Свод статистических данных о фабрично-заводской 4 страница

[209] Данные земской статистики по “Сводному сборнику” г-на Благове­щенского. Около 14 тыс. дворов в этих 18 уездах не распределены по коровности: всего не 289 079, а 303 262 двора. У г. Благовещенского приве­дены такие же сведения еще по 2-м уездам черноземных губерний, по эти уезды, видимо, нетипичны. По 11 уездам Тверской губернии (“Сборник стат. свед.”, XIII, 2) процент бескоровных среди надельных дворов не высок (9,8), но в руках 21,9% дворов с 3 и более коровами сосредоточено 48,4% всего числа коров. Процент безлошадных — 12,2%; дворов с 3 и более лошадьми только 5,1%, и у них лишь 13,9% всего числа лоша­дей. Заметим кстати, что меньшая концентрация лошадей (сравнительно с концентрацией коров) наблюдается и в других нечерноземных губерниях.

[210] Необходимо иметь в виду эти данные о противоположных группах крестьянства, когда встречаешь такие, например, огульные отзывы “Доход от молочного скотоводства от 20 до 200 рублей на дом в год является, на огромном пространстве северных губерний, не только серьезнейшим рычагом для увеличения и улучшения скотоводства, но и повлиял на улучшение полеводства и даже на уменьшение отхода на заработки, откры­вая населению работу дома — как по уходу за скотом, так и по приведению в культурное состояние земель, до того времени заброшенных” (“Произв. силы”, III, 18). В общем и целом отход не уменьшается, а растет. В отдель­ных же местностях уменьшение может зависеть либо от повышения процента зажиточных крестьян, либо от развития “работы дома”, т. е. работы по найму местных сельских предпринимателей.

[211] “Материалы по статистике народного хозяйства в С.-Петербургсиой губернии”. Вып. V, ч. II. СПБ. 1887.

[212] Существенное улучшение в содержании крупного рогатого скота отмечено только там, где развился сбыт молока на продажу (с. 219. 224).

[213] Стр. 39, 65, 136. 150, 154. 167, 170, 177 и др. Наша дореформенная система податей и здесь задерживает прогресс сельского хозяйства. “Тра­восеяние. — пишет один корреспондент, — благодаря скученности уса­деб, заведено в волости повсеместно, однако клевер продается за недоимки” (91). Подати в этой губернии иногда до того велики, что сдающий землю хо­зяин от себя должен приплачивать известную сумму новому владельцу надела.

[214] Отметим кстати, что разнообразие “промыслов” честного крестьянства побудило г. Бычкова выделить два типа промышленников по величине заработка. Оказалось, что менее 100 руб. получают 3251 чел. (27,4% насе­ления), их заработок =102 тыс. руб., по 31 руб. на одного. Свыше 100 руб. получают 454 чел. (3,8% населения): их заработок = 107 тыс. руб., по 236 руб. на одного. В первую группу вошли преимущественно всяческие наемные рабочие, во вторую — торговцы, сенопромышленники, лесопро­мышленники и пр.

[215] “Артельные сыроварни” Копринской волости фигурируют в “Указателе фабрик и заводов”, а фирма Бландовых является самой крупной в сыроваренном производстве: ей принадлежало в 1890 году 25 заводов в шести губерниях.

[216] Вот характерный отзыв г. Старого Маслодела: “Кто видал и знает современную деревню, да припомнит деревню 40—50 лет тому назад, тот поразится их различием. В старых деревнях дома всех хозяев были одно­образные и по наружному виду и по внутренней отделке; теперь же рядом с лачугами стоят расписанные хоромы, рядом с нищими живут богачи, рядом с униженными и оскорбленными — пирующие и ликующие В преж­ние времена мы часто встречали такие селения, где не было ни одного бобыля, теперь же в каждой деревне их не менее пяти, а то и целый десяток. И надо правду сказать — маслоделие много повинно в таком превращении деревни. За 30 лет маслоделие многих обогатило, выкрасило их дома, мно­гие крестьяне — поставщики молока — за период развития маслоделия увеличили свое благосостояние, завели более скота, целыми обществами и в одиночку накупили земель, но еще более их обеднело, в деревнях появи­лись бобыли и нищие” (“Жизнь”, 1899, № 8, пит. из “Сев. Края”, 1899, ifs 223). (Прим. ко 2-му изд.)

