Веселые пикап — истории

Однажды вечером шел один парень по глухому району. Вдруг навстречу ему... нет, не толпа гопников, а красивая девушка быстро так идет, озираясь по сторонам. Так она ему в душу запала, что решил познакомиться. Они разошлись (парень стормозил), прошли шагов десять, наш герой разворачивается, догоняет ее быстрым шагом и что‑то говорит. Тут деваха разворачивается и из УДАРа ему в направлении лица стреляет. Но парень не дурак оказался — схватился за лицо и упал со стоном на асфальт, распластавшись, как труп в кино (на самом деле ему ничего не было — то ли мимо, то ли патрон голимый). Лежит сердешный, глаза полуоткрыты, взор стеклянный, дыханье задержал — кино! Девушка почему‑то не закричала и не побежала, а сделала несчастный вид и кинулась к нему. Стала пульс щупать, а видать не умеет, — помучалась немного, решила сердце послушать... Тут парень как заржет! Бедняга отпрянула, потом к стене прислонилась и заревела навзрыд. Ну он ее успокаивать стал... Вот уж месяца четыре вместе гуляют, а как рядом с тем местом проходят — самим смешно.

Вика (20 лет, студентка) (Майк Смит)

Я еду на работу. Зеленый берет, камуфляж, портупея и прочие причиндалы наемника присутствуют. На троллейбусной остановке, где я всегда жду троллейбуса, стоит объект в лице очень красивой девушки лет двадцати. Одета со вкусом, косметикой явно не злоупотребляет, в течении десяти минут не пытается закурить. Заметив мой взгляд, мысленно пытается оценить (по лицу видно) мои субъективные качества. Отводит глазки, делает вид, что высматривает троллейбус, и отворачивается. Но меня на мякине не проведешь. Подхожу и выдаю:

— Девушка! Ваши трехдюймовые глазки прямой наводкой бах‑бах!

Она перебивает меня:

— Мне кажется, что трехдюймовые — это явный перебор. — Сейчас проверим! — Линейкой, что ли, измерять будешь?!

Достаю из кармана бушлата 3,5" — дискету:

— Вот ею.

Удивленная столь странным сочетанием в/с и дискеты:

— А Вы программист?! — А что, не заметно? — Ну, вы явно не похожи на программиста... Но это не важно. Может быть, поможете мне? Тут проблемы с лабой. Сдавать ее сегодня надобно, а я у товарища не успела переписать... — Ну‑с, поконкретней, в чем проблема, чего надо сделать?

Листаю условие — примитивная лаба на Паскакале, делается за 3 минуты. Пять минут спустя:

— Ой, большое Вам спасибо! Вы мне так помогли! Я Вам так признательна! — Садимся лучше в троллейбус, а не то опоздаешь! — Куда? — Туда, где ты учишься (можно уже переходить на «ты»)! — Откуда ты узнал, где я учусь?! — Военная тайна! — Нет, ты скажи! Откуда! — Садись лучше, нам по пути!

Дальше следует разговор о трудности учебы в горно‑геологическом. Наконец она выходит и я ей говорю:

— Вечером созвонимся! — Обязательно (в наивной простоте полагая, что я не знаю, как ее зовут и номер ее телефона)!

ФИО, естественно, было написано на первом листе конспектов, а на последнем листе тетрадки была замысловатая роспись и телефон сокурсницы. Вернулся с работы: поработав с телефонной базой, установил адреса и телефоны. Звоню и спрашиваю Вику. Пятый номер оказался верным. Но Вики не было — она была в библиотеке. Звоню сокурснице, представляюсь парнем Вики и выясняю разные подробности, сославшись на Викину маму, которая якобы сказала, что Вика пошла к ней.

