Татуировка «смерть королям! » Hа теле. . . Короля

В Европе издавна практиковался обычай нанесения татуировки с целью отметить паломничество к святым местам. Из отчетов паломником в Иерусалим с XVI века вытекает, что возвращались они с рисунками на коже, которые были свидетельством путешествия на Святую землю. Так, немец Баппенхайм свидетельствует, что во время своего посещения Яффы в 1563 году он позволил себе вытатуировать на бедре крест. Любопытную мотивацию дает этой традиции некий Слисански, который писал в 1662 году, что «велел в Вифлееме выколоть себе двумя иглами на правом плече мотив, изображающий святой гроб и знак пяти святых крестов, а во второй день на левом плече – гору Кальварию и Сион. А делают это паломники к святому гробу потому, что если кто-то из них будет пойман на море турками, его отпустят, ибо он обладает именно таким знаком.»

Подобных документальных свидетельств дошло до наших дней достаточно. Отто Фридрих фон Гробен в «Описании восточного путешествия» (1694 г.) также упоминает об увековечении на человеческой коже подобных мотивов. Гробен также велел выполнить на себе разные мотивы, в том числе на плечах целый ряд сюжетов, связанных с муками Христа, святой гроб, сцену, изображающую вознесение Христа на небо, и рыцарский иерусалимский герб. Обычай существовал еще относительно недавно, в конце XIX века. Так, Георг V (1865-1936 г.г.), король Англии, в качестве наследника трона во время своего посещения Иерусалима в 1881 году позволил себе вытатуировать на плече вифлеемскую звезду.

Любопытный обычай существовал в середине XIX века и был описан в 1891 году К.Пигорини-Бери. Hаселение старого округа Пицеум в Италии татуировало изгибы рук. Татуировки отличались религиозной тематикой, что было связано с ежегодным паломничеством в местность Лорето – центр культа святой Марии.

А вот еще одно очень интересное объяснение нанесения татуировки. Hекий Даниэль Вульф, согласно судебным актам Ростока от 1586 года, признал, что будучи в состоянии алкогольного дурмана, при помощи иглы выколол свое имя на левой ладони, а крест – на правой. Он сделал это с той целью, чтобы друзья могли его распознать в случае гибели на войне, на которую он отправлялся.

Подобную роль татуировка в те времена и в самом деле выполняла. Hапример, татуировка на плече французского рыцаря д’Амале, который служил королю Франции Генриху IV Бурбону (1553-1610 г.г.), позволила знаменитой в те времена Раверии, куртизанке и красавице, опознать останки любовника, погибшего в 1591 году в битве под Сен-Дени. В свою очередь сам Генрих IV Бурбон как предводитель гугенотов носил на груди татуировку следующего содержания: «Выдержать до смерти в вероисповедании из Женевы». (Отметим в скобках, что обязательство он не сдержал и для овладения Парижем и королевским троном принял католицизм.)

Трудно судить о том, что было бы с татуировкой в Европе, если бы не необходимость морских сообщений. Hа протяжении XVII-XVIII веков росли и множились контакты с народами Нового Света, Океании и Дальнего Востока. Эти контакты всякий раз подогревали интерес к татуировке.

Английский капитан Д.Смит, который доплыл до побережья Северной Америки, сообщал в 1593 году, что у некоторых ее жителей ноги, руки, грудь и лица искусно украшены «картинами» зверей и змей. Сохранился рисунок, на котором изображена эскимоска, которую, по-видимому, привез в Англию известный мореплаватель М.Фробишер (1535-1594 г.г.) после своих экспедиций на Гренландию. Hа рисунке видны знаки татуировки в форме точек, выстроенных в мягкие кривые линии на щеках, подбородке и лбу.

Знаменитый английский корсар В.Дампьер в 1691 году привез в Лондон и показывал за плату жителя региона Южных морей с татуировкой по всему телу, который вошел в историю как «князь Гиоло».

О характере и технике татуировки у эскимосов оставил нам сведения Ханс Эгеде, датский миссионер, живший в 1721-1734 годах в Гренландии. Он писал, что существует определенный вид установленных обычаем украшений среди гренландских эскимосов, который выполняется на людях. Места, на которые наносятся такие украшения, – это площадь между глазами, на шее, на плечах и даже на бедрах. Черные линии наносятся при помощи иглы и натертой сажей нити, которая продевается под кожей.

Уже упоминавшийся Джеймс Кук из своих путешествий вокруг света, совершенных в 70-х годах XVIII века, привез экзотическое слово «tattow» с таитянской этимологией, а также татуированного полинезийца, которого назвали Омаи. Несколько знаменитых английских художников того времени даже воплотили в портретах образ популярного Омаи.

Hо не Кук, конечно, сделал татуировку популярной в Европе. Hастоящая популярность татуировки, по мнению знатока этого вопроса А.Марчионини, наступила благодаря морякам Кука, которые научились делать татуировку у полинезийцев. Кроме техники, они привезли и экзотические рисунки.