[217] Среднее за 1893—1897 гг. дает 26 291 тыс. пуд., по данным Центр. стат. комитета. См “Вестн. Фин ”, 1897, № 9. и 1898..№ 6. За прежнее время статистические данные о производстве льна отличались большой неточностью, почему мы и предпочли взять приблизительные расчеты, осно­ванные на сопоставлении специалистами самых разнообразных источников. По отдельным годам размеры производства льна значительно колеблются. поэтому, например, г. Н. —он, постившийся делать самые смелые выводы об “уменьшении” производства льна и о “сокращении льняных посевов” (“Очерки”, с. 236 и следующие) по данным за какие-нибудь шесть лет, и впал в самые курьезные ошибки (см. разбор их у П. Б. Струве в “Крит. зам.”, стр. 233 и следующие). Добавим к сказанному в тексте, что по данным, приводимым у г. н. —она, максимальный размер льняных посевов в 1880-х годах был 1372 тыс. дес., а сбор волокна — 19245 тыс. пуд., тогда как в 1896—1897 гг. посев достиг 1617—1669 тыс. дес., а сбор волокна - 31 713-30 139 тыс. пуд.

[218] Данные о вывозе льна, льняной кудели и пакли. См. “Истор.-стат. обзор”. П. Струве, “Крит. зам.” и “Вестн. Фин.”. 1897, №26, и 1898, № 36.

[219] См. Н. Строкин. “Льноводство Псковской губ.”. СПБ. 1882. Автор заимствовал эти данные из “Трудов” податной комиссии.

[220] Из 1399 тыс. дес. льняного посева 745 400 дес. приходится на нечерноземную полосу, где лишь 13% принадлежит владельцам. В черно­земной полосе из 609 600 дес. посева 44.4% принадлежит владельцам (“Произв. силы”, I, 36).

[221] Еще “Военно-стат. сборник” указывал на то, что “льны, засеянные крестьянами, в действительности очень часто бывают собственностью булыней” (местное название мелких скупщиков), “а крестьянин является только работником на своем поле” (595). Ср. “Ист.- стат. обзор”, стр. 88.

[222] Строкин, 12.

[223] В настоящее время арендные цены на землю под лен падают вследствие падения цен на лен, но площадь льняных посевов, напр., в псков­ском льноводном районе в 1896 г. не уменьшилась (“Вести. Фин.”, 1897, № 29).

[224] Псковская губерния — одна из первых в России по развитию по­купки земли крестьянами. По данным “Свода стат. материалов об эконом. положении сельского населения” (изд. канцелярии ком-та м-ров) здесь купчие крестьянские земли составляют 23% к количеству надельной удоб­ной земли; это — maximum из всех 50 губ. На 1 наличную к 1 янв. 1892 г. душу муж. пола крестьянского населения приходится 0,7 дес. купчей земли, в этом отношении только Новгородская и Таврическая губернии выше Псковской.

[225] Отход мужчин в Псковской губ. возрос, по данным статистики, с 1865—1875 гг. по 1896 г. почти в 4 раза (“Промыслы крестьянского населения Псковской губ.”. Псков, 1898, стр. 3).

[226] Закон 4-го июня 1890 года установил следующие признаки сельско­хозяйственного винокурения: 1) время производства винокурения, именно с 1-го сентября по 1-е июня. когда нет полевых работ; 2) соответствие между количеством выкуренного спирта и числом десятин пахотной земли в име­нии. Заводы, которые производят частью сельскохозяйственное, частью промышленное винокурение, называются смешанными (ср. “Вести. Фин.”, 1896. №25, и 1898. № 10).

[227] Источники: “Военно-стат. сборник”, 427; “Произв. силы”, IX, 49 и “Вести. Фин.”, 1898. № 14.

