Анализ личности 34 страница

Пациентка проспала до послеобеденного времени третьего дня, а в шесть часов вечера пришла ко мне. Она <была в больнице, чтобы снова остаться там, но больница была закрыта>. Я сказал, что ей нужно возвратиться в больницу, если она будет чувствовать в этом потребность. Она сказала, что не знает, может она вернуться туда или нет. Она боялась, что ей окончательно станет хуже, если она вернется. Я согласился с тем, что эта опасность была довольно велика.

В ходе этого сеанса, после сильного приступа, стало совершенно ясно, что она была очень близка к полному кататоническому расколу. Но я никогда не видел раньше такую ясность и такое здравомыслие при кататоническом состоянии. Обычно прояснение здравомыслие возвращаются после снятия ката-тонического оцепенения путем сильного гнева. Здесь никакой гнев не наблюдался - с неподвижностью боролось здравомыслие. Какая функция победит? Я не знал; никто не мог бы сказать.

Ее кататоническая неподвижность была очень сильной, но она очень хотела общаться со мной, разговаривать со мной, рассказывать о том, что в ней происходит. Она говорила очень четко, но очень медленно, каждое слово выходило наружу с огромным усилием. Выражение ее лица было подобно маске; она не могла шевелить лицевыми мышцами; но ее глаза не были затуманенными, напротив, в них был огонь здравомыслия и понимания. Ее речь. хоть и медленная, была четкой и упорядоченной, логичной и по существу.

Она рассказывала мне около трех часов, как на днях она <полностью погрузилась в другой мир>. <Силам> удалось затащить ее в этот мир против ее воли. Ей наконец удалось вернуться в реальный мир. Но у нее не было вообще никаких контактов с предметами и людьми. Все казалось как будто уплывшим на очень далекое расстояние. Ей было безразлично, было ли девять часов утра или вечера, смеялись ли люди вокруг или плакали, нравилась ли она им или нет. Она упорно пробовала приблизиться к своим ощущениям, но была не в состоянии что-либо сделать.

Она пристально смотрела на яркое пятно света на полу. Она знала, что это был свет, но в то же время он казался ей странным, <инородным>, как будто это было <что-то живое>. Мне было ясно, что она четко различает ощущения, но, несмотря на все свои усилия, она не может установить контакт со своим собственным восприятием.

Различие между ее внутренним состоянием до лечения и теперь проявилось прежде всего в состоянии смущения: сейчас она тоже смущалась, но в то же самое время знала абсолютно точно, из-за чего она смущалась. Это был огромный шаг вперед к выздоровлению. Эти понимания в процессе самого лечения очень важны. Они не только сообщают нам, что происходит при кататониче-ском оцепенении, но и открывают важные функции сознания. Каждый естествоиспытатель знает, насколько решающим является это для понимания самой большой загадки всей естественной науки - функции самовосприятия. На протяжении всего эксперимента я чувствовал и действовал гораздо чаще как естествоиспытатель, а не как психиатр.

304 Анализ личности

Она хорошо помнила, что пыталась утопить своего брата. Но она утверждала, что это <хотели сделать они>, что она <пыталась сопротивляться им, но безуспешно>.

Из остального периода кататонии она помнила день, когда она стояла как богиня Изида, и следующие два дня, когда неподвижная лежала в постели.

Я разрешил ей говорить столько, сколько она хочет. Она вновь и вновь описывала свое отчуждение различными словами и картинами. В конце сеанса я отвел ее к оргонному аккумулятору. После 20 минут нахождения в нем ее реакции стали быстрыми и она почувствовала себя хорошо. Первая серьезная победа над кататоническим расколом была одержана.

На следующий день она вновь пришла немного заторможенной. Облучение в оргонном аккумуляторе вновь быстро устранило плазматическое сжатие. Это было очень обнадеживающим. Стало ясно, что оргонный аккумулятор сыграет большую роль в преодолении кататонических состояний биофизического сжатия организма.

