Лекция 8. Композиционное членение текста

– Понятие композиции и композиционного развертывания содержания.

– Единицы объемно-прагматического членения текста.

– Абзац как основная композиционная единица. Границы абзаца и ССЦ.

– Понятие тематического (классического) абзаца, его типы.

– Функции абзаца. Основания абзацного членения текста.

– Рамочные компоненты текста: заголовок, зачин, концовка; их типы.

– Заголовочный комплекс и его элементы.

– Композиционные принципы и приемы.

Главное отличие текста от другой коммуникативной единицы − высказывания – заключается не столько в структурной сложности и объеме передаваемой информации (текст может состоять и из одного предложения), сколько в способе организации последней − способности представить развернутую законченную мысль. Всякий текст может быть сведен к короткому высказыванию, содержащему основную мысль, – к тезису, а «построение текста предстает как процесс развертывания этого тезиса» [110, с. 120] или композиционное развертывание содержания.

Значение работы над композицией текста было осознано еще в античности. Цицерон считал, что пытаться изложить письменно свои мысли, не умея их расположить, может только человек, злоупотребляющий своим временем и писанием. Современные исследователи указывают на тесную связь композиции текста с его содержанием текста: «Композиция – одна из универсальных, основополагающих категорий, связывающих языковую форму с содержанием…» [146, с. 521]. Во многом именно от композиции зависит и действенность речевого произведения: «Эффективная структура сообщения позволяет читателю понимать и воспринимать сообщение в соответствии с замыслом автора» [83, с. 76].

Таким образом, членение семантико-структурное обычно совмещается с членением другого уровня – объемно-прагматическим или композиционно-стилистическим (композиционно-синтаксическим). Первое в большей степени подчинено прагматической установке самого текста, второе всецело обусловлено прагматической установкой автора. Чем более стандартен текст по своей речевой организации, тем более сближаются эти уровни членения, чем менее стандартен текст, тем больше между ними расхождений, а иногда и противоречий.

Объемно-прагматическое членение, воспринимаемое первоначально как чисто формальное, внешнее выделение текстовых фрагментов графическими средствами, оказывается содержательно, концептуально и стилистически обусловлено.

Единицами объемно-прагматического членения текста, т. е. членения, при котором учитывается объем (размер) части и установка на внимание читателя, И.Р. Гальпериным названы такие элементы композиции текста[19] как том, книга, часть, глава, главка (в отличие от главы обозначается арабскими, а не римскими цифрами), отбивка (фрагмент, отмечаемый пропуском нескольких строк) и абзац (обозначаемый отступом вправо в начале строки) (см. схему):

Законченное произведение том книга часть

глава главка отбивка (фрагмент) абзац

Действительно, композиционное членение текста, предполагающее отделение одной его части от другой, обусловлено стремлением автора облегчить читательское восприятие произведения. «Размер части, - замечает Гальперин, - обычно рассчитан на возможности читателя воспринимать объем информации «без потерь». Дискретный способ подачи информации облегчает ее восприятие.

Специфика всех указанных единиц в их структурной и относительной смысловой законченности, что позволяет каждой из них при определенных условиях выступать в качестве самостоятельного речевого произведения. Есть тексты, состоящие из одного абзаца или равные фрагменту: заметка в газете, стихотворение или басня в прозе. И есть тексты более значительные по протяженности, состоящие из нескольких томов, например, «Война и мир» Л. Толстого. Не в каждом произведении могут быть представлены все компоненты схемы, но хотя бы один компонент обязателен в каждом. Таким компонентом раньшедругих текстабыл признан абзац.

В «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой абзац определен как двусторонняя единица: «Отрезок письменной речи от одной красной строки до другой, функционирующий как сверхфразовое единство или сложное синтаксическое целое» [7, с. 27]. Такое определение ставит знак равенства между абзацем и ССЦ; тогда как логичнее абзац определять как единицу членения текста, заключенную между двумя абзацными отступами, и рассматривать его и ССЦ как единицы разных, но соотносимых уровней членения текста – объемно-прагматического и семантико-структурного; соотношение, в частности, совпадение или несовпадение их границ зависит от ряда условий, в т. ч. от внутренней сущности абзаца, которую лучше всего установить при сравнении этих единиц.

