Пусть поток течёт— повторное преодоление

Всё течёт, то внутрь, то наружу; всё имеет свои приливы и отливы; всё поднимается и опускается; качание маятника явно во всём; как он качнулся направо, так он качнётся и налево; ритм уравновешивает всё.

— Кибалион

Наша жизнь подобна реке. Потоки наших переживаний текут во времени с периодичными циклами
— спокойствия,
— беспокойства и
— интеграции.

Наши тела — это берега реки, которые сохраняют нашу жизненную энергию и удерживают её, в то же время позволяя ей свободно течь между берегами. Именно этот защитный береговой барьер позволяет нам безопасно переживать своё ощущение внутреннего движения и изменения. Фрейд в 1914 году определил травму «... как прорыв в защитном барьере от внешних стимулов, ведущий к чувству подавляющей беспомощности».* * Freud Z. Из «Lectures» и «Beyond Pleasure Principle», International Psycho-Analytic Press, 1922.

Если воспользоваться аналогией с рекой, то шоковая травма может быть изображена в виде внешней силы, которая прорывает защитный контейнер (берега) наших переживаний. Этот прорыв создаёт впоследствии турбулентный водоворот. Вместе с прорывом, происходит стремительный выброс жизненной энергии, который создаёт травматическую воронку. Эта воронка существует вне берегов жизненного течения наших нормальных переживаний (Рис.2). Травмированные люди, как правило, или оказываются затянутыми в травматическую воронку, или полностью избегают прорыва в барьере, оставаясь дистанцированными от области, где произошёл этот прорыв (травма).

Мы приводим в действие и оживляем наши травмы, когда нас затягивает травматическая воронка, тем самым, открывая возможность чрезмерного наплыва эмоций и повторной травматизации.

Избегая воронки травмы, мы сжимаемся и становимся испуганными. Мы не позволяем себе в полной мере переживать то, каковы мы внутри, или того, что происходит снаружи. Эта отщеплённая воронка всасывает в себя большое количество нашей жизненной энергии, уменьшая силу основного потока.

Слава Богу, природа реагирует на это тем, что немедленно создаёт противоположную воронку — исцеляющую воронку,—чтобы уравновесить силу травматической воронки. Эта уравновешивающая сила тотчас начинает вращаться в направлении, противоположном направлению воронки травмы. Эта новая воронка находится «между» берегов основного потока переживаний (Рис.3).

С возникновением этой исцеляющей воронки наш выбор больше не ограничен оживлением наших травм или их избеганием.

Теперь возникает третья альтернатива — та, которую я называю «повторным преодолением». При преодолении травмы, мы начинаем исправлять повреждённый берег, двигаясь кругами по периферии исцеляющей и травматической воронок, постепенно приближаясь к их центрам. Сначала мы испытываем вибрацию (шаткие колебания), созданные этими двумя противоположными силами, ощущая турбулентность между ними. Затем, медленно и ритмично, мы продвигаемся вперёд-назад, от одной воронки к другой, описывая фигуру в виде восьмёрки.

Начав своё движение с исцеляющей воронки, мы получаем поддержку и ресурсы, необходимые нам для того, чтобы успешно преодолеть травматическую воронку. Двигаясь между этими воронками, мы высвобождаем крепко связанную энергию, заключенную в их ядрах — так, как будто они были раскручены. Мы движемся по направлению к их центрам, и их энергии высвобождаются, воронки разрушаются, растворяются и снова интегрируются в основное течение. Это и есть повторное преодоление (Рис.4).

Маргарет

Маргарет — это моя клиентка, которая от природы имеет достаточно тесную связь с телесно ощущаемым чувствованием, и поэтому она не подвергает цензуре и не прерывает процесс исцеления, если он начался. Она — врач средних лет; в течение многих лет она испытывает периодически повторяющиеся симптомы, такие, как боль в области шеи и спазмы внизу живота, причину которых найти не удалось, несмотря на обширные исследования и лечение, которое так и осталось безуспешным.

В начале нашего сеанса Маргарет говорит мне, что чувствует асимметричное напряжение в области шеи. Я побуждаю её понаблюдать за этим ощущением. Когда она концентрируется на этом напряжении, её голова начинает чуть заметно поворачиваться (реакция ориентировки) влево. Через несколько минут её ноги начинают слегка дрожать (разрядка). Она чувствует удовольствие от этого облегчения, но вдруг вздрагивает, испугавшись возникшего перед ней образа мужского лица. После прохождения через серию неприятных телесных ощущений и волн эмоций, другие образы начинают разворачиваться перед ней: она «вспоминает», как (в возрасте пяти лет) мужчина привязал её к дереву, сорвал с неё одежду, ударил её и засунул ей палку во влагалище. Вновь Маргарет испытывает наплыв эмоций, но сохраняет связь со своими физическими ощущениями. В следующий момент она ощущает себя лежащей на куче листьев. Она чувствует себя возбуждённой, но пока ещё спокойной.

Внезапно она видит яркий и отчётливый образ мужского лица. Оно красное и перекошенное. Капли пота стекают у него со лба. Затем, безо всякого перерыва, Маргарет снова переходит к описанию осенней листвы, лежащей на земле. Листья окружают её со всех сторон. Она рассказывает о том, как резвится среди листьев и ощущает, как они хрустят. Она в восторге. В своём следующем образе она снова привязана к дереву. Она видит мужчину, ширинка у него расстегнута, и его пенис свисает наружу. Ножом он распарывает у кролика брюхо и кричит ей, что убьёт и её, если она кому-нибудь расскажет об этом. Она испытывает ощущение, что «её голова сходит сума изнутри». Затем она — уже в объятиях своей бабушки, рассказывает ей о том, что случилось. Слёзы текут у Маргарет из глаз, когда она рассказывает, глубоко чувствуя успокоение. В следующей сцене она снова катается в куче листьев. Она смеётся и перекатывается с боку на бок, обняв себя руками.

Напряжение, которое Маргарет чувствовала в своей шее, исчезло после этой сессии. Мы ещё несколько раз поработали вместе, и она смогла устранить и симптомы в области живота. И важнее всего — то, что она описала, как новый, симптом в своей жизни — радость!