Я должен признаться, что был сильно удивлен результатами, достигнутыми с помощью оргонного аккумулятора, хотя я уже был достаточно хорошо знаком с его ваготоническими эффектами. Я никогда не понимал недоверия со стороны врачей, которые никогда не работали с оргонной энергией, к этому методу.

Я сказал ее брату о заметном улучшении ее состояния, но вновь предостерег от слишком большого оптимизма. Я также посоветовал ему всегда быть готовым отправить пациентку в клинику. Пациентка со всем этим согласилась.

И уже на следующее утро с ней случилась беда. На сцену выступил полицейский менталитет психиатрических клиник. Вместо того чтобы получать информацию об экспериментальной терапии и ее результатах, чиновники от психиатрии забрали больную в клинику с помощью двух медсестер силой, не посоветовавшись со мной или с ее родственниками. Больная не сопротивлялась.

Это богоподобное могущество клинических психиатров является огромным препятствием для разумной психической гигиены. Они по-прежнему чувствовали себя всемогущими после всего, что они сделали с пациенткой. Последняя вела себя в данной ситуации превосходно. Я искренне надеюсь, что развитие психогигиены однажды будет в состоянии ограничить влияние суда и клинических психиатров и вынудит их обратить внимание на новые обнадеживающие попытки. Все старания многих месяцев могли пойти прахом из-за подобных действий со стороны должностных лиц. Никогда не будет нормальной психической гигиены, пока будут происходить подобные вещи.

Да, пациентка реагировала в некоторых случаях в опасной психической манере. Также верно, и я знал это очень хорошо, что я сильно рисковал. Но мы рискуем в нашей жизни каждый день, например, когда идем по улице, с крыш домов которой могут упасть кирпичи. Однако мы не заключаем в тюрьму владельцев таких домов. Мы не заключаем в тюрьму родителей, у которых дети стали преступниками, и мы не заключаем в тюрьму судью, который приговорил невинного человека к смерти. Следовательно, мы можем не опасаться хорошо контролируемых нами действий шизофреника. Моя пациентка была намного менее опасна, чем психопатический нейрохирург, который не допускает науку в свою клинику, или диктатор, который правит миллионами людей.

Здесь важен и другой факт. Мы, медицинские оргонные терапевты, работаем с глубокими человеческими эмоциями и знаем, что даже наиболее адаптированный невротик в процессе оргонной терапии будет издавать дикие и не-От психоанализа к оргонной биофизике 305

нормальные звуки. Когда глубинные эмоции, особенно ненависть, прорываются сквозь панцирь во время процедуры, которая является абсолютно необходимой для лечения, мы знаем, что создаем искусственную ситуацию, включающую неподдельные эмоции. Мы знаем, что эти эмоции потенциально опасны, но процесс прорыва и является преднамеренным. Обычно мы хорошо контролируем пациента и готовим эмоциональный прорыв в течение нескольких дней или даже недель с большой осторожностью. То же делается и при вскрытии полости живота перед операцией. Никто же не обвиняет хирурга в преднамеренном убийстве. И никто не протестует против жестокого метода шоковой <терапии>, или прокалывания таламуса длинными иглами, или ужасных операций на мозге, которые убивают больных.

Я сам не знал, насколько эмоциональное состояние больной было обязано терапевтической процедуре, и насколько - подлинному психическому расколу. Мне потребовалось несколько дней, чтобы полностью убедиться в том, что пациентка реагировала психически в соответствии с создавшейся терапевтической ситуацией. Она благородно приняла несправедливость. Вскоре после помещения в клинику она написала брату следующее разумное письмо:

28 мая

Большое спасибо, что так быстро написал, - я знаю, как я ушла и неожиданность этого была сильным шоком для тебя и мамы - я сама была шокирована, поэтому я могу вообразить, как вы себя чувствуете. - Во всяком случае, я могу сказать одно, что не было никакой необходимости для руководства больницы забирать меня - но я ничего не могла сделать, чтобы остановить их и поэтому приняла это насколько возможно любезно.