Сходство их проявляется в том, что они могут быть тематически законченными отрезками текста, служат продвижению основной линии повествования, включают частные соображения автора, лишь косвенно относящиеся к основному тексту.

Различие же связано с тем, что сверхфразовое единство всегда выражает объективно ограниченную микротему, в то время как абзац далеко не обязательно характеризуется тематической законченностью.

Сложное синтаксическое целое организуется по определенным правилам в соответствии с прагматической установкой текста, тогда как объем и структура абзаца всецело связаны с волей автора, его установкой (с ориентацией, конечно, на видовые и жанровые признаки текста), наконец, его личными пристрастиями, особой манерой письма. Как следствие, границы абзаца и сложного синтаксического целого могут не совпадать: так в абзац может быть вынесено одно предложение (и даже часть предложения; например, в официально-деловом тексте: в тексте законов, уставов, дипломатических документов и др.) или, наоборот, а одном абзаце может быть два и более сложных синтаксических целых, когда отдельные микротемы связываются друг с другом, например[20]:

Одно сложное синтаксическое целое – четыре абзаца:

Всякая любовь прекрасна. И только она одна и прекрасна.

Потому что на земле единственное "в себе самом истинное" – это любовь.

Гаснет любовь – и гаснет истина. Поэтому "истинствовать на земле" значит постоянно и истинно любить (В.В. Розанов. Уединенное).

Одно предложение-высказывание – четыре абзаца:

Операциям обработки подвергаются:

выходные величины датчиков;

результаты измерений (выходные данные измерительных устройств);

результаты предварительной первичной обработки данных.

(А.И. Воронков, Е.В. Мухин. Измерительные информационные системы).

Три сложных синтаксических целых – один абзац:

В Козьмодемьянском переулке на Покровке, где теперь стоит лютеранская церковь св. Петра и Павла, находился некогда дом малороссийского гетмана Ивана Степановича Мазепы, известного авантюриста петровского времени. Он родился в селе Мазепинцах в Киевской губернии и происходил родом из малороссийских дворян. Предок его, будучи полковником, сожжен поляками в медном баке вместе с гетманом Наливайкою. Мазепа воспитывался в Польше у иезуитов и в совершенстве знал многие иностранные языки; в молодости он отличался приятною наружностью и нравился польским дамам. Существует предание, что один польский магнат застал его со своею женою, приказал раздеть его, облить дегтем, обсыпать пухом, привязать веревками к дикой лошади и пустить в степь. Это случилось на границе Малороссии; казаки спасли его от неминуемой смерти. Такое жестокое наказание не вылечило Мазепу от ухаживания за чужими женами и девицами. Впоследствии мы видим в числе многих обольщенных им женщин крестницу его Матрену (названную Пушкиным Мариею), дочь генерального судьи Кочубея и родственницу короля Лещинского, княжну Дульскую, для получения руки которой Мазепа хотел привести Малороссию в подданство польское (М.П. Пыляев. Старая Москва).

Свидетельством того, что членение на абзацы включается в авторскую стилистику является различие длины абзацев у разных авторов, например, Л. Толстой предпочитал длинные многотемные абзацы, а А. Чехов и К. Паустовский дробили текст на более мелкие отрывки.

Все сказанное не означает, что абзацное и синтаксическое членение не может совмещаться. Совпадения бывают и довольно часто. Степень частоты таких совпадений прежде всего зависит от вида и жанра литературного текста. Больше строгости и предсказуемости в абзацном членении в текстах учебных, научных и официально-деловых. Менее предсказуемое деление на абзацы в художественном тексте. Причины этого вполне закономерны. И в художественном тексте совпадения вполне возможны, хотя и не столь принципиальны.

