Это верно для большинства биржевых площадок или только для площадки казначейских облигаций?

Прежде всего — для площадки казначейских облигаций. На рынке S&P и на Нью-Йоркских рынках некоторые крупные брокеры являются также и круп­ными трейдерами.

Велики ли шансы при теперешнем ужесточившемся контроле пой­мать за руку тех, кто злоупотребляет двойной торговлей [совмещение собственной торговли и работы с приказами клиентов]?

Сейчас по-прежнему крайне сложно собрать необходимые безупречные аудиторские улики на рынке с «открытым выкриком»¹.

Предположим, что облигации идут по 95,00 и на рынок вдруг об­рушиваются медвежьи новости. Брокер исполняет большое количе­ство приказов клиентов и занимается собственным счетом, а рынок

' Метод заключения сделок голосом и жестами в торговом зале, когда биржевик заключа­ет сделку с первым, кто ответит на предложение. — Прим. ред.

362 Брайен Гелбер

Идет прямиком от 95,00 к 94,00. Свои облигации он продаст по цене 94,31, 94,30 и 94,29, а клиентские — по 94,27 или ниже. [На рынке облигаций 1 пункт равен 32 тикам.] Как ему вывернуться из такой ситуации?

Он мог бы передать другому брокеру свой приказ или приказы своих кли­ентов. Либо он мог бы сам исполнить все — свои и не свои — приказы, но на своем проставить номер другого брокера. Возможность обойти дополнитель­ную проверку есть всегда. Поймать ловких мошенников, как правило, трудно.