Я немного беспокоюсь о своей работе. - Интересно, смогу ли я вернуться туда, откуда я ушла, если меня вскоре выпустят? Я возненавидела-бы мысль о том, что я потеряю прекрасную рекомендацию, которую, я знаю, они бы дали мне - если, конечно, они не рассердились, что я ушла, ничего не сказав.

Если вы получите это письмо вовремя, чтобы прийти в это воскресенье, прекрасно; если нет, следующая неделя тоже подойдет. Если возможно, попытайся прийти с доктором Райхом. - Я бы хотела увидеть его.

Когда будешь писать снова, пришли мне адрес Э.-он в моей адресной книге (которая на столе в моей комнате). Сообщи мне, поддерживает ли она с тобой связь и злится ли она на меня, что я не смогла поехать с ней на уик-энд.

Посмотри сертификат первой помощи Красного Креста, я думаю, он в почте за эту неделю.

Поддерживай связь с М. и сообщи мне сразу, как только у нее появится ребенок, хорошо ли она себя чувствует.

Попроси маму выслать мне несколько пар носков. Скажи ей также, чтобы она не волновалась - я чувствую себя прекрасно и надеюсь, что скоро выйду отсюда. С любовью, Ф.

Я выяснил позже, что ее помещение в клинику было санкционировано ее личным врачом из-за неправильного понимания ее описания <сил>, которые проявились при оргонной терапии. Ее письмо из клиники было нормальным и совершенно осмысленным. Ее лечение было весьма успешным, что дало ей возможность спокойно отнестись к насильственному заключению. Я получил от нее еще одно письмо, которое ясно показывает, что ее действия были обычными реакциями в процессе психиатрической оргонной терапии:

11 - 674

306 Анализ личности

6 июня

Я знаю, из чего сделаны все предметы вокруг - мой отъезд и мое возвращение в клинику были немного шокирующими - я могла бы много думать о возвращении - но никогда серьезно не ожидала, что они вынудят меня вернуться - по-моему - у них есть какая-то сила - я никогда ничего не делала такого, что дало бы им право так поступить со мной - и даже без предупреждения - мой брат говорил Вам? Я могла бы засуетиться и отказаться ехать - но я знала, что у них в машине есть смирительные рубашки и людей было достаточно, чтобы затащить меня силой - поэтому я позволила сделать это настолько изящно, насколько могла - мне здесь так же, как и раньше - я работаю и раскладываю пищу по тарелкам, но я чувствовала себя пару раз <удаленной> - это место, по крайней мере не стоит проклинать -но я бы хотела улететь на летучей мыши и освободиться - единственная проблема в том, что она приземлит меня в смирительной палате и я утрачу все привилегии, которые были у меня - быть хорошей, хорошо известной и очень хорошим работником - я не знаю, стоит ли это такой жертвы - увидим.

Во всяком случае, Христос отчасти все еще со мной - это один из видов влияния - спутать для меня все вещи, но недостаточно, чтобы их нельзя было различить - интересно, приносит ли электрический шок что-либо хорошее - между прочим, как я могла позвонить Вам, если в воскресенье была здесь - Вы знаете, что они не позволяют больным звонить, не так ли? - я не могу даже писать Вам это письмо без докторов, медсестер, дежурных, читающих его, производящих цензуру и, вероятно, не отсылающих его, поэтому мой брат выкрадывает его.

Я думают, что все вы (доктора) воняете! Я не знаю, кто прав, а кто нет или что верно - или кто есть кто - следует ли мне сказать этим врачам, что я хочу увидеть Вас, когда выйду? Хотя я не вижу здесь никаких врачей - только на последней встрече персонала, где они решают, отпустить тебя домой или нет.

В чем причина? - Вы думаете, что слишком знамениты, чтобы прийти повидаться с больной? Я попросила брата сказать Вам, что хочу Вас увидеть - но он сказал, что Вы не можете - следовательно я догадалась почему - я не знаю, кто на моей стороне, а кто нет.

Существует постоянная угроза перевода в здания, которые ужасны - шум, вонь и мерзость места в целом.