Абзац и межфразовое единство совпадают в тех случаях, когда изложение материала (неважно, научного или художественного) ведется по принципу логико-смысловому, когда границы абзацев и межфразовых единств намечают переход от одной микротемы к другой. Такой абзац, совпадающий со сложным синтаксическим целым, называют тематическим или классическим, т.е. как бы составленным по строгим правилам, схема такого абзаца хотя и варьируется, но остается в определенных пределах – здесь всегда есть стержневая фраза и пояснительная часть, либо имеется только стержневая фраза, которая связывает разные куски текста, определяя тематический переход между ними.

Поскольку момент предсказуемости в тематических абзацах вполне очевиден, возможной оказывается и примерная классификация их с точки зрения построения[21].

Аналитико-синтетический абзац содержит аналитическую часть (пояснительную, разъясняющую) в первой позиции, а обобщающую, итоговую - во второй.

Например: Житейское правило, что дети должны уважать родителей, а родители должны любить детей, нужно читать наоборот: родители именно должны уважать детей – уважать их своеобразный мирок и их пылкую, готовую оскорбиться каждую минуту, натуру; а дети должны только любить родителей, – и уже непременно они будут любить их, раз почувствуют уважение к себе. Как это глубоко и как ново (В.В. Розанов. Уединенное).

Синтетико-аналитический абзац начинается с обобщающей, стержневой фразы, смысл которой раскрывается в последующих сообщениях.

Например: В этот сизый, солнечный августовский день Лондон был особенно прекрасен. Легкое, праздничное небо отражалось в гладких потоках асфальта, румяным лаком пылали почтовые тумбы на углах, в гобеленовой зелени парка прокатывал блеск и шелест автомобилей, - весь город искрился, дышал млеющей теплотой, и только внизу, на платформах подземных дорог, было прохладно (В. Набоков. Возвращение Чорба).

Рамочный абзац имеет совмещенную структуру: зачин намечает тему, далее - поясняющая часть, и завершается абзац обобщающей фразой. Первое и последнее высказывания лексически перекликаются и, таким образом, происходит «замыкание» темы. Например:

Шумит ветер в полночь и несет листы... Так и жизнь в быстротечном времени срывает с души нашей восклицания, вздохи, полумысли, получувства, которые, будучи звуковыми обрывками, имеют ту значительность, что «сошли» прямо с души, без переработки, без цели, без преднамеренья, – без всего постороннего...

Просто, – душа живет... «то есть «жила», дохнула»... С давнего времени мне эти «нечаянные восклицания» почему-то нравились. Собственно, они текут в нас непрерывно, но их не успеваешь (нет бумаги под рукой) заносить, - и они умирают. Потом ни за что не припомнить. Однако кое-что я успевал заносить на бумагу. Записанное все накапливалось. И вот я решил эти опавшие листы собрать?

Зачем? Кому это нужно?

Просто мне нужно (Розанов В.В. Уединенное).

В первом и последнем высказывании большого абзаца (фразе-зачине и стержневой итоговой фразе), как видим, используются одни и те же слова: опавшие листы (натуральные) и опавшие листы (переносное, метафора) в конце.

В этом же отрывке есть абзац «Зачем? Кому это нужно?» – это абзац-связка, композиционный стык (см. следующую фразу-ответ – «Просто мне нужно»).

Еще пример на абзац-композиционный стык:

Мы ранее говорили о некоторых московских воротах, уже не существующих в настоящее время. Теперь мы скажем о Спасских воротах в Кремле, особенно чтимых в древней столице (М.И. Пыляев. Старая Москва).

Первая часть такого абзаца с сигнальными словами ранее говорили отсылает к впередистоящему контексту, а вторая со словами теперь скажем –указывает на последующий текст.

Наконец, абзац-стержневая фраза (логический вывод, обобщение), например:

Вот стоит березка на береговом скосе речки Покши. В половодье ее чуть ли не до вершин накрывает студеная вода, острые ломаные льдины жестко ударяют о ствол, того и гляди срежут, столкнут или поранят. Она держится. Все перетерпев, вовремя украшается: и зеленой листвой, и сережками; и белизной коры приглядиста. Летом в ее тени, откинутой на реку, нежатся щурята, любят подремать окуни.

Я люблю эту березку за ее тихое мужество (В. Бочарников. Березка).

Абзацное членение может носить как объективный, так и субъективный характер.