Звоню через полчаса, как говорила ее мама, — Вика на проводе. Естественно, не представляюсь. Спрашиваю, подготовила ли она на завтра реферат, материалы к которому сейчас переписывала в библиотеке. Она безуспешно пытается угадать, кто же с ней беседует. Высказывает предположение, что я товарищ ее знакомой девушки, которая решила ее разыграть. Наконец представляюсь — стук челюсти явно слышен на той стороне провода. Явное непонимание, и затем недоверие:

— Ты не можешь быть тем самым военным! — Почему?! — Я Аленке рассказала, что один парень помог мне утром по информатике! — Надеюсь, что ты не рассказывала ей про «трехдюймовые глазки»?

Стук упавшей челюсти...

— Это действительно ты?! — Ну я! — А как ты меня нашел?! — Ну, как тебе сказать... Любовь — она не знает преград!

...и в том же духе на 25 минут. Благо, что компьютер был рядом — так я ей из своего FIDO‑архива прочитал немного лирических стихов про любовь, очень даже бесподобных по‑своему. Ей очень понравилось. Сказала, что в восторге от такого необычного и оригинального кавалера, который совмещал в себе так много положительных качеств.

Дальнейший разговор свелся к обсуждению достоинств и недостатков микроволновых печей в приготовлении пиццы, которой она всенепременно пообещала меня угостить в пятницу вечером. Пиццу пообещала с грибами и сыром. Надеюсь, что грибы будут вкусные и ей не придет в голову избавиться от моего настойчивого притязания на ее особу!

Надежда (19 лет, студентка) (Майк Смит)

Возвращаюсь с работы. Вижу маму и дочку, выгуливающую ризеншнауцера. Дочка уж очень мне приглянулась, и я решил попробовать «разведку боем». Обращаюсь к маме:

— Извините, можно ли прервать вашу, без сомнения, очень содержательную и интересную беседу? — Можно, мы слушаем Вас, молодой человек. — Я, вообще‑то хотел спросить у Вас разрешения познакомиться с Вашей дочкой!

Мама немного растерялась:

— Ну... Я в общем‑то не против, просто это настолько необычно и... экстравагантно... С Надеждой еще никто так необычно не знакомился... — А чего же тут необычного? Хотя, я Вас понимаю. Сейчас молодежь для чего знакомится? И кто знакомиться? И где? Зачастую на дискотеках типа «Мистик», где совсем потеряли человеческий облик от постоянного употребления наркотических веществ типа марихуаны, винта и психостимуляторов типа MDMA и LSD.

Дальше прогруз про абсолютное растление нравов и падение морали среди молодежи...

Это знакомство было действительно интересным — я не навязывал себя девушке, а старался понравиться ее мамаше, предпочитая, чтобы объект сам сделал обо мне выводы (причем в лучшую сторону). Что и последовало. Естественно, Надежда (и ее маман) остались довольны знакомством со мной. Я же, обменявшись реквизитами в виде телефонов, и получив приглашение заходить в любое время после работы на чашку чая, вежливо откланялся. Потому как самое время не надоедать и не лезть в глаза. Пусть ее воображение поработает на меня. Тише едешь — дальше будешь.

На льду (Майк Смит)

Погода мерзкая — мелкий, холодный, моросящий дождь и легкий морозец. В результате — тонкий слой льда, а сверху, по неровностям улицы течет вода. Машины скользят, люди передвигаются с огромным трудом, выплескивая свои эмоции по поводу погоды великим и могучим русским языком... Впереди меня скользит очень симпатичная девчонка. Подхожу, вернее поскальзываю к ней и громко кричу: «Ой! Осторожно!» Естественно, она рывком оглядывается, теряет равновесие, и падает в мои протянутые руки. Аккуратно обнимая ее, ставлю на ноги и говорю:

— Ну я ж говорил тебе, осторожней надо было! Сейчас была бы вся мокрая, и ударилась бы неслабо. — Спасибо! — Да что уж там... Держись, а то гляди еще, опять упадешь.

Протягиваю ей руку, она кладет свою ладошку в мою клешню, и мы продолжаем осторожное шествие по воде и льду...

— Ой! Нет, я такая неуклюжая, как корова на льду. — Не. Корова — она (здоровенная тетка безуспешно пытается сохранить равновесие), а ты — маленькая птичка‑синичка. Кстати, как тебя зовут, птичка‑синичка? — Олеся. — Красивое у тебя имя. А меня — Михаил... Держись! А то опять свалишься.