Вы рассказали этим докторам или моему личному врачу обо всем, что со мной случилось дома? - Не потому ли меня сюда привезли?

Если в этом есть и Ваша вина - я буду ненавидеть Вас всю оставшуюся жизнь!

Затем клиника начала оказывать свое типичное влияние:

23 июня

Я пишу это письмо в ожидании прихода брата. Я ничего ни о чем не знаю - более того - здесь не так уж и плохо - собственно говоря - здесь шикарно - у нас каждый день вечеринки - я и некоторые другие больные, у которых есть подобные привилегии, и несколько дежурных. Все это, конечно, делается тайно - я совсем не вижу будущего. Мы увидим - что больше - Бог и смерть и жизнь вновь рядом - беспокоя меня - я <сижу на пороховой бочке> потому что не верю в то хорошее, что происходит со мной здесь - я подозреваю, что Бог и другие сваливают все это

От психоанализа к оргонной биофизике 307

в кучу так, что здесь может быть большое извержение, чтобы все это уничтожить - просто чтобы досадить мне.

Я как будто в тумане утром и вечером - но не сегодня - более - Вы знаете - омрачена и очень отрешена. Я даже не знаю, продолжу ли я с Вами - я не знаю ничего -

Все это чепуха Во всяком случае - Ф.

Я написал письмо ее личному врачу, который неправильно понял ее слова о реакциях на терапию. Я попросил его дать ей шанс на выздоровление и поместить ее в частную клинику. Врач согласился на это, но ухудшение, которого я ожидал, начало быстро прогрессировать. Я воспроизведу здесь письма, которые я получал от пациентки в то время. Они дают довольно четкую картину того, что с ней случилось; в своей борьбе за жизнь и выздоровление пациентка выказала большую проницательность, выраженную в психической манере. Если читатель внимательно изучит ее письма и отделит психическую форму от содержания ее мыслей, он должен будет согласиться с тем, что шизофреникам становится хуже не из-за слабого, а из-за слишком сильного и четкого контакта с миром бронированного человека. Истинно, что мысль об Иисусе появляется у них в типично психической манере. Но также истинно и то, что Иисус был распят на кресте шайкой жестоких нормальных людей.

19 ноября

Ужасно, я не знает, что делать. Прошлой ночью я выяснила причину мира и войны и почти всего. Они пили галлоны крови передо мной. Из-за этого дьявол красный и он становится краснее и краснее и затем кровь идет к солнцу и воспламеняет его. Иисус капал кровью на крест и она поглощалась, затем его посадили рядом с дьяволом и он тоже пил - стол был покрыт потоками густой крови. Дева Мария сидела в углу и наблюдала. Она была бледная как лист бумаги - Вся ее кровь была выпущена и поглощена. Она видела, как ее сын пил это, и страдала. Я не хотела ни видеть это, ни слышать, ни знать причин этого - что и почему, но они заставляли меня смотреть и слушать - может быть, из-за Изиды - которую они использовали все эти тысячи лет, между тем я не знаю что делать. Ф.

P. S. Прошлой ночью я выяснила причину мира и войны и почти всего. Они пили галлоны крови...

Это утверждение было совершенно верным и полностью соответствовало реальности. Гитлер и другие милитаристы пролили миллионы галлонов крови. Связь с сиянием солнца, конечно же, является психической, и следует над этим задуматься.

Несколько месяцев я не получал от пациентки писем и лишь в феврале получил следующее. Было ясно, что она все еще борется:

14 февраля

Предметы подозрительные как ад - мир и все люди в нем воняют - каждый собирается перерезать чье-либо горло - большими, мясными ножами - они убивают 8 миллионов - они были евреями и они держали нас здесь живыми - это не имеет никакого смысла - ничего - я не предполагаю поесть и я

308 Анализ личности

не ем, поэтому мне отплачивают интригой и мелочностью - Все вокруг меня - просто чтобы поймать меня в ловушку внутри всего этого - я вешу 115 фунтов. - Долгое время я подбираюсь ближе, затем ем тонны и вновь набираю вес - 10 последователей все еще ждут, когда их выведут из катакомб, а я не могу их вытащить, пока я вешу 115 фунтов, - они сейчас справа - Бог и они помогают мне своими обещаниями не есть, но я ем, как я сказала ранее, много платя за это - так много, что я не могу всегда с этим справиться. Я не знаю никого сегодня, а знаю только о тех поколениях, которые жили давным-давно.

