Урвик и рационализаторское движение

В конце Первой мировой войны британское правительство стало испытывать определенное беспокойство по поводу дальнейшего развития национальной экономики. Переход от аномальных условий войны к ситуации мира, свертывание военных производств, демобилизация и ожидаемый рост уровня безработицы - вот только некоторые из проблем, характерных для этого переходного периода. Вначале страхи экономического хаоса, массовой неустроенности и снижения уровня заработной платы казались безосновательными. Экономический бум 1919 г. позволил обеспечить работой большую часть лиц, демобилизованных из вооруженных сил. Правительство прибегло к ряду мер, призванных защитить наиболее уязвимые группы рабочих, исключить появление тенденций, следствием которых могло быть снижение уровня зарплаты и возрождение "потогонной системы". Тем не менее, экономический бум сменился спадом 1920 г., когда ряд процветавших в условиях военного времени отраслей, таких как машиностроение, судостроение, производство чугуна и стали, резко ограничили объемы производства, вслед за чем последовало такое же падение спроса на продукцию хлопчатобумажной и угольной промышленности (большая часть этого явления определялась коллапсом экспортной торговли). На фоне повсеместных производственных беспорядков организованные в профсоюзы рабочие были вынуждены отказываться от долгосрочной политики, в частности от усиления рабочего контроля над производством (см. главу 7), и концентрироваться на таких сиюминутных задачах, как противодействие снижению уровня заработной платы. После недолгого подъема в 1924 г. британская экономика находилась в состоянии упадка все 20-е гг. Количество безработных в этот период превышало миллион человек. Безработица, экономическая стагнация и ощущение общего национального кризиса способствовали радикальному пересмотру экономических и политических теорий в Великобритании и обеспечивали условия для возникновения рационализаторского движения. Ханна пишет об этом так:

Уровень безработицы превысил 10% и оставался таким почти что до начала Второй мировой войны. Основным фактом межвоенного времени была экономическая депрессия; для рабочих она означала получение пособий по безработице, для нанимателей - излишки производственных мощностей; она понуждала и тех, и других пересмотреть свои политические, социальные и экономические позиции и отношение к соответствующим экономическим институтам... Все большее число бизнесменов стало задаваться вопросом о желательности реорганизации фирм и рынков, унаследованных ими с довоенных времен. Рационализаторское движение, которое привлекло в межвоенный период внимание банкиров, политиков и профсоюзных лидеров, являлось важным проявлением неудовлетворенности существующими рыночными механизмами и возросшего доверия к экономической организации, характерной для крупных фирм. Хотя кейнсианская революция наглядно продемонстрировала, что неполадки в работе сложившейся экономической системы, свидетелями которых они стали, могут быть устранены на макроуровне, это не прибавило доверия к рыночной системе как таковой, вследствие чего единственным выходом из создавшегося положения оставалась рационализация, или разрешение проблем на микроуровне.

(Hannah, 1976, pp. 31-32)

Хотя понятие "рационализация" могло истолковываться по-разному, оно имело отношение к тому, что политик Роберт Будби назвал "сознательным контролем над производством и развитием промышленности" (Urwick, 1929, р. 155). Это понимали все. Планирование на микро- и макроуровнях должно было заместить собой методы управления производством, основанные на "волевых решениях" и капризах рынка, обеспечивая, тем самым, более точное соответствие предложения и спроса и снижение непродуктивных затрат. Как замечает Чайльд, "рационализация воспринималась как сойвершенно естественное распространение принципа тщательного управленческого регулирования уже не в ограниченных масштабах частных фирм, но на уровне целых отраслей и сферы распределения в целом" (Child, 1969, р. 86). В 1927 г. Лига наций провела в Женеве Всемирную экономическую конференцию наемных работников, нанимателей и экономистов. Специально созданный Производственный комитет издал, помимо прочего, серию резолюций под заглавием "Рационализация", которые были приняты и конференцией. В этих резолюциях рационализация определялась следующим образом:

[Рационализация - это] совокупность организационных и технических методов, призванных снизить до минимума пустое расходование сил и материалов. К их числу относятся научная организация труда, стандартизация материалов и изделий, упрощение производственных процессов и оптимизация систем транспорта и маркетинга. Желательно, чтобы правительства, общественные институты и широкие слои населения влияли на производителей таким образом, чтобы те направляли свою деятельность в нужную сторону и ясно осознавали преимущества и особенности рационализации и научного менеджмента, а также возможности, обеспечиваемые их постепенным внедрением.

(Urwick, 1929, р. 154 and v)

После Всемирной экономической конференции была проведена встреча заинтересованных сторон, обсуждавших опрос о том, какую роль рационализация может сыграть в британской экономике. В результате этой встречи группа промышленников, инженеров и ученых решила провести соответствующее исследование и составить по нему отчет. В этот рабочий комитет вошел и Урвик, являвшийся в ту пору почетным секретарем Группы исследования проблем управления. Он же представлял и итоговый отчет о работе комитета, опубликованный в 1929 г. под заголовком "The Meaning of Rationalization" ("Значение рационализации").

Центральное место в этой работе занимает пространная глава, посвященная научному менеджменту и истории его развития в Соединенных Штатах и в других странах. Урвик описывает научный менеджмент как "один из аспектов рационализации, представляющий для частного предпринимателя, занимающегося решением проблем организации бизнеса, наибольший интерес" (Urwick, 1929,р. 54). Он начинает свое повествование с краткого изложения работ Ф. У. Тейлора (см. главу 2) и с рассказа о неприятии его идей в Великобритании. Однако далее он пишет о том, что последующее принятие научного менеджмента было вызвано производственной необходимостью, обусловленной участием страны в Первой мировой войне и признанием значимости работ Тейлора Министерством военной промышленности. Разумеется, Урвика прежде всего занимают преимущества, возникающие при должном применении техники анализа использования рабочего времени. Как он пишет, "концепции, лежащие в основе научного менеджмента, могут быть использованы в любой сфере, где целенаправленная деятельность человека нуждается в управлении и контроле. При этом они проникнут во все аспекты деловой активности, что полностью соответствует интеллектуальным тенденциям современности и общему ходу развития событий" (Urwick, 1929,р. 77). Основной акцент Урвик делает на тех преимуществах, которые получит индустриальное общество, решившееся воспользоваться плодами "ментальной революции" Тейлора. По мнению Урвика, эти плоды состоят в переходе от "волевых ''решений" к планированию, в победе науки и разума над привычками и предрассудками.