Явления и понятия

«Абсурд» (ab-surdus – от лат. «глухой смысл»)

- транс-историческая категория, которая в литературе и культуре ХХ века участвует в формировании поэтики ряда художественных моделей (творчество Ф. Кафки, дадаизм, сюрреализм, экзистенциализм, «драма абсурда», творчество ОБЭРИУтов, английский «nonsense»). В каждой из них художественная функция а. и формы его проявления своеобразны. Общим для всех форм является взаимодействие а. с категорией «смысла». Если присутствие смысла в «авторском высказывании о мире на языке образов» (произведении) - ожидаемо, то присутствие «абсурда» это «минус-приём», обращающий внимание читателя / реципиента на само функционирование смыслов и значений в разных сферах человеческой жизни – социальной, онтологической, языковой / коммуникативной, эстетической. Наиболее часто «отчуждению от смысла», абсурдированию подвергаются сферы «условного» / «относительного, возведённого в абсолют», «привычного» / «ожидаемого», «застывшего» / «механического», «обобщённого» / «обезличенного» смысла и формы его «омертвения». Способы абсурдирования многообразны – нарушение привычных закономерностей и ожидаемых причинно-следственных связей, одновременное присутствие логически взаимоисключающих элементов, буквализация метафор и метафоризация буквального, разрушение языка на разных уровнях (от нарушения связей между «означаемым» и «означающим», разрушения связи между высказыванием и контекстом до полного распада знакового уровня).

Нарушение смысловых связей на всех уровнях организации художественного мира и текста – крайняя степень его проявления – характерна для «драмы абсурда».

«Абсурда драма» / «Антидрама»

- художественная драматургическая модель 50-60-х гг ХХ века, на становление, поэтику и эстетику оказало влияние философское эссе экзистенциалиста А. Камю «Миф о Сизифе» (1942 г). Основные представители С. Бекккет, Э. Ионеско, Ж. Ануй. Центральная категория – «абсурд» (см.). Отличается отрицанием (альтернативное название - «анти-драма») традиционных драматургических выразительных средств, эстетики и специфики социального функционирования драмы как разновидности искусства во второй половине ХХ века («буржуазный театр для субботнего удовольствия за ваши деньги», «социально ангажированный театр», «классический театр»). Язык в а.д. из «средства коммуникации» превращается в «средство разрыва связей», в «самодовлеющую игру словом». Героя анти-драмы можно охарактеризовать как образ человека, не способного отыскать «точку опоры» в «безысходном поиске» постоянно «ускользающего» от него «смысла».

«Антироман»

- (другое название «французский новый роман 50-х», основные представители А. Роб-Грийе, Н. Саррот, М. Бютор) – литературная модель 50-60-х гг, переходное звено между модернизмом и постмодернизмом во Франции, возник как реакция на кризис культуры в эпоху «после Освенцима» (Т. Адорно), как непосредственный протест художника «эры подозрения» (Н. Саррот) на классический и модернистский роман предыдущего этапа развития европейской культуры. Основные особенности поэтики а. - См. «В лабиринте», «Шозизм», «Принцип субъективного монтажа», «Тропизмы».

«В лабиринте»

- роман А. Роб-Грийе, воплощающий такую литературную модель второй половины ХХ века как «новый роман» («антироман»), для которого характерно выделение фактуры некоторых «вещей мира» с особой отчетливостью; использование «образа мира» как «пустой декорации», де-индивидуализация героя, уравнивание статуса человека в изображённом мире со статусом вещей и предметов. Этот особый способ изображения мира («Мир не значащ, не абсурден, он просто-напросто есть вокруг нас присутствие вещей») получил название «шозизма» (см.)

«Киберпанк»

- 1) название рассказа Брюса Бетке 1983 г.; 2) разновидность фантастической модели литературы, наиболее значимые образцы – романы «Нейромант» У. Гибсона, «Мечтают ли андроиды об электроовцах» и «Убик» Ф. Дика, «Футурологический конгресс» С. Лема, «Матрица» (фильм бр. Вачовски). При построении возможного, гипотетического образа мира использует такую тенденцию современности, как потребность человечества в информационной или кибернетической сети. С помощью «фантастического допущения» автор изображает мир будущего (в разной степени удалённого от «настоящего» читателя), в котором существование человека тесно (иногда – даже телесно) связано с информационной или кибернетической сетью, контролирующей и определяющей реакции, поведение и поступки человека. Сознание в этом мире может существовать отдельно от тела и сама реальность может представлять собой порождение какого-либо сознания (то есть первичным является существование человека в «виртуальной», а не в «действительной» реальности). Соответственно, герой ощущает дезориентацию между реальным и виртуальным, свободным и запрограммированным, он мучается от сознания своей возможной несвободы, «запрограммированности». Свобода и обусловленность – ценность и анти-ценность, которые положены в основу центрального противоречия к. Образ главного героя здесь всегда - человек, который пытается осознать свое “я”, нарушить контроль «электронного рая» над собой. Сюжет предполагает соотнесение «иллюзии» и «реальности» героем-бунтарём и выход из «виртуальной реальности» в «действительную», из-под контроля информационной сети - если не буквальный выход за границы иллюзии, то хотя бы рефлексивное осознание этой иллюзии, ментально выводящее мыслящее существо на свободу. В пессимистическом варианте сюжета герою ничего не остается, как принять иллюзию за действительность и существовать в ситуации несвободы до конца жизни.