Только работа сегодня правильна и реальна - я люблю ее - она не откажет тебе - никогда - работа - это прямая линия -

Вы сказали моему брату, что напишете - пожалуйста, пожалуйста напишите - я ничего не знаю и я бы хотела услышать от Вас о прямых углах - Большое спасибо. Ф.

Замечательное понимание реалий нашего общества и наших способов жизни, хотя и выраженное в искаженной манере, было весьма характерным для этого письма.

Пациентка оставалась в психиатрической клинике почти год. Ее брат информировал меня о состоянии ее здоровья. Она вышла из клиники сильно пострадавшей эмоционально, но основа, приобретенная всего за три месяца ор-гонной терапии, у нее осталась. Сейчас она казалась менее больной, но ее характер изменился в направлении принужденного невроза. Она была подлой, мелочной, неприветливой по отношению к своим родственникам; короче говоря, она стала ближе к людям нормальным. Ее <искра> прозорливости исчезла. Ее брат женился на девушке другой веры. Ранее она бы вообще не обратила на это внимания. Она приняла бы это философски. Сейчас она возражала против маловажных религиозных основ, в точности как ее мать, которую она ранее терпеть не могла и которой она сейчас подражала. Она больше не работала в офисе, что делала в течение наиболее критических периодов своего психического состояния. Она просто слонялась без дела, цепляясь к своей матери в типично невротической манере. Испытание насильственным помещением в клинику было слишком сильным для нее. Оргонная терапия была возобновлена лишь через год после ее освобождения из клиники.

Медленное выздоровление

Перед возобновлением оргонной терапии ее биофизическое состояние было следующим:

Дыхание функционировало хорошо, воздух проходил через гортань, правда слегка ограниченно.

Рефлекс оргазма функционировал полностью. Вагинальное самоудовлетворение с оргазмическим освобождением происходило регулярно. Глаза все еще были немного затуманены.

<Силы> были <очень слабыми, но все еще действовали с далекого расстояния>.

Кожа лица была румяной.

Общее поведение было уступчивым и скоординированным. В ходе нескольких исследовательских сеансов кататонические признаки все еще распознавались, но в целом ситуация казалась удовлетворительной. Позво-От психоанализа к оргонной биофизике 309

лив ей больше плакать, я добился успехов в полном высвобождении эмоций. Вслед за этим она попросила меня разрешить ей рассказать со всеми подробностями о <чем-то важном>. Она выясняла происхождение своей идеи о божественной Изиде.

Она вспомнила сейчас, что, будучи ребенком, она чувствовала, что понимает мир намного лучше, чем другие - особенно взрослые. Главным в ее ощущениях было удивление, что она способна узнать больше, чем другие. Постепенно у нее развилось чувство, что она стоит в стороне от всех людей, и она начала верить, что в ней - знания тысячелетий. Для того чтобы объяснить себе этот экстраординарный факт, она предположила, что такое было бы возможно в том случае, если бы богиня Изида воскресла в ее теле. В отношении к каждодневному ходу малозначащих событий эта идея казалась ей странной, и поэтому она чувствовала себя еще более отчужденной. Затем она начала чувствовать свое тело очень сильно сконцентрированным в половых органах. Постепенно она узнала, что чувства в ее теле могут ослабевать или <удаляться>, если она заставляла себя делаться жесткой. Тогда возбудимость обычно ослабевала. Она чувствовала эти возбуждения сверхсильными и находящимися вне ее контроля. Позже она научилась управлять ими, но она все еще чувствовала их вокруг. Возвращение сверхмогучих сил обычно возвещалось сильным ощущением в верхней части живота. Сейчас она поняла ясно, что могущественные <силы> ее раннего детства и позже <злые силы извне> были одним и тем же.