[228] Ср. Распопин, 1. с. — “Ист.-стат. обзор”, 1. с., с. 14. Отбросы вино­куренного производства (барда) утилизируются нередко (даже коммерче­скими, а не только сельскохозяйственными заводами) для ведения торго­вого мясного скотоводства. — Ср. “Сельскохоз. стат. свед.”, вып. VII, стр. 122 и passim.

[229] С какой гигантской быстротою возрастало именно в центральных земледельческих губерниях употребление картофеля на винокурение, это видно из следующих данных. В 6 губерниях — Курской, Орловской, Туль­ской, Рязанской, Тамбовской и Воронежской — перекуривалось в среднем за 1864/65 — 1873/74 гг. — 407 тыс. пуд. картофеля в год; за 1874/75— 1883/84 гг. — 7482 тыс. пуд.; за 1884/85—1893/94 гг. — 20 077 тыс. nix. Для всей Европейской России соответствующие цифры будут: 10 633 тыс. пуд., 30 599 тыс. пуд. и 69 620 тыс. пуд. Число заводов, употреблявших для винокурения картофель, было в указанных губерниях в среднем за 186 7 /68— 1875/76 гг. — 29 в год; за 1876/77—1884/85 гг. — 130; за 1885/86— 1893/94 гг. — 163. Для всей Евр. России соответствующие цифры: 739 — 979—1195 (см. “С.-х. стат. свед.”, в. VII).

[230] Напр., в земско-статистическом сборнике по Балахнинскому уезду Нижегородской губ. рассчитывается, что возделывание 1 дес. картофеля требует 77,2 рабочих дня, в том числе 59,2 рабочих дня работницы на садку, окучивание, полотье и выкапывание. Наиболее расширяется, след., спрос на поденную работу местных крестьянок.

[231] В 1867 г. в Евр. России считали 52 660 рабочих на винокуренных заводах (“Военно-стат. сборник”. В VII главе мы покажем, что этот источ­ник вообще в громадной степени преувеличивает число фабрично-завод­ских рабочих), а в 1890 г. — 26 102 (по “Указателю” Орлова). Рабочие, занятые собственно винокуренным производством, немногочисленны и притом мало отличаются от сельских рабочих. “Все рабочие деревенских заводов, — говорит, напр., д-р Жбанков, — и притом действующих не по­стоянно, так как рабочие на лето уходят на полевые работы, резко отли­чаются от постоянных фабричных рабочих: они ходят в крестьянской одежде, сохраняют деревенские привычки и не приобретают особого лоска, свойственного фабричным рабочим” (1. с., II, 121).

[232] “Ежег. м-ва фин.”, вып. I. — “Военно-стат. сборник”. — “Ист.-стат обзор”, т. II.

[233] “Ист -стат. обзор”, I.

[234] “Произв. силы”, I, 41.

[235] “Вестн. Фин ”, 1897, №27, и 1898, № 36. В Европейской России без Царства Польского было в 1896—1898 гг. 327 тыс. дес. посевов свекловицы.

[236] Кроме вышеназванных источников см. “Вести. Фин ”, 1898, №32.

[237] В среднем за 1890—1894 гг. из 285 тыс. дес. свекловичных по­севов в империи принадлежало заводам 118 тыс. дес., плантаторам — 167 тыс. дес. (“Произв. силы”, IX, 44).

[238] В Евр. России в 1867 г. было занято 80 919 рабочих на свеклосахар­ных и рафинадных заводах (“Ежег. м-ва фин.”, I. “Военно-стат. сборник” и здесь преувеличил это число до 92 тыс., сосчитав, вероятно, одних и тех же рабочих дважды). В 1890 г. соответствующее число — 77 875 рабочих (“Указатель” Орлова).