Она повисает на мне, с трудом сохраняя равновесие.

— Ты, это, давай аккуратней, а то сейчас ноги намочишь, того и гляди — простудишься. Мать потом ругаться будет. — Не, Миш. У меня мама в другом городе осталась. — Так ты в общаге живешь? — Да. Вот в этой.

Так, до общаги метров тридцать... Надо срочно что‑то предпринять, а то уж больно мало мы с ней общаемся... Ба! Выход простой — впереди огромная лужа, на которую я показываю Олесе. Она тянет меня вбок, я теряю равновесие и одной ногой прямо в эту лужу! Да!

— Ой! Что же я наделала! — Да ладно, ничего, не расстраивайся. Высохнет. — Миш, ты как, не торопишься? Может зайдешь ко мне, ботинки высушишь, чайку попьешь? А то... — Да ладно там, чего я буду тебя напрягать. И так высохнет. — Нет, без разговоров, идем.

Я иду, довольный как слон. Она нервничает малость, суетится. Вот уже и чайник ставит — а он не работает.

— Ну что оно все не получается?!

Ее печаль трогает мое сердце, и я решаю помочь. Пока она бегает по этажу, ищет чайник или кипятильник, я, разорвав только что купленную в универмаге упаковку лезвий для бритья, из провода от чайника, который перегорел, двух лезвий, и нитки мастерю кипятильник. К ее приходу на столе уже две чашки дымящегося чая... Видели бы вы ее лицо, а также лица подружек! Все поражаются моему варианту кипятильника, который кипит! Чай пьем уже компанией, довольно таки веселой — шестеро девчат на одного меня. Рассказываю про армию, про учебу на химфаке. Они — экономистки. Потихоньку все подружки, допив чай, уходят, оставляя нас наедине.

Экспромт (Майк Смит)

Сегодня выдал одной симпатичной девушке, ехавшей со мной в одном трамвае:

— Привет! — Здравствуйте! — Что делаешь сегодня вечером? — Ээ... ну... в общем‑то... — Понятно. Блин! Обидно, но на твое замечательное предложение поужинать где‑нибудь сегодня вместе, я с огорчением вынужден ответить отказом. — А почему (характерный стук упавшей челюсти)?! — Да не могу я сегодня. — Э... аа... м... (продолжая медленно обалдевать). — И завтра не могу. Блин! Ну прям непруха какая‑то! В командировку уезжаю на пару дней.

Окончательно потерявшись:

— Но... в общем‑то... — Знаешь, как мы сделаем? Давай, когда я разгружусь, сразу же тебе перезвоню. Лады? — Ага. — Ну, давай побыстрее свой телефон, а то мне сейчас выходить.

Записала телефон на троллейбусном билетике.

— Ну и ладушки! Все! Пока! — Пока!

Я же, моментально поцеловав ее в щечку, выскакиваю на остановке и машу ей ручкой. Она улыбается. Вот, ждем‑с теперь четверга. За это время ее воображение (несомненно романтическое) поработает в мою пользу самым лучшим образом.

Американцы (Родди Быков)

31 августа 1998 года, последний день лета. Решили с другом погулять. Пока я ждал его, прикупил бутылочку темненького «Славутича», и тут мне в голову пришла интересная мысль. Днем раньше зашел в Севастополь корабль — американский флагман. Посему в городе было полно англоязычного интуриста, даже больше, чем наших товарищей. Интуристы бродили по бульварам, пили наше пиво, и, будучи от него весьма пьяными, вели себя довольно неприлично.

Тут приехал Миша (так зовут моего друга) со своей девушкой. Я изложил им коварный план — найти жертву, например девушку, продающую пиво, и якобы я, один из военных с корабля (они ходили не по форме), хочу купить пиво, а Миха мне помогает (типа переводчик, но местный). Ни Миха, ни Наталья в английском «ни в зуб ногой» (слава средней школе), так что выглядело бы очень эффектно.