У меня было впечатление, что, несмотря на это понимание, в ее голове осталось определенное количество сомнений о правильности значения <сил>.

Ей становилось все лучше. Ее глаза стали яснее, однако напряжение хотя и с большими интервалами, но возвращалось. Она терпеливо объясняла: <Да поймите же, это напряжение за глазами, не в глазах...> Мне оставалось только верить этому утверждению.

Четырьмя месяцами позже у нее вновь был сильный кататонический приступ, но она преодолела его. Я предпринял непрерывное ежедневное облучение ее тела оргонной энергией.

Вновь я увидел больную в январе. Она много читала, у нее был хороший аппетит. Половое сношение проходило с большим удовольствием, но без заключительного оргазма. В ноябре того же года она снова пришла ко мне за советом: оргазменное освобождение в ходе полового сношения все еще не наступало. Но в целом она чувствовала себя хорошо.

Я посоветовал ей не посещать никаких врачей, даже меня, и попытаться забыть трагедию своей жизни. Она умоляла меня продолжать терапию, но я чувствовал, что ей следовало стать полностью независимой, и рекомендовал ей научиться жить самостоятельно. 4 августа следующего года я получил от нее такое письмо:

Я пишу, чтобы сказать Вам, какое сильное впечатление на меня произвела Ваша книга <Слушай, Маленький Человек!>. Я не могу писать - получила удовольствие, поскольку то, что Вы написали о <Маленьком Человеке>, слишком печально и правдиво, и я знаю, что это подходит и ко мне.

Я хочу, чтобы Вы знали, что антагонизм и даже ненависть, которую я проявляла к Вам и к Вашей работе в ходе терапии, шли от моего сознания, что я была так близка к прорыву своего тела к чувствам и, возможно, к любви. Это было что-то, чего я не могла позволить. Я жестко контролировала свое тело всю свою жизнь и даже сознательно проклинала его, обращаясь с ним как с грязью, ненавидя его, пренебрегая им и мучая себя в наказание за ранние чув-310 Анализ личности

ства и мастурбацию. Та ненависть, которую я испытывала к своему телу, была и ненавистью, которую я проецировала на Вас. Простите меня за это, доктор, эта ненависть принесла много вреда моему телу и мозгу. Я хотела бы сообщить Вам, что, несмотря на мою мелочность и злостность, Ваша работа сделала меня очень хорошей. Я осознаю тот вред, который я причиняю себе и окружающим, и знаю, почему я это делаю. Также я выяснила для себя, что мое тело хочет быть здоровым и что мое бегство в <воздушный замок> психической болезни только изменило цвет картины, но не изменило ее сути. Я могла бы остаться психически больной, чтобы быть <особенной>, быть уверенной в том, что мое тело будет держаться далеко на заднем плане, но я твердо выяснила, что здоровое, активное тело является большим удовольствием - физическим и психическим.

Итак, я думаю, Вы видите, что я вхожу в этот мир, хотя и медленно, благодаря Вашей помощи. Это процесс медленный, поскольку у меня все еще много напряжений и блоков, с которыми я, увы, не могу ничего поделать. Часто мне не хватает храбрости, и тогда возвращается мрачная картина ненависти, иллюзий и страданий. Ф.

В декабре я узнал, что она была в хорошем состоянии: я получил еще одно письмо, где она говорила, насколько <испорченной> она была <по своей сути> и насколько <недостойной, чтобы жить в этом прекрасном мире>. Я посоветовал перестать беспокоиться об этом и продолжать наслаждаться собой. Она больше не упоминала <силы>.

Несколькими неделями позже она посетила меня. Она казалась совершенно скоординированной, ее глаза искрились интеллектом и глубоким знанием. Она работала и училась. Однако ее половая жизнь была не в порядке. Как-то раз она встретила мужчину, который ей понравился. Однажды вечером они были одни. Она знала, что случится этой ночью, когда он обнимет ее. Она принесла с собой несколько таблеток снотворного. Затем она бросила таблетки в его бокал с вином и он заснул. Я посоветовал ей устранить это последнее препятствие с помощью одного из наших специалистов по оргонной терапии.