[239] Мы берем данные “Ист.-стат. обзора”, как наиболее однородные и сравнимые. “Сборник сведений и материалов по ведомству м-ва фин.” (1866, № 4, апрель) считал, по официальным данным д-та торг. и мануф., в 1864 г. в России 55 крахмальных заводов с суммой производства 231 тыс. руб., но сюда вошли, несомненно, мелкие заведения, не относимые теперь к фабрикам. Вообще статистика этого производства очень неудовлетворительна: мелкие заводы то считаются, то (гораздо чаще) опускаются. Напр., в Ярославской губ. “Указатель” Орлова считал в 1890 г. 25 заводов (“Перечень” 1894/95 г. – 20), а по “Обзору Ярославской губернии (вып. II, 1896) в одном Ростовском уезде было 810 картофельно-паточных заводов. Поэтому произведенные в тексте цифры могут характеризовать только динамику явления, отнюдь не действительное развитие производства.

[240] “Сборник стат. свед. по Моск. губ.”, т. VII, вып. 1, М. 1882.

[241] См. приложение к V главе, промысел № 24.

[242] L. c., стр. 32. Рабочий день на крестьянских заводиках равен 14 час., а на крупных заводах той же отрасли промышленности (по Дементьеву) преобладает 12-тичасовои рабочий день.

[243] Сравните с этим общий отзыв В. Орлова о всей Московской губ. (т. IV сборника, вып. 1, стр. 14): зажиточные крестьяне часто арендуют наделы бедноты, сосредоточивая иногда в своих руках по 5—10 арендо­ванных наделов.

[244] Как курьез, отметим, что и г. Пругавин (1. с., 107) и автор описания московского промысла (1. с., 45) и г. В. В. (“Очерки куст. пром.”, 127) усмотрели “артельное начало” (или “принцип”) в том, что некоторые те­рочные заведения принадлежат нескольким хозяевам. Наши проницатель­ные народники сумели подметить особое “начало” в товариществе сельских предпринимателей и не заметили никаких новых общественно-экономиче­ских“начал” в самом существовании и развитии класса сельских пред­принимателей.

[245] “Сборник сведений и материалов по ведомству м-ва финансов”, 1866, № 4. “Указатель” Орлова, 1-ое и 3-тье издания. Мы не приводим данных о числе заводов, потому что наша фабрично-заводская статистика перепутывает мелкие сельскохозяйственные и крупные промышленные маслобойни, то считая первые, то не считая по разным губерниям в разное время. В 1860-х годах, например, относилась к “заводам” масса мелких маслобоек.

[246] Напр., в 1890 г. 11 заводов из 383 имели сумму производства в 7170 тыс. руб. из 12 232 тыс. руб. Эта победа индустриальных предпри­нимателей над сельскими предпринимателями вызывает глубокое недо­вольство ваших аграриев (напр., г. С. Короленко, 1. с.) и наших народ­ников (напр., г. Н. —она, стр. 241—242 “Очерков”). Мы не разделяем их мнений. Крупные заводы повысят производительность труда и обобществят производство. Это с одной стороны. А, с другой, — положение рабочих на крупных заводах будет, наверное, лучше и не в одном материальном отношении, чем на мелких сельскохозяйственных маслобойнях.

[247] В. Ильин. “Экономические этюды и статьи”. СПБ. 1899, стр. 139—140. (См Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 351. Ред.)

[248] “Сборник стат. свед. по Бирюченскому уезду Воронежской губ.” — Промышленных заведений в слободе насчитано 153. По “Указателю” г. Орлова за 1890 г. в этой слободе было 6 маслобойных заводов с 34 рабо­чими и с суммой произв 17 тыс. руб., а по “Перечню фабрик и заводов” за 1894/95 г. — 8 заводов с 60 рабочими и с суммой производства 1S1 тыс. руб.

[249] “Ежег. м-ва фин ”, I. — “Ист.-стат. обзор”, т. I. — “Проивв. силы”, IX, 62. Площадь табачных посевов сильно колеблется по годам' напр., среднее за 1889—1894 гг. было 47 813 дес. (4180 тыс. пуд. сбора), а яа 1892—1894 гг. — 52 516 дес. при 4878 тыс. пуд. сбора. См. “Сборник све­дений по России”. 1896, стр. 208—209.