Жаль, но девушки с пивом мы не нашли (а их обычно много), посему было решено пойти в Magic Burger (McDonalds по‑севастопольски), благо есть хотели все. Решено было, что я ни одного слова не скажу по‑русски. Пришли, подошли к стойке. У меня на лице приклеенная улыбка интуриста и отсутствующий взгляд. Майкл начинает спрашивать меня, что я буду:

— Стив, пицца, хот‑дог, гамбургер?

Cлова американские, и мне понятно — я же американец.

— Pizza should be OK. — А пить, типа биар? — Yea, beer, like you got — dark beer. — Дарк, темное что‑ли?

Молчу, я же не понимаю по‑русски.

— I like local beer, especially dark one. It call «Slavutich» or something.

Тут Миху с Наталкой потихоньку начинает разбирать хохот. Я говорил им, чтобы не ржали. Делаю улыбку еще шире, на лице недоумение:

— Why are you laughing? Something's wrong?

Пока Майкл треплется с официанткой, я обращаюсь к Наталке, указывая на холодильник с мороженым и похотливо‑игриво улыбаясь (интернациональный язык):

— Nataly, maybe some ice‑cream? — Ноу, потом. — OK.

Несколько восторженных девичьих взглядов. Садимся за столик среди толпы (специально). Официантка (девушка лет 25 с очень усталым лицом) приносит пиццу, пиво и косится на меня. И не одна она — помещение маленькое, народ преимущественно молодой (парочки всякие). Говорю нарочито громко, а эти перцы постоянно ржут. Достаю десятку и посылаю Миху за пиццей:

— Michael, is it enough? — Да, йес, йес. — So, bon aррetit. — Что он сказал? — Хер его знает.

Жру пиццу, запиваю пивом.

— Как пицца? — Рizza? It might be better...

Хрум‑хрум. Смех с противоположной стороны стола. Задолбали.

— Michael, why are you laughing?

Смех...

— Nataly? — Чего? Как пиво? Бир? Гуд? — Yea, nice beer. Don't laugh. Рlease.

Хрум‑хрум. Буль‑буль.

— What a beer! Wonderful!

Миха решил блеснуть:

— Ю воркинг? Чем занимаешься? Ворк. — Work? My work? I'm a comрuter guy. Testing, assembling, such things. — Ноутбук, ну Смалл компутер? Дома, хоум. — Notebook. You mean my own? No, no, I have no such money. I got desktoр comрuter, Рentium with all bells and whistles. — Угу.

Сую ему визитку (на английском, кстати).

— Here, my visit card. — Угу.

В зале царит молчание. Все слушают, все ужи напряжены, и народ тихонько шепчется. Америкосы, видимо боясь отравиться, не ходят в подобные заведения, ограничиваясь пивом, так что я — редкость. Что касается интуриста в Севастополе, то не такая уж и редкость, но все равно воспринимается в диковинку. У стойки стоит секъюрити и смотрит на нас. Со стороны может показаться, что эти двое меня разводят. Миха — метр с кепкой, два в плечах, качок серьезный, Наталья — блондинка прикольная, в легком одета. Короче говоря, неприкольно для иностранца. Да еще взбредет документы спросить, так вообще‑то у меня их нет!

Докончили пиццу.

— Пошли это, си, свим.

Пол‑одиннадцатого вечера!

— No, no, maybe some dancing? — Йес, йес, дэнсинг. Летс гоу.

Оставляю чаевые, и высовываюсь из‑за стола. Подходит девуля какая‑то, явно хочет чего‑то спросить. Зверский взгляд Михи ее останавливает, но потом она его тормозит. Как выяснилось, она хотела, чтобы он познакомил. ЩАЗ! Миха выходит. Немая сцена, занавес... Отошли, проверили, что никто из тех не идет за нами, и давай ржать! Раньше я так не ржал никогда вообще!