Объективное членение текста обусловлено прагматической установкой самого текста - подчинено структурной логике развертывания содержательно-фактуальной информации. Так, например, абзацы в тексте, оформляя его линейное развертывание, могут прояснять логику изложения (в тексте приказа реквизиты, являющиеся элементами одного предложения, выносятся в отдельные абзацы: Приказ / по личному составу / За плодотворную работу…. / Приказываю / объявить благодарность).

Субъективное членение текста, напротив, обусловлено прагматической установкой автора, связано с его субъективными потребностями в сегментации текста, а именно в стремлении передать свое отношение к описываемому, усиливая для этого логичность построения текста или, наоборот, нарушая ее за счет использования композиционно-стилевых приемов членения текста, носящих субъективный характер; к таким приемам и относится абзац, при помощи которого автор может подчеркнуть особо значимую, с его точки зрения, деталь, например, М. Горький предпочитал частое использование красной строки, а И.С. Тургенев – редкое.

Итак, абзацное членение преследует одну общую основную цель – выделить значимые компоненты-части текста, что, несомненно, облегчает восприятие сообщения и усиливает воздействие на читающего; однако, как было сказано, такое выделение может быть обусловлено разными причинами и связано с разными целеустановками (начиная с формального разграничения реплик в диалоге и заканчивая эмоциональным подчеркиванием детали), поэтому функции абзаца бывают различными.

Функции абзаца:

§ Функция графического выделения (разграничение реплик в диалогически построенном тексте; отделение сложных синтаксических целых и фрагментов-блоков, что предполагает выполнение следующей функции).

§ Логико-смысловая (прояснениеструктурно-смысловой организации текста, обозначение перехода от одной мысли к другой: абзац включает определенное сложное синтаксическое целое, выделяет его микротему – ступень в развитии темы); указывает на тесную смысловую связь между сложными синтаксическими целыми, объединяя их).

§ Экспрессивно-эмоциональная функция (эмоциональное подчеркивание, прежде всего в художественной и публицистической речи, важных в композиционном и смысловом отношении деталей).

§ Функция ритмического оформления текста (акцентно-выделительная). Ритм текста создается абзацными паузами, которые длиннее пауз, соответствующих точке. Дробное абзацное членение текста ведет к прерывистому ритму (прозаический абзац сближается со стихотворной строкой), что создает динамику речи. Замедления ритма, придающего плавность речи, достигают отказом от абзацного членения: тематические переходы затушевываются, детали размываются, на 1-й план выходит общее впечатление от описания.

Функции могут совмещаться полностью или частично, но логико-смысловой принцип в чистом виде или усиленный акцентно-выделительным в художественном тексте может нарушаться для придания тексту эмоциональных качеств. Тогда вступает в силу принцип экспрессивно-эмоционального членения текста. В таких случаях абзац разрывает логико-смысловую нить описания или повествования и целиком служит цели воздействия на эмоции читателя. Такой абзац не диктуется строением самого текста, он в высшей степени авторский, часто даже нарушает смысловое членение, смещает ритм, прерывает ровное течение повествования. Например:

Он (Чехов) рвался в Россию, он мучился и сгорал от досады, от горечи, оттого, что не видел, а только угадывал всю ее нерассказанную и нераскрытую красоту.

Сожаление о жизни, очень короткой и, по его мнению, почти бесплодной и только слегка задевшей его своим быстрым крылом, мучило его в этом доме с его давно устоявшимся уютом конца XIX века.

И не только его. Почему-то каждый человек, попавший в этот дом, начинал думать о своей судьбе, особенно если он проглядел свою жизнь и только сейчас спохватился.

Почему так случилось, трудно сказать. Очевидно, гармоничность Чеховской жизни и его подлинный оптимизм заставляли людей проверять свою жизнь (К. Паустовский).

Особенно эффектен этот прием экспрессивного членения текста, разрывающего логические и смысловые связи единого сложного целого, для выделения в отдельные абзацы повторяющихся синтаксических построений. Воздействующая сила их на внимание и чувства читателя очевидна, чему способствует и создающаяся при таком членении ритмичность:

Бывает такая душевная уверенность, когда человек может сделать все.