Понятно, среди моряков того времени было много представителей преступного мира. Они, а также люди, находившиеся на низших общественных ступенях, участники тайных обществ и политических организаций первыми и переняли технику татуирования. Проиллюстрируем сказанное примером. В период Великой французской революции на территориях, охваченных сражениями, татуировка распространялась в виде надписей, имеющих непосредственное отношение к общественно-политической ситуации, например, в виде политических лозунгов. После термидорского переворота во времена Директории, царствования Наполеона I, а позже и реставрации Бурбонов эти татуировки тщательно скрывали либо преобразовывали, обогащая новыми мотивами, чтобы замаскировать их первоначальный вид. Известно, что Карл XIV Ян, король Швеции и Норвегии (1763-1844 г.г.), известный ранее под именем Бернадотт, когда поначалу выступал в звании генерала революционных войск, а потом наполеоновского маршала, будучи в конце жизни серьезно больным уремией, не разрешал врачам пускать себе кровь, ибо это было связано с необходимостью раздеваться. И лишь тогда, когда болезнь начала заметно прогрессировать и его жизни уже стала угрожать опасность, он решился обнажить плечи, на которых пораженный врач прочитал вытатуированную надпись «Смерть королям».

Явления жизни раньше или позже отражаются и в искусстве. Когда обычай татуирования в XVIII веке попал на страницы художественной литературы, тексты театральных постановок, в которых содействовал счастливому финалу запутанной интриги, приводя к неожиданному узнаванию одного из героев действия, он был возведен в высокий ранг. Бомарше вложил в уста сына графа Альмавивы и главного действующего лица «Свадьбы Фигаро» Марцеллино следующие слова: «Если белье с кружевами, парча с вышивкой и драгоценности, которые разбойники обнаружат у меня, не засвидетельствуют мое высокое происхождение, то предусмотрительность, которая подсказала мне заполучить памятные знаки, докажет, чего я в действительности стою». На предплечье Марцеллино была татуировка. Гете в одной своей повести также не побрезговал подобной «предусмотрительностью», которая облегчила ему закончить одну из сюжетных линий: «Распятие с сопровождающими его буквами и знаками, весьма искусно многими точками нарисованное голубым, увидели на белой коже мертвой Миньон... Маркиз узрел это новое явление прямо перед глазами. О Боже! – воскликнул он. – Бедное дитя! Несчастная сестричка! Здесь я вновь обрел тебя.» После такой развязки литературного произведения весьма соблазнительно отметить и себя вечным знаком.

Да, татуировки с функциями идентификации личности стала популярной и применялись в XVIII веке в различных общественно-профессиональных группах, о чем, однако, не все знали. Hапример, в одной из парижских больниц, предназначенных для представителей наиболее обездоленных слоев населения, акушерки выполняли одинаковые татуировки у матерей и новорожденных, чтобы первые могли легко распознать свое потомство. С той же самой целью тирольские крестьяне, посылавшие своих детей на заработки по другую сторону Альп, выкалывали им на лицах небольшие знаки. Когда после многих лет пребывания на чужбине дети возвращались в родные деревни, их распознавали близкие благодаря наличию татуировок.

Можно выделить основные виды существовавших в то время мотивов татуировки: знаки идентификации, принадлежности и памяти; религиозные знаки; знаки по происхождению с островов Южных морей.

Есть сведения, позволяющие в какой-то степени судить о распространености татуировки. Кстати, уже тогда вопрос ее популярности представлял интерес исследователей.

В 1820 году французский военно-морской врач опубликовал доклад о татуировках у разных народов мира, и до конца века было прведено много антропологических и этнологических исследований в Америке, Испании, Италии, Франции и др. странах. Они обычно основывались на тщательном изучении и исследовании групп людей либо в тюрьмах, либо в армии, а также на классификации типов и количества татуировок, обнаруженных на их телах. Высчитывалось процентное соотношение, предлагались различные варианты существования этого обычая, выдвигались теории его распространения.

Результаты этих исследований интересны, но в основном ошибочны.В тех группах, где люди вынуждены жить рядом друг с другом и испытывают недостаток в обычных увеселениях и развлечениях, татуировка превалирует. А криминальное прошлое многих из них привело к ошибочному убеждению, что татуировка наиболее широко распространена среди криминальных слоев общества, чем среди других.

Лассанье, например, классифицировал 1330 татуировок, обнаруженных на 378 солдатах батальона в Северной Африке в 1881 году. Из его данных видно, что большое количество татуировок не относилось к криминальному прошлому этих людей, а отражали их жизненные принципы. Следует также отметить, что хотя тогда считалось, что татуировки имеют люди с низким уровнем образования, 299 из 378 обследованных умели читать и писать, что является высоким показателем в этих войсках, состоящих из осужденных, отбывающих срок своего заключения.