«Принцип субъективного монтажа»

- по мысли отечественного литературоведа Л. Андреева это такой способ повествования во французском «анти-романе» (см.), при котором «точка зрения» выступает как «единственный организатор Вселенной». Это значит, что нарративная структура в «анти-романе» подчинена не принципу ценностного со-и-противопоставления в процессе повествования «точек зрения», «кругозоров» или элементов и языков повествования, культурных «кодов», а намеренно субъективной смене фрагментов. Повествующий субъект, выполнявший «главную роль» в классической и модернистской литературе 19-20 века, здесь либо полностью устраняется (романы Н. Саррот), либо меняет своё качество, субъективизируясь, теряя свою значимую для формирования смысла и читательского видения позицию «всезнающего повествователя» (роман А. Роб-Грийе «В лабиринте», где повествователь наряду с героем не знает большинства деталей происходящих на протяжении многих страниц событий, перемещений героя в пространстве, содержания таинственной коробки, а также находится по отношению к герою в позиции «колеблющейся самоидентификации» между «я-он»).

«Палимпсест»

- метафорическое понятие, введённое французским структуралистом Ж. Женеттом и используемое постмодернистской рефлексией для обозначения разновидности текстов, написанных «как бы поверх уже существующих текстов, так что последние “проступают” сквозь первые», что способствует осмыслению художественного произведения не как «авторского проекта», а как многоголосого «текста культуры».

«Повелитель мух»

- 1) роман У. Голдинга (1954г.), 2) центральный образ романа, мифологический покровитель, которому начинают поклоняться попавшие на остров после крушения самолёта английские школьники; в авторском кругозоре воплощает «тёмное», «стихийное» и «необузданное» начало, ведущее перонажей-детей к ритуальным убийствам и торжеству низких инстинктов.

«Разновидности фантастики»

– это литературные модели, объединённые определённым видом «фантастического допущения» («вторичной условности»), использованным при создании законов внутреннего мира произведения, типом сюжета, характерной разновидностью главного героя, вариантами возможной авторской позиции и читательской реакции. Многообразие «фантастики» таким образом типологизируется в виде «разновидностей»: «рациональной» («научной»), «социальной», «киберпанка», «фэнтези», «авантюрно-философской».

«Тропизмы»

- художественный прием, получил метафорическое название, пришедшее из научного словаря биологии, используется Н. Саррот («Вы слышите их?», «Золотые плоды») для обозначения способа построения текста, специфика которого в том, что он композиционно монтируется из отрывочных реплик, полуосмысленных реакций, диалогов героев. (см. «принцип субъективного монтажа»). Отказываясь от традиционных для эпической литературы «повествования» и «описания», «тропистический принцип» формирует образ субъективной реальности, создающейся через оценки и реакции («магму человеческого восприятия»), не дающие читателю представления об «истинной сути» и «смысле» реальной действительности, которые признаются авторами «антиромана» (см.) «несуществующими».

«Фантастика»

- транс-историческая модель литературы, необычайно активная во второй половине ХХ века. Характерной особенностью является построение образа мира с помощью «вторичной условности» («фантастического допущения»), при котором происходит существенное искажение образа реальности, узнаваемой и маркируемой читателем как «подлинная», «действительная», «привычная». Это искажение может быть многообразным – от допущения существования «необычных», но «возможных» элементов социальной, культурной, физической, психологический, научной действительности («возможными» они становятся благодаря определению предполагаемых и воплотившихся в будущем направлений развития цивилизации, психики, технологии, культуры или открытию «параллельных человеческой» - «иных» - рас, цивилизаций, «измерений», планетарных и звёздных систем) до допущения «чудесных», «невозможных» в известных нам координатах современного существования закономерностей и взаимосвязей. Расширяя «границы возможного», разновидности «ф.» исследуют ключевые проблемы современности. Благодаря «перспективе двойного видения» фантастика обладает способностью с помощью искусственно сконструированного образа действительности изучать возможные общекультурные, обще-цивилизационные и обще-гуманистические последствия реализации этих зачаточных или возможных в ближайшее время тенденций современности. Это проявление «прогностической функции ф.».

Также через конструирование невозможных, неактуальных в настоящем ситуаций и условий существования (например, сталкивая представителей человеческих рас, культур, цивилизаций, телесности и психологии с «иными» или помещая человека в невозможные в настоящий момент обстоятельства) фантастика исследует «человеческое в человеке» - то есть отвечает на вопрос о человеческой сущности. Это проявление «философской функции «ф.».