Он может почти мгновенно написать такие стихи, что потомки будут повторять их несколько столетий.

Он может вместить в своем сознании все мысли и мечты, чтобы раздать их первым же встречным и ни на минуту не пожалеть об этом.

Он может увидеть и услышать волшебные вещи там, где их никто не замечает: серебряный пень в лунную ночь, звон воздуха, небо, похожее на старинную морскую карту. Он может придумать множество удивительных рассказов.

Примерно такое же состояние испытывал сейчас Лермонтов. Он был спокоен и счастлив. Но не только любовью Щербатовой. Разум говорил, что любовь может зачахнуть в разлуке. Он был счастлив своими мыслями, их силой, широтой, своими замыслами, всепроникающим присутствием поэзии (К. Паустовский).

Итак, членение на абзацы в разных видах текста имеет общую логико-смысловую основу, но есть специфические различия в использовании абзаца. Эта специфика создается разным характером воздействия на читателя: для текстов, направленных только на интеллектуальное восприятие, показательны абзацы, построенные по принципу тематическому (новый абзац раскрывает новую тему), для текстов, рассчитанных не только на интеллектуальное, но и на эмоциональное восприятие, – абзацы акцентные, экспрессивно-выделительные. При этом важно учитывать субъективный момент - авторскую манеру организации текста посредством абзацного членения. У разных авторов объем текста между абзацными отступами различен, и объясняется это многими причинами: жанровыми особенностями произведения, его функционально-стилевой принадлежностью, стилистической тональностью, общим объемом произведения, его назначением, авторской манерой изложения и т.д.

По традиции, берущей свое начало еще в античной риторике, композицию текста любой протяженности представляют как последовательность трех основных частей: зачина (введения), основной части и концовки (заключения); главным критерием их соотношения является, прежде всего, их функциональность [22]. Они должны организовать восприятие информации, заключенной в основной части. Неслучайно заголовок, зачин и концовку называют рамочными компонентами: они обеспечивают целостность текста, что «предполагает его внешнюю определенность, завершенность, очерченность границ» [103, с. 87].

Зачин «организует восприятие новой информации, закладывает тематические и прагматические ориентиры» [149, с. 36]. Во-первых, «предполагает введение в тему и содержание текста… постановку проблемы, конкретизацию аспекта ее рассмотрения» [142, с. 168]. Во-вторых, реализует прагматическую функцию: помогает автору завладеть вниманием читателя (слушателя), вызвать интерес к содержанию текста, установить психологический контакт с аудиторией, настроить на определенную тональность речи, чему способствуют яркие образы, парадоксальные суждения, проблемные вопросы, обращения к адресату, апелляция к его опыту и пр. [Там же].

Автору художественного произведения предоставляется полная свобода в выборе формы и содержания зачина (единственное ограничение – мотивированность художественным заданием), в то время как составитель деловой бумаги всегда ограничен формой соответствующего документа. Свобода в выборе зачина авторами текстов СМИ является относительной: авторы текстов аналитических, художественно-публицистических жанров (обозрений, рецензий, статей, очерков и пр.) вольны включать или не включать важную информацию в зачин, делать ставку на его информативную или прагматическую функцию, тогда как играющий роль зачина лид (от англ. lead – вводная часть) информационных жанров (заметки, отчета, репортажа и пр.) подчинен требованию удобства работы с текстами данного типа. Он сообщает о наиболее значимых аспектах главной новости, заявленной в заголовке с тем, чтобы читатель быстро схватил главное, даже не дочитав до конца. «Для того чтобы композиция сообщения была корректной, его автор должен решить, в какой последовательности он будет отвечать на шесть «классических вопросов» – КТО, ЧТО, КОГДА, ГДЕ, КАК и ПОЧЕМУ» [83, с. 43]. Выбор главных вопросов, на которые и предстоит ответить в заголовке и в начальной фразе информационного сообщения, связан «с замыслом журналиста, с его видением события в целом и весьма субъективным критерием выделения определяющих его черт» [Там же].