На ладони степи, весь дождями умыт

И просушен ветрами, и солнцем прошит,

Запорошен метелью своих тополей

Костанай, город юности светлой моей.

Гладят крыши домов на заре облака,

Делит тайны свои с камышами река,

Отражается город в Тобольской воде,

Только здесь мне уютно и больше нигде.

Мне приятна наивность твоих уголков,

Мне понятны надежды моих земляков.

И в судьбе твоей, вместе считая года,

Казахстан и Россия слились навсегда.

Слышу музыку в гулком шуршании шин,

Чертыханье водителей автомашин,

Тормозящих по кромкам хронических ям.

Город мой, ты, наверно, немного упрям.

От рекламных огней ты кокетливым стал,

Помнишь, вместе со мной на качелях взлетал.

Ты в любви мне, пожалуйста, не изменяй,

Мой доверчивый город, родной Костанай.

* * *

Янтарный чай заварен не спеша,

Разлит в пиалы с молоком домашним,

И мы с моей соседкой Раушан

На кухне вспоминаем о вчерашнем.

И в нашем разговоре по душам

Мешаются надежды и тревоги,

И просим мы у жизни детям шанс,

Чтоб ровными ложились их дороги.

Всплакнет соседка, слезы осуша,

Смущаясь, рукавом домашней блузки.

Помянем скорбно мужа Раушан,

Печалясь по-казахски и по-русски.

И старый телевизор приглушив,

Где делят мир политики на части,

Споем с соседкой тихо, для души

И внукам нашим напророчим счастье.

Байга

Зрители затихли в ожиданье.

Гонг! Сорвался с места буйный вихрь.

Ожили старинные преданья,

Степь дрожит азартом вечных игр.

С ветром споря, мчатся верховые,

Силы гравитации презрев,

Рыжие, гнедые, вороные

В степь несут огонь бурлящих чрев.

Время – цель стремительной атаки.

Силу мышц в движенье воплотив

На незримых крыльях аргамаки –

Семя Кулагера во плоти.

Люди, кони – воедино слиты,

Степь не помнит прочности иной.

Ветер лбами лихо рвут джигиты,

Пузырят рубахи за спиной.

И байга в едином ритме дышит,

Пульс сраженья всадники несут.

Бег коней арабской вязью вышит,

Как аяты вечные из сур.

Одолев неукротимый ветер,

Обгоняя чужаков шутя,

Самые красивые на свете

Кони Костанайские летят…