Прошло семь лет с того момента, как закончился терапевтический эксперимент; довольно продолжительный период для того, чтобы иметь возможность составить правильное мнение о достигнутых результатах, но не достаточно длинный для того, чтобы дать окончательный ответ на вопрос, останется ли данная пациентка психически нормальной. Это будет зависеть от многих обстоятельств вне пределов досягаемости индивидуальной оргонной терапии. Они являются неотъемлемой частью природы общества.

Это, главным образом, вопрос о том, изменит ли человек нормальный способ жизни и мышление кардинальным образом; вопрос, который чрезвычайно важен. Уяснение того факта, что способ жизни человека нормального создает шизофренический раскол у миллионов здоровых новорожденных, абсолютно необходимо для решения этого вопроса. Совершенно очевидно, что сейчас человек нормальный подошел к тщательному рассмотрению того, что касается разумности способов его существования. Предотвращение болезни <шизофрения> означает радикальное изменение всей системы образования маленьких детей. Но для этого нужны серьезные общественные усилия.

Это утверждение не означает, что мы должны прекратить изучение шизофренического мозга. Оно может еще очень много рассказать нам о человеческом функционировании, о проблемах восприятия и самовосприятия, о функции

От психоанализа к оргонной биофизике 311

сознания, которая изучена гораздо меньше, чем бессознательность. Оно может много рассказать нам о том, как помочь индивидууму, который находится в начале раскола. Но главным результатом в решении этой задачи будет появление нормального человека, который перестанет насаждать старые мысли и законы, причиняющие неисчислимый вред биологической сущности каждого ребенка каждого нового поколения.

В этом процессе подчинения эмоциональной чуме мы сталкиваемся с человеком нормальным в его наихудшем свете: в форме праведной мистики и механистического человеческого животного, который убегает от самого себя по той же причине, которая вгоняла мою пациентку в кататонический раскол; это - страх перед плазматическими потоками в организме, который вследствии этого страха стал неспособным справляться с сильными биоэнергетическими эмоциями и утратил естественную функцию саморегуляции. Все нападки на нашу научную работу в течение последних лет исходили от подобных людей, работающих в различных организациях и относящихся к различным социальным группам. Человек нормальный борется против оргонных биопсихиатров по той же самой причине, по которой он сжигал ведьм, по которой он подвергал шоковой терапии миллионы заболевших людей.

Впервые в истории медицины эмоциональная чума, которая насаждается и поддерживается страхом перед оргономическими ощущениями, нашла своих противников. Величайшая обязанность психоаналитиков - дать человеку возможность принять природу внутри себя и получать удовольствие от того, чего он так сильно страшится.

Глава 16 ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ ЧУМА

Эмоциональная чума - это не сознательная недоброжелательность, моральная или биологическая дегенерация, аморальность и так далее. Человек заболевает эмоциональной чумой, когда его естественные саморегулируемые жизненные выражения подавляются с рождения. Эмоциональная чума является хронической биопатией организма. Она вторглась в человеческое общество в первую очередь подавлением сексуальности; она стала эпидемией, которая мучает людей тысячелетиями. Нет никаких оснований для предположения, что эмоциональная чума передается от матери к ребенку наследственным путем. В соответствии с нашими данными, ею заражают ребенка с первого дня его рождения. Это - болезнь, проявляющаяся, в основном, в общественной жизни. Шизофрения и рак - это биопатии, которые можно рассматривать как результат разрушительного действия эмоциональной чумы на человеческий организм. Очень часто эмоциональная чума переходит в эпидемию подобно другим инфекционным болезням, таким как бубонная чума или холера. Эпидемические вспышки эмоциональной чумы проявляются в широко распространенных и бурных прорывах садизма и преступности. Одним таким эпидемическим взрывом была католическая инквизиция в средние века; другим - международный фашизм XX столетия.