А за державу обидно. Пришли мы на дансинг, а там девки на американцах повисли, хотя им лет по 35‑40 в среднем, все какие‑то мрачные, пивные животики, — фу! Не все конечно, но большинство. Наталья просила познакомить ее с американцем. Я то не против, но не хотелось, сами понимаете, с Михой отношения портить — друг все‑таки. Пока прокопался, понравившийся ей мулатик слинял. Слава Богу!

А Миха выпросил у меня пару фраз и познакомился с девушкой — афро‑американкой такой же комплекции, как и он! Еле оттащил. Вот мы, мужики, блин, племя гадское. Тут Наталья ух! А он... Жалко стало, надо было к мулатику подвалить. Но теперь у них все хорошо — не поругались, то есть поругались, а потом помирились.

Мы не местные (Энди Харченко)

Сегодня мы с другом опять вышли на... Пикапить мы вышли. Было несколько интересных моментов, но вот чего‑то на ум ничего не приходило, а тут вдруг классный шаблончик стукнул в мою голову. Друг, который со мной был, недавно приехал из Эстонии в Россию на постоянное место жительства. Он много рассказывал мне про их тамошнюю жизнь, вплоть до цен. Короче говоря, подхожу я к двум девушкам:

— Девушки, извините, можно с вами поговорить? —...можно.

И тут я начал заливать, что мы с другом недавно переехали из Эстонии в Ростов, ничего тут не знаем, не знаем, как тут парни с девушками общаются и т.д. Заговорили мы их капитально, я даже про Эстонию больше рассказал, чем мой дружбан. Все закончилось тем, что завтра договорились встретиться, чтобы они нам город показали.

При детальном общении они меня чего‑то не очень прикололи, но это не главное. Просто шаблон очень практичный:

Есть предлог начать разговор, им интересно — все‑таки иностранцы.

Есть предлог назначить вторую встречу — чтобы город показали.

Мы их убедили в том, что мы еще никуда не устроились работать и что тут так все дорого, короче говоря, про бары и рестораны пока забудьте.

Можно много говорить про страну, откуда приехали.

Немного фантазии, чуток знаний какой‑либо страны и вперед. Не стоит, конечно, говорить: «Мы тут с Васьком неделю назад из Лос‑Анджелеса приехали». Вряд ли поверят, хотя конечно как выглядеть будете, но все же вряд ли. Лучше использовать ту же Эстонию, Литву или Болгарию, то есть ближнее зарубежье. Главное — убедить, что вы в действительности приехали. Для этого полезно узнать котировку валют и немного цен. А лучше, если кто‑то из вас был там или жил, как мой друг. Тогда вообще без проблем. Вперед!

Абраша и морская (Андрей Афанасьев)

Проснулся. Съел, что было. Прогуляться бы. Но перед этим одеваемся. Все просто: светло — голубые джинсы, белая джинсовая рубаха, черные солнцезащитные очки, светлые нубуковые ботинки на высокой подошве. Мой рост 173 см, с ними я 177. Не брит, зубы почистил, морду лица отмыл. Сияю! Выхожу на улицу, гуляю часа три. Хоть одна бы попалась на моем пути. Но нет. Спугнул, наверное...

Нет, в лесу девки не водятся. Выхожу на центральную улицу. Вот вы где! Попались. Иду по центру тротуара, всех осматриваю и всем улыбаюсь. Гопничкам, правда, не хватает моего внимания, но они как‑то особо и не расстраиваются — уважительно уступают дорогу. Девушки заглядываются, но все не те. Нет в них харизмы: не возникает у меня чувства, что вот она, не говорит мне мой внутренний голос: «Это то, что тебе нужно». Душа поет, еще бы — на тебя, Андрюша, все девушки засматриваются. Даже те, что идут с парнями, подмигивают, вызывая гневное недовольство своих выгуливателей.