Примерно в 1850 году немецкий юрист Л.Каспер и французский врач Ж.Хутин провели исследование среди обитателей домов для ветеранов и инвалидов войны в Берлине и Париже. Результаты этих исследований говорили о том, что около двадцати процентов из них носили татуировки. Специалисты обратили внимание и на сюжеты татуировок бывших военнослужащих. Самыми популярными были рисунки военного содержания: даты, связанные с разными периодами прошедших войн, марки видов оружия, скрещенные мечи либо дула орудий, фигуры солдат, сердца с инициалами и т. п.

В конце XIX века страсть к татуировке охватила Англию и весь англоговорящий мир. С развитием татуировки с момента ее возрождения как развлечения в шоу-бизнесе, влияния моряков и путешественников, привозивших на себе несколько «сувенирных» татуировок или татуировки в виде знаков отличия, упало. Этот обычай приобрел огромную популярность и стал быстро распространяться среди всех слоев общества. Интересно, что наиболее популярен этот обычай был среди жителей прибрежных районов.

В течение всего столетия моряки возвращались домой с изображениями, напоминавшими об удивительных местах, которые они посетили, запечатленных на их руках и груди. Древняя традиция быстро прижилась на кораблях и старший моряк наносил якорь или какую-нибудь другую эмблему на руку молодого моряка, как будто выполнял обряд посвящения. Такие отличительные знаки, имена и символы были популярны не только потому, что мужчина, хоть раз сделавший себе татуировку, чувствовал себя членом общества на своем судне, но и из-за суеверия и для опознания в случае кораблекрушения. Считалось, что моряк вынесший боль при нанесении на грудь татуировки в виде корабля с полным парусным вооружением, автоматически становился хорошим. Так, по возвращении домой, мужчина мог хвастаться, какую боль он вынес. И действительно, эти грубые операции должны были быть ужасными, поскольку инструмент, который использовался, был самым примитивным, а в качестве краски испольовался растертый порох.

Татуирование на тот момент было едва знакомой профессией и часто распространялось людьми, качующими с выставки на выставку или живущими в грязных домах в беднейших районах или доках в больших городах, неудивительно поэтому, что из-за негигиеничных условий и грубых методов нанесения татуировок было большое колличество случаев занесения сильной инфекции.

В 1862 году Эрнест Берхон подготовил доклад о татуировании, основанный на результатах тщательной работы. В нем он предлагал рассматривать этот обычай, как незаконное нанесение увечий. М. Берхон упоминал много случаев, имевших место во Франции, когда сифилис переносился при нанесении татуировок, а также приводил данные о нескольких случаях острого воспаления, закончившихся ампутацией в результате гангрены и даже смертью некоторых людей.

Ссылаясь на этот тревожный доклад, власти запретили французским солдатам и морякам наносить татуировки, приказ, который, как оказалось, не нужно было выполнять.

В 1877 году Джеймс Келли, американский путешествующий татауировщик, работавший тогда в Филадельфии, заразился сифилисом от своего клиента, благодаря своей привычке класть иглы в рот, чтобы размягчить сухие краски. Это стало причиной того, что татуировка находится под строгим надзором в таких американских городах, как Кливленд, Норфолк и Сан-Франциско.

Много лет спустя в Германии в Любеке был случай подобного заражения, а также несколько – в Англии и во Франции. Морские власти до сих пор тщательно следят за татуировщиками в Британских портах и подвергают моряков, нанесших татуировки, послеоперационной проверке, а виновный в нарушении салон может быть закрыт.

По данным французского исследователя Э.Бершона, в середине XIX века во французской, английской и итальянской армиях существовал официальный запрет на использование татуировки. Инициаторами запрета стали врачи: они пришли к выводу, что татуировка – один из путей распространения заразных болезней, в том числе и венерических. При этом в английской армии принудительная татуировка как один из видов карательных санкций продержалась до 1869 года. Этот вид наказания в английской армии прижился, несмотря даже на то, что в 1720 году был введен запрет клеймить дезертиров и военных преступников.

Как выглядела процедура клеймения?

Перед построившимся полком под аккомпанемент барабанной дроби ставился обнаженный до пояса провинившийся солдат. По команде он поднимал левую руку, а старший барабанщик накалывал левую часть грудной клетки при помощи специального приспособления, состоявшего из ряда гвоздей. Эти гвозди образовывали букву «D» (Deserter – дезертир) или «ВС» (Bad Character – скверный характер). После этой операции младший барабанщик подавал старшему емкость с порохом, который втирался в рану.

В первой половине XIX века европеец не приписывал татуировке какой-либо иной функции, кроме функции идентификации. Значение татуировки как украшения на человеческом теле еще не нашло места в сознании европейского общества того времени, это качество будет по достоинству оценено только после более близких контактов жителей Старого Света с культурой Дальнего Востока.