[250] Белобородое, выше пит. статья в “Сев. Вести ”, 1896, № 2. “Руссн. Вед.”, 1897 г.,,№ 127 (от 10 мая): разбор судебного дела по иску 20 работ­ниц к хозяину табачной плантации в Крыму повел к тому, что “ва суде выяснилось множество фактов, рисующих невозможно тяжелое положение занятых на плантации рабочих”.

[251] “Ист.-стат. оОзор”, I, с. 2.

[252] Ibid.

[253] Напр., в Московской губ. См. С. Короленко, “Вольнонаем­ные труд и т. д.”, с. 262.

[254] Ibid., стр. 335. 344 и т. д.

[255] “Произв. силы”. IV, 13.

[256] Ibid., с. 31, и “Ист.-стат. обзор”, с. 31 и сл.

[257] В 60-х годах ввозилось около 1 млн. пудов; в 1878—1880гг.— 3,8 млн. пуд., в 1886—1890 — 2.6 млн. пуд.; в 1889—1893 — 2 млн. пудов.

[258] забегая вперед, укажем здесь, что в 1863 г. в Евр. России было 13 городов с населением в SO тыс. и более, а в 1897 г. — 44 (см. гл. VIII, § II.

[259] См. примеры поселений этого типа в VI и VII главах.

[260] См. указания таких селений по губерниям: Вятской, Костром­ской, Владимирское, Тверской, Московской, Калужской, Пензенской, Нижегородской и мн. др., не говоря уже о Ярославской, в “Ист.-стат. обзоре”, I, с. 13 и ел., и в “Произв. силах”, ГУ, 38 и ел. Ср. также земско-статистические сборники по Семеновскому, Нижегородскому и Балахнинскому уездам Нижегородской губернии.

[261] “Произв. силы”, IV, 42.

[262] “Материалы по стат. нар. хоз. в С.-Петербургской губ.”, в. V. В действительности огородников гораздо больше, чем указано в тексте, ибо большинство их отнесено к частновладельческому хозяйству, а приве­денные данные относятся только к крестьянскому хозяйству.

[263] “Произв. силы”, IV, 49 и сл. Интересно, что различные села спе­циализируются на производстве отдельных видов овощей.

[264] “Ист -стат. обзор”, I. — “Указатель фабрик” г. Орлова. — “Труды комиссии по исследованию кустарной промышленности”, вып. XIV, статья г. Столпянского. — “Произв. сипы”. IV, 46 и следующие. — “Обзор Ярославской губ.”, вып. 2, Ярославль, 1896. Сравнение данных г. Столпянского (1885) и “Указателя” (1890) показывает сильный рост фабричного производства консервов в этом районе.

[265] Таким образом, названное издание вполне подтвердило выскаэав-ое г-ном Волгиным “сомнение”, чтобы “часто переделялась вемля, занятая огородами, (назв. соч.. t72, примеч.).

[266] И здесь наблюдается характерная специализация земледелия: “Замечательно, что в местах, где огородный промысел сделался специаль­ным занятием части населения, другая часть крестьян почти вовсе не разводит никаких овощей, а покупает их на базарах и ярмарках” (С. Короленко, 1 с, 285).

[267] “Произв. силы”, IV, 50—51. — С. Короленко, 1. с., 273. — “Сбор­ник стат. свед. по Моск. губ ”, т. VII, вып. 1. — “Сборник стат. свед. о Твер­ской губ.”, т. VIII, вып. 1. Тверской уезд перепись 1886—1890 гг. насчи­тала здесь у 174 крестьян и 7 частных владельцев более 4426 рам, т. е. в среднем на 1 хозяина — ок. 25 рам. “В крестьянском хозяйстве он (про­мысел) служит значительным подспорьем, но только для зажиточных крестьян. Если теплицы свыше 20 рам, нанимаются рабочие” (стр. 167).

[268] См. данные об этом промысле в приложении к V главе, пром. № 9.

[269] Выражение г-на Н. —она о русском крестьянине.

[270] Выражение г-на В. Пругавина.

[271] Посевы арбузов требуют лучшей обработки почвы и делают ее более производительной при последующем посеве хлебов.

[272] Ср. Успенского “Деревенский дневник”.