Чего‑то в животе забурчало. Зайду в забегаловку «Веселый Бегемот», тем более там работает девушка знакомая. Ну зашел, ну и где же ты? Ааа, ты сегодня не работаешь! Встаю в «очередь». Вся очередь — это я и супердевушка передо мной. Мое сердце начинает бешено колотиться. Бля, ты такая неприступная. Ждешь заказ? Ну жди, жди. А я пока поторможу. Ой, обернулась (я стою в солнцезащитных очках). Смотрит на меня. Снимаю очки. Улыбаюсь. Улыбается в ответ, но глазки не отводит, рассматривает с интересом. Еще раз улыбается приветливо, забирает свой заказ и уходит.

— Ааа. Эээ. Мне колы. Пол‑литра.

Тупой какой‑то. Ведь поесть зашел, а взял колу. ушел в глубину зала, чтобы видно меня не было. Сижу, пугливо попиваю то, что мне плеснули в стаканище. Спрятался за колонну. Хех, здесь ты меня не увидишь. Допиваю колу и ухожу нафиг из этого заведения.

Бля, что со мной? Я ли это? Меня уже более полутора лет так не мандражило. Нее, надо познакомиться. Как идиот, возвращаюсь. Похожу мимо ее столика. Пялюсь. Ну не имбецил ли? Ой, она опять меня рассматривает. Улыбается. Моя улыбка как натянулась еще в моем подъезде при выходе, так и не слазит до сих пор. Прохожу мимо. Голова, как башня у танка, смотрит на цель. Цель смотрит на башню танка, уже в пол‑оборота. Заказывают чисссбурхер. Кто‑то там собирался в Челябинск? Ни за что в жизни не питайтесь чисссбурхерами в Челябинске. Потрава тараканья. Сажусь за ней. Смотрим друг на друга. Бля, ну если не подойду, не прощу себе такой слабости. Ведь в сущности, что меня сдерживает? Ее возраст? Видно, что это не дура двадцатилетняя. Тебе, детка, не меньше 24. Ой, а на столе у тебя ключи. Что там написано? «Opel»? Круто. Видел какой‑то «опель» перед входом. Неужто твой? Что же будем делать? Да... Что? Доела свой обед? Не уходишь? Покупаешь себе вкусный пирожок.

Возвращается. Плавно встаю. Подхожу к ее столику:

— Простите. Я, наверно, смущаю Вас своим пристальным взглядом? — Нет. Мне уже стало интересно — подойдешь или нет? Честно говоря, я думала, что ты выйдешь за мной вслед и уже на улице... — Что же, очень приятно, что я вызвал у тебя интерес. Интересно было бы узнать твое имя. — Марина. — Марина. Морская, значит, рожденная морем... — А ты? — Я Мужественный. — Абраша, что ли? — Единственный мужественный Абраша, известный истории, — это Абраша Линкольн, названный в честь автомобиля. Все гораздо проще. Я — Андрей.

Сообщаю что у меня дела и пора уходить. Оставляет свой телефон. Берет мой. В падлу мне провожать ее до ее авто и, как пионер, вслед ручкой махать. Вот и ушел... Иду, даже лечу. Еще бы, с такой женщиной познакомился! Отец ее занимает одно из ведущих мест в администрации нашей области. Два дня назад вернулась с островов в Тихом океане. В общении легка — короче говоря, блядь. Звонить не буду, захочет — сама позвонит.

Прогуливаюсь дальше. Навстречу идет симпатичная девушка. Метров за десять поднимает глаза с асфальта и удивленно смотрит на меня. Останавливаю.

— После такого взгляда я не могу Вас так просто отпустить. — А что? (Молодец, мне твоя улыбка уже все сообщила, я тебе не омерзителен.) — Меня зовут Андрей. И у меня возникла проблемка, решение которой требует Вашего вмешательства. Это интересно! — А что такое? (Ух, как интерес в глазах горит!) — Мне нужен одеколон новый, но какой может подойти — не знаю.

Идем с ней в хороший магазин. Она мне выбирает одеколон. Весело болтаем, выясняю: как зовут, где учится, номер телефона... Все, спасибо, позвоню... И это еще не все! Было еще три пикапа, и все три были продавщицами. Девки — просто супер! Но телефон ни одна не дала. У всех есть парень, который и устроил их на эту работу.