Вопрос 5

Поскольку угроза – компонент более сложного речевого жанра «шантаж», следовательно, те угрозы, в которых автор ставит некоторые условия, при которых они могут осуществиться, а могут и не осуществиться в зависимости от определенных действий в пользу адресата (инструкций по выполнению), часть приведенных выше высказываний, рассмотренных в более широком контексте, направлена на шантаж.

Письмо № 2: Композиционно весь текст письма делится на две части, из которых бóльшая (с начала и включая слова «А соответствующие органы мне в этом помогут») представляет собой цепь угроз и запугиваний (см. ответ на вопрос 4), а заключительная является условием, при котором планируемые негативные действия могут быть отменены волей автора письма: «В качестве послабляющего условия: - оставить ситуацию с руководством предприятия по ул. Озерной, 17 неизменной. Сообщить лично мне; - отменить поклепные приказы и возвратить невыплаченную зарплату».

Обратим внимание на характерные для жанра шантажа инфинитивные конструкции с семантикой приказа, побуждения: отменить, возвратить, оставить. Кроме того, автор письма открыто называет свои требования ультиматумом и назначает срок его исполнения, что соответствует полной семантико-структурной схеме шантажа: «Это ультиматум. Срок исполнения – завтра. Не вздумайте делать резких движений».

Письмо № 3. В нем так же, как и в предыдущем документе, выдержана семантико-композиционная схема шантажа:

1) приводятся «тезисы» - обстоятельства, по которым адресат должен «искать встречи» с автором, то есть совершать действия в интересах автора письма;

2) эти обстоятельства по большей части представляют собой явные и имплицитные (скрытые) угрозы разного рода: угрозы разглашения компрометирующих сведений об адресате письма, угрозы наказания со стороны правоохранительных органов (см. выше ответ на вопрос 4), угрозы мщения со стороны кредиторов («кредиторы еще порвут тех, кто их кинул») и самого автора письма («на суде я на всю катушку обрисую, какой преступный картель создал Филиппенко на заводе «…». Мало никому не покажется!»);

3) условия автора письма, которые выражены в форме требований, то есть с помощью императивных конструкций (глаголы в форме инфинитива, в повелительном наклонении, модальность долженствования): «разговор должен состояться», «думайте, размышляйте, но недолго», «можно нарваться на охрану, а она вооружена»;

4) описания (в виде новых угроз) последствий отказа адресата от выполнения требования автора: «в противном случае – арест двух главных фигурантов», «а на суде я на всю катушку обрисую…».

Письмо № 4 состоит из двух пунктов. Первый пункт представляет собой требование выплатить 6 млн рублей за «официальный отказ от ранее поданных 12 заявлений о возбуждении уголовных дел». Автор использует инфинитив с семантикой категорического волеизъявления, приказа: «ты…направляешь…6 млн руб». При этом в высказывание вводятся интенсифицирующие детерминанты (распространители): «незамедлительно, в 2-4 дня».

Второй пункт – угрозы разоблачения, разглашения компрометирующих сведений в том случае, если ультиматум, сформулированный в пункте 1, не будет принят: «я вместе со следствием и спецслужбами тебя и подельников стираем в порошок, и на этом очень надолго светлая полоса в твоей…жизни будет закончена. Все остальное – наблюдать мир через решетку под прицелом автомата»; «всем подельникам и участникам, которых ты втянул в преступления будут немедленно направлены уведомления о то, что ты отказался и не выполнил предложение которое избавляло их от тюрьмы…Они и без правоохранительных органов сами тебя уничтожат – в этом можешь не сомневаться!!».

Письмо завершается указанием срока исполнения ультиматума: «Итак, часы пущены, - в твоем распоряжении max 96 часов».

Таким образом, в письмах № 2, № 3 и № 4 присутствуют все языковые маркеры речевого жанра «шантаж».

Выводы

1. Да, в текстах писем № 2, № 3 и № 4 содержится негативная информация о директоре завода «…» Филиппенко Евгении Петровиче, его деятельности и о его личных деловых и моральных качествах. Эта информация высказана в форме категорического утверждения. Конкретные факты приведены в исследовательской части экспертизы.

2. При условии, что негативная информация, содержащаяся в письмах № 2 и 3, не соответствует действительности, она порочит деловую репутацию Е.П. Филиппенко и унижает его честь и достоинство. Соответствие действительности – не предмет лингвистической экспертизы. Этот факт устанавливается в результате судебного разбирательства.

3. Если сообщенная автором писем негативная информация ложна, она должна расцениваться как оскорбление. Конкретные факты приведены в исследовательской части экспертизы.

4. Да, содержатся. В текстах писем № 2, № 3 и № 4 присутствует единая интенция автора: «Обещаю, что тебе будет плохо», соответствующая речевому акту угрозы и реализованная в полном спектре языковых форм, отмеченных в исследовательской части настоящего Заключения.

5. Да, имеются. В письмах № 2, № 3 и № 4 присутствуют все языковые маркеры речевого жанра «шантаж». Конкретные факты приведены в исследовательской части экспертизы.

6. Семантические и лингвостилистические особенности документов с высокой степенью вероятности свидетельствуют об исполнении писем № 2, 3, 4 Федоровым Ю.Н. и о том, что их адресатом является Е.П. Филиппенко, а – соответственно – о том, что все четыре письма (№ 1, № 2, № 3 и № 4) исполнены одним человеком. Конкретные лингвостилистические особенности писем приведены в исследовательской части экспертизы.