[273] Сошлемся, для иллюстрации, на вышецитированные “Материалы” о крестьянском хозяйстве Петербургского уезда. Разнообразнейшие виды торгашества приняли здесь форму различных “промыслов”: дачного, квар­тирного, молочного, огородного, ягодного, “конных заработков”, питомни­ческого, ловли раков, рыбного и т. д. Совершенно однородны промыслы подгородных крестьян Тульского уезда: см. статью г. Борисова в IX выпуске “Трудов комиссии по исследованию кустарной промышленности”.

[274] “Good roads, canals and navigable rivers, by diminishing the expense of carriage, put the remote parts of the country more nearly upon a level with those in the neighbourhood of the town”. L. c., vol. I, p. 228—229 (“Хо­рошие дороги, каналы и судоходные реки, сокращая издержки перевозки. ставят отдаленные части страны на один уровень с окрестностями города”. Цитированное сочинение, том I, стр. 228—229. Ред.).

[275] На игнорировании указанного обстоятельства построено, между прочим, излюбленное экономистами-народниками положение, что “русское крестьянское хозяйство в большинстве случаев есть хозяйство чисто натуральное” (“Влияние урожаев и хлебных цен”, I, 52). Стоит только взять “средние” цифры, сливающие вместе и сельскую буржуазию в сельский пролетариат, — и подобное положение сойдет за доказанное!

[276] Именно такими данными ограничиваются, например, авторы книги, названной в предыдущем примечании, когда они говорят о “крестьянстве”. Они допускают, что каждый крестьянин сеет именно те хлеба, которые по­требляет, сеет все те виды хлебов, которые он потребляет, сеет их именно в той пропорции, в которой они идут на потребление. Не требуется уже особенного труда, чтобы из таких “допущений” (которые противоречат фактам и игнорируют основную черту пореформенной эпохи) сделать “вы­вод” о преобладании натурального хозяйства.

В народнической литературе можно встретить также следующий остро­умный прием рассуждения: каждый отдельный вид торгового земледелия является “исключением” — по сравнению со всем сельским хозяйством в его целом. Поэтому и все торговое земледелие вообще надлежит-де счи­тать исключением, а общим правилом должно признать натуральное хо­зяйство! В гимназических учебниках логики, в отделе о софизмах, можно найти много параллелей такому рассуждению.

[277] “Misere de la philosophie” (Paris, 1896), р. 223 (“Нищета философии” (Париж, 1896), стр. 223. Ред.), автор презрительно называет реакционными иеремиадами вожделения тех, которые жаждут возвращения доброй патриархальной жизни, простых нравов и т. д., которые осуждают “подчинение земли тем же законам, которые управляют и всякой другой промышленности.”

Мы вполне понимаем, что весь приведенный в тексте аргумент может показаться народникам не то что не убедительным, а прямо-таки непонят­ным. Но было бы слишком неблагодарной задачей подробно разбирать такие, напр., мнения, что мобилизация земли — явление “ненормальное” (г. Чупров в прениях о хлебных ценах; стр. 39 стеногр. отчета), что неот­чуждаемость крестьянских наделов есть учреждение, которое может быть защищаемо, что отработочная система хозяйства лучше или хотя бы даже не хуже капиталистической и т. д. Все предыдущее изложение содержит опровержение тех политико-экономических доводов, которые приводились народниками в оправдание таких мнений.

[278] Западноевропейские романтики в русские народники усердно под­черкивают в этом процессе однобокость капиталистического земледелия, создаваемую капитализмом неустойчивость и кризисы, — и на атом осно­вании отрицают прогрессивность капиталистического движения вперед сравнительно с докапиталистическим застоем.

