собирал у себя ремесленников из разных стран, особенно сведущих в строительстве.

Судя по грамотам, пожалованным монастырям и бургам, торговля в начале XI в. была настолько развита по всей Англии, что требовалось включать в грамоты статьи об освобождении от пошлин по всей Англии. На рубеже Х и XI вв. стали возникать города. Королевская власть в Англии издревле требовала осуществлять торговлю в особых торговых местах, на рынках, не столько ради добросовестности сделок, сколько ради удобств сбора торговых и транспортных пошлин. Тем самым власть способствовала возникновению и росту городов [2, 98—147]. Англосаксонские короли поощряли рост городов и увеличение их богатств; жители городов были свободными людьми; крепостной, убежавший в город и проживший праведно внутри городских стен год и один день, мог считать себя свободным. Впрочем, города не могли стать прибежищем для должников, так как предъявление иска к новоселу города лишало последнего права пользоваться обычаем [2, 256]. Горожане XI в. находились под юрисдикцией короля и платили ему определенные подати, 2/3 городов были королевскими.

Короли XIII в., руководствуясь собственными финансовыми интересами, охотно давали привилегии городам, в том числе и право полного самоуправления: 22% хартий, выданных городам Англии в XIII в., запрещали шерифам ступать на территорию городов; право иметь свой суд получили 51% городов, право городского самообложения налогами (право фирмы) — 28%, право избирать своих должностных лиц — 30% городов, частичную свободу от пошлин — 26,5% и т. д.; количество городов, получивших пять и более привилегий, составило 37%. Короли поощряли самостоятельность в обмен на выполнение финансовых и политических обязательств.

Но за нарушение этих обязательств привилегии городов конфисковывались. Зависимость городов от королевской власти была полной. Это объяснялось тем, что городские свободы не базировались на силе городов, а были результатом компромиссов с королем, совпадения интересов. Права покупались, а поэтому вся политика городов определялась материальной выгодой. Это соответствовало деятельности горожан. Ричард I и Иоанн Безземельный давали привилегии городам, конфисковывали их и возвращали вновь, не скрывая цели — вымогать деньги у городов. Генрих III и Эдуард I вынуждены были после потери земель во Франции искать поддержки у городов, а поэтому политические обязательства городов были увеличены, а финансовые — несколько ограничены. Даже будучи арбитрами в спорах баронов с их городами, расположенными на баронских землях, короли Англии, желая поддержать горожан, склоняли барона к компромиссу, но не применяли власть. Поиск совпадения интересов — это ранняя традиция англичан [10, 198—205].

Статус горожанина в XI в. пока не сложился. Но еще до нормандского нашествия в Англии существовали гильдии горожан, обладавшие собственностью, в том числе и земельной. В городах сосредоточивались купцы и ремесленники. Последним это было необходимо в силу того, что каждый ремесленник был покупателем сырья и продавцом своей продукции и близость к рынку способствовала успеху дела. Все, кто покупал и продавал, входили в торговые гильдии: купцов, ремесленников, священнослужителей, сельских жителей и т. д. [2, 162—236].

Торговая гильдия избирала олдермена, имела гилдхолл — здание своей управы, имущество гильдии, свой суд. Каждый торговец был экономически самостоятелен и нес всю полноту ответственности за свое дело. Но одновременно у торговцев в силу их деятельности в торговых гильдиях воспитывался корпоративизм, умение решать проблемы сообща [13, 148—165].

Первые сведения о ремесленных гильдиях относятся к 1130 г.: в «Казначейских свитках» упомянуты пять гильдий ткачей, гильдия сукновалов и гильдия кожевенников. Король жаловал хартию гильдии ремесленников, в которой брал обязательство охранять монополию гильдии, крупно штрафовать всех, кто причинял ей «несправедливость и наносил обиду», а также назначал размер ежегодной платы в казну и день платежа. В хартиях, выдававшихся гильдиям ремесленников, указывалось также на обязанность членов гильдии следить за качеством выпускаемой продукции и штрафовать бракоделов. Оштрафованный мог обратиться в суд гильдии [2, 246—261]. Гильдии ремесленников были корпоративными органами; каждый их член полностью отвечал за свой экономический успех или неудачу, т. е. ремесленник брал целиком ответственность на себя, но его деятельность в корпорации формировала с XII в. его сознание и культуру, породившие в итоге традиции английского тред-юнионизма [14, 117].