Глубинный интерес к изучению «человеческого в человеке» определяет «человекоразмерность» «ф.» - её способность даже в случае отсутствия в системе персонажей героя-человека обращать художественную аналитику к осмыслению путей развития Человечества и Человека как представителя «рода человеческого», давать оценку состоянию гуманизма, культуры, общества, цивилизации, технологического прогресса, которого достигло человечество к настоящему моменту. Это проявление «сатирической», «оценивающей функции ф.».

«Ф.» в целом тяготеет к воплощению в эпических жанрах (роман, рассказ, новелла, повесть), хотя как над-родовая и над-жанровая модель может реализовываться и в драматических, и в лирических формах.

«Шозизм»

- особый способ изображения мира во французском «антиромане» А. Роб-Грийе «В лабиринте» (см.), получил название от французского слова «вещь». Предполагает фиксирование внимания повествующего субъекта, героя и читателя на вещах и предметах, заполняющих пространство; в «кадр зрения» субъектов попадают преувеличенно выраженная «фактурность» вещей и предметов, следы, оставленные ими на покрывающей поверхность пространства «пелене» (пыли, снегу), детали одежды и интерьера, однако они не помогают читателю в формировании причинно-следственных и смысловых связей, оставаясь лишь перечнем наличного содержания бытия – вне и без возможной семантики: «Мир не значащ, не абсурден, он просто-напросто есть вокруг нас присутствие вещей» (А. Роб-Грийе).

«Рациональная фантастика»

- разновидность фантастики (другое название - «научная»). Репрезентативные произведения – «Будет ласковый дождь» Р. Бредбери, «Город» К. Саймака, «Солярис» С. Лема, «Франкенштейн, или Новый Прометей» М. Шелли.

При построении образа возможного, ближайшего или более отдалённого, будущего доводит до логического воплощения реально существующие научные идеи и гипотетические возможности технического прогресса. Укрупняя и развивая научные предпосылки настоящего, изучая возможности разума, социальные и технологические перспективы человечества, художественно исследует проблему «человек и человечество перед лицом всего того, что может таиться за горизонтом прогресса».

«Роман о Системе и Человеке»

- литературная модель, возникшая во второй половине ХХ века (романы К. Воннегут «Завтрак для чемпионов» 1973г, К. Кизи «Над кукушкиным гнездом» 1962 г., Э. Берджесса «Заводной апельсин» 1962 г, Дж. Хеллера «Уловка-22» 1962 г.). Центральный конфликт - противоречие между человеком (Личностью) и Системой (обезличенное в образе «механизма» общество как источник тоталитарной власти над личностью). Столкновение человеческого и над-человеческого сюжетно приводит к смешиванию черт и признаков двух ценностных полюсов, к омертвению «человеческого» и к возникновению образа человека-куклы, человека-механизма, человека-машины - «заводного апельсина». Попытки торжества власти социальной машины или структуры (Министерство Волокиты, Канцлерский Суд, Полипы) над личностью описывались ещё Ч. Диккенсом. «Р. о С. и Ч.» осмыслил эту власть как желание тотального контроля, ограничения «естественного», «живого», «индивидуального» со стороны социального «Комбината». В романе К. Кизи «Над кукушкиным гнездом» Комбинат «это громадная организация, которая стремится привести в соответствие внешний мир так же, как приведен внутренний». Важнейший признак социальной Системы – такой, какой её видит «р. о С. и Ч.» - «бессмысленное воспроизведение самой себя» («уловка», ловушка, подчинение жизни и свободы человека бессмысленному параграфу документа). Отсюда характерное всех названных произведений отличие от образа социальной системы в антиутопии (там ее организация всегда имеет «смысл»). Сюжет героя-Личности это «сюжет испытания» (его ценностей на самотождественность при столкновении с Системой) или сюжет «воспитания» (становления сильного героя, способного «переиграть» Систему, ускользнуть от неё).

«Социальная фантастика»

- разновидность фантастики, наиболее известные подвиды – «утопия», «антиутопия» («Утопия» Т. Мора, «Мы» Е. Замятина, «1984» и «Скотский уголок» Дж. Оруэлла, «Прекрасный новый мир!» О. Хаксли, «451 по Фаренгейту» Р. Бредбери). С помощью фантастического допущения изображается возможное будущее, в котором социальные тенденции или социально-утопические идеи воплощаются в образе тотально социализированного, построенного на определённых социальных идеях общества. Последствия, в зависимости от разновидности, осмысляются как позитивные или негативные для человека и гуманистической культуры.

Антиутопия

-подвид «социальной фантастики», в котором благодаря «фантастическому допущению» гротескно усиливаются социальные тенденции («Мы» Е. Замятина, «1984» и «Скотский уголок» Дж. Оруэлла, «Прекрасный новый мир!» О. Хаксли, «451 по Фаренгейту» Р. Бредбери). Изображается тотально социализированный мир возможного будущего, базирующийся на единой идее, исследуются все последствия такого культурного переустройства для отдельного человека и человеческого сообщества.