[279] Поэтому, несмотря на различие форм землевладения, н русскому крестьянину вполне приложимо то, что говорит Маркс о мелком французском крестьянине: “Мелкие [парцелльные] крестьяне составляют громад­ную массу, члены которой живут в одинаковых условиях, не вступая, однако, в разнообразные отношения друг к другу. Их способ производства изолирует их друг от друга, вместо того, чтобы вызывать взаимные сноше­ния между ними. Это изолирование еще усиливается вследствие плохих французских путей сообщения и вследствие бедности крестьян. Их поле производства (Produktionsfeld), парцелла, не допускает никакого разделе­ния труда при ее культуре, никакого применения науки, а, след., и ника­кого разнообразия развития, никакого различия талантов, никакого бо­гатства общественных отношений Каждая отдельная крестьянская семья почти что довлеет сама себе, производит непосредственно большую часть того, что она потребляет, приобретая таким образом свои средства н жизни более в обмене с природой, чем в сношениях с обществом. Парцелла, кре­стьянин и семья, рядом другая парцелла, другой крестьянин и другая семья. Кучка этих единиц образует деревню, а кучка деревень — департа­мент. Таким образом громадная масса французской нации образуется про­стым сложением одноименных величин, вроде того, как мешок картофелин образует мешок с картофелем” [“Der achtzehnte Brumaire des Louis Bona­parte”, Hmb. 1885. 8. 98—99. (“Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта”, Гамбург. 1885, стр. 98—99. Рев.)].

[280] “Потребность в союзе, в объединении в капиталистическом обществе не ослабела, а, напротив, неизмеримо возросла. Но брать старую мерку для Удовлетворения этой потребности нового общества совершенно нелепо. Это новое общество требует уже, во-первых, чтобы союз не был местным. сословным, разрядным, во-вторых, чтобы его исходным пунктом было то различие положения и интересов, которое создано капитализмом и разло­жением крестьянства” [В. Ильин, 1. с., 91—92, прим. (См. Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 236. Ред.)].

[281] Из бесчисленных сетований и воздыхании г-на Н. —она по поводу происходящей у вас капиталистической ломки одно заслуживает особен­ного внимания: “…Ни удельные безурядицы, ни татарщина не касались форм нашей хозяйственной жизни” (284 стр. “Очерков”), только капитализм обнаружил “пренебрежительное отношение к собственному историческому прошлому” (283). Святая истина! Именно потому и прогрессивен капита­лизм в русском земледелии, что он обнаружил “пренебрежительное отно­шение” к “исконным”, “освященным веками” формам отработков и кабалы, которых действительно не могли сломать никакие политические бури до “удельных безурядиц” и “татарщины” включительно.

[282] В. В. “Очерки теоретической экономии”, с. 108 м ел. Н. —он. “Очерни”, стр. 214 и ел. Те же идеи у г-на Каблукова. “Лекции по экономии сельского хозяйства”, М. 1897. стр. 55 и сл.

[283] Чтобы не быть голословным, приведем примеры ваших частновла­дельческих хозяйств, организация которых наиболее приближается к чисто капиталистическому типу. Берем Орловскую губернию (“Земско-стат. сборник по Кромскому у.”, т. IV, в. 2. Ор. 1892). Имение дворянина Хлюстина 1129 дес„ 562 — под запашкой, 8 строений, равнообразиые улуч­шенные орудия. Искусственное травосеяние. Конский завод Разведение скота. Осушка болот при помощи прорытия канав и дренажа (“осушка производится большей частью в свободное время”, с. 146). Число рабочих пегом 50—80 чел. в день, зимой — до 30 чел. В 1888 г. был 81 рабочий, из них 25 — летних. В 1889 г. работало 19 плотников. — Имение графа Рибопьер. 3000 лес. — 1293 под запашкой, 898 — в аренде у крестьян. Двепадцатипольный севооборот. Разработка торфа для удобрения, добыча фосфоритов. С 1889 г. вводится опытное поле в 30 дес. Возка навоза зимой и весной. Посев трав. Правильная эксплуатация леса (занимает 200—300 ле­сорубов о октября по март). Разводится рогатый скот. Ведется молочное хозяйство. Служащих в 1888 г. — 90 чел.. из них 34 — летних. — Имение Менщикова в Московской губ. (“Сборник”, т. V, в. 2) 23 000 дес. Рабочая сила — за отрезки и по вольному найму. Лесное хозяйство. “Летом лошади и постоянные рабочие заняты около полей, поздней осенью и частью зи­мой они возят картофель и крахмал на сушильню и крахмальный завод, возят дрова из лесу и доставляют их на станцию, благодаря всему этому труд распределен в течение годичного периода довольно равномерно” (стр. 145), что видно, между прочим, из ведомости о числе отработанных Дней по месяцам, лошадных дней в среднем 293 в месяц, колебания: от 223 (апрель) до 362 (июнь). Мужских дней среднее—216, колебания: от 126 (февраль) до 279 (ноябрь). Женских дней среднее—23. колебания: от 13 (январь) до 27 (март). Похожа ли эта действительность на ту абстрак­цию, с которой возятся народники?