История гильдий ремесленников полна драматической борьбы гильдий против городских богачей, жаждавших подмять ремесленников, прежде всего ткачей, сукновалов, ради присвоения прибыли. В Винчестере, Оксфорде, Беверли в XIII в. существовали законы, направленные против гильдий ткачей. Ткачи не были свободными горожанами, что означало для них отказ в использовании городских институтов, например, суда. Продавать сукно можно было купцам только своего города. За нарушение — конфискация имущества. В результате гильдия ткачей Оксфорда разорилась, но в Винчестере и Беверли они выстояли. Таковы были условия деятельности ремесленников [13, 229—237].

Короли Англии руководствовались своей материальной выгодой, даже если при этом наносился вред англичанам. Эдуард I издал купеческую хартию в 1303 г., в которой закреплялась законом свобода торговли иностранным купцам на территории Англии и свобода конкуренции. Английские купцы попали в невыгодное положение, так как не были освобождены от королевских захватов и призов и не имели быстрой судебной защиты, которую получили все иностранные купцы. Король заставлял английских купцов быть сговорчивее, изворотливее, предприимчивее. Купечество нашло выход за счет гильдий английских ремесленников. Гильдии обеспечивали постоянство цен на сукно. Купцы добились от королей (Иоанна, Генриха III, Эдуарда I) ликвидации ряда гильдий, в силу конкуренции между отдельными ремесленниками сбили цены, восстановив свои прибыли. Ответные восстания горожан, например, восстание в Бристоле 1312—1316 гг., подавлялись королевскими войсками. Это способствовало развитию рынка и производства, так как требовало отказа от косности технологий.

В XIII в. города стали важнейшими центрами накопления денег. Накопления росли столь быстро, что отчисления в казну, зафиксированные в хартиях, дарованных королем городам, отставали очень сильно, поэтому король стал прибегать к штрафам, захватам и призам. Главной формой королевских поборов с городов стала талья, вытекавшая из права сеньора на землю, на которой располагался город. Талью взимали со своих городов и бароны. Но жители городов были не робкого десятка. Например, жители города Дэнстебл в 1229 г. отказались платить своему барону талью. Король поддержал барона. Тогда жители договорились с соседним бароном об аренде 40 акров поля по соседству с их городом и перенесли рынок на эту территорию, освободившись от грабительской тальи. Барон вынужден был пойти на уступки.

Борьба горожан против тальи была упорной и постоянной, поэтому возрастание тальи отставало от роста доходов городов. Короли в XIII в. стали делать акцент на налог на недвижимость, а к концу XIII в. этот налог стал главной формой городского обложения. До 1297 г. налог на недвижимость носил произвольный характер, причем города облагались налогом в повышенном размере и не пользовались, в отличие от баронов, льготами [10, 211—224].

В 1283 и 1285 гг. последовали два статута о купцах, вносивших порядок в кредитные операции. Первым из них устанавливалось, что кредитор должен был заключить сделки в присутствии мэра города, с их регистрацией в протоколах, о чем получал соответствующий документ. Если в назначенный срок долг не возвращался, то кредитор не обращался в суд, а предъявлял документ мэру города, который немедленно назначал продажу имущества должника или передавал его кредитору. Если же имущества на момент возврата долга у должника не оказывалось, то он заключался под стражу. Статут распространялся как на иностранцев, так и на всех жителей королевства.

Согласно второму статуту, должник арестовывался, продавал имущество и в течение трех месяцев возвращал долг. В случае отказа все его имущество, включая землю, передавалось кредитору, причем передавалась вся земля, имевшаяся у должника на момент сделки, даже если ее часть ко времени возврата долга была отчуждена.

I и II Вестминстерские статуты и Винчестерский статут 1285 г. были направлены на охрану торговых путей и городов, борьбу с грабителями, причем, как обычно, предусматривались организационные меры, не требовавшие больших инвестиций.

Центральное правительство Англии принимало ответные меры в случае экспроприации товаров английских купцов за рубежом: купцы тех стран, где английских купцов грабили, на территории Англии получали соответствующий прием. Король защищал английских купцов от французских и голландских пиратов [10, 192—193].