НОЯБРЯ (Смысл жизни)

Определение смысла жизни или очень трудная и неразре­шимая задача — такова она, когда человек спрашивает бога: зачем он его послал в этот мир? — или очень простая, когда человек спрашивает себя: что ему делать?

Жизнь человеческая, всякую секунду могущая быть обо­рванной, для того чтобы не быть самой грубой насмешкой, должна иметь смысл такой, при котором значение жизни не зависело бы от ее продолжительности или кратковременности.

Проезжие грязнят и разоряют помещение постоялого двора и потом осуждают владетеля постоялого двора, отдавшего его в полное распоряжение проезжающих. Так же люди осужда­ют Бога за зло мира.

Мудрому человеку так же несвойственно рассуждать много о природе существ, стоящих выше его, как и о природе существ ниже его. Слишком нескромно предполагать, что че­ловек может постичь первых, как и слишком унизительно предполагать, что он может всецело сосредоточивать свое внимание на вторых. Признавать свое вечное относительное величие и ничтожество, познавать и себя и свое место в при­роде, быть довольным своей подчиненностью Богу, не в силах будучи постичь Его, и управлять низшими тварями с любовью и добротой, не разделяя их животных страстей и не подражая им, — вот что значит быть смиренным по отноше­нию к Богу, добрым по отношению к Его тварям и мудрым по отношению к себе.

Джон Рёскин

Для того чтобы жить, не понимая смысла своей жизни, есть только одно средство: жить в постоянном дурмане телес­ном, производимом табаком, алкоголем, морфием, или в посто­янном чувственном дурмане развлечений и всякого рода потех и увеселений.

Этот мир не шутка, не юдоль испытания только и перехо­да в мир лучший, вечный, а это один из вечных миров, кото­рый прекрасен, радостен и который мы не только можем, но должны сделать прекраснее и радостнее для живущих с нами и для всех, которые после нас будут жить в нем.

То, что совершенствование нашей души есть единствен­ная цель нашей жизни, справедливо уже потому, что всякая другая цель, в виду смерти, бессмысленна.

————————

Не думай, чтобы недоумение перед смыслом человечес­кой жизни и непонимание его представляло что-либо возвы­шенное или трагическое. Недоумение человека перед смыс­лом жизни подобно недоумению человека, попавшего в об­щество, занятое чтением хорошей книги. Недоумение этого человека, не вслушивающегося или не понимающего то, что читают, и суетящегося среди занятых людей, представляет не нечто возвышенное и трагическое, а нечто смешное, глупое и жалкое.