[284] Крупная капиталистическая промышленность создает бродячий рабочий класс. Образуется он из сельского населения, но занят преимуще­ственно промышленными работами. “Это — легкая инфантерия капитала, перебрасываемая с места на место, смотря по его надобностям... Бродячие рабочие употребляются для различных строительных работ, для дрениро­вания, для производства кирпича, обжигания извести, для железнодорож­ных работ и т. д.” (“Das Kapital”, I, S. 692). “Вообще такие крупные предприятия, как жел. дороги, отнимают с рабочего рынка известное число сил, доставить которые могут лишь некоторые отрасли, например, сельское хозяйство...” (ibid.. II. В., S. 303).

[285] Напр., московская санитарная статистика насчитала в этой губернии 114 381 фабрично-заводского рабочего; это — наличное число, наиболь­шее “= 146 338. наименьшее— 94 214 (“общая сводка” и т. д., т. IV, ч. 1, с. 98). В процентах: 128% — 100% — 82%. Увеличивая вообще колебания числа рабочих, капитализм сглаживает и в этом отношении различия между промышленностью и земледелием.

[286] Напр., по поводу английских земледельческих отношений Маркс говорит: “Сельских рабочих всегда оказывается слишком много для сред­них потребностей земледелия и слишком мало для исключительных или временных его потребностей” (I, 725), так что, несмотря?,на постоянное “относительное перенаселение”, деревня оказывается недостаточно насе­ленной. По мере того, как капиталистическое производство овладевает земледелием, — говорит Маркс в другом месте, — образуется, избыточное сельское население. “Часть сельского населения всегда находится в со­стоянии переходном, готовая превратиться в городское или мануфактурное население” (ib., 668); эта часть населения вечно страдает от безработицы; занятия ее в высшей степени нерегулярны и наиболее дурно оплачиваются (напр., домашняя работа на магазины и пр.).

[287] Особенно стоит отметить при этом замечание Маркса о том, что и в земледелии есть способы “более равномерно распределить в течение года” спрос на труд, именно производство более разнообразных продуктов, смена трехполья плодопеременной системой, посев корнеплодов, травосея­ние и т. д. Но все эти способы “требуют увеличения вложенного в произ­водство оборотного капитала, расходуемого на заработную плату, удобре­ние, семена и проч.” (ibid., S. 225—226).

[288] Говорим “несколько”, потому что положение земледельческого ра­бочего ухудшается далеко не от одной нерегулярности работы.

[289] К. Маркс. “Капитал”, т. II, 1955, стр. 2J8.

[290] В другом месте Маркс указывает, что “общинная собственность (Geemeineigentum) повсюду составляет дополнение парцелльного [мелкого)! земледелия” (“Das Kapital”, III. 2, 341).

[291] Если вам скажут, что мы забегаем вперед, выставляя такое утвер­ждение, то мы ответим на это следующее Перед тем, кто хочет изобразить какое-либо живое явление в его развитии, неизбежно и необходимо стано­вится дилемма либо забежать вперед, либо отстать. Середины тут нет. И если все данные показывают, что характер общественной эволюции именно таков, что эта эволюция зашла уже очень далеко (см. II главу), если при этом точно указаны обстоятельства в учреждения, задерживаю­щие данную эволюцию (непомерно высокие подати, сословная замкнутость крестьянства, отсутствие полной свободы мобилизации земли, передвиже­ния и переселения), — тогда в подобном залегании вперед нет никакой ошибки.